Эмпат

На что это вообще похоже? Каждый раз он смотрит и не видит того, что хотели бы от него услышать все психотерапевты этого мира. Даже Джим. Что можно увидеть на черной кляксе, размазанной по квадратному листу картона? Сказочный мир, драконов и фей, какое-то сооружение, известное своей историей, лес и деревья, поляну, усеянную цветами. Да всё, что угодно. Но не... — Чем тебе не угодила моя зебра? — вскинув руки в недоумении, проговорил Ёнджэ, уставившись на мужчину, перед лицом которого красовалась очередная карточка из теста Роршаха. — Тем, что она является твоим ответом на все мои вопросы. Джим поджал губы, поменяв карточку на другую. Снова взглянул на Ёнджэ, вскидывая брови в ожидании перемен с его стороны и более серьезного отношения к делу. Ёнджэ же, покрутив головой и вздохнув, стал разглядывать очередную кляксу, пытаясь включить в работу отдел мозга, отвечающий за творческое мышление. Минуту он молча смотрел на картинку, то хмуря брови, то вскидывая их, явно чему-то удивляясь. — Зебра, — выдал он в итоге, заставляя Джима опустить руку и шумно выдохнуть, раздражаясь. — Мы занимаемся этим уже десять лет. Что ты хочешь от меня услышать? — Я только хочу быть уверен, что из тебя не растет циничный социопат, агрессивно нацеленный на мщение всему миру, — выдавил из себя Джим, наклоняясь к столу и убирая карточки от греха подальше. Достал большую тетрадь, размером А4, взял в руку карандаш и раскрыл на пустой странице где-то в середине. — Ну, циник из меня уже вырос, не так ли? — Я заметил. — Меня не интересует месть всему миру, — неожиданно тихо сказал Ёнджэ, повернув голову вбок и уставившись в окно. Хотелось облокотиться, а еще лучше скатиться по спинке стула вниз и погрязнуть в безмолвной тишине. Но спинки у стула не было, и Джим не планировал уходить. Они были обязаны снова провести эти тесты, чтобы продолжать дальше сотрудничать. Именно сотрудничать, потому как его стремление к контролю было для Ёнджэ ежедневной работой над собой, а с помощью Джима она приобретала оттенок обязательности. Они уже не могли остановиться, но Джим настаивал на правильности их действий. Правильности и последовательности. — Скажи, — серьезным голосом проговорил Джим, — ты думал об этом хоть раз? — О мести? — переспросил Ёнджэ, догадываясь, что имеет в виду врач. Мужчина кивнул, вскинув брови и поджав губы. — Мне бы хватило для этого моего опыта. Если бы пожелал, я мог бы много всего натворить. — Поэтому я и спрашиваю. Будь со мной откровенен. — Я не собираюсь мстить всему миру, доволен? — Я согласился тебе помочь, чтобы ты научился жить в мире людей. А не в четырех стенах, не имея даже нормальной кровати, — Джим хмуро окинул парня взглядом, выжидающе постукивая кончиком карандаша по бумаге. Время шло, а эти препирательства лишь отнимали у них возможности. Ёнджэ, понимал это, но упорно сопротивлялся этим психологическим методам воздействия на свой мозг. Он не хотел признавать, что когда-либо может сорваться. Что у него есть шанс сорваться. В его голове было слишком много информации, чтобы жить нормально, без последствий. — Давай побыстрее закончим, — повернувшись обратно и встретившись с мужчиной взглядом, Джэ махнул рукой, указывая на тетрадь в его руках. Он знал, что будет следующим. Ему придется говорить, как можно меньше думая. Как и всегда, как и каждый понедельник раз в две недели. — Я буду называть тебе слова, а ты... — Да-да, — поторопил его Ёнджэ, прервав на полуслове. К чему объяснения, он и так всё знал. Игра в ассоциации. Скажешь не то слово — ты псих. Всё очень просто и четко. — Да, — начал Джим с самого простого. — Нет, — ответил Ёнджэ, ни секунды не раздумывая. — Жизнь. — Боль. — Смерть. — Не выход. — Нью-Йорк. — Дом. — Ветер. — Воздух. — Любовь. — Чувство. — Добро. — Дэхен. — Дэхен? — Джим оторвал взгляд от тетради, удивленно взглянув на парня. Ёнджэ тут же затих, открывая-закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег и хватающая воздух в надежде ухватиться за жизнь. — Кто это? — Тебе послышалось... — Отнюдь, — категорично заявил врач, уставившись на своего подопечного. Ёнджэ вздохнул, понимая, что проболтался самым идиотским образом. Но во всяком случае, ему нужно было рассказать о Дэхене. Так пусть он лучше сделает это сейчас, чем когда уверенность в новом знакомом пропадет и сомнения вновь одолеют его. — Хозяин этих штор, — задумчиво протянул он, оглянувшись на занавески. — Ты виделся с ним? — Да. Я видел его. — Расскажи мне, Ёнджэ. Всё до мельчайших деталей. Я хочу знать, что вас связывает и почему именно «добро». Он помог тебе? — Джим заинтересованно покрутил в руке карандаш, выпуская его из руки и оставляя внутри тетради, которую тут же закрыл, принимаясь ожидать рассказа. — Я встретил его впервые несколько дней назад. Я пошел в супермаркет, в который хожу каждую неделю за продуктами. Мы столкнулись у стойки с журналами. — Ты выбирал журнал? — Да, медицинский. Хотел найти хоть какую-то зацепку. Может быть, я бы нашел лекарство. Ну, знаешь, — Ёнджэ усмехнулся своим словам, приложил пальцы к губам, на секунду задумавшись. — Когда я повернулся, чтобы пойти на кассу, мы столкнулись. Я упал в приступе. Он пытался мне помочь, но не понимал, что со мной происходит. Джим внимательно слушал, то и дело хмурясь всё больше. Они должны быть аккуратными и соблюдать большую осторожность. Ёнджэ не должны найти и узнать. — Я сказал ему, что у меня мизофобия, и ушел. Напоследок он назвал мне место своей работы. Вдруг мне понадобится помощь. Центральный госпиталь Нью-Йорка. Через два дня я отправился туда. Твои слова о том, что он, возможно, умер, не давали мне покоя. Но когда я пришел туда, я понял, что даже не знаю ни его имени, ни отделения, в котором он работает. Я собирался уходить. Однако, не успев сделать и шага, я увидел его. Он меня узнал и предложил пообедать в кафе за углом. Мы разговаривали около часа. Просто... обо всем. Он интересовался моей фобией. Пытался ли я лечиться. И назвал свое имя. Я назвал ему своё. — Ты ведь не говорил ему всей правды? — Нет-нет, конечно, нет, — спешно оправдавшись, Ёнджэ продолжил рассказ: — Я ушел тогда, оставив его. После этого мы встретились уже ближе к ночи, когда я вновь пошел в тот супермаркет. Мне хотелось кофе. И там мы разговорились. Он живет в доме напротив. Его дом видно из моего окна. — Он знает, где ты живешь? — Вряд ли. Я ушел один. А он пошел к себе домой. Это было вчера. С тех пор мы больше не виделись. И штор я... больше не касался. Он посмотрел на занавески, мирно струящиеся к полу. Окно было закрыто, дабы звуки оживленного мегаполиса не отвлекали от сеанса. На пару минут восстановилось молчание. Его никто не решался прервать. Джим усиленно думал об услышанном. А Ёнджэ думал об их разговоре. О предложении Дэхена. Он так и не обдумал его как следует. Не хотел об этом думать. Потому что возможность узнать больше слишком сильно его привлекала. А страх никуда не денешь. Он есть, и он осязаем для Ёнджэ. Его можно было потрогать пальцами и почувствовать. — Он предложил мне свою помощь, — таки нарушил молчание Ёнджэ, озвучив свои мысли. Во всяком случае, от Джима тоже зависело принятое Ёнджэ решение. Ведь сам он не мог. Сам он просто не умел и не знал, как надо правильно, как надо, чтобы не попасться. — Помощь? — Он хочет помочь мне с моей фобией. Я не знаю, как мне поступить. Я мог бы использовать эту возможность для себя. Но это опасно. — И тут ты прав, Ёнджэ. Это опасно и для тебя, и для него. К тому же, мы даже не знаем, кто он такой, — предупредительным тоном отозвался Джим, внимательно следя за реакцией парня. — Но я мог бы узнать. — Нет. Только не с помощью ФБР. — Я не буду использовать каналы ФБР. Я узнаю по своим каналам. Он же врач, верно? Мне не составит труда узнать, кто он. — Хорошо, — после нескольких секунд раздумий согласился Ёнджэ, втайне надеясь, чтобы этот Дэхен не оказался одним из тех, от кого он так бежит. Ведь он его шанс. На что, Ёнджэ пока смутно представлял и понимал. Но точно знал одно — с помощью Дэхена он сможет достичь хотя бы части своих целей. Хотя бы крохотной части. — Давай обойдемся сегодня без сложных тестов? Тебе нужен отдых. И желательно наедине со своими мыслями, — вздохнув, Джим поднялся со стула, складывая свои вещи в сумку и проверяя наличие у него на столе необходимых препаратов. — Это было бы замечательно, — согласно выговорил Ёнджэ, вставая следом и подходя к столу. — Я принес тебе еще изоптина, — сказал Джим, доставая из сумки коробочку. Раскрыл крышку, вытряхивая из нее баночку без помощи рук. Пластиковая баночка шумно упала на стол, покатившись к краю, где ее поймал Ёнджэ и взял в свои руки. — Будь осторожен и не переусердствуй. С этим не шутят, парень. — Я понял, — Ёнджэ поставил баночку на стол к остальным, разглядывая этикетки. Словно смертельно больной онкологией старик — куча различных препаратов, и все призваны вылечить его от одной и той же проблемы. — В прошлый раз я оставил тебе еще несколько препаратов. Это антидоты. Зная твою... — Джим посмотрел внимательным и глубоким взглядом в лицо Ёнджэ, сделав небольшую паузу, прежде чем продолжить, — упорность, я могу с уверенностью сказать, что рано или поздно что-то из этого тебе понадобится. — И что я должен делать? Джим убрал со стола сумку и указал пальцем на баночку. — При брадикардии — атропин. При гипотензии — допамин. А если вдруг почувствуешь симптомы сердечной недостаточности, введешь добутамин. Я уже научил тебя делать уколы. Надеюсь, ты не забыл. — Не забыл. А теперь объясни мне все эти термины. Я ничего не понимаю. — Ёнджэ непонимающе прошелся взглядом по названиям, чувствуя, что начинает путаться. — После каждого принятия изоптина или верапамила измеряй пульс. Также делай это после каждой попытки читать эмоции. Если вдруг не почувствуешь пульс, начнет кружиться голова, появится слабость — вводи атропин. Если появляется шум в ушах, темнеет в глазах или состояние близко к обморочному — допамин. А если немеют конечности, синеют губы или кожа, появляется боль в боку с правой стороны, одышка — добутамин. Главное, не перепутай. А еще лучше — сделай так, чтобы это тебе не пригодилось. Инструкцию с дозировкой я оставлю на столе. — Звучит не очень приятно, — проговорил Ёнджэ, пытаясь запомнить всё услышанное. Он чувствовал себя еще более больным, чем старик с онкологией. Будто его болезнь была неизлечимой. Ведь даже от онкологии существовал шанс излечиться. А его шанс... был слишком мизерным. — По ощущениям еще неприятней. Джим на мгновение замер, взглянув на парня. Смерил его долгим взглядом, чем заставил его обернуться, почувствовав на себе давление. — Пожалуйста, Ёнджэ. Будь осторожен. С этим нельзя играться. Несмотря на то, что ты здоров, твое сердце значительно старше, чем должно быть. — Мой мозг в обиде. О нем даже не думают, — пытался пошутить Ёнджэ, но в ответ на усмешку получил лишь укоризненный взгляд серых глаз. — Я всё понял. Я буду осторожен. — Тогда я должен идти. Подумай над предложением этого парня, а я позвоню тебе через пару дней и скажу, что смог узнать. Подожди моего звонка, прежде чем что-то делать. Джим дождался утвердительного кивка со стороны Ёнджэ, тут же покидая его квартиру. Эмпат проводил его взглядом, оставаясь абсолютно один. Вновь. На ближайшие пару дней. Наедине со своими мыслями. Он огляделся по сторонам, останавливая взгляд на лежащем около матраца журнале. Подошел к нему, присаживаясь на свою импровизированную постель и натягивая перчатки. Схватил макулатуру в руки. Принялся листать, бездумно разглядывая статьи и фотографии. Что он искал на страницах обычного журнала? Надеялся, что просто так наткнется на разгадку своих проблем? Что угодно, лишь бы не сидеть без дела и хоть что-то предпринимать. Думать не хотелось. Он устал после разговора с Джимом. Они всегда отбирали много сил. Эти профессиональные копания в душе изматывали, ведь душа и так была изранена, а тут еще и лезвие лопаты проходилось по дну, задевая незаживающие раны. Можно было попробовать потренироваться на шторах Дэхена. Ему было интересно, что тот о нем думал. Они не виделись два дня, может, он хотя бы вспоминал о нем вчера? Ёнджэ положил журнал на матрац, вставая и подходя к занавескам. В комнате было несколько темнее из-за пасмурной погоды, отчего они казались немного устрашающими. Былая зефирная нежность ткани сменилась холодными волнами. Он присел на пол, скрестив ноги. Потянулся к занавескам, скользнув по ним пальцами. Сердце забилось, из груди вырвался резкий выдох. Тело окутало небывалое тепло, согревающее изнутри, словно его косточки положили на огонь, предварительно вынув из организма, а после засунув обратно, и всё это за доли секунды. В нем было столько чувств, что Ёнджэ не мог сосредоточиться на чем-то одном. Волнение, страх, покой и умиротворение. Противоречивые и совершенно разные эмоции. Дэхен о чем-то усиленно думал, на чем-то фокусировался, пытаясь оставаться спокойным. Цвета перед глазами Джэ сменялись, затмевая картинку вида из его окна. Широко раскрытыми глазами Ёнджэ смотрел, как перед ним пролетают незамысловатые линии и узоры из разных цветов. Они то согревали, то холодили кожу, придавая эмоциям разный оттенок. Но в них не было так много боли, как обычно бывало. Возможно, потому что прошло всего десять секунд. А может... это всё Дэхен. Ёнджэ предполагал, что Дэхен находится на операции. Точнее, находился вчера. И он волновался. Это было что-то сложное и опасное? Вероятно. Остановив отсчет на пятнадцати, Джэ крепче вцепился в ткань, пытаясь узнать больше, пытаясь пробиться глубже. Цвета становились ярче, гораздо быстрее сменяясь, так, что он едва успевал за ними следить. Такое происходило, если он пересекал черту. Становилось труднее что-либо понимать. Становилось труднее дышать. Сердце ускорило бег, причиняя боль. Пальцы покалывало, словно в них вбивали сотни острых иголок, и отнюдь не ушками. Ёнджэ постарался глубоко вдохнуть, отчаянно вцепляясь в ткань. Он не мог сделать вдоха. Грудину сводило тисками, сжимало, словно что-то извне держало крепко-накрепко. Голова закружилась от нехватки воздуха. Ёнджэ закрыл глаза, дрожащей рукой упираясь в пол, а другой сжимая кусок ткани. Он помнил предупреждение, но все равно пытался пересечь черту. Секунда, две. Еще одна. Еще несколько миллисекунд. Он выпустил ткань из руки, с грохотом заваливаясь на спину и вытягивая ноги. Задрал назад голову, оттягивая ворот футболки и давая больше доступа кислороду в организм. Шумно вдохнул, вбирая в себя жизнь. Восемнадцать и двенадцать. Грудину отпустило, боль медленно отступала следом, проясняя взгляд. Цвета медленно растворялись в глазах, чуть медленнее, чем обычно. Он пересек свою черту, проигнорировав осторожность. Моргнув, Ёнджэ раскрыл рот, в удивлении рассматривая множество цветов, вновь собравшихся перед глазами в невообразимую кучу эмоций. Красный, синий, зеленый, белый, лазурный. Куча цветов. Разных их оттенков. Это все те чувства, что он испытывает, касаясь этих штор. Для него каждое чувство имеет свою окраску. Он вновь моргнул, вскинув вверх руку и встряв пальцами в хаотичную радугу из эмоций. И всё растворилось. Вмиг. Пропало, оставляя после себя белоснежную пустоту потолка с кривыми известковыми трещинами на нем. Всё пропало. Вновь стало холодно. Всё снова отложилось в его памяти, потеряв цвета. — Когда-нибудь я научусь ловить вас, — прошептал Ёнджэ в пустоту, прикрывая глаза. Комната мерно погружалась в темноту по мере того, как небо застилали темные тучи. Всё вокруг него угасало, теряя белизну. Матовые страницы журнала отдавали яркость красок во власть темноты. И Ёнджэ так и не увидел, как блистала со страницы журнала улыбка молодого талантливого хирурга-ординатора местной центральной. Напечатанные буквы статьи о двадцатишестилетнем специалисте с золотыми руками постепенно сливались с фоном. Сквозь закрытое окно донесся звук грозы. Снова дождь. Как и вчера, как и позавчера. Шум дождя усыплял его, помогая очистить голову от мыслей и уснуть крепким успокаивающим сном. Сегодня Ёнджэ будет спать спокойно, не видя снов и ни о чем не думая. Проснувшись с утра, он не мог найти себе места. Мысли не покидали его с тех пор, как Джим ушел от него, нарекая не делать глупостей. Тук-тук-тук. Пульс чувствовался даже в горле, когда он сглатывал, нервно поправляя капюшон. Взгляд слепо метался по страницам какой-то газеты, которую он якобы читал, скрываясь за ее большими листами от внешнего мира. И ему сейчас совершенно не приходило в голову, что всё это чистейшей воды маскарад, да и к тому же самый типичный из всех придуманных неумелыми шпионами. Но пока всё шло по плану, необходимости в этих мыслях не было. Точнее, у него и не было плана. Он не делал глупостей, как считал сам. Но собрать информацию об этом парне не помешало бы. Чем он сейчас и занимался. Лишь только волнение выбивало из колеи. Быть замеченным не хотелось. Ёнджэ было бы очень стыдно за это. Да и что сказать, когда тебя застают там, где ты быть не должен, и за тем, чем заниматься не мог. Выглянув из-за газеты, Ёнджэ ловко скрылся обратно, но тут же почувствовал, как сталкивается с кем-то этой самой газетой, и от столкновения она прижалась к лицу. Лучше уж газета, чем кожа. Слава богу, он не так ярко перенимает чувства через проводники. И газета удачно его спасла от нежелательной реакции. Иначе всё пошло бы насмарку. Вновь выглянув, он увидел, как Дэхен миновал парадные двери, выходя из больницы на улицу. Кажется, его рабочая смена кончилась. Это было весьма удачно, потому что за целый день Ёнджэ начувствовался этой газеты до отвала, умудрившись и спиной кого-то зацепить. Кажется, пациента. Он был очень опечален, а боли в нем было через край. Благо, Дэхена не было в этот момент поблизости. Сложив ненавистную газету, Ёнджэ направился следом, выходя на улицу и отыскивая взглядом его фигуру. Предмет слежки пошел по привычному для Ёнджэ маршруту, забежав на несколько минут в супермаркет, после чего направился домой, минуя все повороты и развилки. Напрямую. Солнце садилось за горизонт, становилось темнее. Джэ снова нервно поправил капюшон, сложив руки в карманы и идя следом, искоса поглядывая на фигуру через дорогу. Ёнджэ впору было устраиваться детективом или сыщиком. А может агентом ФБР? Ну а что? Следок из него, кажется, вышел отменным. Только вот в ФБР его возьмут совсем в другой отдел и совсем на других условиях. Никаких ему ста тысяч в год и жетона в кармане. Лишь четыре бесплатных стены да транквилизаторы на ужин. Такая работа ему точно не нужна. Практически дойдя до его дома, Ёнджэ перебежал дорогу, минуя проезжающие автомобили. Дэхен свернул к своему дому, ни разу не оглянувшись за всё время. Словно был чертовски спокоен, не думая даже, что за ним может кто-то следить. Не это ли говорило о том, что он ничего не скрывает? Или же скрывает настолько хорошо, что нет нужды волноваться за свою спину. Одно из двух. Варианта, что Дэхен попросту ничего не скрывает, Ёнджэ не рассматривал. Третьего не дано. Нельзя быть настолько беспечным в доверии новым знакомым. Да и Джим еще не звонил, чтобы быть уверенным в хозяине занавесок настолько. Но всё это время, пока Ёнджэ следил за Дэхеном, его не покидало стойкое ощущение, что и за ним кто-то следит. Все время оглядываясь по сторонам, он с беспокойством поворачивался обратно, снова ощущая на себе чей-то взгляд. Но стараясь не терять Чона из виду, он шел вперед, провожая его уже до самого дома. Вновь беспокойно оглянувшись, Джэ едва не потерял Дэхена у подъезда, вовремя спохватываясь и подбегая к двери, задержав ее рукой. Закусил губу, аккуратно пальцами придерживая дверь, чтобы та не закрылась. Осмотрелся, краем взгляда замечая движение в темноте на углу дома, которое тут же исчезло, уступая какому-то прохожему, несущему под мышкой старый скейт. Парень вышел из-за угла, прошествовав мимо подъезда и завернул к соседнему дому, не обращая на Ёнджэ абсолютно никакого внимания. Воспользовавшись заминкой, Джэ прошмыгнул внутрь подъезда, тут же закрывая за собой дверь. Электрический замок тихо щелкнул, блокируя доступ внутрь извне. Вбежав по небольшой лестнице, он остановился посреди небольшого холла, понимая, что из-за этой заминки он упустил Дэхена. Того уже нигде не было, а значит, он поднялся к себе, и куда поднялся — было неизвестно. Да и по-другому быть не могло. Если бы Ёнджэ поторопился, он бы просто попался ему на глаза. Устало вздохнув, Ёнджэ закрутился по сторонам, ища любое упоминание о жильцах. Ничего. Совсем. Видимо, домовладельцы заботились о своих жильцах, сохраняя их анонимность. В доме Ёнджэ было немного хуже. Но и там никто не смог бы догадаться, кто живет в одной из квартир на пятнадцатом этаже. Если, конечно, у этого кого-то не было жетона в кармане и ордера от судьи. Поджав губы, Ёнджэ оглянулся назад, вслушиваясь в тишину. Внутри было пусто и тихо, снаружи вроде тоже. Судорожно перебрав в голове все варианты, с помощью которых он мог бы найти нужную квартиру, парень остановился на одном возможном. Но применять его ой как не хотелось. Совершенно. Еще раз подумав, Ёнджэ зашел в лифт, раскрывшийся перед ним после нажатия на кнопку вызова. Лифт был на первом этаже. А это значило, что помимо Дэхена кто-то еще спускался вниз. Но он никого не видел. Вероятно, этот кто-то вернулся по лестнице, либо Дэхен поднялся по лестнице. Растерянно оглядев двадцать кнопок, он, вздохнув, снял с руки перчатку, занося руку над панелью и думая, какой кнопки коснуться сначала. Шанс, что он таким способом найдет Дэхена по его чувствам, был крайне невелик. Но он был единственным. Едва успев коснуться первой кнопки, Ёнджэ поднял голову, сталкиваясь взглядом с чужим, до дрожи внимательным и зорким. Мужчина в костюме нахмурился, поднимаясь по лестнице и двигаясь в сторону лифта, одновременно доставая из кармана небольшое подобие рации и передавая кому-то еще что-то короткое и быстрое. Его нашли. Выдохнув, Ёнджэ заметался взглядом по панели, проводя пальцем по каждой кнопке и пытаясь сфокусироваться на чувствах. Много чувств, разных и таких сильных. И ни одного знакомого ощущения. Тем временем мужчина стал приближаться к лифту, вскидывая перед собой руки. — Спокойно, парень, — проговорил мужчина осторожно. Их отделяла только эта лестница и небольшой холл парой метров в диаметре. Джэ смотрел в его глаза, мечась по кнопкам, задерживаясь на каждой на недолгие миллисекунды. Выбора не было. Нажав на самую верхнюю кнопку, Ёнджэ резко зажал самую нижнюю, закрывая двери лифта и удерживая ее, чтобы те не открылись. Он не слышал ничего, что теперь творилось снаружи. Лифт тихо дернулся, отправляя его наверх. Пальцами он продолжал касаться кнопок и среди тысяч эмоций искать хоть одну знакомую. С той же аурой и тем же теплом. Бинго! Зажав кнопку десятого этажа, Ёнджэ одернул руку, вбирая в себя воздух и надевая перчатку обратно. Через пару секунд лифт притормозил на десятом, раскрывая перед ним свои двери и выпуская его в длинный коридор. По обе стороны от него было не меньше пяти квартир. Пять там и пять там. Куда идти теперь? Метнувшись внутрь лифта, он нажал на кнопку предыдущего этажа, тут же выходя наружу и провожая уезжающий вниз лифт взглядом. Дернувшись в одну из сторон, Джэ затормозил, останавливаясь посреди коридора. У него вообще не было выбора. Внизу агенты, по лестнице уже поднимаются, как полагал Ёнджэ. Лифт покажет им, где он остановился, а значит, у него было не больше минуты, пока агенты будут искать его на этаж ниже. Короткая минута, которая для него может показаться вечностью. И у него не было выбора, кроме как начать отсчет. Стянув обе перчатки и засунув их в карман куртки. Ёнджэ вытянул руки, касаясь сразу обеих дверей друг напротив друга. Воздух выбился из легких, заставляя его что-то неразборчиво прохрипеть. В голове набатом бился пульс, словно секунды, как песок сквозь пальцы, утекающие от него и приближающие его к концу. Оторвав руки от дверей, он сделал несколько шагов дальше, прижимая пальцы к следующим двум дверям. Снова хрип, вырвавшийся из горла. Снова цвета перед глазами. Десятки самых разных. Пульс в ушах и дрожь в ногах. Ничего. Оторвавшись и пройдя вперед, Ёнджэ прижал обе руки к последней в этой стороне двери, краем сознания улавливая звуки шагов со стороны лестницы, что находилась сейчас слева от него. И снова ничего. Мигом развернувшись, Ёнджэ добежал до самой последней квартиры в противоположной стороне, касаясь ее руками. Глаза расширились, сердце ухнуло куда-то вниз. Принявшись тарабаниться в дверь, Джэ в испуге оглядывался назад, молясь об одном — чтобы Дэхен успел открыть дверь до того, как агент успеет подняться на этаж. Судя по приближающимся быстрым шагам, он уже почти здесь. Секунда — и дверь открывается, являя его взору удивленного Дэхена. — Ёнджэ? — спросил он растерянно, не ожидая увидеть на пороге своей квартиры этого парня. — Можно войти? — Ёнджэ, крепко сжав ладони в кулаки, сбивчиво дышал, косясь назад. — Как ты узнал мой адрес? — Я всё тебе расскажу, только... — Ёнджэ запнулся, заглядывая Дэхену в глаза и мысленно прося впустить. Дэхен раскрыл шире дверь, отходя в сторону и впуская парня внутрь. Тот, не теряя времени, вошел, позволяя Чону закрыть за собой дверь. В ту же секунду на этаже показался один из агентов. Осмотрев этаж, он метнулся к лифту, наблюдая лишь закрытые железные створки. Вновь понесся к лестнице, поднимаясь на следующий этаж. Чего Ёнджэ уже не увидел, находясь в спасительном укрытии. Только теперь у него была проблема посерьезней. Дэхен мог сдать его. — Ты следил за мной? По крайней мере за слежку. — Если я скажу «нет», ты поверишь? Ёнджэ прошел вглубь его квартиры, останавливаясь посреди гостиной. Здесь было довольно уютно и тепло. Немного мебели, темные и тяжелые на вид шторы украшали окна, на журнальном столике была раскрыта какая-то папка. Поверх нее лежала раскрытая книга. Толстая и старая, судя по виду страниц. Он обернулся назад, лицом к Дэхену. Замер на его глазах, чуть прищуренных, внимательных и подозрительных. — Рассказывай, — вкрадчиво выдавил Чон, скрещивая в замок руки на груди. Ёнджэ вздохнул, понимая, что, даже оторвавшись от агентов, он не нашел выбора. Его по-прежнему не было. Какой черт его вообще угораздил устраивать слежку за ним? Ёнджэ опустил плечи, скользнув взглядом по Дэхену. Домашняя одежда на нем была такой отличной от того, в чем обычно он его видел: ни костюма, ни галстука, ни врачебной формы или халата. Обычные синие джинсы и белая футболка. Встрепанные волосы, усталые глаза и выжидающий взгляд, полный подозрений на счет незваного гостя. — Дэхен? Кто там был? — оба парня вмиг обернулись на голос, встречая взглядом полураздетую девушку, которая была удивлена не меньше, чем сам Ёнджэ. Он не вовремя? — Элис, — проговорил Дэхен, запнувшись. Перевел взгляд на Ёнджэ, замечая его растерянность. — Похоже, мне пора домой, — догадавшись, что их вечер теперь испорчен, девушка собрала руками волосы в хвост, переложив их на одно плечо. И, улыбнувшись, вернулась в спальню, намереваясь переодеться в свою одежду. Зря готовила ужин, зря ждала. В следующий раз она будет гораздо предусмотрительней и не придет раньше Дэхена к нему. Теперь же ее вечер уйдет впустую. — Я невовремя, — выложил он-таки свои мысли, смотря в глаза Дэхена. Тот, вздохнув, взмахнул руками, покачав головой. — Ну, у меня были кое-какие планы на вечер. — Прости, я не собирался приходить. Просто... так вышло, — нервно запинаясь, Ёнджэ засунул руки в карманы, ссутулившись и втянув шею. Было очень неловко. Даже больше, он был смущен. До ужаса. Эта девушка... Он кожей ощущал ее недовольство. И оно растекалось по внутренностям, заставляя его чувствовать себя еще более неловко. Хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Только вот стыд уже скорее исходил от Дэхена. Ёнджэ было неловко лишь за то, что ворвался, испортив романтический вечер. И кажется, еще и ночь. Дэхен молчаливо продолжал смотреть на него, взглядом выпытывая продолжение рассказа. Но уже через минуту из-за двери показалась эта же девушка, уже одетая и с сумочкой в руках. Она подошла к Дэхену, кладя руку на его плечо. Сжала тонкими пальцами его руку, криво улыбаясь и смотря ему в глаза. — Увидимся в следующий раз. Может быть, в пятницу, — сказала она, получая от Дэхена молчаливый кивок. Снова растянула губы в улыбке, приближаясь к нему и прижимаясь к его губам. Обхватила его верхнюю губу, тут же получая незамедлительный отклик. Осталось довольствоваться сегодня лишь этим. Ёнджэ смущенно отвернулся, еще больше понимая, что вторгся в чужую личную жизнь без спроса. И всё это прощание... чувствовалось до боли показательным. Словно она хотела, чтобы Ёнджэ это увидел. — Доброй ночи, Дэхен. — Да, — Дэхен проводил ее взглядом, облизав губы, и, услышав звук хлопка двери, перевел взгляд обратно на Ёнджэ. — Как ты узнал, где я живу? — Я проходил рядом, когда увидел тебя, — сочиняя на ходу, заговорил Ёнджэ, стараясь держать голос ровным. Он не знал, стоит ли рассказывать ему правду. Но точно знал, что еще рано. — Подумал, было бы неплохо зайти к тебе в гости. И вот я тут. Но видимо, я испортил тебе романтический вечер. Дэхен задумчиво сверлил его взглядом, поджав губы и не сдвигаясь с места ни на сантиметр. — За тобой кто-то гнался? — наконец выдал он спустя минуту раздумий. — Да, — моментально выпалил Ёнджэ, тут же осекаясь. — То есть, мне так показалось. Когда я зашел в дом, я увидел какого-то подозрительного типа. Я боялся, что меня обкрадут или... чего еще хуже. — Понятно, — прервав его несвязный поток слов, Дэхен расслабился, опуская руки вдоль тела. — Как ты узнал номер квартиры? — Ну, тут их не так много. И открыл мне только ты, — Ёнджэ вытащил руки из карманов, потерев ладонями друг о друга. Ладони вспотели, явно выдавая его волнение. Несмотря на то, что он на время скрылся от агентов, здесь было так же небезопасно. Ведь узнай Дэхен, кто он, он может выдать его, если не ФБР, то в психиатрическое отделение госпиталя уж точно. А оттуда и до бесплатных четырех стен не так далеко. — Ты ведь понимаешь, что я не поверил тебе? — тихо спросил Дэхен, отчетливо давая Ёнджэ понять, что все его слова выглядели обыкновенной детской сказкой. — Ты не кажешься доверчивым, — выговорил Ёнджэ, надеясь на то, что Дэхен даст ему шанс побыть здесь совсем немного. Только чтобы дождаться, пока агенты уйдут. В чем он сомневался. Они теперь будут прочесывать всю территорию, вплоть до квартир. Они найдут его, и быть ему здесь уже небезопасно. Он должен найти способ покинуть этот дом незамеченным и сбежать, забрав из своей квартиры оставшиеся вещи. И как назло, сейчас у него не было с собой даже баночки с лекарствами. Он был абсолютно беззащитен, если вдруг что-то пойдет не так. — Что-нибудь будешь? У меня есть новая посуда, если вдруг ты не можешь коснуться моей, — предложил ему Дэхен, указывая в сторону, по-видимому, кухни. — Наверное, не откажусь, — дернув плечами, Ёнджэ неуверенно кивнул, отчего Дэхен сдвинулся с места, кивая в ответ. — Хорошо. Тогда иди за мной. Джэ двинулся вслед за Дэхеном, входя на просторную кухню, где уже был накрыт стол. На нем стояли зажженные свечи, два бокала и несколько легких блюд для романтического ужина. Не нагружать организм плотной едой, но и не остаться голодным. Ёнджэ точно помешал чему-то важному. Однако незнакомое противное чувство потихоньку грызло его изнутри. Не вина, не сожаления, не даже неловкость. Зависть? — Вот, — Дэхен достал из верхнего шкафа еще упакованный набор посуды, отдавая его парню. Там было несколько чашек. Тут же рядом был поставлен еще один набор, в котором были кружки и столовые приборы. — Я недавно ведь переехал сюда. Все еще не до конца разобрался с кухней. У меня особо нет времени находиться здесь и заниматься этим. Я и готовить-то даже не умею. — Ну это даже пригодилось, — ответил Ёнджэ, разворачивая посуду и оставляя себе чашку, кружку и вилку с ложкой. — Точно, — согласился Чон, глянув на парня. — Но сегодня у нас будет вкусный ужин. Так что тебе повезло, иначе бы пришлось ужинать китайской едой из местного ресторанчика. — Китайская еда — звучит неплохо. Ёнджэ подошел к раковине, снимая с рук перчатки и споласкивая под струей воды свой набор посуды. Дэхен не соврал, она действительно была совсем новой. Даже он не брал ее в руки. Дэхен отошел в сторону, позволяя Ёнджэ немного похозяйничать здесь. Он ведь не мог помочь, оставалось только дать ему свободу на своей кухне. Зато Ёнджэ сможет с ним поужинать, не боясь приступов фобии. Его появление казалось ему странным. Неожиданное и торопливое. Он заметил, как Ёнджэ был напуган. Джэ ощущал это всей кожей. Как и то, что Дэхен желает знать правду. И почему он напуган, и то, откуда он здесь. — Прости, что помешал вам с... Элис? — закончив с посудой, Ёнджэ выключил воду, поворачиваясь к Дэхену. Несмотря на гадкое чувство внутри, он должен извиниться. Сейчас неправ именно он. — А я должен извиниться за ее выступление перед тобой. Она ревнива, — Дэхен прошел мимо Ёнджэ, останавливаясь у стола. Затушил свечи, убрав их из виду. Посмотрел на парня. — Давай поужинаем. Только Джэ хотел сделать шаг в его сторону, как в кармане раздалась вибрация, и заиграла тихая мелодия, привлекая их обоюдное внимание. Ёнджэ засунул руку в карман, вытаскивая оттуда телефон, который дал ему Джим на непредвиденные ситуации. — Прости, я... — Да, иди. Ёнджэ принял вызов, прикладывая телефон к уху и выходя за порог кухни. — Джим? — Ёнджэ, я узнал о твоем парне, — заговорил в трубке Джим. Его голос был спокойным и твердым. Вероятно, он еще не в курсе о погоне агентов за Ёнджэ. — Он не мой, — буркнул в ответ Ёнджэ. — Чон Дэхен, двадцать восемь лет, хирург в центральном госпитале, — проигнорировав поправку, продолжил Джим. — Родился на исторической родине, переехал с родителями в Штаты в двухлетнем возрасте. Владеет двумя языками, включая английский. Закончил нью-йоркский медицинский университет. Ходят слухи, что у него золотые руки, спасающие жизни. Холост. В общем, я не узнал о нем ничего такого, что могло бы вызвать подозрение даже у меня. Если не вспоминать о том, что психиатр из него не самый лучший. — Я так и знал, — ответил Ёнджэ, внутренне ликуя. Он знал, что этот парень совсем не разбирается в людских проблемах. Если не считать того, что ложь он чувствует за милю. — Думаю, он чист. Но ты все равно должен быть осторожен. Не рассказывай всей правды, если не уверен в нем. — Хорошо. Спасибо, Джим, — мужчина согласно промычал в трубку, сбрасывая звонок. Ёнджэ последовал его примеру, выключая аппарат и пряча его в карман. Повернулся, чтобы вернуться на кухню, как вздрогнул в испуге, замирая на месте. — Кто этот Джим? — спросил настороженно Дэхен, облокотившись о дверной косяк и смотря в лицо Ёнджэ. Он стоял здесь с самого начала разговора, но не услышал ровным счетом ничего, кроме имени. — Мой психиатр, — ответил Ёнджэ как ни в чем не бывало. Дэхен знал, что у него есть психиатр. Не будет ничего плохого в том, что он узнает его имя. Ведь больше он не сможет узнать ничего, используя одно лишь имя. — Я думал, ты пошутил, — заметно смягчившись, Дэхен вернулся назад в кухню, садясь за стол и жестом указывая Ёнджэ на соседний стул. — Я не шутил ни разу. Тот придвинул стул к столу, аккуратно присев на него, стараясь не задеть ни стул, ни стол руками. Дэхен проследил за его действиями внимательным взглядом. Ему наверняка казалось, что жить с такой фобией крайне тяжело. В чем-то он был прав, если так думал. Не зря Дэхен так хотел ему помочь. Он закусил изнутри губу, хмурясь и задумываясь о чем-то. — Ты живешь с родителями? — спросил Дэхен, параллельно с этим накладывая себе в тарелку еду. Придя с работы, он не успел толком поесть. Точнее, совсем не успел. Элис накинулась с поцелуями и объятиями, что-то щебеча на ухо о том, как сильно она скучала всю эту неделю. — Я один, — выпалил Ёнджэ, сжав в руке ложку и взглянув на мужчину. — Дэхен? — Да? Ёнджэ закусил губу, собираясь с силами, чтобы сказать то, что хотел. У него не было выбора. Снова. Кажется, у него никогда и ни в чем не будет выбора. Но лучше остаться сейчас здесь, чем попасться, едва покинув его квартиру. Здесь было безопасней. Он чувствовал. А теперь и знал. Главное только — не вызвать еще больше подозрений на свой счет у Дэхена. — Можно мне переночевать у тебя? Только одну ночь, — выдал он на выдохе, еще сильнее сжимая в руке прибор, после чего притих, ожидая ответа. Чон не сводил с него взгляда, задумчиво жуя губы. Пальцами покрутил в руке вилку, на мгновение опустив взгляд на стол, после перевёл его на часы, висящие на стене напротив. — Кто я такой, чтобы выгнать тебя ночью на улицу? — наконец проговорил он, вновь посмотрев в глаза Ёнджэ. Тот облегченно выдохнул, разжав ладони и уже более спокойно держа в них приборы. — Спасибо. — Но с одним условием, — вдруг добавил Дэхен. — И с каким же? — Ты испортил мне вечер. Чем будешь развлекать? — Дэхен уставился на него долгим взглядом, отложив на стол вилку и отодвинув от себя чашку. — Как насчет правды? — Ёнджэ кротко взглянул в ответ, сжимаясь под этим взглядом темных глаз. — Идёт.