Всё под контролем!

[Hurts – Illuminated]

      Тучи плотно заволокли небосвод. Сквозь распахнутое окно в комнату вероломно проникал ветер, разбавляя прокуренное пространство свежим, насколько это возможно в большом городе, живительным воздухом. Накамура сделала глубокую затяжку так, что закружилась голова, а по телу прокатилась очередная волна расслабления. Её ничуть не заботило то, что дым просачивался в другие комнаты. Остатки пьяного угара ещё блокировали инстинкт самосохранения и притупляли чувства. Отец по-прежнему отсутствовал. Брата же она не боялась.       Табло электронных часов отображало семь утра. Акеми пришла домой всего полчаса назад, так и не сомкнув глаз. Сон не шёл, в голове беспрестанно крутились воспоминания об этой ночи. Как оказалось, Нобу заранее заказывал столик в клубе, поэтому ютиться у барной стойки не пришлось. Первые два часа прошли за распитием виски и оживлёнными беседами о волейболе. Девушка не старалась вникать, всё равно бы не поняла ни слова, просто наслаждалась музыкой и наблюдала за танцующими. Дальше дело пошло куда интересней. Куроо удалось споить Яку, который и покинул их раньше всех. Сегодня кто-то придёт в школу с дикой головной болью и стыдливым румянцем на щеках.       После того, как либеро отправился домой, в парнях проснулся острый дух соперничества. Вероятно, хотели произвести впечатление на единственную девушку в компании. Акеми было не так-то просто удивить. После долгих споров, Бокуто, которого Накамура смутно помнила с прошлого посещения "Сверхновой", Куроо и Нобуюки остановились на проверке своей выносливости. Проще говоря, решили посмотреть, кто кого перепьёт.       Нобу тактично остановился после первой рюмки, предпочтя стать зрителем. И Накамура его понимала. Забавно было наблюдать, как два капитана с ненавистью в глазах давятся очередной порцией крепкого напитка. Кажется, они готовы были сидеть здесь, пока в баре не закончится алкоголь. В лидеры выбивался Бокуто. На помощь его печени пришел Кай, предложивший продолжить их состязание на танцполе. Акеми всецело поддержала эту идею.       Музыка овладела каждой клеткой тела, вытеснив все мысли из головы. В этот раз это были не обычные танцы в пьяном угаре, а нечто особенное. Было весело. Она отдалась этому незнакомому, давно забытому веселью, этой непривычной радости, пыталась насладиться ею сполна, будто в последний раз, словно боялась, что в любую минуту это чувство ускользнёт от неё, оставив на память ядовитую горечь. Даже Куроо переставал раздражать в эти минуты. Накамура, возможно, впервые порадовалась простому мгновению и пожалела, что дала слабину. Но этот момент оказался сильнее её. Он целиком повелевал девушкой. То было время не для сожалений.       Ближе к концу вечеринки понеслись традиционные медленные танцы. К третьему танцу Акеми поняла, что всё больше поддаётся чарам придурковатого друга капитана Некомы. Завораживающий, опасный блеск янтарных глаз, горячий шёпот над самым ухом и уже знакомое ощущение – похоть. Тело просило, жаждало испробовать его, испить до дна. Спустя полчаса борьбы с нетрезвым рассудком девушка сдалась. Плюнула на танцы, здравый смысл, мнение Нобу и Куроо. Через сорок минут они уже оказались в неизвестной комнатке, которая, вероятнее всего, принадлежала Бокуто. Парень оказался не промах. Такой же яркий, ошеломительный и горячий, как и его характер. Губы до сих пор саднили от жарких поцелуев. Но, увы, ничего нового, на что девушка откровенно надеялась, она не испытала. Поставить красивую точку в завершении вечера не удалось. – Акеми, чёрт тебя дери! – в коридоре загрохотал голос старшего брата. Девушка неторопливо стряхнула пепел в вазу.       Такаши незамедлительно вошел в комнату младшей сестры. Парень принюхался и скривился. Запах табака ощущался здесь отчётливее всего и вызывал головокружение. Взяв себя в руки, Такаши поставил на стол чашку, которую до этого держал в руках, отобрал у Акеми сигарету и выбросил в распахнутое окно. – Постыдись и не кури хотя бы в доме, – тону вернулась прежняя холодность. Акеми смерила брата рассеянным и недовольным взглядом, а затем нашарила на столике пачку сигарет. – Стыд, братик, – совершенно бесполезная эмоция, – с миной великого философа произнесла Накамура, щёлкая колёсиком зажигалки.       Такаши обречённо вздохнул, растирая переносицу пальцами. Ужасно хотелось взвыть. Его сестра безнадёжна. Совершенно безнадёжна. – Ты сделал мне кофе? – Акеми поднялась и присела на край кровати, взяв со стола чашку ароматного напитка. – Со сливками, как ты всегда любила, – на секунду девушке показалось, что голос брата дрогнул и потеплел. Накамура глубоко затянулась, выпустила дым и сделала глоток. Горячий, такой же вкусный, как в детстве. Такаши всегда варил ей этот кофе, когда она обижалась на него. Акеми сделала ещё глоток и вопросительно покосилась на брата, мол что это означает. Парень виновато улыбнулся. Её брат сейчас стоял и улыбался. Если сейчас не пойдёт снег, то мир перевернётся с ног на голову уж точно. – Кофе под сигарету с утра, дополненные извинениями? Что ж, день обещает быть интересным, – Акеми ядовито ухмыльнулась, но, чуть подумав, сразу смягчилась. Это же её старший брат наконец, который никогда не желал ей вреда. Холодный, занудный, бесчувственный чурбан. Но этот чурбан – её старший братец Такаши, и всё, что он хочет, уберечь её от беды. – Извинения приняты. – На самом деле, я пришел поговорить, – тактично начал Такаши, подбирая слова. – Завтра приезжает отец. Акеми, я думаю, тебе стоит извиниться... – Блять, – девушка резко вскочила с места, разом забыв о похмелье. – Даже не начинай! – Акеми, выслушай меня! Он старается, правда! Но ты перегибаешь палку!       Перегибаю палку? Накамура вспыхнула за долю секунды, как спичка. Небрежно отбросив сигарету и поставив чашку на стол, она ошалело забегала по комнате, собирая вещи. Она не понимала, как вообще можно быть мягкой с этим человеком, который назвал её дешёвой подстилкой. – Перегибаю палку? – зло прорычала Акеми, не глядя на брата. – Перегибаю палку? Такаши, я же просила не начинать! Ради всего святого, Такаши, перегибаю палку? Он старается? О-о-о, ты всегда был на его стороне, маленький папенькин сынок!       Накамура расходилась всё сильнее с каждым шагом, а Такаши красноречиво молчал. Она уже успела пожалеть, что смягчилась по отношению к нему. Этот человек видимо никогда не изменится.       Всеми силами подавляя обиду, Акеми спешно скидывала в рюкзак свой маленький набор выживания. Ближайшие два дня ей в этом доме делать абсолютно нечего. Брат от своего не отступит, поговорит с главой семейства, что, в любом случае. приведёт к скандалу. Лучше уж переждать в каком-нибудь приятном местечке. В конце концов, ей не привыкать. – Слушай меня внимательно, заигравшийся в психолога братик, – уже более спокойно заговорила Акеми, выплёвывая каждое слово. – Все попытки исправить меня заранее обречены на провал. Я уже не маленькая сопливая девочка, за которой ты когда-то убирал и присматривал. Я вольна вести себя так, как моя левая нога того пожелает! Когда же ты это поймёшь? Той Акеми, которую ты так, предположим, любил, больше нет! Можете беседовать с папочкой на тему "Как вылечить непутёвую дочь" хоть до посинения, пока дым из ушей не повалит. А я продолжу прожигать свою жизнь и морально разлагаться в каком-нибудь притоне, да. От наркоманов понимания побольше будет. Счастливо!       Громко хлопнув дверью напоследок, девушка полетела прочь.       Промозглый холод во всю царствовал на улице. Люди бежали, не разбирая дороги, только бы побыстрее добраться до дома или работы, прятались в уютных кафе, забегаловках, небольших магазинчиках и лавочках, только бы на мгновение ощутить блаженное тепло. Накамура сама бы с радостью последовала их примеру. Бесцельное болтание по городу быстро бы вымотало, ещё и учитывая такую "прелестную" погодку. Поэтому Акеми всё же решилась отправиться в школу, дабы занять время до вечера. Да и на тренировке появиться надо. Не хотелось лишний раз связываться с Куроо.       Если бы Акеми попросили описать происходящее в школе одним словом, она бы, не колеблясь ни секунды, назвала слово "хаос". Ёмко, коротко и по существу. Ученики, преподаватели, кураторы – все посходили с ума. Носились из угла в угол, шумно обсуждали, сбивались в группы, следовали за кураторами, перетаскивали коробки с различной мишурой и плакатами. Все готовились к важному событию – весеннему фестивалю танцев.       Об этом девушка узнала случайно, ненароком подслушав разговор первогодок. – Фестиваль будет грандиозным! Это одно из важнейших мероприятий Некомы. Представляешь, в моей средней школе таких не было. А ещё будет карнавал, – тараторила полненькая первогодка своей маленькой подружке с крашеными в фиолетовый цвет волосами.       Все с нетерпением ждали, обменивались улыбками, обсуждали танцы и костюмы. Только вот Накамура общего энтузиазма не разделяла просто потому, что считала это пустой и до безумия скучной тратой времени. – Эй, Накамура, – окликнул кто-то позади.       От внезапности девушка подскочила на месте и ухватилась за сердце, тяжело дыша. Она обернулась, дабы посмотреть кто тут такой смелый. – Яку, чёрт возьми! – вскрикнула девушка, увидев перед собой либеро. Почему все члены волейбольного клуба Некома имеют идиотскую привычку подкрадываться незаметно? Ну, за исключением Ямамото, конечно. Они с каждым разом всё больше оправдывали своё название. – Вот на кой хрен так пугать, а? – Прости-прости, – агрессия Акеми напугала Мориске не меньше его неожиданного появления. Паренёк склонился перед ней, бормоча извинения себе под нос. Накамура тихонько хмыкнула, понимая, что злиться на Яку просто невозможно. – Я не хотел тебя напугать. – Забудь. Всё нормально, – успокоила его менеджер. – Тебе ведь что-то нужно? – А? – Яку не сразу понял вопрос, так как совсем забыл, зачем искал девушку. С минуту подумав, Мориске стукнул себя по лбу ладонью. – Да. Да, точно. Требуется весь волейбольный клуб. Мы вместе с баскетболистами украшаем зал. Сама видишь, что школа на ушах стоит. Нас даже с уроков сняли. Я, конечно, понимаю, что ты не в восторге, но лишняя пара рук нам не помешает.       Не дав Акеми и рта раскрыть, Мориске схватил и потащил её за собой в зал. В принципе, девушке было по боку, где страдать ерундой: на уроках или же в зале. Поэтому особого сопротивления она не оказала. – Как ты себя чувствуешь? – с тенью сарказма спросила Акеми, хихикая в ладошку. Надо заметить, Яку выглядел немного помятым. Это было вполне естественным после праздника, но девушке почему-то казалось, что Мориске не так уж и часто предаётся подобному веселью. – Не смешно. Чтобы я ещё хоть раз послушал нашего придурка-капитана! – либеро раздраженно фыркнул.       Если происходящее в коридорах Акеми назвала хаосом, то для того, что происходило в зале слова ещё не придумали. Накамура точно таких не знала. Толпа парней носились из угла в угол, развешивали украшения, при этом громко крича друг на друга. Выходило у них скверно, по правде говоря. И заметила это не только девушка, но и Яку, который шумно вздохнул и ударил себя по лбу рукой от возмущения и злости. – Это должно висеть не здесь, Инуока! – голосил Хайба, ладонью указывая на плакат в руках Со. Первогодка начинал закипать в приступе негодования. – Лев, ты идиот, у которого нет никакого чувства стиля! – кричал в ответ Инуока, размахивая уже сорванным плакатом. Ещё немного и эти двое накинутся друг на друга. Кенма, что стоял рядом с гирляндой, тихонько отошел в сторонку, дабы не попасть под руку. Его извечный флегматичный взгляд выражал крайнее пренебрежение вперемешку с усталостью и скукой. – А ну заткнулись! Иначе ваш семпай надерёт зад вам обоим! – Ямамото орал громче всех, не обращая внимания на косые взгляды баскетболистов. – Ямамото, заканчивай с пацанскими замашками, задрал! А вы, два дебила, живо разошлись по разным углам! Вы даже вне площадки поладить не можете! – теперь настала очередь Мориске успокаивать нерадивых кохаев. Синхронно сглотнув, Лев и Со разбежались по сторонам. – Ты слишком суров, Яку-кун, – тихо заметила менеджер, доставая из коробки гирлянду. – На то он и мамочка Некомы, – улыбнулся подошедший Нобуюки, хлопнув Мориске по плечу. Яку смерил его уничтожающим взглядом, ведь он столько раз просил не называть его так. Скинув руку вице-капитана, либеро отправился следить за Инуокой и Хайбой. Никто же не давал гарантии, что они не сцепятся вновь.       Украшение зала шло своим чередом. Девушке даже начинало нравиться это дело. Кругом столько красивых парней из баскетбольного клуба, так и рвущихся ей помочь. Кто-то придерживал ей стремянку, кто-то подносил коробки, кто-то просто пытался привлечь её внимание к себе. Отличные условия для игры на публику. Отличные условия, чтобы расслабиться и отвлечься. Отличные условия для того, чтобы вызвать дикое раздражение капитана. Девушку так и подмывало уколоть его побольнее, вызвать ревность. Вот только для чего? Почему даже сейчас она не перестаёт думать о хитром придурке, когда здесь столько вариантов? Ситуация начинает выходить из-под её контроля, что Акеми категорически не нравилось. Накамура мысленно отругала себя. Ещё немного и она перестанет отдавать отчёт своим действиям. Следствие – необратимые последствия.       Акеми не сразу заметила, что Куроо здесь нет. – Эй, Кенма! – Да, – Козуме оказался поблизости. Девушка замешкалась. Спросить или нет? Ей не хотелось показывать своё волнение. Уж связующий точно всё поймет. Слишком внимательно следит за людьми.       Только вот то, чего боялась Накамура уже случилось. Кенма давно всё понял. Слишком опрометчиво вела себя новый менеджер. и слишком ярко всё демонстрировал Куроо. – Где капитан? – равнодушно спросила Акеми, стремясь не выдавать себя. – Волнуешься? – девушке очень захотелось ударить его. Этот мелкий засранец точно издевается. Вот только лицо Кенмы, как и его голос, не выражало ни сарказма, ни иронии, ни издевки. – Просто любопытно, – огрызнулась Накамура, пряча раскрасневшиеся щёки. – Не...       Договорить Козуме не успел. Его прервал дикий гогот, принадлежавший Торе. А объектом насмешки оказался так вовремя появившийся Тетсуро. Хорошенько присмотревшись, Акеми выяснила и причину смеха: на шее капитана Некомы красовались яркие синяки, которые не скрывал даже шарф, а скула была пересечена огромной ссадиной. – Какая же девушка нырнула с тобой в пучину страсти? – не унимался Такетора, хватаясь за живот. – Ага, эту девушку случайно не пылесосом зовут? – крикнула Акеми с другого конца зала. Зал взорвался, казалось, стены затряслись от хохота.       Лицо Куроо оставалось совершенно безэмоциональным, но убийственную ауру чувствовали все присутствующие. Он медленно подошел к Ямамото. – Десять кругов вокруг школы, – Тетсуро выдал эту фразу настолько холодным тоном, что у Акеми по спине пробежались мурашки. Такетора испуганно вздрогнул и молча, беспрекословно побежал исполнять приказ. – Кто-нибудь ещё хочет высказаться?       Желающих не нашлось. Все, включая напуганных баскетболистов, вернулись к работе. Куроо же спокойно прошел к Яку за указаниями. Накамура не отводила взгляда от капитана. Тетсуро передвигался медленно, словно неведомый груз на плечах мешал ему идти. Что-то произошло и это что-то сильно тревожило его. Взгляд потерянный, совсем как у загнанного в клетку зверя. Девушка начинала волноваться не на шутку, но всеми силами старалась это скрыть. – У него есть девушка? – Акеми была готова убить саму себя за неожиданно сорвавшийся с губ вопрос. – Метишь на вакантное место, разбойница? – Кай криво усмехнулся, не поднимая взгляда на Акеми. Девушка мгновенно вспыхнула. Что же это такое? Сегодня каждый так и норовит её подколоть. – Просто любопытно, – процедила сквозь зубы девушка, уже второй раз за день пытаясь скрыть непрошенный румянец. – Ну, раз так. Раньше у него была девушка, Ясу-чан. Они были вместе со средней школы, насколько я знаю. И в Некому перешли вместе. Не знаю, что произошло, но в прошлом году они расстались. Слышал, как они ругались, речь шла об измене, кажется. Куроо очень долго отходил, хоть и не показывал этого, а Ясу перевелась в Фукородани. С тех пор я видел только, как он зажимает девчонок на переменах. Разбойница, не думаю, что мне следовало тебе об этом рассказывать.       Акеми внимательно присмотрелась к Куроо. В душе разлилось горькое чувство понимания. Ведь она знает, что такое предательство. Ей было противно от самой себя, что она жалеет этого придурка. Но в то же время, она его понимала как никто другой. Только сейчас она заметила отпечаток боли в карих глазах, который раньше не замечала, не стремилась замечать. Девушка отвернулась. Накамура вспомнила себя в средней школе. Такую же подавленную и разбитую, скрывающуюся за маской безразличия. Изменилось ли что-то с тех пор? Нет. Прошлое следовало по пятам, не желая отставать. Прошлое дёргало за рукав, вечно напоминая о себе. Яркие картинки минувших дней зудели в голове назойливыми комарами. Менеджер тряхнула головой, отгоняя лишние мысли прочь.       Работа кипела, но сдвигалась с мёртвой точки крайне медленно. Ямамото, которого пробежка не сильно вымотала, сцепился с форвардом баскетбольного клуба, меряясь авторитетами. Лев и Со всё же подрались. Все тут же помчались разнимать первогодок, под громкие причитания Яку о том, что с этими идиотами нет никакого сладу. Сегодня без рукоприкладства опять не обойдётся.       Пока все с интересом наблюдали за ссорой двух непоседливых волейболистов, за работой осталась одна лишь Акеми, которой распри Хайбы и Инуоки были по боку. Ей их и вчера с лихвой хватило. Накамура порылась в коробке, достала мишуру и парочку фонариков и вскарабкалась по шатающейся стремянке. Всё внимание было приковано не к ней, а следовательно и держать лестницу было некому. Внутри всё сжалось от страха. Один неверный шажок и она полетит вниз. Сложив в ногах лишнее, Акеми потянулась к стене, чтобы приклеить фонарь. Нога соскользнула со стремянки, та зашаталась, а Акеми не успела среагировать и ухватиться за что-либо. Это было неизбежно.       Казалось, что она летит целую вечность и всё никак не может упасть. Накамура открыла сначала один глаз, затем – второй. Вопреки её ожиданиям, она не упала, а повисла в воздухе. Девушка непонимающе покосилась на пол, повернула голову, а над ней – извечно раздражающая ухмылочка. – Ты вообще можешь сделать что-нибудь нормально, неумёха? – Куроо продолжал издевательски улыбаться, держа её на руках. Всё чувство жалости к нему как рукой сняло. Акеми снова вспомнила, какой же он невыносимый идиот. Может, дело вовсе было не в его девушке, а в нём самом, что было бы совершенно неудивительно. Испепеляя Тетсуро взглядом, Накамура попыталась вырваться, но Куроо даже не собирался её отпускать. Тогда девушка изловчилась и укусила его в плечо. Если он не хочет по-хорошему, то Акеми будет действовать по-плохому. Но тщетно. Куроо сдавленно зашипел, но не отпустил её. Капитан закинул девушку на плечо и направился прочь из зала. – Ты что творишь, ненормальный? Жить надоело? – возмущённая такой неслыханной наглостью, Акеми истошно кричала и била Куроо по спине, не получая никакой реакции в ответ. – Вот скажи честно, ты мазохист? А то я могу тебе ещё парочку синяков оставить? Или тебе шею сигаретой прижечь?       Минут через пять девушка осознала, что все её попытки вырваться напрасны. Она ничего не могла противопоставить Куроо, которому уступала в силе и росте. Когда она попыталась пнуть его коленом в грудь, Куроо ловко ухватил её за ногу и сжал сильнее. Накамура попыталась успокоиться. Вдох. Выдох. Она безвольной куклой повисла у него на плече. Ей оставалось только гадать, куда и зачем он её тащит.       Когда Куроо её освободил, они находились уже за пределами школы. Девушка в полном недоумении обернулась к капитану. Тот, в свою очередь, продолжал нагло улыбаться. – У меня один вопрос, дорогой мой. Какого чёрта ты вытворяешь? – голос девушки сорвался на крик. – Только не говори, что ты не рада. Я тебя от работы спас, дура. Я и сам не собирался там задерживаться. Одному болтаться скучно, а ты забавно бесишься, – Куроо пожал плечами. Акеми опешила от его слов. Девушка сжала кулаки, чтобы прямо сейчас не сорваться и не убить его. Слишком много свидетелей вокруг. Раздражение внутри угрожающе рокотало. Тетсуро хмыкнул и, обогнув Акеми, направился вперёд. – Так и будешь столбом стоять? Я, конечно, не жду, что ты кинешься мне в ноги в порыве благодарности... – Просто затухни, – девушка ускорилась и последовала за Куроо. Любая реакция на его слова была бы только ему на руку, а клоуном она не нанималась.       Они вышли именно в тот момент, когда улицы Токио были оживлённее всего. Шум бил по ушам, оставляя неприятное ощущение слабости. Холод пробивал до дрожи. Куроо заметил, как трясётся девушка и резко затормозил. Не проронив не слова, он снял с себя клубную куртку и накинул её на плечи девушки, кутая её как ребёнка. – Стой здесь, – сухо бросил Куроо и скрылся в толпе. Акеми злобно фыркнула и проворчала что-то неразборчивое в ответ, но Тетсуро её уже не слышал.       Люди сновали мимо неё, обходя стороной. Каждый погружен в свои думы. Серые и безликие, они не замечали ничего во круг. Они были слепы к окружающему миру и чужой беде, чужим чувствам. Здесь каждый сам по себе. Каждый сам за себя. Здесь нет места слабости. Это она уяснила давно.       Почему-то, когда Тетсуро был рядом, она не чувствовала этого гложущего одиночества. Сейчас же оно зияло дырой в душе. Её единственной слабостью. Накамура закурила и что-то резко закололо слева в груди, под самыми рёбрами. Сердце? Нет, по слухам у неё не было сердца. По слухам она родилась без него. Сердце – дефект, от которого она была избавлена.       Но у Акеми было сердце. Слабое, израненное, чуткое, спрятанное за километровой толщей арктического льда. Сможет ли кто-нибудь его разглядеть? Сможет ли кто-нибудь пробраться к нему вновь?       Накамура стёрла одинокую слезинку. Девушка обратила взгляд на проходящую мимо семью. Счастливые и беззаботные. Для неё подобное давно вне зоны досягаемости. Её семья распалась, развалилась на части очень давно. И её уже не собрать. В этом по большей части её вина, но она никогда не признается в этом ни окружающим, ни себе. Время вспять не повернуть, а тратить остаток дней на сожаления не хотелось. – Вот, держи, – от мыслей отвлёк голос Куроо. Он стоял перед ней и протягивал стаканчик с кофе. Девушка подняла на парня полный недоверия взгляд, на что Тетсуро саркастично закатил глаза, мол травить он её не собрался. Акеми протянула руку к капитану, чтобы взять стакан, и ненароком коснулась пальцев Тетсуро. Парень вздрогнул как от удара током. Ему оставалось только молиться, что Накамура этого не заметила, она слишком увлекалась напитком.       Акеми сделала осторожный глоток. Латте. Горячий, но от того не менее вкусный. Приятное тепло поселилось внутри. И не только от кофе. Одним таким незамысловатым жестом Тетсуро умудрился смягчить её внутреннюю боль. Ясные голубые глаза на мгновение наполнились благодарностью. – Спасибо, – прошептала девушка, сделав очередной глоток. – Тебя плохо слышно, – Куроо театрально приставил ладонь к уху, будто действительно плохо слышал. – Чуть громче. – Придурок, – проворчала Акеми громче, но не смогла сдержать улыбку. Куроо заливисто рассмеялся, как мог только он. – Пойдём, я тебе кое-что покажу, – Тетсуро протянул девушке руку. Почему ей чудилось, что если она возьмёт его руку, то ей станет значительно лучше?       Капитан повёл её дворами, крепко держа маленькую ладошку в своей. А Накамура еле поспевала идти за ним. Слишком уж он быстро шёл.       Пара переулков, десяток лестничных пролётов и они стоят на крыше огромной высотки. Окутанный тучами, светящийся город был по-своему прекрасен. Зрелище завораживало. В один миг всё стало таким чётким. Девушка подошла к краю. Ей казалось, что она светится вместе с городом. Прекрасно. Отсюда, с высоты нескольких десятков этажей, всё казалось таким мелким и незначимым. Все её проблемы казались дорожной пылью. – Я часто бываю здесь, когда хочу побыть один, – Куроо посмотрел вдаль, в сторону горизонта, усыпанного такими же высотками. – Отсюда всё кажется таким незначимым и пустым, что мне становиться легче. Я слышал, что ты спрашивала у Нобу сегодня.       Девушка поперхнулась. Очень хотелось провалиться сквозь землю. Вот же чёртов кот! Всё услышал. Накамура поспешила оправдать себя. – Я не... – Всё нормально, – Куроо не сводил глаз с горизонта. Акеми чувствовала, что говорить ему сейчас нелегко. – Мы с Ясу были очень близки. Познакомились на первом году обучения в средней школе. Она вечно путалась под ногами, раздражала, но вместе с тем... Не важно. Странно, мы быстро поладили, она даже с Кенмой общий язык нашла, учитывая то, что это практически невозможно. Так и повелось. Нас было не оттащить друг от друга, даже в старшую вместе пошли, хоть и родители были не в восторге. Всё было прекрасно, я думал – вот оно, счастье. У меня был волейбол и любимая рядом. Разве этого не достаточно? Год назад, двадцать седьмого декабря, в канун Нового года, ко мне подошел Кенма и попросил, чтобы я срочно зашел в раздевалку. Вроде бы ничего особенного. Я думал, он опять что-то забыл, а вернуться стесняется. В это время зал занимал другой клуб, вот и всё. Вот только Кенма был шокирован чем-то. Я это не воспринял всерьёз. Идиот. Когда я вошёл, понял, чему он так удивился...       Куроо умолк. Накамура не могла понять его. Почему ей? Почему он рассказывает всё именно ей? Она не лучшая кандидатура на роль психолога, да и отношения у них не особо складывались. – Она перевелась. Видел её пару раз на тренировочных матчах с Фукородани. Я уже смирился, но из головы выкинуть её никак не могу. Знаю, это глупо — жить прошлым, но иначе как-то не получается. Сегодня ночью я снова встретил её... В общем, не важно.       В словах "Глупо жить прошлым, но иначе как-то не получается" Накамура находила и свои чувства. Он определённо знал, что она его поймёт. Глупо жить прошлым. Чёрт, да он даже дату помнит. Глупо, глупо, глупо. Акеми тоже помнит даты. Они не покидают голову, нескончаемой строкой плывут перед глазами. Жить прошлым – глупо. Время никого не ждёт. И сейчас Акеми понимает это как никогда. Время никого не ждёт. Они упускают своё время. Вот только для неё уже поздно, а Куроо ещё можно спасти. – Ох, да ладно, ты ещё поплачь, сопляк! – ядовито фыркнула девушка, приводя тем самым Куроо в чувства. Он улыбался.       Накамура снова закурила. О крышу разбились первые капли дождя. С каждой секундой начинало лить всё сильнее. Капля упала на только что зажжённую сигарету. – Это знак, – рассмеялся Тетсуро, отбирая и выкидывая у девушки сигарету. – Знак, что тебе лучше бросить курить, и что нам пора сматываться отсюда, пока мы не вымокли. Я живу недалеко, пойдём. – Почему ты рассказал это мне? – тихо спросила Акеми, следуя за капитаном. – Не знаю, – пожал плечами Куроо.       Идиот. Он точно неисправимый идиот.       Как выяснилось, Куроо жил один. Снимал квартиру неподалёку от школы. По его словам, родители сплавили его, дабы приучить сына к самостоятельной жизни, мол надо же когда-то начинать. Единственная комната и кухня не были перегружены мебелью. Только самое необходимое. Пока Тетсуро заваривал чай, девушка осматривалась в комнате. Она сразу подружилась с большой и неповоротливой кошкой Неко. И, как оказалось, не одна она был привязана к воспоминаниям. Стена была завешана фотографиями, медалями, грамотами. Даже парочке кубков нашлось место на полках. Впечатляло.       Проводя время с Куроо за изучением правил и просмотром фильмов, Накамура снова убедилась, что его вполне можно терпеть. Оживлённые разговоры, бессвязный смех, острые шутки. За окном лил дождь, а в душе светило солнце. Так просто, так легко. Хоть и на мгновение, но можно было расслабиться, порадоваться чему-то незначительному и никто бы не ударил тебя в момент твоей слабости. Акеми улыбалась вместе с Куроо. Мира за пределами этой комнаты не существовало вовсе. Были только они, беззаботные и, кажется, счастливые. Накамура хотела запомнить этот миг надолго, ведь скоро всё вернётся на свои места: она вернётся домой, а Куроо снова начнёт раздражать.       Одна вещь стала ясна как день – это начало её конца.       Усталость напомнила о себе слишком поздно, когда за окном уже сгущались сумерки. Акеми провалилась в сон неожиданно как для себя, так и для капитана. Куроо, уже не пряча тёплую улыбку, уложил девушку на диван и накрыл пледом.       Жизнь за окном не переставала кипеть ни на минуту. Куроо задумался. В Акеми угадывались черты Ясу. Он должен был рассказать это ей, хотя собственных мотивов не понимал. Живое напоминание о неудачных отношениях, которые давно пора отпустить. Найдутся ли силы? Пора сбросить эту печаль, закрасить на время.       Нельзя откладывать ни на неделю, ни на день, ни на час. Здесь и сейчас. Время никого не ждёт. Хочет ли он упускать его? Хочет ли он упускать тот шанс, что сейчас лежит позади него, подрагивая от дурного сна? Нет. Он готов признаться в этом себе, но не готов признаться ей. Рано, пока всё слишком неопределённо.       Тетсуро улыбнулся в пустоту. Она победила. Она победила ещё тогда, когда переступила порог их школы. Это начало его конца.       Капитан устроился рядом с Акеми, погружаясь в желанный сон. Девушка мгновенно успокоилась, на инстинкте прижавшись ближе. Завтра всё снова будет по-другому.       Это начало их конца.