Зов моря

“Леголас, ты был счастлив в чертогах лесных, Словно лист меж зелёных собратьев своих… Но запомни: крик чайки над пенной волной Позовёт за собой и отнимет покой.” Властелин Колец. Две крепости. Белый всадник. Впервые он увидел и услышал их в Пеларгире, в сражении за пиратские корабли. Чайки носились над головами, кричали, били крыльями, бросаясь на пиратов, и те пропускали удары, отмахиваясь от птиц. Друг Гимли косил врагов секирой, как лесоруб деревья, успевая выкрикивать, сколько на его счету. Арагорн пробился на мостик корабля, оказавшись в гуще сражения. Корабли должны были вот-вот перейти под руку Хранителей, но это еще не последняя битва. Ухватившись за снасти, Леголас взобрался на рей и успел сразить с десяток пиратов стрелами, пока птицы носились вокруг, и в каждом резком крике слышались голоса: - Смотри! Смотри! - прорывалось в общем гомоне, - Воин-эльф! Воин с белыми клинками! - Это он! Он! - отзывались другие. - Слушай! Слушай, белый воин! - Рыжая дева говорит о тебе! - Она выходит на белые берега! - Она просит ветер направить твои стрелы! - Она просит воду вынести тебя на твердь! - Она хочет твоей победы! - Рыжая просит рассказать о тебе! - Рыжая за морем! Опустив на мгновение лук, Леголас проследил взглядом полет птиц, ощущая, что с каждым вдохом морского ветра умаляется застарелая тоска, исчезает утомление, и мир чудесно преображается, став ярче и светлее. Глаза узнавали вновь тончайшие оттенки земли, воды и неба, какие успели забыться с Битвы Пяти Воинств. Точно сердце впервые вспомнило о радости за долгое время. Сражение в Пелагире было не последним, их ждал Мораннон и многое, за что приходилось биться после великой победы. Предстояло навестить Фангорн, удивительный и опасный лес с живительной водой и редчайшими растениями. Предстояло увидеть Блистающие Пещеры и услышать цветастые рассказы неугомонного Гимли, готового спорить по сотни раз на день и без войны. Предстояло отстроить разрушенное, возродить погубленное и исцелить запятнанное. Отныне море всегда пело в сердце, но Леголаса держали долг, обещания, данные друзьям, и неизвестность. Чайки не знали главного. Любила ли рыжая дева белого воина? Или её сердце взывало лишь к другу? Теперь Леголас знал, что овдовел раньше, чем дал брачные клятвы. Саженцы привезенные из Фангорна вытянулись и расцвели в Итилии для чужой весны. Он следил за ними и заботился, как отец о детях. Если суждено, что его сыновья и дочери никогда не увидят свет, то пусть деревья поднимутся и протянут ветви к солнцу, как руки. Они, спасенные для новой жизни, оставят в землях под властью людей память о Зеленом Листе и Дочери Леса, об их народе, что был частью этого мира. Леголас стал свидетелем, как смертные земли одного за другим забирали Хранителей, доживших до седин. Он простился с Арагорном, передавшим корону сыну, а после получил весть, что истаяла королева Арвен. Лишь утративший рыжину друг Гимли держался за белый свет, ожидая, когда друг-эльф закончит свой корабль. Его томила мечта напоследок увидеть Владычицу Галадриэль, и странная уверенность в том, что это возможно, придавала сил. Леголас был готов взять его с собой, сожалея, что не может забрать большего. *** Трандуил внимательно смотрел на сына, спустившегося к нему по сходням корабля. Легкий и быстрый «Серокрыл» трепетал парусами и покачивался на волнах Андуина, ожидая, когда хозяйская рука пустит его на волю ветров. Король Великой Пущи был высок и крепок, как древо, но так же прочно он врос корнями в эти земли. Трандуил редко покидал своё королевство, но все же пришел проводить ведомый надеждой корабль, что унесет его сына за море. Леголас был рад видеть отца. - Ты уходишь дальше, чем прежде, сын. - Таково было пророчество, - ответил отцу Леголас. - Свершение пророчеств и проклятий взращиваем мы сами, - заметил Трандуил. - Это я выбрал для себя сам. Они обнялись крепко, как не бывало уже очень давно, и долго не размыкали объятий. - Леголас! Я желаю тебе встретить её, - окликнул его отец, когда паруса вздулись под порывом ветра, а белый нос рассек воду, вспенивая первые буруны. - Я не прощаюсь! - держась за снасти, принц вскочил на планшир и помахал рукой королю Великой Пущи, - Однажды я увижусь с тобой, отец!..