Часовня Джулианоса (рабочее)

«Тихо. Хорошо.» Для Индела это в новинку – распластавшись на полу балкона в каких-то двух-трех метрах от земли стараться успокоить дыхание. Особенно трудно было сделать это по причине того, что все в тех же нескольких метрах вниз под ним решил прогуляться стражник, коего он здесь никак не ожидал встретить. «Вот ведь какой я везучий. Не все, видать, знает Кастус о местной страже, не все…» - подумал Индел, лихорадочно прикидывая пути отхода на случай если патруль зачастит под окнами. Индел знал, что есть лишь один запасной план отступления – через черный вход. Это было рисково, ведь стражи на площади было куда больше, чем в этих кривых переулках. Но все же удача была сегодня если и не на стороне притаившегося, то уж его неприятелю она не соблаговолила точно. Покряхтев и кашлянув, патрульный, решив, видимо, что всем этим мерещащимся звукам виной недавно принятый эль, побрел далее. Мысленно поблагодарив его за столь правильный поступок – имперцу уже начинали лезть сумасбродные мысли вроде попытки убийства стража порядка – Индел подполз к двери и осмотрел замочную скважину. «И откуда он только узнал, скамп его подери» - Открыв небольшую кожаную сумку, что была предварительно закинута на балкон до начала подъема, имперец вновь мысленно поблагодарил, но на этот раз уже священника. Внутри, помимо мешочка, предназначением которого был будущий трофей, лежал чуть тепловатый на ощупь пергамент. Тихонько вытащив свиток из сумки, Индел развернул его и присмотрелся. Тайные знаки, коими была исписана эта бумага, были непохожи на те, что красовались на вывеске с противоположной стороны улицы – там, где он мог еще мог что-то разобрать в этой темноте. Впрочем, имперца не интересовало написанное, ему нужен был особый знак. Кастус вновь не подвел – в самом конце один из символов, чуть больше остальных и написанный будто бы другими чернилами, едва-едва освещал лицо Индела. Свет этот был необычный, чуть зеленовато-синий, как раз такой, каким его описывал священник, передавая пергамент в храме этим утром. Ощупав дверную щель, имперец, наконец рискнув подняться на ноги, повернул свиток написанным в противоположную от себя сторону и приложил его тайным знаком прямо к скважине. Раздавшийся глухой взрыв был крайне тихим, вряд ли кто бы то ни было мог его услышать, но сердце имперца вновь принялось стучать с двойным упорством. «А вот об этом Кастус не счел нужным предупредить, скотина. Всегда оставляет место неожиданности» - Индел, отпрянувший было от двери в панике, почувствовал позади себя перила балкона, вновь обрел уверенность. Подождав на всякий случай еще минуту и не услышав ничего подозрительного, он аккуратнейшим образом приоткрыл дверь. Внутреннюю темноту лишь изредка рассеивали несколько окон со стеклами великолепной работы. Многих богачей Империи не хватило бы и на один этаж подобного здания, а местные хозяева владели всеми тремя. Впрочем, учитывая их популярность среди всех слоев населения, домик в Скинграде вряд ли был их наиболее серьезным приобретением. Прошмыгнув внутрь и притворив за собой дверь, имперец оказался в практически полной темноте. Несмотря на качество оконного стекла, света звезд было явно недостаточно, да и сам Индел не отличался хорошим ночным зрением. Тем не менее, времени у него было не так уж много – необходимо было все уладить до того, как второй хозяин прибудет из замка. Все задумывалось с расчетом на то, что брат хозяина возвратиться домой только под утро, но готовым нужно быть ко всему. Ступени лестницы были вопреки ожиданиям достаточно тихими, а в самого Индела как будто вселился ныне покойный дядюшка-вор. «Лишь бы не повторить его судьбу на плахе, не хотелось бы создать такую вот семейную традицию» - Медленно поднявшись на третий этаж, кой был намного лучше освещенным, он все также тихонько подошел вплотную к самой дальней из дверей напротив, обнажив короткий меч с серебряным напылением. Старый друг вновь оказался правым – ведущая в спальню дверь была не заперта. Более того, уши Индела уловили даже легкое похрапывание, доносящееся из комнаты. Тихонько выдохнув от напряжения, имперец приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Кровать была в каких-то двух шагах от входа. Пробравшись в спальню, он встал напротив безмятежно спящего хозяина. Перехватив меч обратным хватом, Индел занес его над головой и резким движением левой руки направил острие вниз. Время словно замедлилось для имперца, он успел запечатлеть каждый дюйм пройденного его оружием расстояния: вот его рука только начало движение, вот лезвие оказалось у самой груди владельца дома. Какой-то внезапный порыв чувств заставил перевести взгляд на лицо жертвы. Имперец чуть не задохнулся от удивления, внезапности и страха: две маленькие блестящие точки пристально следили за его действиями. Придя в себя, Индел чуть было не грохнулся на пол. Сердце будто пыталось пробить грудную клетку, а сам он уже через мгновенье пробудился окончательно. Это был кошмар, самый настоящий, какие не мучали его с детства. Индел вновь прокрутил в памяти события этого вечера. В действительности хозяин пробудился, будучи уже пригвождённым к кровати и истекающим кровью. Именно крепкий сон жертвы позволил убийце двумя ударами кулака закончить дело и, вытащив из мертвеца свой клинок, осторожно собрать с его острия прах – то самое, за что любой алхимик Империи готов продать душу. В прах обратилась кожа вокруг раны, это было обычной реакцией вампиров на серебряное оружие помимо жгучей боли. Собрав эти частички, Индел высыпал их в мешочек, который затем и был передан священнику. Меч он оставил здесь же, бросив его на убитого. Это было вкладом имперца в общее дело, ведь именно Кастус продумал всю операцию, а он ему предназначалась роль простого исполнителя. Индела не интересовало то, для каких целей священнику данный ингредиент. «Пусть хоть суп им посыплет, если ему так вкуснее…» - было последней мыслью имперца, уже проваливающегося в сон. «Петухи. Утро. Не слышно криков на улице. Хорошо» Поднявшись, имперец принялся собирать вещи, одновременно вспоминая ночное пробуждение. Хвала богам, хотя бы вторую часть ночи ему удалось проспать спокойно! Чувствуя себя подавленным, Индел закончил приготовления. Решив проверить все еще разок, он во второй раз заглянул в мешок, переданный ему другом. Внутри среди тряпья лежал меч длиной примерно двадцать пять дюймов в новеньких ножнах – имперцу хватило одного взгляда, чтобы понять, что клинок этого оружия также покрыт серебром. Кроме меча внутри находилось несколько книг, большая часть которых были уже знакомы Инделу. «Путеводитель по Скинграду», например, он осилил практически полностью, о «Руководстве по оружию» за авторством Воргафта слышал, а вот «Бессмертную кровь» имперец раньше нигде не встречал. Индел решил оставить более подробное изучение содержимого на потом и, принявшись за лежащее на столике яблоко, спустился на первый этаж. Сонная хозяйка даже позабыла об удвоенной цене, потребовав всего десять септимов за хлеб, сыр и воду. Выйдя на улицу, имперец первым дело опять прислушался. «Хм, чего это я, в самом деле…» - не услышав ничего удивительного, помимо обычных для города ругани и галдежа, имперец направился в сторону городских ворот, ярко освещаемых рассветом. Ворота только-только начинали открывать, когда он подошел к одному из стражников. Внешний вид имперца не вызывал никаких подозрений: легкие сапоги, старые кожаные штаны, типичнейший заношенный до дыр жилет поверх темно-зеленой рубашки. Оружие он предусмотрительно не доставал из мешка, оставив при себе лишь скрытый засапожный нож. При виде имперца стражник изобразил на своем квадратном лице что-то вроде презрения. Этот норд был на добрую голову выше имперца, а в плечах мог дать фору любому орку, но витиеватостью речи не отличался. - Куда? – Голос стражника отдавал медвежьими мотивами, но Индел не решился уточнить у норда его родословную. - Туда, - опомнившись, он добавил весьма посуровевшему собеседнику, - в столицу. Да, я уже знаю, - скороговоркой произнес имперец, вспомнив о славном обычае взимания септимов на помощь храму. Впрочем, разум Индела был весьма далек от столь богоугодных тем. Попросту говоря, имперец прекрасно понимал, на какие ничуть не менее святые нужды уйдут деньги. Опять же решив не уточнять этот вопрос, он попросту передал несколько септимов подобревшему от подачки норду. Решив, что теперь он наконец полностью свободен, Индел покинул Скинград. Далее по плану ему нужно было затаиться где-то в провинции, но для начала – святилище Аркея. Имперец знал нужную тропинку, что незаметно проскальзывала сквозь холмы и леса Западного Вельда. Двигаясь в быстром темпе туда можно было добраться еще засветло, остальные аспекты путешествия – ночлег, например – его не интересовали: у святилища все было приготовлено еще несколько дней назад. Конечно, оставаться там надолго не входило в планы Индела. Он понимал, что поднявшийся скандал очень скоро накроет не только город, но и все графство. Простой стражи имперец опасался не сильно, в конце концов, именно с расчетом на нее делалось укрытие. Но после смерти столь известной личности на охоту могли выйти и другие ее…сородичи. Индел покинул город так быстро, как только мог. И ему жутко повезло – по прошествии какого-то получаса весь город, сразу же сбросив с себя остатки сна, опешил: Гастон Сурили был найден мертвым в своем собственном особняке.