Вне игры

      Проходит несколько секунд, пока до меня наконец-то доходят его слова.       Он... меня... любит... Любит!       Я открываю от удивления рот. Такого я точно не ожидала. Куча эмоций сразу берут меня в оборот. Радость, сомнения, удивление. Я не в силах совладать с ними.       Пит всё так же воодушевленно смотрит на меня, по нему заметно, что он ждёт моей реакции, а я не знаю, что сказать. Не вовремя. Он верно подметил — я не готова к такому.       — Люблю тебя, — повторяет он, не выпуская моё лицо из своих рук. — Влюбился с первого взгляда. Не на интервью с Цезарем, не на показе трибутов. Я влюбился в прекрасную девушку из Дистрикта-12, когда та вызвалась добровольцем за сестру. Ты была такой растерянной, беззащитной в этом голубом платьице, что тебя сразу же захотелось защитить, увести оттуда, закрыть тебя спиной. Помню, как только я тебя увидел, моё бьющееся сердце остановилось на мгновенье, а потом понеслось с бешеной скоростью. Кровь застывала у меня в жилах, когда я слышал твоё имя. Я сто раз пересматривал жатву только из-за тебя. Постепенно я понял — не смогу жить без тебя, не переживу, если тебя убьют на играх. Я нашел Хеймитча, стал твоим спонсором. Я купил тебя на аукционе для того, чтобы подружиться с тобой, а для того, чтобы ты знала, что я не такой, как они. И, наверное, потому, что хотел, чтобы ты, узнавая, полюбила меня.       Приятное чувство растекается по моему телу. Мне льстит признание Пита, мило звучат его слова, они разрывают моё сердце, заставляя мой разум пересмотреть все его поступки и слова, шедшие от него. Я знаю, что ждёт Пит. Он ждёт такого же признания в ответ, но его не будет. Я не знаю, как я к нему отношусь. Всё запуталось. Пит меня запутал.       — Китнисс, — он придвигается ближе ко мне, — скажи что-нибудь?       Я молчу, в горле комок. Я пытаюсь скрыться от его голубых глаз, но это плохо получается. Что говорить в таких ситуациях — я не знаю, мне никто не признавался в любви.       — Не умею я говорить, — тихо шепчу я.       Слышу, как в моём сердце со скрипом открываются двери, которые отвечают за отношение к Питу, и понимаю — он мне нравится, более того, я жду его прикосновений, разговоров, взгляда, его губ. Возможно, я влюблена в него, а может и нет. Мне сложно. Такое чувство мне не ведомо, нужно разобраться.       Но я точно знаю одно, что излагаю Мелларку:       — Единственное: мы не будем с тобой друзьями, — говорю я.       Пит внимательно смотрит на меня. В его пьяных глазах загораются огоньки, видимо он понял значение моих слов.       — А я не собираюсь быть твоим другом, Китнисс. Мой друг — Финник Одэйр, а ты — любимая девушка.       Несколько минут мы молчим, он убирает руки от моего пылающего лица. Так странно, вроде в любви признается он, а стесняюсь я. Он в открытую смотрит на меня, показывая всем своим существом, как меня любит, а я стараюсь не смотреть на него. Мои руки стали влажными, дыхание учащается.       — Китнисс, скажи, я могу рассчитывать на взаимность с твоей стороны?       Вот он вопрос, которого я ждала, и на который у меня нет ответа. Что бы я сейчас ему не сказала — это не то, что я чувствую. Как же мне хочется поведать ему, что не хочу обманывать его, вселять надежду и не оправдать, не хочу разбить его сердце, но в то же время я хочу сказать, что засыпать без него стало сложно, что когда он обнимает меня, спасая от кошмаров, я растворяюсь в его запахе, а потом после его ухода ещё несколько минут, как наркоманка, вдыхаю оставшийся аромат с подушки; что ревную его к девушкам, мне не знакомым; что боюсь услышать от него, что всё было лишь игрой.       Собравшись с духом, я делаю то, что на мой взгляд, считаю нужным, плюс ко всему рассчитываю на то, что он завтра ничего не вспомнит. Я смотрю на него, улыбаюсь и, закрыв глаза, целую его. Неумело взволновано не понимая, как правильно.       Пит опешил, но быстро взял инициативу на себя. Его губы мягкие и требовательные, мои — податливые.       Он кладет одну из рук на мою шею, а другой притягивает меня к себе за талию, таким образом углубляя поцелуй. С каждой минутой его губы вытворяют всё новые действия. Поцелуй уже не походит на милый и нежный, он становится страстным, заставляющийм все мысли лететь к чертям, а дыхание — учащаться. В какой-то момент я чувствую, как его язык проникает ко мне в рот, приводя мой язык в действие. Всё было бы блестяще, если бы не вкус крови на его губах и запах алкоголя. Из-за таких преград, я всё же выхожу из небытия, и начинаю чувствовать, как его руки начинают экскурсию по моему телу. Как только одна из его рук касается моей груди, я сразу прерываю поцелуй. Но не тут-то было: Пит снова впивается своими губами в мои. Начинается война за поцелуй: я пытаюсь его остановить, он же — продолжить. Проходит немного времени и Пит в наглую валит меня на диван. Не такого я ожидала, когда решилась поцеловать его. Разрываю поцелуй, но Пит переходит на мою шею, от этих ощущений становится сладко, но я не должна сдавать позиции. Начинаю отталкивать его, говорю:       — Пит! Прекрати! Пит, пожалуйста!       Видимо моя мольба подействовала на него. Он останавливается, садится около меня, в его глазах я вижу борьбу с желанием.       Мы оба громко дышим. Я облизываю губы, сажусь.       — Не стоило этого делать, — говорю я.       — Почему же? Теперь я буду бороться за твои чувства, Китнисс. Я не отступлю, — говорит он.       Хохот душит меня, Пит удивлен.       — Меня не напугал поцелуй, меня напугали твои дальнейшие действия.       Пит смущённо отводит глаза.       — Прости, я буду держать себя в руках.       — Предлагаю пойти спать, — говорю я.       Пит лукаво смотрит на меня.       — По отдельности, — добавляю.       Он улыбается. Пытается встать, но его шатает, и он опускается на диван. Да, не дойдёт, про лестницу вообще можно забыть. Вижу, как Пит опускается головой на диванную подушку. Вот и отлично, пусть спит здесь. Помогаю Питу хорошо устроиться на диване, подкладываю ещё одну подушку, с кресла беру плед и накрываю его.       — Останься, — слышу от Мелларка, — я подвинусь.       Минуту я размышляю. Минуту назад он готов был взять меня на этом диване, неужели за какие-то несколько минут желание спало? Как будто прочитав мои мысли, Пит шепчет:       — Я тебя не трону, только останься.       Преграды рухнули, и я залезаю под его плед спиной к нему. Он обнимает меня и притягивает к себе.       Безрассудство.       Ночь мы проводим, прижавшись друг к другу на удобном, как оказалось, диване.       Кошмаров не было.

***

      Резко просыпаюсь и сажусь. Оглядываю местность около меня. Диван, пустые бутылки, Пита нет рядом, я открываю плед и рассматриваю себя на наличие одежды. Она на месте, всё в порядке.       Иду на кухню, в горле пересохло. Я же вчера только глоток сделала, почему мне так хочется пить? На кухне вижу сидящего за столом Мелларка, который обнимается с кувшином, наполненным водой.       Мне интересно, помнит ли он, что произошло вчера? Пока иду за бокалом, молю небеса, чтобы не помнил ничего.       — Как спалось? — бодро спрашиваю, наливая воды.       Пит хватается за голову и шипит:       — На пол тона ниже, пожалуйста. Башка раскалывается. Сколько я вчера выпил?       Отлично! Не помнит! В уме подсчитываю количество бутылок.       — Около трёх.       Слышу ругательство из его уст. Решаюсь помочь парню. Нахожу аптечку и смешиваю два препарата.       — Держи. Хорошее средство от похмелья.       Пит удивленно смотрит на меня затуманенными глазами.       — Стесняюсь спросить, откуда ты его знаешь?       — Хеймитч, — говорю я.       — Кстати, ты звонила ему вчера? — интересуется он, жадно выпивая бокал с водой.       — Да, — киваю, — только разговор был коротким. Он был не «алё».       Смеёмся. Вдруг Пит резко поднимает на меня взгляд и смотрит прямо в глаза.       — Китнисс, у нас может что-то получиться?       От удивления начинаю глотать воздух.       — Вчерашний поцелуй говорит о том, что может. Это так?       Всё помнит, как оказалось! Смущение берёт надо мной вверх. Мысли начинают путаться в поисках ответа на его вопрос.       — Пит, вчерашняя информация была шоком для меня. Мне нужно обо всём подумать. Дай мне время на осознание того, что ты меня... что я нравлюсь тебе, — получилось коряво.       Пит долго смотрит на меня. В его глазах пробегает сразу несколько чувств, из них я замечаю грусть и недоверие.       — Ты права, — после небольшой паузы говорит он. — Нужно свыкнуться, подумать. Так что, собирайся, ты едешь домой.       Он демонстративно встаёт и направляется к выходу.       Домой? Сейчас? Но почему?       Одёргиваю его фразой:       — После того, что было, ты отправляешь меня домой?       Пит разворачивается:       — Ты же сказала, что тебе необходимо подумать. Дома получится во всём разобраться. Я не буду тебе глаза мозолить. Тем более, что мне срочно нужно уехать, и тебя я в поездку с собой не возьму.       Не совсем то, что я хочу услышать.       Стоп.       Это то, что я хочу услышать.       Я еду домой, к Прим, к маме, к... Гейлу. На этом моё сердце замирает. Всё намного сложнее, чем я себе представляла.       В первый раз я не испытываю должной радости, покидая Капитолий.