Of dreams and soulmates

«As long as I'm alive you will be part of me»

Его разбудил горячий шепот. – Кагами-кун, – повторил Куроко, приподнялся, неторопливо снял с себя майку и снова наклонился к уху Кагами. – Я знаю, что ты проснулся. У тебя ресницы дрожат. В комнате горел верхний свет, и Кагами зажмурился с непривычки; он попытался подняться, но понял, что прижат к кровати весом другого человека. – Что случилось? – поинтересовался он хриплым после сна голосом. – Пока ничего, – не слишком информативно ответил Куроко, обеими руками стягивая с Кагами одежду. Его намерения были вполне ясны, неизвестным оставалось только одно: почему именно сейчас, а не в любой другой день, когда в соседней комнате не спал незнакомый Кагами человек. – Ну хоть свет выключи, – взмолился Кагами. – Неа, – в голубых глазах сверкнул веселый огонек. – В этом весь смысл. Кагами недоумевающе уставился на него. – Посмотри на себя, – Куроко указал пальцем на потолок, Кагами поднял взгляд в направлении его жеста и резко выдохнул: зеркало. В ту же секунду Куроко стянул с него последнюю одежду, отбросив ее куда-то в сторону, и многообещающе облизнулся. – Скажи мне, чего ты хочешь, – сказал он, оперевшись руками на грудь Кагами, и, не дожидаясь ответа, легко сжал пальцами его сосок. – Давай, включи фантазию. – А если он проснется? – Кагами кивнул в сторону соседней комнаты, пытаясь остановить Куроко, который покрывал его шею быстрыми мокрыми поцелуями. – Не проснется до самого утра, – пробормотал Куроко и быстро слез с него, наклонившись к прикроватной тумбочке; энергично пошарил рукой в верхнем ящике, наощупь достал тюбик смазки и снова повернулся к Кагами. Отражение в зеркале одновременно волновало и невероятно возбуждало: Куроко быстро смазал пальцы, выгнул спину и вставил их в себя, медленно растягивая и не переставая лизать и покусывать соски Кагами, вырывая у него сдавленные стоны. Адреналин смешался с горячим желанием: Кагами смотрел на себя и понимал, что уже не сможет – не захочет – остановиться. Он зажмурился, чувствуя, как Куроко опустился чуть ниже и обхватил рукой его член. – Открой глаза, – тут же приказал он. По спине Кагами пробежали мурашки: он почувствовал себя уязвимым, поэтому приподнялся и перевернул Куроко на спину, отчего его голова свесилась с края кровати: теперь никто из них не видел отражения, что вполне устраивало Кагами. Он закинул ноги Куроко себе на плечи, закусил губу, чтобы не застонать и медленно вошел в него, придерживая за бедра. Им все же пришлось неловко и торопливо подвинуться, чтобы не свалиться с кровати, в результате чего Куроко снова оказался сверху, а Кагами был вынужден смотреть в зеркало на их переплетенные тела. Температура в комнате резко повысилась; Кагами наклонился к своему партнеру, ритмично двигаясь, и только сейчас в полной мере понял, как много звуков Куроко издает в постели. В первый раз это было неважно, ведь они были наедине; но сейчас шанс быть застуканными чужим человеком был все выше, что невероятно настораживало Кагами и, кажется, неплохо заводило Куроко. – Ты не можешь потише? – хрипло спросил Кагами. Куроко не мог. Уткнувшись лицом в подушку, он почти непрерывно стонал, изредка прерываясь на сдавленный шепот. Кагами сходил с ума от лихорадочного блеска в его глазах, от обжигающего ощущения накатывающего оргазма; он вытянул руку и зажал рот Куроко, приглушая его стоны, в ответ на что тот усмехнулся и накрыл ладонью рот Кагами. Заглянув в полуприкрытые голубые глаза, свободной рукой Кагами сжал его бедра и несколько раз дернулся наверх, вынуждая Куроко кончить с громким вскриком, который не приглушила даже рука, прижатая к его губам. Пара резких толчков – и Кагами кончил, чувствуя, как Куроко обессиленно падает на него. Пару минут спустя, восстановив дыхание и вытеревшись домашней майкой Кагами, они мучительно прислушивались к движениям в соседней комнате. Стояла полная тишина, которая ровным счетом ничего не означала. Не выдержав, Кагами встал на ноги: – Я пойду проверю. Куроко кивнул, едва сдерживая смех. На цыпочках прокравшись к своей спальне и осторожно открыв дверь, Кагами услышал ровное дыхание и облегченно вздохнул. – Спит, – сообщил он, вернувшись. – Открой окно, тут же задохнуться можно. – Говорил тебе, до утра не проснется, – спокойно ответил Куроко, не двигаясь с места. – Открой сам, я первый в душ. – Почему это ты первый? – сердито произнес Кагами, но ответом ему была только тихо закрывшаяся дверь. *** Утро началось слишком рано и слишком неправильно: кто-то звонил в дверь. Кагами разлепил глаза, тут же вспомнил события прошлой ночи и с ужасом уставился на свое отражение на потолке: на шее и груди красовалось несколько свежих засосов. Куроко мирно спал рядом; во сне он полностью перетянул на себя одеяло и завернулся в него, как в кокон. Раздался очередной, в этот раз более продолжительный звонок. Негромко ругаясь, Кагами поднялся и огляделся вокруг в поисках одежды, разбросанной по всей комнате. Переступая через спящего щенка, он быстрым шагом направился к входной двери, пытаясь понять, кто мог притащиться в такую рань и какими словами объяснить Куроко, до чего раздражают неожиданные визиты его друзей. Открыв дверь, он тупо уставился на стоящую за ней девушку. – Ты меня злишь, Тайга, – сердито произнесла Алекс, без приглашения шагая внутрь. – Я тебе звонила, между прочим. Хотела, чтобы кто-нибудь встретил меня из аэропорта. Ты хоть знаешь, как тяжело поймать такси в такую рань? – И тебе привет, – Кагами говорил спокойно только потому, что еще не до конца проснулся. – А что ты здесь делаешь? – Я же говорила, ты увидишь меня раньше, чем думаешь, – ответила Алекс, осматриваясь по сторонам. – Если тебе можно перевестись в другой город, почему мне нельзя? Не волнуйся, я буду жить у друзей и не потревожу твоего уютного маленького мирка вместе с... – Ты ненормальная, – покачал головой Кагами, забирая у нее большой чемодан. – А ты красивый, – сказала Алекс, глядя куда-то вглубь квартиры. Кагами резко обернулся, не понимая, зачем она говорит это, и тут же понял: из спальни появился помятый, сонно потирающий глаза Кисэ. – Алекс, подожди! Жалкая попытка остановить ее не увенчалась успехом: девушка на всех парах поспешила к Кисэ, быстро поцеловала его в щеку и тут же представилась, неловко добавив: – Извини, должно быть, мне не стоило так врываться. Кагами много о тебе рассказывал, но я представляла тебя... – она окинула блондина оценивающим взглядом. – Немного другим. Ниже ростом, что ли. Кисэ непонимающе наклонил голову и поднял пальцы к вискам, хриплым голосом попросив: – Говорите потише, пожалуйста. Очень голова болит. Алекс понимающе кивнула, заметив стоящую на полу пустую бутылку: – Вы тут и правда неплохо справляетесь, а? Кагами нервно хихикнул. – Алекс, это не он. – Я – не кто? – поинтересовался Кисэ. – Ты – не я, – пояснил появившийся в дверях другой комнаты Куроко. Кагами покраснел, оглядывая невысокого парня, одетого в его рубашку. – Кто-нибудь вообще может объяснить мне, что происходит? – спросил Кисэ. Куроко прислонился к дверному косяку и поплотнее укутался в рубашку Кагами, достающую ему почти до колен. – Кагами-кун? – вопросительно произнес он. Кагами сердито зыркнул на него, не желая самостоятельно объяснять ситуацию. Тем временем Кисэ присмотрелся к красным следам на его груди и прищурился, выдав негромкое: – Ага, значит, мне это все-таки не приснилось. Куроко, ты не мог выбрать другой де- ночь, чтобы... – Это Алекс, моя начальница! – быстро перебил его Кагами, в ответ на что Кисэ схватился за голову и зашипел: – Просил же, потише! Что ж вы все такие громкие? – Даже не знаю. Куроко? – Кагами ухмыльнулся, намекая на прошлую ночь. Куроко только покачал головой: не время и не место шутить. – Кисэ Рёта, мой друг, – он подтолкнул блондина к спальне, – сейчас приведет себя в порядок и будет похож на человека. Правда, Кисэ-кун? Из спальни раздалось недовольное ворчание. Кагами вздохнул и посмотрел на Алекс. Кажется, сегодня им придется со многим разобраться. *** Кисэ позвонил три дня спустя. Явно повеселевший, он жизнерадостно болтал о том, как ему повезло с билетами на самолет. – Когда рейс? – Куроко с трудом вклинился в поток информации. – А-а, сегодня вечером, – Кисэ призадумался на секунду и спросил, – не хочешь проводить? Все-таки надолго уезжаю. Куроко взглянул на часы. Половина третьего – он успеет закончить работу и доехать до аэропорта. Если, конечно, не… – Извини, у меня вторая линия. Я обязательно приеду, просто напиши мне время. Чувствуя, как что-то нехорошо пошевелилось в животе, Куроко переключился. В голосе Аомине, помимо обычного презрения, слышалась непривычная ярость. Последние несколько месяцев он все чаще и все беспричиннее срывался на Куроко, а в этот раз у него был явный мотив. – Ты не знаешь, где Кисэ? – без предисловий спросил он. Куроко не любил лгать. Особенно тем, кого знал так давно, пусть и так неудачно. И пусть уход от ответа был не лучше лжи, другого варианта не представлялось. – Я уверен, что у него есть другие дела, – слишком быстро ответил Куроко и добавил. – И почему бы тебе не спросить у него самого? Ответ на этот вопрос был ему давно известен: Аомине не нуждался ни в друге, ни в любовнике, просто привык к постоянному ненавязчивому присутствию Кисэ. Куроко нервно крутил карандаш между пальцев: он понимал, что ступил на чужую территорию. – Будь у меня сегодня вечером. – Я не… Короткие гудки. Куроко фыркнул и повесил трубку. *** Неожиданно доехав без пробок, они оказались в аэропорту больше, чем за три часа до вылета. С губ Кисэ не сходила ненатуральная, слишком широкая улыбка. Он перестал болтать и просто поглядывал на Куроко, временами выдавая что-то вроде: – Поверить не могу. – О чем ты? – Куроко прекрасно знал, о чем он. – Мы с тобой просто так напились и решили, что мне надо уехать. И вот я и правда уезжаю, – Кисэ покачал головой. – Обещай, что будешь звонить. И вообще, если она мне не понравится, я вернусь и буду жить у тебя, потому что свою квартиру я уже сдал. – Она твоя родственная душа, она не может не понравиться, – пробубнил Куроко. – … только если ты не будешь устраивать шоу, как в прошлый раз. Куроко ухмыльнулся: – Так ты все-таки слышал. – Слышал, – Кисэ покачал головой и посоветовал. – Будь осторожнее, пожалуйста. Ты играешь с огнем. В этот момент объявили посадку, и они поднялись. Перед тем, как попрощаться, Куроко быстро обнял Кисэ и сказал: – Позволь мне самому разобраться, как поступать со своей жизнью. Удачи тебе, Кисэ-кун. Обязательно позвони, когда долетишь. Он выдержал паузу и постарался выдавить самую веселую улыбку, на которую был способен. Кисэ не поверил, но все равно улыбнулся в ответ, после чего помахал рукой и растворился в толпе других пассажиров.