Кусочки мха врастают в кожу, Как мягкий бархатный покров. Тебя я духом не тревожу, После себя не оставлю врагов. Болотным тухлым ароматом, Зеленой, сочной, злой травой, Я прорасту за твоим садом. Распластаюсь сырой мглой. Сморщившись, выйдешь из дома. Мимо болота пройдешь. Руки моей торчащей из крона Ты не заметишь, тропинкой уйдешь. Улыбнешься не мило и скажешь: «А, была ли?», и сломается датчик. Тайны ты моей не узнаешь. А когда я умру, не заплачешь.
Вера никогда не понимала, почему именно её угораздило уродиться такой особенной. Было ясно, что Князев взял её к себе только из-за способностей. Каких-то особых данных для шпионки у неё не было, и появиться не могло. Да, девушка могла тихо подкрадываться из-за спины, говорить загадочно, быстро училась чему-то и, в общем, была не глупа, но шпионка из нее вряд ли бы вышла. Чего только стоили реплики Володи. Мужчина вставлял их в разговор на протяжении всего задания, задевая Веру. «Да, я не шпионка и никогда не хотела быть ею, - упрямо думала она, - но имею точно такое же право на месть, какое имеет он», - именно с такими мыслями девушка вошла в столовую. Сегодня утром они с Володей вернулись в "Логос" и сразу же приступили к работе. Мужчина сказал, что не хочет сидеть без дела, а Вера в свою очередь отказалась от занятий. У неё было еще два дня отпуска за свой счет, которые она пожелала провести в компании бумаг. Её напарник не очень-то любил бумажную волокиту, а потому найти доказательства причастности "Ингрид" к Детскому Дому, пропавшим детям и недавним убийствам предстояло ей. «Хоть что-то сделаю спокойно, без подколов и нравоучений, - девушка села за учительский стол, встретившись взглядом с мужчиной, которого явно видит впервые. – Володя слишком высокомерен. Он и не предполагает, как много я могу. Даже не задумывается о том, что знаю все о его прошлом и настоящем. Все», - тут Вере стоило бы злобно улыбнуться, но девушка сдержалась. Тот самый мужчина пристально смотрел на неё, затем что-то сказал, встал из-за стола и направился к выходу. Только сейчас девушка поняла, что слишком глубоко задумалась и не слышала ни слова. Она потрясла головой и растерянно посмотрела на Анну, сидящую рядом. - А кто это был? – поинтересовалась она, размешивая ложкой кашу в тарелке. - Это свежее мясо, - загадочно произнесла Аня и тут же засмеялась. Вера тоже засмеялась, хотя сейчас ей хотелось плакать. Почему-то это «мясо» вызвало в ней бурю эмоций одним лишь взглядом. - Новый учитель математики, Кирилл Воронцов. Приехал два дня назад с сыном. В разводе, - подробно отчиталась Анна. - Сыном? – переспросила Вера, все еще смотря на дверь в которую вышел Воронцов. - Да, Митя, восемь лет. «Митя, - задумчиво повторила про себя Вера. – Восемь лет». Володя закрыл дверь на ключ, плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Каждый раз, когда он так поступал, в темноте возникал светлый образ Маши, который заставлял его вставать с кровати и двигаться дальше. Князев так и не объяснил им, откуда появился риск их разоблачения, и что это вообще был за риск. Что, собственно, невероятно разозлило повара. Мужчина рассчитывал остаться и все-таки переговорить с Машей. Порой ему не верилось, что это действительно она. Ведь он лично видел обгоревший труп. Видел гримасу боли и страха, сохранившуюся на изуродованном лице. Лично собирал её руки и ноги по всему лесу, мысленно проклиная того человека, который так поступил с его любимой, прижимая к себе обгоревшие конечности, как самое дорогое сокровище. Шел к тому месту, где его ждала полиция, а по щекам катились слезы. Вспоминал, как когда-то целовал эти ручки и ножки, клялся, что будет на руках носить, лишь бы лишний раз не вставала с кровати. Она была для него богиней. Королевой, которой видимо, не суждено взойти на свой трон. Света тоже была для него Богиней. Её смерти он не видел, а сейчас стал задумываться: неужели его дочь так жестока. Неужели, это она сотворила такое с невинной девушкой? И зачем? Чтобы показать отцу, каково это, когда родной человек умирает на твоих глазах? Повар задумывался и тут же отметал подобные мысли. Его Алиса могла тронуться умом, но не настолько. Она бы не раскидывала конечности бедняги по всему лесу, не сжигала бы её заживо. Вероятнее всего девушка пристрелила бы её, обыграв все так, чтобы ты умерла на руках Володи. Но все произошло иначе. Дальше образ Маши сменялся Алисой. Боль в груди набирала обороты, отчаянно колотила в грудную клетку, стремясь вырваться наружу. Алиса, его маленькая Алиса. Любимая девочка. Малютка, которая так быстро выросла без его опеки. «Ты винишь меня в том, что я был далеко, и ты росла среди чужих. А нуждалась ли ты во мне?» - Андрей, подожди! Не горячись! – отчаянно кричала Даша вслед несущемуся по коридору парню. Тот резко остановился, развернулся и в упор посмотрел на девушку, подбежавшую к нему. Даша натолкнулась на его разъяренный взгляд и невольно сделала шаг назад, прижав руки к груди. - Не горячись?! Ты велишь мне не горячиться?! – закричал он, размахивая руками. – Даш, Тёма мертв! Максим бесследно пропал, и никто и не думает искать его! Лиза при смерти! Рома теперь вообще в комнате не появляется, наплевав на все! А она… - он осекся, указав рукой в сторону комнаты сестры. Парень резко выдохнул и зашел в неё. Надя была одна в комнате. Девочка сидела на подоконнике, смотря в окно. Парень подошел к ней и резко развернул к себе лицом. - Надь, Веревкин сказал мне, что ты опять ходила ночью в лес, это правда? – произнес он немного спокойнее, но все равно на повышенном тоне. Надюша испуганно посмотрела на брата. Она впервые видела его таким злым. И виновато кивнула, опустив глаза. - Зачем?! – закричал он. – Разве я не запрещал тебе ходить туда?! - Запрещал, - так и не подняв глаз, чуть ли не плача пролепетала Надя. – Но я соскучилась по Гномику. Я подумала, может, ведьма его воскресила, и он ждет меня там, - начала оправдываться она. - Какая, к черту, ведьма?! – буквально завопил взбешенный Андрей. – Какой Гномик?! Надя, не было никакого Гномика! Перестань… - Нет, он был, был, был! – девочка спрыгнула с подоконника, расплакавшись, и оттолкнула от себя брата. – Он был! Он вернется! Обязательно вернется! Я думала… А ты… - Надя начала захлебываться слезами. – Ты тоже ничего не понимаешь! – Девочка выбежала из комнаты. Она пронеслась мимо Даши, вниз по лестнице и прямиком на улицу. Только добежав до ворот, девочка вспомнила, что не одела ни куртки, ни сапог. Но сейчас это было не так важно. Важнее выбежать в лес, пока брат не догнал и не забрал обратно. Пока она еще может добраться до Гномика. - А куда это ты собралась? – послышался чей-то грубый голос сзади. Девочка обернулась. Перед ней стоял их новый охранник. Надюша вспомнила, как Алиса испугалась его, увидев впервые. Ведь он был очень высоким, широкоплечим и выглядел не очень дружелюбно. - А почему ты без куртки? – мужчина вдруг усмехнулся. Его каменное лицо озарила добрая улыбка, а глаза перестали казаться такими недружелюбными. Он поднял девочку на руки. – И ноги промочила. Надя с опаской посмотрела на землю, которая теперь была очень далеко от неё, затем на охранника и вдруг расплакалась, обняв его за шею. - Это еще что такое, - пробормотал он. Мужчина прошел в небольшую кибитку, выделенную ему под пост, сел на стул, а девочку посадил на колени. – Ну, что вы все забыли в том лесу, а? Все дети норовят туда убежать, может, хоть ты мне объяснишь? – на полном серьезе обратился он к ней, накинув на плечи свою огромную куртку, в которой девочка могла утонуть при желании. - Я шла туда, чтобы увидеться с Гномиком, - честно ответила Надя, немного успокаиваясь. - Гномиком? – искренне удивился мужчина. - Да, он в лесу раньше жил. Он вернуться должен. А откуда же я узнаю, что он вернулся, если я здесь, - Надя снова заплакала. – Он был моим другом. Мужчина вздохнул. - Как тебя зовут? - Надя, - девочка шмыгнула носом. - А меня Дядя Гена, - он снова улыбнулся и раскрыл ей свою большую широкую ладонь. Она недоверчиво посмотрела на неё, затем неуверенно положила сверху свою маленькую ладошку. – Давай, теперь я буду твоим другом, но при условии, что в лес ты больше ходить не будешь. Надя, уже с большим доверием, внимательно посмотрела на него и почему-то кивнула. Маша брезгливо покосилась в сторону Валентина, кружащего над ней, как стервятник кружит над трупом. Девушка сморщилась и элегантно закинула ногу на ногу. - Анна, - мужчина поцеловал руку девушки, подсаживаясь к ней на диван, - послушай, неужели ты думаешь, что мои намерения не серьезны? Анна хмыкнула, гордо выпрямив спину. Она знала, что этот простачок уже давно влюблен в ней. Еще до её замужества, он ухлестывал за ней в университете, потом пытался на работе. Затем девушка вышла замуж, и Дима быстро объяснил ему, что с ним случится, если тот хоть пальцем тронет его жену. Теперь Димы нет. А эта информация ох, как нужна была ей. - Перестань паясничать, - девушка ударила его по колену, встала с дивана, поправив меховое манто, накинутое на плечи, поверх умопомрачительного вечернего платья. – Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Уловив на своей пятой точке пристальный мужской взгляд, девушка присела на край стола, открывая напоказ декольте. Валентин нервно сглотнул, наблюдая эту картину. Встал дивана, затем подошел ближе к ней. - Анна, ты знаешь, я уже давно влюблен в тебя и теперь крутишь мной, как хочешь, - усмехнулся он, вырвавшись из её пут. - Возможно, - девушка соблазнительно улыбнулась. – Ты знаешь, чего я хочу, - томно проговорила она в миллиметре от его губ. - Когда достанешь, тогда случится то, чего ты так давно хочешь. Валентин приподнял брови, будто бы не веря своему счастью. Радостно выдохнул и припал губам к её руке. Иван устало вздохнул. Он, безусловно, любил внучку, но подобные истерики всегда выводили его из себя. Порой он и не понимал, в кого она выросла такой правильной. В этом заключалась не только её главная проблема, но и Князева, с которым Шевцову в итоге пришлось расстаться. Правила. Они оба стремятся следовать правилам, забыв о том, что еще никто не придумал своеобразного «жизненного кодекса». Нет официального свода канонов по поведению в той или иной ситуации. Надо импровизировать. Шевцов знал, что после опытов, "Ингрид" «выбрасывают» не получившиеся результаты. Они не думают, что становится с ними потом. А Иван однажды подумал, увидев, как девушку с силой затаскивали в двери псих диспансера. Она утверждала, что видит призраков. Врачи утверждали, что она больна. А Иван знал, что виной всему "Ингрид". Тогда-то у него и зародилась идея собирать эти неудачные эксперименты. Он все просчитал: люди злы, кто-то нарушил их привычный порядок жизни. Люди должны отомстить этому кому-то. Люди не имеют свойства забывать прошлое, а потому бороться будут до конца. «Гениальная схема для пушечного мяса», - посмеивался он про себя. Когда его внучка стала этим мясом, стало уже не до смеха. Как ни старался, не уберег. - Это неправильно! – продолжала выступать Алиса, стоя напротив деда, в его кабинете. – Он бы не стал этим экспериментом, если бы я не подтолкнула его! Понимая, что внучка находится на грани истерики, мужчина встал с кресла, обошел стол и присел на его край, сохраняя спокойствие. - Ты никого никуда не толкала, - спокойно, медленно объяснил он, сняв очки. – Ты же сама сказала мне, что он оказался в их списке. Он бы не избежал этой судьбы. Ты лишь обыграла все так, чтобы Вульф быстрее поверил в свою неудачу. Алиса вздохнула. На её глаза уже давно навернулись слезы. Все это казалось ей страшным бредом. Это она заставила Тёму, она предатель. - Если бы не я, он не стал бы на тебя работать, - спокойно произнесла девушка. – Он бы уехал обратно в "Логос", к своим друзьям. - И погиб бы там вместе с ними, - уже более раздраженно ответил Шевцов. - Ты воспользовался мной, признай. Иван вздохнул, изо всех сил стараясь не сорваться. - Это ты воспользовалась собой, - он снова одел очки и пристально, серьезно посмотрел на девушку. – Я велел тебе разыграть его смерть. Я не уточнял, как это нужно сделать, ты сама все придумала. Я сказал, что он должен остаться работать здесь, в больнице. Я не уточнял, как ты должна это сделать. Я не говорил: «Иди, очаруй его, чтобы он остался здесь и бегал за твоей юбкой», - нет. Ты все сделала сама. Девушка уже не выглядела такой уверенной, её броня оказалась пробита столь резкими доводом. - Алис, ты влюбилась в него и теперь, как человек, желающий ему только добра, выбрала самый легкий, безболезненный путь присоединения его к нашей команде. Ты не совершила пока что ничего противозаконного. Ты не предавала его. По крайней мере, если бы он так считал, то уже давно был бы за пределами клиники, - мужчин усмехнулся. – Подумать только! Ты стреляла в него, и что? Ничего. Да нормальный бы убил за такое. Огрел на месте чем-нибудь тяжелым, - последние слова он говорил, уже откровенно смеясь. - В этом здании нормальных нет, - на полном серьезе заявила Алиса, внимательно посмотрела на смеющегося деда, не удержалась и тоже разулыбалась, хихикая. Иван засмеялся еще сильнее. Так заканчивались все их ссоры. Каким-то истерическим смехом обоих. Теплым, дружеским, но все-таки не совсем нормальным. Мужчина знал, что Алиса прячет за ним смущение. Вступая в перепалку с дедом, она каждый раз надеется на выигрыш, но остается ни с чем и смущается. А он… Он всю жизнь прячет за этим смехом. За ним и дурацкими шутками. «Воспользовался мной, - передразнил он Алису про себя. – Знала бы ты, что наш любимый Князь вытворяет. Давно бы объявила на него охоту».Мы не умеем прощаться,- Всё бродим плечо к плечу. Уже начинает смеркаться, Ты задумчив, а я молчу. В церковь войдем, увидим Отпеванье, крестины, брак, Не взглянув друг на друга, выйдем… Отчего всё у нас не так? Или сядем на снег примятый На кладбище, легко вздохнем, И ты палкой чертишь палаты, Где мы будем всегда вдвоем. ©Анна Ахматова