Вне игры

На новом месте спалось беспокойно. Это подтвердила измятая кровать. Что мне снилось, я не помню. Проснувшись, я увидела букет цветов, стоящих на прикроватном столике. Значит ли это, что Пит заходил ко мне, пока я спала? Да уж, представляю, какой он меня увидел, если мне снилась арена. Хотя кого волнует, что он видел? Проблема в том, что дверь-то на ночь я закрывала. Эх, никому нельзя верить. Спускаясь вниз, я застаю Пита за плитой; он что-то готовит, напевая себе под нос. Наблюдаю за ним из-за колонны. Он в футболке, поверх фартук; увлечён работой: на столе уже стоит несколько сладостей, приготовленных им. Его движения слажены и быстры. Всё точно, без помех. Профессионал... Я кашлем обозначаю своё присутствие. Он оборачивается, улыбается, приглашает за стол. — Это всё ты сам приготовил? — рассматриваю я выпечку. — Когда же ты встал? — Час назад, — пожимает плечами Пит, — это всё на скорую руку. Улыбка завладела мной. Он приготовил всё это за час! Грандиозно. — Пробуй, — он протягивает мне тарелку с пирожными. Я беру одно, откусываю, и оказываюсь наверху блаженства. Безумно вкусно. Я вмиг съедаю его, тянусь за следующим. Такого я ещё никогда не пробовала. Пит наливает мне кофе, сам садится напротив. — Когда я была трибутом, таких сладостей не было, — заявляю я. — Такие я готовлю только для своих, — улыбается он. Он считает меня своей. Своей собственностью, вещью, куклой? Его взгляд меня смущает, от этого розовеют щёки. Так на меня никто не смотрел, даже Гейл. Пит смотрит на меня, как на девушку; это подкупает. Из-за такого его поведения, я начинаю расслабляться и терять бдительность. Меня спасает секретарь, которая подходит к нам. — Мистер Мелларк, у нас проблема, — говорит взволновано, прикрывая рукой телефонную трубку. — Эта проблема не может подождать, пока мы позавтракаем? — он говорит ей, а смотрит на меня. — ЭТА проблема не может. В секунду взгляд Пита наливается кровью, он резко встаёт, обронив «твою мать!», берёт телефонную трубку и уходит в гостиную, откуда не будет слышно его разговора. Перемена его настроения удивляет. Что же такого произошло, что вывело его из себя? Пит разговаривал не долго. Подходит ближе и со словами: "Блокируйте все звонки!" — отдаёт телефон секретарше. Подлетает ко мне и, успокоившись, говорит: — У меня возникла одна проблема, которую нужно срочно решить. Помнишь про мероприятие? Будь готова к вечеру. Цинна приедет к тебе. А пока, весь дом в твоём распоряжении. Пит разворачивается и уходит, не попрощавшись. Прекрасно! То, что нужно! Огромный пентхаус, и я в нём хозяйка на некоторое время, конечно. Раз всё в моем распоряжении, то и его кабинет тоже. Запрета ведь не было. Я решила не откладывать на потом план, созданный Хеймитчем, а сразу взяться за дело. Повезёт — откопаю, что-нибудь про мальчика с хлебом. Кабинет был так же прекрасен, как и весь дом. Подумав, я начала своё расследование с рабочего стола — вдруг он что-то забыл спрятать. На столе хоть и были папки, но всё стояло на своих местах. Большую часть занимали разные документы, счета, меню ресторана, новые разработки. Ничего путевого для себя я не нашла. Попробовала поискать на компьютере. С техникой у меня сложно, но догадаться, что он запаролен я смогла. Дальше в ход пошли все ящики стола, в них было всё по мелочи, исключая толстую пачку денег. Но деньги меня не интересовали. Последний ящик не открылся. Я прощупала его со всех сторон: ни замка, ни сенсора. Видимо, это то, что мне было нужно; мне хотелось в это верить. Откинувшись на спинку стула, я ещё раз осмотрела кабинет. Моё внимание привлекла картина, висевшая напротив стола. На ней был изображён лес. Как мне хотелось оказаться там сейчас. Я бы всё отдала, чтобы быть в родном двенадцатом. Но не время прохлаждаться — иду к книжному шкафу.

***

Сколько времени я потратила на поиск информации, не знаю точно. Отвлек меня голос, раздавшийся из гостиной. Услышав своё имя, я вмиг убрала всё, что вытащила, на свои места, и выбежала из кабинета. В гостиной расположились Цинна и Порция с бригадой стилистов. Обнимаю их, веду в свою комнату. У Цинны два чехла с одеждой: один для меня, другой — для Мелларка. — Мы подумали и решили одеть вас в одном стиле: чёрный с красными вставками. По-моему, прекрасно, — улыбнулся Цинна. Я лишь киваю головой. Появление Цинны поднимает мне настроение. Ребята начинают свою работу, а я расслабляюсь под их щебетание. Через час я слышу, как Порция беседует с Питом в коридоре. Девушка залетает ко мне в комнату и забирает второй чехол для одежды. Я почти готова, осталось надеть платье. Переодеваюсь, мне помогает Цинна. Он — единственный, перед кем мне не стыдно показаться обнажённой. Застёгивая молнию на платье и поправляя его, Цинна обучает меня этикету: — Смотри на всех, как будто тебе плевать на них. Выше голову, взгляд циничнее. Как будто они не достойны твоего внимания. — Это я могу, — усмехаюсь я. — Попробуй найти себе друзей среди победителей прошлых лет. Они хорошие ребята. Лучше будет, если здесь у тебя будет побольше знакомых. Мы выходим из комнаты, спускаемся по лестнице вниз. Цинна поддерживает меня: я не могу удержать равновесие на каблуках. Пока я разбираюсь с обувью, краем глаза замечаю Пита, который неотрывно смотрит на меня. Он одет с иголочки. Костюм явно ему идёт. Выйдя из дома, мы садимся в машину. Пит, естественно, сначала посадил меня, потом сам сел рядом. Мы едем, а я рассматриваю сверкающий Капитолий, попутно слушая, что мне говорит Пит. — Мы едем на закрытую вечеринку. Там собираются сливки сливок. — А, ты к каким сливкам относишься? — Я сам по себе. Скорее всего будет кто-то из прессы, так что на все вопросы отвечай «да», «нет», «очень приятно», «спасибо». Улыбайся, ничего не комментируй, и запомни — тебя там не любят. — А тебя? — поворачиваюсь к нему. — А меня там не любят еще больше, — отвечает он. — Так зачем мы туда едем? — Бизнес, Китнисс, — он говорит это немного сконфуженно. Мне наплевать на его бизнес. Больше всего волнует замечание про прессу. Вдруг будут фотографировать или снимать, а потом покажут по телевизору, и это увидит Гейл? Как мне потом объяснить ему всю ситуацию? Он сочтёт меня лгуньей и прекратит наше общение, ведь он упрямый как осёл! Его не переубедить. Размышляя над этим, громко вздыхаю и закрываю лицо руками. Вдруг чувствую на своём плече руку Пита. Она медленно начинает сжимать и разжимать моё плечо, не прикрытое тканью. Я решаюсь посмотреть на парня. Он же смотрит на меня пристально, и говорит: — Ничего не бойся, я с тобой. Почему-то его слова успокаивают. Машина останавливается на конечном пункте. Пит выходит из машины, открывает мне дверь, протягивает руку. Сделав ему одолжение, я принимаю его галантный жест, хотя изначально хотела проигнорировать. Пока мы идем в направлении входа, держу Пита под руку, рассматриваю местность, в которую приехала. Элитный клуб находился в большом здании в три этажа, похож на дворец. Фонтаны, фигуры из растений, неописуемые фонари — всё это окружало дом. Поднявшись по лестнице, два раза оступившись, и чуть не упав, я всё же добралась до его парадного входа. Швейцары открыли дверь, и я оказалась в мире роскоши и гламура.