Мой любимый Джек

Френки и Робин счастливо смеялись — комедия была новой и пользовалась успехом у молодежи. Кроме них в зале кинотеатра никого не было, но ни парня, ни девушку это не смущало — у обоих редко выдавались выходные. Френки наслаждался обществом Робин, Робин радовалась, что у нее снова получилось провести время с близким человеком. — Что дальше? — радостно спросила она, когда они вышли. — Мы ели пиццу, катались на карах, смотрели фильм, накупили кучу всяких вещей… Куда теперь пойдем? — Давай подумаем… — задумался Френки. — А куда бы тебе хотелось? — Не знаю даже… — Робин подперла кулачком подбородок. — А знаю! Я хочу к морю, Френки! Я бы с радостью съездила туда сейчас! — Зимой? В декабре? — удивился Френки. — Закаляться решила? — Зимой море лучше всего, — мечтательно сказала Робин. — С него дует ветер, и облака серые, тяжелые… Зимой море настоящее. — Давай возьмем машину у отца и съездим, — сказал Френки. — Только когда? Можно после нового года! — Давай возьмем с собой Айса… — попросила Робин. — И еще позови кого-нибудь. Так будет веселее. — Ладно уж… — снисходительно сказал парень, — Соберу тебе компанию, раз так хочется, эх ты, ребенок… — А сейчас пора возвращаться… — Робин запоздало взглянула на часы. — Мне нужно обед готовить еще. И прибраться надо бы… Я ведь так и вышла из дома и сразу сюда. Спасибо Айсбергу, ведь… — Робин, — Френки вдруг стал серьезным. — Тебе Айс точно не нравится, как парень? Он ведь к тебе клеился одно время… Понимаю, ты тогда ребенком была. А теперь? Вы были бы хорошей парой. Наши родители тебя обожают. Он серьезный, в университете учится, далеко пойдет… Не то, что я… — Айсберг мне как брат, — сказала Робин, — И я еще не разобралась со своими прошлыми отношениями. Понимаешь? Я не могу просто взять и переключить свое сознание. Я доверилась человеку, полюбила его… Мне нужно успокоиться и постараться все забыть. И быть может, тогда… — Я хочу, чтобы ты знала — мы всегда тебя поддержим, — сказал Френки и взял ее за руку. — При любом раскладе. — Я это знаю… — девушка просияла и, поднявшись на цыпочки, чмокнула Френки в щеку. — А теперь давай домой… Ты устал, и у меня еще много дел. Спасибо тебе за этот чудный день… Из-за поворота за ней уже следили внимательные глаза, Спандам, который заметил парочку час назад, не сводил с них взгляд. — Наглая шлюха… — процедил он сквозь зубы, вне себя от ненависти и злобы. — Я тебе еще устрою, Нико Робин. Ты такая же, как твоя мать. *** Виола, глотая слезы от ненависти и боли, пыталась вырвать руку из пальцев Дофламинго — он силой притащил ее сюда в качестве своей спутницы. С утра она получила сообщение от Ясоппа — тот предлагал ей встретиться, и девушка предпочла бы провести время с ним, чем со своим двуличным учителем, но Дофламинго не оставил ей выбора. Съемки фильма шли полным ходом — Сахарок только что закончила сниматься, она была голая, мокрая и грязная. — Как я? — машинально спросила она. — Этот здоровяк отдавил мне все внутренности своим членом, — пожаловалась она. — Зачем ты делала все это? — с ужасом спросила Виола. — Он использовал тебя… Потому что ты похожа на ребенка. Извращенцы всего мира будут думать, что ты ребенок. Это ужасно! Ужасно! — Заткнись, — Дофламинго дернул девушку за руку. — Неплохо вышло, дарлинг. До Моне тебе еще далеко, но в ближайшем будущем… — Я ее переплюну, будь уверен, Доффи, — девушка хмыкнула и закурила. — Так что — когда привезут ту девку? Нашли ее? — Нашли другую, — улыбнулся Дофламинго. — Завтра будет здесь. В ее сценах ты не участвуешь. Из наших будут Гладиус, Верго и Моне. И ребята из команды наших партнёров… — Я бы ни за какие коврижки, — поежилась Сахарок, — Пусть сестричка снимается в чернухе. Видос может всплыть, а мне не нужны проблемы с полицией. — Видос будет лежать в частных коллекциях богатых людей мира, — сказал Джек. Он подошел со спины и ущипнул девушку за кончик носа. — Ты очень сексуальная… Не хочешь поразвлечься и со мной? Не за просто так… — Я не проститутка… — Сахарок надулась, — Я актриса. — Вся наша жизнь — театр, — хмыкнул Джек. — А это кто с тобой, Доффи? Актриса? — Моя девушка, — сказал тот, подтянув к себе Виолу. — Она никому не скажет. Все время со мной. — Кайдо-семпай сам хочет принять участие в съемках… — сказал Джек. — Он представляет красивую школьницу с длинными ногами. Невинную… И… — С темными волосами и голубыми глазами, — сказал Дофламинго. — Она юна и искренна. Ему понравится. Хорошая девочка. — Дофламинго… — Виола смотрела испуганно и тревожно. — Ты ведь не хочешь сказать, что… — Завтра мы ждем девочку на площадке, — сказал Джек, увлекая за собой Сахарок. — Пойдем, сладенькая, я налью тебе выпить… — Что? — Дофламинго впечатал Виолу в стену, закрыв за ними дверь туалета. — Что ты хочешь сказать? — Ты не поступишь так с Робин! — почти кричала девушка. — Ты не можешь похитить свою ученицу и убить ее! — Нет, конечно, — Дофламинго кивнул. — Я же учитель. А они могут. Все уже решено. — Робин — моя подруга! — Виола разрыдалась, — Единственная! Она не заслуживает такой участи! Никто не заслуживает! — Ты же сама оттолкнула ее, ударила… — издевательски сказал Дофламинго. — Я пустил слух, что она предала тебя — и ты с радостью избавилась от нее. Не обманывай себя, Виола, — он с силой прижал ее к стене, — Ты не добрая девочка. Ты такая же, как мы все. Поэтому я и выбрал тебя. Ты пала низко, когда полюбила мужа своей сестры. Ты пала еще ниже, когда отыгрывалась на своей племяннице! А потом ты бросила свою единственную подругу. Ты уже поступила плохо — что же такого? Мир не упал тебе на голову, ты не попала в ад. Все хорошо — а будет еще лучше. Завтра я привезу сюда Нико Робин — она все равно никому не нужна. Ее убьют. И ты забудешь о ней. Подружишься с другими… А вообще, зачем тебе подруги? У тебя есть я… Он уже целовал ее, стараясь всунуть свою руку в вырез на ее груди — девушка с ненавистью оттолкнула его, пытаясь вырваться. — Сегодня домой ты не пойдешь, — сказал Дофламинго. — Будешь ночевать со мной. Я заметил, что ты отдалилась, но я не позволю тебе испортить мое дело. Даже больше скажу — ты увидишь последние часы Нико Робин. Так сказать, по дружбе. Он погладил ее волосы с любовью и насмешкой. — Попрощаешься со своим прошлым, моя Виолетта!