Of dreams and soulmates

– Я смотрю, ты так домой торопишься, – раздался презрительный низкий голос. Куроко остановился и неслышно вздохнул. – Аомине-кун, – обреченно произнес он и заглянул в темно-синие глаза. – И долго ты тут стоишь? Они встретились много, слишком много лет назад. Тогда Аомине был объектом его безраздельного восхищения – талантливый, жизнерадостный, он притягивал к себе так, что Куроко не мог (да и не хотел) не поддаться. Но потом школа осталась позади вместе с необходимостью постоянно быть рядом, и Куроко почувствовал, как Аомине начал медленно, но неизбежно меняться. В его потемневшем взгляде, в холодном тоне было что-то незнакомое и пугающее. Они разошлись по разным университетам, поэтому виделись довольно редко и почти всегда ночью. Тогда Аомине предложил жить вместе – скорее для удобства, чем из нежных чувств, и Куроко отказался, понимая, что это не приведет ни к чему хорошему. Они перестали общаться, пока не встретились случайно на одной из станций метро. Без лишних слов, без объяснений Куроко привел его в свою квартиру. Они переспали – без сбивчивого шепота, без долгого лежания в кровати после. Аомине поднялся и ушел, бросив напоследок что-то язвительное о том, что Куроко никогда не сможет по-настоящему забыть его. И отчасти был прав – то ли из жалости, то ли из необъяснимого желания быть хоть кому-то нужным, Куроко никогда не отталкивал его. Никогда – до сегодняшнего дня. Сейчас Куроко с трудом мог вспомнить, что раньше их отношения были другими, если редкие встречи ради быстрого секса и едких разговоров вообще можно было назвать отношениями. Они напивались вместе и просто валялись рядом, часами болтая ни о чем. Это продолжалось несколько лет, пока на днях Куроко не попросил Аомине уйти, не желая знакомить его с Кагами. Это казалось лишним, словно путать настоящее с прошлым, которое никак не хотело отпустить. – Кто он? – без предисловий спросил Аомине, и Куроко улыбнулся, вспомнив, что Кагами задал тот же вопрос, причем таким же тоном. Хотя нет, в его голосе не было ни холода, ни грубости – только настороженный интерес человека, готового предложить помощь почти незнакомому человеку. – Не твое дело. И сразу скажу: он ко мне даже не прикасался, – Куроко сказал это с ноткой удивления, как будто только сейчас понял что-то новое. – Ты боишься потерять меня, Аомине-кун, – насмешливо продолжил он. – Но сам подумай, мы никогда и не были вместе. Аомине смотрел на него, не говоря ни слова. Он колебался между желанием попытаться исправить испорченные много лет назад отношения и желанием придушить мелкого в темном переулке, чтобы всё наконец закончилось. Разумеется, жестокость всегда удавалась ему куда лучше. Смуглая рука легла на тонкое горло, не сжимая, просто удерживая, но Куроко не пошевелился, продолжая смотреть ему в глаза. Это происходило не в первый раз, и он совсем не боялся, зная, что Аомине не сделает ему больно – и уж точно не на улице, где их могли в любой момент увидеть. И все равно с каждым разом все больнее и больнее было видеть, как Аомине зависит от него, понимать, что сам он так же зависим от человека, вместе с которым у него нет никакого будущего. Куроко еще раз вздохнул и перехватил руку Аомине, положив сверху свою ладонь. – Отпусти меня, пожалуйста. Аомине усмехнулся и взял его лицо обеими руками. – Я тебя никогда не отпущу. В другой момент его слова могли бы сойти за признание в любви, но сейчас Куроко почувствовал холодок, пробежавший вниз по спине. Аомине был прав – даже если ему захочется, Куроко не сможет просто взять и уйти. *** Сонно потирая глаза, Кагами вышел из своей комнаты как раз в тот момент, когда Куроко зашел домой и закрыл дверь. – Привет, – Кагами махнул ему рукой и повернул в сторону кухни, собираясь заварить кофе. Привычку пить кофе на ночь он позаимствовал у Алекс, которая частенько оставалась ночевать и утверждала, что от кофеина лучше засыпает. К ночи стало намного теплее, из открытого окна веял легкий весенний ветер. Кагами прищурился, заметив возникший в дверях силуэт. – Хочешь кофе? – спросил он повседневным тоном и потянулся, чтобы достать банку с верхней полки. Вместо ответа он услышал быстрые шаги, а потом как-то сразу оказался в кольце тонких рук. Куроко уткнулся головой в его грудь и затих на пару секунд. Кагами неловко обнял его, провел рукой по взъерошенным волосам. Запах чужого мужского парфюма резко ударил в нос. Тецуя что-то сказал в его рубашку, но Кагами не разобрал слов и уже собрался переспросить, как вдруг Куроко едва слышно всхлипнул. Кагами застыл. За прошедшее время он чего только не видел от Куроко – но он никогда не плакал. Всхлип повторился, Куроко резко, задушенно выдохнул и разревелся – истошно, надрывно, крепко прижимаясь к Кагами. Кажется, он говорил что-то в перерывах между рыданиями, но Кагами был настолько ошарашен, что не услышал его слов. Прошло несколько долгих минут, во время которых Куроко снова и снова заходился сначала громкими, отчаянными рыданиями, а потом всё более тихими всхлипами, а Кагами осторожно поглаживал его по спине одной рукой – вторую он прижал к его телу. – Что случилось? – спросил Кагами, заметив, что рыдания прекратились. Куроко молча поднял покрасневшие глаза, и Кагами встретил его взгляд с тревогой и восхищением. Даже сейчас он был красив, возможно, даже красивее, чем обычно – в каком-то странном, извращенном понятии о красоте. И в его глазах Кагами видел что-то, чему не мог дать точного определения. А потом Куроко в очередной раз удивил его – он на секунду расцепил свои руки, а потом положил обе ладошки на грудь Кагами, встал на цыпочки и быстро поцеловал его в губы. – Стой-стой-стой! – Кагами отшатнулся, но не отпустил его. – Ты меня совсем не знаешь. Я тебя совсем не знаю. – Кагами-кун, я знаю тебя достаточно хорошо, – говорил Куроко, одну за другой расстегивая пуговицы его рубашки. – Ты почти два метра ростом, но боишься маленькой собаки... – Я боюсь любых собак, – поправил его Кагами. – И это еще не значит... – Ты по три раза откладываешь будильник, – перебил его Куроко, – а потом бегаешь по квартире, стараясь не опоздать на работу. И еще ты с первой нашей встречи смотришь на меня так, словно на мне свет клином сошелся. Так что я считаю вполне логичным... – он снова вытянулся, чтобы поцеловать Кагами, но тот шагнул назад, упираясь в столешницу. Дрожащей рукой поставил банку с кофе и снова посмотрел в голубые глаза, пытаясь понять, что на него нашло. Почему-то казалось, что все это происходит во сне, что Кагами вот-вот проснется, и не будет ни блестящих глаз, ни беспричинного, безудержного желания поддаться искушению и не думать о том, почему это происходит и особенно о том, что будет завтра. – Это не то, – попытался объяснить он. – Я хочу тебя, – спокойно произнес Куроко. В его глазах мелькнуло какое-то странное, жадное выражение. – Мы же сейчас наделаем глупостей, – Кагами попытался отпихнуть навалившееся на него теплое тело – и не смог. – Ага, – Куроко лизнул его нижнюю губу. – Обязательно наделаем. Лихорадочно стаскивая друг с друга одежду, они с горем пополам дошли до кровати. Куроко сел, не прерывая поцелуя, и нажал на плечи Кагами, который встал на колени у края, расстегивая молнию на его джинсах, а потом стянул их вместе с бельем и отбросил куда-то в сторону. Он почувствовал, как тонкие пальцы скользят по его волосам, и облизнул губы, обхватил член Куроко рукой и провел языком вверх-вниз по его длине, после чего осторожно взял в рот, продолжая помогать себе рукой. Куроко положил руку ему на голову и едва заметно надавил. Кагами тут же выпустил головку изо рта и поднял шокированный взгляд. – У тебя становятся очень интересные глаза, когда я делаю вот так, – Куроко схватил его за волосы и потянул на себя. – Как будто ты один здесь можешь проявлять инициативу. Кагами застыл с приоткрытым ртом, мучительно пытаясь понять только что услышанное. Куроко легонько шлепнул его по щеке: – Не отвлекайся! Он в последний раз попытался остановить это безумие – скорее надеясь на провал, чем на успех. – Куроко, ты не... – Кагами-кун? – в голосе Куроко слышалось нетерпение. – Что? – Заткнись уже, а. Всё. Он пытался. Кагами облизнул соленую головку и, услышав довольный стон, провел языком вниз до основания и обратно. Почувствовав отдаленный намек на уверенность, взял член в рот и обхватил его губами. Куроко зашипел, схватил его за волосы и толкнулся внутрь – несильно, но достаточно для того, чтобы Кагами закашлялся и инстинктивно оттолкнул его от себя. – Ты не умеешь, – прошептал Куроко. – Давай покажу, как надо. Он нажал на плечи Кагами так, чтобы тот лег на спину, и крепко обхватил рукой его член, не разрывая зрительного контакта. А дальше... Дальше всё было как в тумане – его почти беспомощные стоны, блестящие глаза, ощущение подступающей разрядки внизу живота... – Стой-стой-стой, – Куроко поднял голову, улыбаясь. – Ты же не надеялся, что я дам тебе закончить так скоро? Кагами зачарованно наблюдал, как Куроко облизал свои пальцы, выгнулся и вставил их в себя, растягивая сначала двумя, чуть позже добавляя третий. Голубые глаза внимательно следили за реакцией Кагами, который не переставая гладил податливое тело Куроко и едва слышно стонал, без слов умоляя сделать все быстрее. Он на секунду перестал дышать, когда Куроко сел сверху и осторожно опустился на его член, одновременно наклоняясь и целуя в губы. Кагами зажмурился, пытаясь не кончить в тот же момент: было тесно почти до боли. Он взял Куроко за бедра и начал медленно двигаться, постепенно приспосабливаясь к темпу. Куроко двигался так настойчиво, так уверенно, что на пару секунд он задумался, кто тут кого на самом деле трахает. Краем уха слыша, как кровать ритмично скрипит от каждого их движения, Кагами притянул к себе Куроко, заглядывая в помутневшие глаза. Его лицо было так близко, слишком близко, и Кагами не мог поверить, что это действительно происходит. Что может быть так тесно, горячо и приятно. – Быстрее, – потребовал Куроко и тут же добавил. – Так удобнее будет. Он приподнялся, перевернулся на спину и снова раздвинул ноги, после чего приподнялся на одном локте и притянул Кагами за голову, вовлекая в глубокий страстный поцелуй. Снова почувствовав в себе твердый член, Куроко откинул голову и громко застонал. Звук вышел почти жалобным, поэтому Кагами остановился и спросил: – Тебе больно? Куроко насмешливо вскинул бровь. – Хорошо-хорошо, молчу, – Кагами наклонился и обнял его, целуя шею и плечи. В ответ Куроко обнял его одной рукой и провел по спине короткими, но острыми ногтями. Закричав от неожиданной боли, Кагами резко вошел в него и кончил, едва заметив, как на пару секунд раньше с тихим вскриком кончил сам Куроко. Они тяжело дышали, устраиваясь рядом на скомканном одеяле. Кагами прижал к себе Куроко настолько, насколько это было возможно в их неудобной позе, но тот почти сразу отстранился, с небольшим усилием поднимаясь с кровати. Почувствовав неприятный укол в груди, Кагами понял, что невероятно сильно хочет спать, и раз он все равно остался один, противиться этому искушению смысла не было. Выйдя из душа, Куроко вернулся в спальню, где все еще пахло потом и сексом. Его новый партнер безмятежно дремал, даже не накрывшись одеялом. Куроко подошел, отбросил с его лба красные прядки и всмотрелся в спокойное лицо спящего Кагами. Потом он в очередной раз затянулся сигаретой и вышел из комнаты, думая, что уже давно не чувствовал себя таким живым. *** – Ты же понимаешь значение словосочетания «родственная душа»? В голосе Алекс смешались удивление и смех. Кагами в очередной раз подумал, что не стоило рассказывать ей обо всем, но сейчас было слишком поздно. Да и врать он никогда не умел, особенно этой девушке, которая словно чувствовала, когда от нее что-то скрывают, и не успокаивалась, пока так или иначе не узнавала всей правды. – Понимаю, – неохотно ответил он. Алекс недоверчиво хмыкнула и продолжила болтать, но Кагами уже не слушал ее. Он опустил глаза на взъерошенную макушку спящего рядом человека и мягко улыбнулся. Одной из удивительных способностей Куроко было умение уснуть в течение трех минут и не просыпаться ни от каких звуков. Вот и сейчас он мирно сопел, во сне держа Кагами за руку, иногда сжимая пальцы чуть сильнее. Прошло чуть больше месяца с тех пор, как они переспали, и за это время Кагами значительно преуспел в изучении своего соулмейта. Следующей же ночью он зашел к Куроко, пытаясь понять, в каких они теперь отношениях (этого он не знал и сейчас, сколько бы Алекс не хихикала). Куроко еще не спал – он молча поднялся, взял Кагами за руку и уложил рядом с собой. С тех пор они спали рядом, хотя Кагами не делал попыток сблизиться с ним еще раз. И если он ложился спать в своей кровати, Куроко сам приходил к нему, со спокойной уверенностью забирался под одеяло и сворачивался под боком – холодный комок натянутых нервов. Спустя пару минут он расслаблялся, согревался и засыпал. – Кагами! – воскликнула Алекс. – Когда? – Что? – переспросил Кагами, не слышавший вопроса. – Извини, я задумался. – Так ты у нас, оказывается, думать умеешь, – с сарказмом произнесла девушка. – Я спрашивала, когда ты собираешься рассказать ему о родственных душах? – Он и так знает, – Кагами попытался уйти от ответа, что, разумеется, было бесполезно. – На эту тему повсюду болтают, даже если не захочешь, будешь знать. – О том, что вы с ним – родственные души, – с нажимом сказала Алекс. – Чего ты ждешь? – Момента как-то не было, – оправдывался Кагами. – И у нас без этого все хорошо, – добавил он, перебирая волосы Куроко длинными пальцами. Возможно, «все хорошо» не слишком хорошо описывало их отношения, но в тот момент Кагами изо всех сил хотел в это верить.