В руках психопата

Flashback — Кай… Пожалуйста… Елена снова всхлипнула, опустив голову. Не было сил держать шею ровно, к тому же цепи не позволяли. — Заткнись! — снова нож, пропитанный вербеной, летит в шатенку и попадает в левое плечо. Девушка не произносит ни слова, лишь стиснув зубы. Она уже привыкла к этой боли. — Я не разрешал тебе раскрывать рот, сучка. Паркер натягивает цепи, обмотанные колючей проволокой еще сильнее, так, что кожа Гилберт краснеет и кровоточит. — Будешь в следующий раз знать, как сбегать от меня, — прорычал он не своим голосом. Кай схватил вампиршу за горло, перекрывая ей доступ кислорода. Минута, две — и её глаза закрываются, Елена погружается в спасительную для нее темноту. Это было единственное место, где можно было спрятаться от яростного взгляда серых глаз и не чувствовать этой агонии. Глаза цвета молочного шоколада снова открываются, с безумным страхом оглядывая подвал. Его здесь не было. Пока что. Шатенка оглядела себя и поняла, что с помощью своих сил ей никак не выбраться из железных оков. Девушку преследовала слабость, какое-то истощение, да и, к тому же, кто сможет нормально двигаться, когда у него нож в плече? Всё тело изнывало от боли. Елена уже даже мечтала о том, чтобы в следующий раз её глаза не открылись. Пусть он лучше убьет её, чем заставляет чувствовать эту боль. Физическую? Нет. Ей было больно там, в сердце, когда такие ненавистные ей, но в то же время полюбившиеся глаза смотрели на нее лишь с яростью. Хотя, в случае Кая Паркера, это можно было называть одержимостью. Его трясло, когда Гилберт нет рядом. От мысли, что она может даже посмотреть на другого, руки автоматически сжимались в кулаки, а бывало, от злости на самого себя за свою слабость, этот парень крушил всё вокруг. Иногда страдали люди. Лишь одна мысль крутилась в голове Малакая: «Она должна поплатиться за свой побег так, чтобы больше даже не смела думать об этом». Сам Паркер не думал о том, что ей больно, что она чувствует вообще, хотя догадывался об этом. Но он ведь не знает, что причиняет боль тому, кто его любит. Любит до ужаса, до мурашек по коже только от одного взгляда. Что может быть трагичнее: быть у психопата в заложниках или влюбиться в него? А может, и то, и другое? Сегодня Кай хотел помучить Елену магией, выпустить пар, который накопился за время нахождения девушки в бессознании. Он знал, что сейчас Гилберт должна проснуться, ведь такой случай происходил не в первый раз. Парень уже выучил время, когда и от какой смерти она просыпается. Скрип открывающейся железной двери заставляет вампиршу дернуться, невзирая на недомогание. Она подумала, что вдруг произойдет чудо и цепи порвутся? Елена прикрывает глаза и задерживает дыхание, в надежде притвориться мертвой. Но все надежды лживы по закону подлости, как известно. — Очнулась, дорогая? — ухмыляется брюнет, сложив руки на груди. — Я уже заждался. Она сдерживает всхлип в груди, чтобы не разрыдаться. Не открывая глаз, Гилберт думает о том, как бы было хорошо, если бы она и Кай познакомились при нормальных обстоятельствах. Если бы он не был чокнутым магом и не похитил её. Вполне возможно, что тогда она бы приняла Паркера, несмотря на любовь Деймона к ней. — Кай… — её голос такой хриплый и не свой, что она сама его не узнает. — Я… — Что «я»? Что «я», Елена? Извиняешься? Жалеешь о том, что ты сделала? Это я уже слышал миллион раз. Не волнуйся, я выбью всю дурь из твоей красивой головушки, — он проводит рукой по спутанным волосам шатенки, останавливаясь где-то на уровне её макушки. Что-то шепчет, а затем Гилберт корчится от наступившей боли, от ощущения, что её мозг плавится словно от раскаленной лавы. — Нет… Хватит! — отчаянно молит кареглазая, хватая ртом воздух, словно рыба. В миг всё прекращается. — Может так твои мозги с прямыми извилинами расплавятся, и вырастет новый, нормальный мозг. Слушай, хорошая идея, правда? — Малакай подпирает рукой подбородок и отворачивается от девушки, разглядывая стену. — Ладно, хватит с тебя, — напоследок Кай щелкает пальцами левой руки, и в это же самое мгновенье с хрустом ломается шея вампирши. Парень выходит из подвала, даже не оглянувшись. Сейчас он намеревался сходить в магазин, купить что-нибудь поесть. Ну или своровать. Для него нет разницы в этих двух вещах, разве что вторую проделывать намного веселее, чем первую. Через час брюнет возвращается с огромным пакетом, доверху набитым продуктами. Еще вдалеке парень учуял запах гари, но не придал этому особого значения. Дом находился практически в лесу. Малакай насторожился, когда увидел пламенно-желтый свет, просачивающийся сквозь ветки деревьев. Пакет автоматически выпал из рук, Паркер быстро проговорил какое-то заклинание и оказался возле дома. — Твою мать… — выругался Кай, с ужасом оглядывая здание, пылающее ярким огнем. Языки пламени охватывали всё пространство и были видны сквозь разбитые окна. Страшное зрелище. Парень лихорадочно перебирал в голове заклинания, но на ум никак не приходило подходящее. — Fes Matos… Incendia… Не то… Черт возьми! — он схватился за голову, не в силах сейчас мыслить здраво. От безысходности ведьмак произнес первое пришедшее на ум спасительное словосочетание на латыни, и кое-где пламя начало отступать. — Подвал… Он внизу… Значит не так сильно пострадал… С улицы тоже был вход в подземное помещение, поэтому Малакай, не раздумывая, ринулся туда, скинув с себя рубашку. Вопреки ожиданиям, подвал тоже охватил огонь, хотя, конечно, не так, как сам дом. Брюнет посмотрел на стену, к которой несколько дней назад пригвоздил Гилберт за её проступок. Огонь царствовал и там. Едкий запах дыма заполнял легкие, становилось нечем дышать. Хоть Кай и ведьмак, но он мог умереть прямо сейчас от нехватки чистого кислорода, жертвуя собой ради Елены, но он не мог допустить смерть той девушки, которая пробудила в нем что-то теплое. Что-то, что до сих пор не дает ему убить её. Через несколько минут Паркер смог вытащить на улицу пострадавшее тело шатенки. Выглядела она ужасно. Обгоревшая до почернения кожа не могла позволить узнать истинное лицо Гилберт. Кай смотрел на нее и не верил, что всё это произошло из-за него. Если бы он не забыл выключить камин, когда выходил из дома… Вампирша была без сознания. Парень, не раздумывая, превозмогая острую боль, магией сделал надрез на своем запястье. Тут же выступили крупные капли крови. Паркер прижал свою руку к губам девушки. — Пей, — приказал Кай, будучи неуверенным, что она его слышит. Надежды оправдали ожидания, так как кожа Елены начала приобретать привычный алебастровый оттенок, а ожоги стали заживать. Гилберт вцепилась своими руками в руку Кая, зубами прокусив его запястье и уже вовсю делая большие глотки спасительной жидкости. Ведьмак шикнул, но ничего не предпринял. Так прошло около минуты, пока Елена сама не опомнилась и не отстранилась от Паркера с огромными от удивления глазами. — Что… Что произошло? — вампирша с таким же шоком оглядела сгоревший, до сих пор полыхающий дом, а точнее угольки, которые от него теперь остались. Огонь с невероятной скоростью поглощал деревянный домик, не щадя абсолютно ничего. — Дом сгорел, — холодно произнес Кай, потирая запястье, хотя сам в душе ликовал от того, что все обошлось. И слава богу. «Как-будто я не вижу», — про себя фыркнула девушка, все еще пребывая от произошедшего ужаса. Она прекрасно помнила, что во время пожара находилась в подвале, а это значит, что Паркер спас ее. Более того, он напоил ее своей кровью, хотя мог закопать где-то в лесу практически безжизненное тело. Гилберт могла бы мучиться под землей вечность, так как не была убита до конца. Но нет. Кай вытащил ее, чем не обрек на вечные страдания. Теперь она еще больше не понимает его поведения. — Ты мне объяснишь когда-нибудь, что с тобой происходит, Паркер? — Елена с большим бесстрашием подошла к ведьмаку, резко схватив его за руку и подняв на ноги. Ее глаза сейчас пылали злостью, вызванной недоумением. — Какого черта ты себя так ведешь? Объясни мне, потому что я не понимаю! Почему ты просто не оставил меня подыхать в этом треклятом подвале?! Почему спас? Почему напоил своей кровью? Черт возьми, зачем ты меня вообще до сих пор держишь рядом с собой? Для каких… Какова была реакция парня на такой срыв Гилберт? Он поцеловал ее. Не с той грубостью, что тогда, когда поймал. Кай заткнул ее поцелуем, призывая замолчать, что Елена и сделала, обмякнув, когда Паркер еще и обвил свои руки вокруг ее талии. Шатенка сама не заметила как начала отвечать на поцелуй, положив свои руки на плечи ведьмака, просто отдаваясь чувствам, но длилось это не долго. Воздух в легких Кая закончился, и он сам слегка отстранился от девушки, восстанавливая сбившееся дыхание. — Потому что я люблю тебя, чокнутая ты идиотка.