Последний вздох

- Нацу? Голос Хэппи отразился громким эхом в тёмном зале, но им повезло - никто их не услышал. Как и сам Саламандр. Котёнок стоял и со слезами на глазах смотрел на лучшего друга. Тот был весь в крови, покрытый ранами, синяками и ушибами. Казалось, на нём не было ни единого живого месте. Тяжёлые цепи, в которые он был закован, тянулись по полу и к самому потолку, полностью сковывая движения Нацу, который, судя по всему, был без сознания. Он даже не шелохнулся, не подал ни единого признака жизни. Люси смотрела на него вовсе глаза и не могла понять свои чувства, бушующие внутри её избитой души. Она была... рада? И да, и нет. Её "хвостатая" закалка где-то в задворках сознания кричала "Помоги ему!", но слишком свежие воспоминания и раны напоминали о себе, пульсировали в голове и по всему телу всё твердя "Он это заслужил". Разомкнув пересохшие губы, Люси коротко глянула на Хэппи. Тот уже спрыгнул с её плеч и собирался бежать на помощь другу. - Ты прав, - молвила Хартфилия, обращая на себя внимание кота. Последний в свою очередь посмотрел на девушку заплаканными глазами и замер. Взгляд Люси был абсолютно пустой и бездушный. - Нам пора бежать. Хэппи даже показалось, что он ослышался. - Что? - переспросил он, не веря услышанное. Она ведь тоже видела Нацу! Ему надо помочь, иначе Бора просто напросто убьёт его! - Мы должны вызволить Нацу! Ты что, не видишь? Ему нужна помощь! Нет. Нетнетнетнет. Хэппи ни за что в жизни не бросит своего единственного лучшего друга, заменившего ему семью. У него больше никого нет, и искид знал, что Драгнил не задумываясь отдал бы свою жизнь ради него. И Хэппи не пожалеет свою собственную ради спасения Саламандра. Он не понимал лишь одного. Люси. Искид был уверен, что она хорошая, добрая, светлая волшебница, что она поможет. Да, ей пришлось невероятно тяжело, на ней фактически нет живого места, она пережила то, что никто и врагу не пожелал бы, но разве можно быть настолько слепой и не понять, что если бы Саламандр действительно хотел убить её, то сделал бы это давно. Хартфилия что-то да значит для Нацу, и он... - Вижу... - молвила Люси, тем самым прервав мысленный поток котёнка. Она перевела взгляд на Драгнила и сжала кулаки. Люси прекрасно понимала, о чём сейчас думает искид, вот только этот глупый кот не понимал, что такое не прощается. Он не видел лицо Саламандра, когда он делал всё это с ней, не знал, какую боль ей пришлось испытать. Заклинательница никогда не думала, что будет чувствовать себя мёртвой и снаружи, и внутри. Она - просто ходячий труп, оболочка, которая стремится восстановить хоть один осколок своей разбитой души. Разве можно её в этом винить? В желании жить. Конечно же, нет. И зачем ей, практически уничтоженной, спасать своего мучителя? Чтобы он довершил начатое и убил её? Спасать эту тварь? Хэппи, постояв ещё несколько секунд, не выдержал и полетел прямиком к Нацу, бросив на Хартфилию несчастный, полный разочарования взгляд. Пускай идёт, спасается, но без Драгнила искид не собирался уходить. Сама заклинательница всё продолжала стоять на месте, смотря на несчастные потуги маленького кота вызволить полумёртвого друга из цепей. И этот преданный искид теперь ненавидит её за то, что она не хочет помогать ему освобождать собственную смерть. Для него Люси умерла в эту секунду. И за что Нацу заслужил такого друга? Настолько доброго и искреннего, готового пожертвовать ради него всем. А ведь ещё совсем недавно Люси сама допустила глупую мысль, что могла бы пожертвовать собой ради Нацу и их малыша, но это мимолётное чувство ушло вместе с ребёнком, оставив после себя лишь пустоту, тоску и боль. И воспоминания. Такие ненужные, такие глупые. Такие искренние. Да пошло оно всё! И Бора, и Хэппи, который просто отказывается увидеть истинную суть Драгнила, и её душа, не подлежащая восстановлению, и Саламандр, который убил в ней всё хорошее, и те грёбанные чувства, которые она некогда испытывала к Нацу! Это всё - враньё. Не правда, ненастоящее, ложь, иллюзия, обман. Жестокая сказка. А сама Люси - всего лишь неудачница, которая оказалась в центре кровожадной истории. Пора научиться думать только о себе, а не о человеке, который даже не заслуживает спасения, даже её взгляда, не то что тех воспоминаний. Тех, в которых он выручал её. В которых они, затаив дыхание, ждали, когда малыш снова шевельнётся под их ладонями. В которых вывел её на улицу и позволил заснуть на своём плече. В которых до её, их первого поцелуя оставались считанные миллиметры. А затем тем всё кануло в лету. Теперь надо помнить лишь о горящем на запястьях ремне, узорчатом ожоге на животе, прокусанной руки, потерянной невинности и множестве ушибов. - ...У меня больше никого нет... - услышала Люси и словно очнулась. Ей даже на секунду показалось, что она находилась в трансе, где её сковали собственные мысли. Взгляд заклинательницы вновь упал на Хэппи, который так отчаянно пытался освободить друга. К нему-то, искиду, Нацу относился с любовью, конечно, если он вообще был способен испытывать это чувство. Во всяком случае, что бы это ни было, котёнок был готов защищать его любимыми способами, а чем-то такое отношения нужно было заслужить. Окаменевшее сердце кольнула жалость. Хартфилия могла догадаться, почему искид так любил его - она успела почувствовать частичку заботы Саламандра, которая была всего лишь несчастной долей того, что перепадает Хэппи. Это издевательство. Она точно мазохистка. Шмыгнув носов и отогнав подальше слёзы, Люси, собрав всю свою волю в кулак, побежала в сторону Хэппи. Она не могла оставить их так. Не могла. Пускай она будет жалеть об этом. Пускай это будет ошибкой, в глубине души Люси понимала, что поступает правильно, на то она волшебница светлой гильдии. Глупая, преданная, светлая. Она - "хвостатая". Она - член гильдии "Хвост феи", а все они безбашенные. Подбежав к Саламандру, девушка схватилась за ближайшую цепь, пытаясь понять, как поскорее освободить из плена монстра, которого просто не могла оставить на погибель. - Люси... - прошептал Хэппи, захлёбываясь слезами и отчаянием, смотря как девушка, которая на отрез отказывалась помогать Нацу, сейчас судорожно дёргала кандалы, пытаясь помочь одному из самых опасных волшебников Фиора. - Спасибо, Люси. Девушка бросила беглый взгляд на искида и криво улыбнулась, но Хэппи всё же заметил, что улыбка была искренней, хоть и скованной. Она это делала от чистого сердца. Странная, но такая настоящая. Не удивительно, что она смогла достучаться до Нацу. Они дополняли друг друга, эта сладкая парочка. -Не отвлекайся, времени мало, - прошипела Хартфилия, пытаясь высвободить руки Саламандра. Искида зажмурился и закивал в ответ. Они возились с этими кандалами несколько минут, но ничего не помогало. Казалось, эти цепи, которые в отличии от всех остальных были идеально чистые, не ржавые, приклеились к коже драгонслеера. Только сейчас до Люси начало доходить, что оковы, судя по всему, были заколдованны. Все их попытки оказались тщетными, а Нацу так и не приходил в себя. Люси начала теряться. Время было ограниченно. Её драгоценное время, за которое она бы уже наверняка выбралась отсюда, она тратит на Саламандра - самого ужасного человека, которого ей доводилось встречать за свою недолгую жизнь, и почему-то Хартфилия была уверена, что хуже и не встретит. И всё равно она ему помогает. -Чёрт... - прошипела заклинательница, хватаясь за ключи. У неё нет сил использовать серебряный ключ, не говоря уже про золотой. Что же делать? Сами они не смогут его вытащить - сейчас они только теряют время. - Локи! - схватив ключа Льва, Люси приложила его ко лбу и закрыла глаза, - Пожалуйста, умоляю, прийди. Локи, пожалуйста! - зашептала заклинательница дрожащим голосом. Лео - единственный, на кого держательница могла расчитывать на данный момент. Лев ведь всегда мог прийти в этот мир используя свою магию, и таким образом он не раз вмешивался в её повседневные дела, или спасал от опасности на миссиях. Почему же сейчас он не появляется? Подсознательно девушка понимала, что он не придёт. Действительно ведь, он всегда появлялся в любой подходящий момент. Будь его воля, Лео давно вытащил бы свою повелительницу отсюда, но что-то мешало как ему, так и всем остальным духам, готовым всегда выручить свою хозяйку. Люси не сомневалась в их преданности и понимала, что на ключи скорее всего было наложено заклинание, и она не в силах его сейчас разрушить. Как и сами духи. - Не получается? - прошептал Хэппи, оседая на пол. Его большие глаза, смотревшие до этого с надеждой, вновь померкли, и в них отразилось отчаяние. - Мы его не вытащим?... Люси поджала губы. Надо было уходить сразу, но уже поздно менять решение. Девушка упала на колени перед драгонслеером и схватила его за плечи, слегка потрусив, пытаясь хоть как-то привести его в чувства. - Просыпайся, слышишь? Ты, Драгнил, чертово чудовище! - неожиданно крикнула Люси, продолжая трясти его за плечи, с каждым разом всё сильнее и сильнее. У неё не было больше вариантов, не было больше идей. Хартфилия продолжала что-то кричать, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Ни Хэппи, ни Люси не заметили, что находятся в самом сердце волшебной печати, которая становилась всё ярче и ярче, и её фиолетовое сияние уже освещало практически весь зал, почему-то застреленный вязким туманом. - Да очнись же ты! - вскрикнула девушка, со всей силы, на которую сейчас была способна, ударив Драгнила по лицу. Хэппи вздрогнул и, приложив лапки в перепуганной морде, наблюдал за происходящим безумием. Люси, несмотря на боль в руках, от души дала ему ещё одну пощёчину и снова вцепилась когтями в его плечи. - Ты самое ужасное существо, с которым мне доводилось сталкиваться. Ты испортил всю мою жизнь, уничтожил меня, и теперь надеешься, что так просто сдохнешь? - её голос уже перешёл на истеричный хрип. - Да пошёл ты, Драгнил! Твоя смерть будет более мучительная, так что просыпайся!!! Девушка вновь ударила его по лицу, на этот раз ещё сильнее. Голова Нацу на секунду откинулась назад и Хартфилия заметила нечто странное. Символы? Полосы? Что это только что было? Только сейчас они заметили, что свет стал ярче, благодаря чему печатки на теле Драгнила стали заметны. Чёрные узоры обвивали всё его тело. "Да что же здесь происходит?" Заклинательница отодвинулась от Драгнила, бессильно опуская руки. Её жизнь прокляли несколько месяцев назад, превратив нескончаемый кошмар. Сколько она ещё должна страдать, терпеть боль, принимать неправильные решения? Сколько будет цепляться за глупые надежды на спасение и на то, что Драгнил сейчас очнётся и вытащит их отсюда? Хотя, даже если бы это и произошло, он убил бы её сразу же, не задумываясь. - Не получится, - едва слышно прошептала Люси, но почему-то голос прозвучал слишком громко. И он был мужским. Судорожно вдздохнув, Хартфилия резко оглянулась, но никого не увидела. - Вы просто смертники, которые потеряли свой шанс сбежать. Хотя... Вряд ли вам бы это удалось. Где он? Источник голоса? Он звучал эхом, разбиваясь о стены, пробирал до костей. Люси знала - это был Бора. И он игрался с ними, не показываясь, не выходя из тени. Девушка встала, продолжая оглядываться по сторонам, но, несмотря на яркий фиолетовый свет, не было видно даже силуэта тёмного мага. Он мог напасть в любой момент, и Хартфилия понятия не имела, откуда ожидать удар. Хэппи спрятался за ней, хватаясь лапками за колено Драгнила. - Что тебе надо от Нацу? - крикнул искид в пустоту. Его голос и тело дрожали. Он боялся и за себя, и за Нацу. И даже за заклинательницу, которую практически не знал, но она... Она переступила через себя и пыталась помочь им несмотря ни на что. Несмотря на то, что сотворил его лучший друг. На несколько секунд всё затихло, даже Люси и Хэппи перестали дышать. Казалось, время остановилось, но внезапно неведомая сила обрушилась на неё, впечатав в пол. Магия гравитации. Люси не могла шелохнуть и пальцем, она могла лишь выглядывать исподлобья, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в фиолетовом мареве. Послышались шаги, а затем показался и силуэт. Облачённый в чёрную мантию, Бора не спеша подходил к своим узникам. Его глаза, будто бы подведённые чёрным карандашом, хмуро взирали то на Люси, то на Нацу, а тонкие кривые губы изогнулись в некое подобие горькой ухмылки. Едва ли этот человек мог испытывать горечь, подумалось Хартфилии, когда маг подошёл к ней впритык, и всё, что она видела - носки начищенных до блеска ботинок. Не успела Люси сделать и вдоха, как её резко схватили за спутанные волосы и оттащили от Саламандра. Заклинательница закричала и вцепилась руками за голову, стараясь хоть как-то уменьшить боль. Благо, тащили её недолго, всего на несколько метров, а то и меньше. Ровно до второго круга огромной печати. Громко хмыкнув, Бора повернул лицом к Драгнилу с помощью магии, вновь прижимая гравитацией Хартфилию к земле. Специально решил лишний раз показать силу. Эти двое друг друга стоят. Оставив тихо всхлипывающую заклинательницу, Порла направился прямиком к Драгнилу. Люси встрепенулась и хотела крикнуть что-то, хоть что-то, чтобы остановить его, но запнулась. Искид, маленький котёнок, рыдая и содрогаясь, встал перед Нацу подобно щиту, понял лапки, словно мог этим как-то загородить друга от темного волшебника. Последний остановился, внимательно вглядываясь в представшую перед ним картину. Настолько жалкую, что он скривился от отвращения и прикрыл глаза. Ему всегда было противно смотреть на такое. Смотреть на бесполезные попытки слабых что-то защитить, а сейчас это ещё и был какой-то жалкий искид, который даже его внимания не стоил. Взмахнув рукой, мужчина магией откинул котёнка в сторону. Так взмахивают рукой, когда показательно стряхивают невидимые пылинки с плеча. - Хэппи, - на выдохе прошептала Люси, смотря на то, как маленький искид отлетел на несколько метров в сторону и, ударившись о камень, упал на землю, потеряв сознание. - Хэппи! - Заткнись, - прошипел Бора, продолжая стоять напротив Нацу и прожигая его безумным взглядом. Пора было начинать, тянуть было больше не куда. Он слишком долго ждал этого, долго терпел и вот, наконец, время настало. - Значит, это не просто легенда... - прошептал Порла, закрывая большой старый фолиант в твёрдом переплёте. Казалось, он вот-вот рассыплется в его руках. Посмотрев на истрёпанную обложку, мужчина тяжело вздохнул. "Драконья печать" - гласила надпись на древнем, практически забытом языке. Не один год Порла потратил на изучение этого языка, который до сих пор не знал в идеале, и даже не догадывался о значении некоторых слов в этом фолианте. Вот только его знаний вполне хватило, чтобы вычитать самую нужную, полезную информацию. Его мечты начинали реализовываться, а это не могло не радовать. Убийцы драконов действительно могли стать настоящими драконами. Вот только это касалось исключительно истинных убийц, а не тех фальшивок с Лакримами в телах. Задача усложнялась, но разве можно останавливаться на полпути? Нет, последние три года не могли быть потрачены зря. Ритуал был тяжёлым и для него нужно было как следует подготовиться, и первым делом нужно было найти и приручить убийцу драконов. Казалось бы, задача непосильная, но что не сделаешь ради мечты? Хотя нет, это не просто мечта, это уже цель, и теперь вполне достижимая. Затем нужно было каким-то образом контролировать самого дракона, который будет первое время беспощадным и безумным, и единственным рычагом влияния для него - его собственное дитя. Бора хотел сделать умнее - использовать самого ребёнка для ритуала, объединив врожденные сили малыша с силой Саламандра, что стоило бы Драгнилу жизни, и вырастить его, используя заклинательницу, но план пошёл полностью под откос. Придётся использовать мальчишку. Порла смог перевести практически всё писание, но одну часть он перевёл неправильно, и лишь недавно нашёл этот изъян. Бора потратил уйму времени, чтобы понять, что означают те слова. И он расшифровал. Собственность дракона. Всё оказалось настолько просто, что Бора даже сначала не поверил в подлинность перевода, но он оказался прав. Прямо как в старых сказках, дракон ценной жизни будет защищать то, что принадлежит ему, и ни за что не отдаст никому. А эту феечку Нацу точно никому не отдаст. Не важно, любовь это, симпатия, или же желание придушить её собственными руками. Главное, результат, в котором тёмный маг был уверен. Проклятье, которое он давным-давно наложил на Драгнила, не могло контролировать настоящее чудовище, так что придётся использовать заклинательницу. Она - гарантия Боры, залог того, что эта тварь будет подчиняться только ему. Монстр, который по его приказу сможет уничтожить целое королевство, разрушить абсолютно всё на своём пути. А что может быть прелестнее, чем разрушение и ощущение безграничной силы в собственных руках? Пришло время всё это получить. Он выполнил одно из последних условий - истощить магический резерв улицы, чтобы вовремя ритуала его просто не разорвало на части от переизбытка силы. Трансформация уже началась, но будет проходить гораздо быстрее, если Саламандр будет в сознании. Дело за малым. -Просыпайся, - холодно произнёс мужчина и сильно ударил Драгнила объятой серым светом по лицу. Секунду ничего не происходило, но внезапно Нацу открыл глаза, сделал хриплый вдох и, словно выдержав драматичную паузу, закричал. Люси взвизгнула и попыталась закрыть уши, но руки, скованные заклинанием, не слушались. Она никогда не слышала такого крика, это было больше похоже на рёв самого настоящего зверя. Смертельно раненого, загнанного охотником в угол. Того, кому больше нечего терять. Он кричал, дёргал руками, пытаясь освободиться от кандалов, стирая руки в кровь. Это продолжалось ровно до тех пор, пока его голос не сорвался, превратился в хрип и он не закашлял кровью. Удовлетворенно хмыкнув, Порла отошёл немного в сторону, позволяя Люси смотреть на мучения драгонслеера. Пускай они видят друг друга, наблюдают, запоминают. Общее горе сближает лучше всего, не так ли? Драгнил должен видеть, что власть в его, Боры, руках, а она - что неповиновение карается страданиями и смертью. И Люси смотрела. Смотрела во все глаза. Картина перед глазами постоянно расплывалась, но как только Хартфилия смаргивала вновь подступившие слёзы - фокусировалась вновь. Она всегда думала, что будет счастлива видеть его страдания, наблюдать за тем, как Нацу испытывает всё то, что он сам сделал с ней, но это было не так. Ей хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть этот ужас, чтобы всё это прекратилось. Она слышала его крики, видела, как его тело трансформируется во <>что-то<>, как-будто начинало деформироваться. Ногти и клыки удлинялись, на мышцах выступили вены, а на голове появлялись... Рога? - Прекрати... - прошептала Люси не своим голосом, не в силах больше выдерживать это. - Хватит! Зачем ты делаешь это?! - Тебе не нравится? - ухмыляясь, спросил мужчина, восхищённо смотря на Нацу. Так безумный учёный смотрит на своё величайшее творение. Так смотрит убийца на своих жертв. - Ты чудовище! Что ты с ним делаешь?! - Освобождаю, - сказал Бора, бросив на Хартфилию снисходительный взгляд. - То, ради чего были рождены такие как он. Он станет драконом. - Драконом? - одними губами повторила Люси, не веря в услышанное. И тут их взгляд встретился. Казалось, глаза Саламандра светились изумрудным цветом, а тонкий вертикальный зрачок пугал и в то же время завораживал. Она видела, как всё то подобие человеческому, что было у Нацу, улетучивается, оставляя место чему-то другому, страшному, опасному. На щеках начинала проступать чешуя - человеческая кожа спадала настолько легко, словно была просто маской. Всё его тело покрылось алым светом. Цепи зазвенели громче, температура воздуха резко подскочила и он начал обжигать ноздри, а его взгляд прожигал изнутри. Губы Нацу зашевелились - он что-то сказал, но заклинательница не смогла расслышать. Его тихий шёпот услышал лишь Порла, который лишний раз убедился, что сделал правильный выбор. - Люси...