Трещины

В последние дни лета я не мог найти себе места, кроме как своей новой комнаты. Тетрадки, ручки и прочая канцелярия были закуплены ещё в июле. К школе я был готов, по словам мамы, но она-то не знала, что творилось у меня на душе и в голове. Было очень стрёмно, и мне отчего-то казалось, что богатенькие детки, с которыми я буду учиться, не воспримут меня нормально. Воспримут как какого-то лоха, но не как нормального парня. В прошлой школе было хорошо: меня не трогала большая часть одноклассников, а я не трогал их в ответ. Я отлично общался только с Лорэн и Бобом. И нет, это не растения, стоящие на подоконнике нашего класса, – люди. Моя параллель. Лорэн – крашенная полноватая блондинка с кучей комплексов. Из-за этого у неё нет подруг, только я и Боб. Хотя это затишье летом… наверное, она таки с кем-то подружилась. Нужно как-нибудь встретиться и узнать о её новостях. Боб же – длинный и тощий парень с пушистой кудрявой башкой. Он сохнет по двум пиздатым сестричкам – алгебре и геометрии. Честное слово, я его понять за эту пару лет так и не смог. Не люблю точные науки. Вообще учиться не люблю. Лорэн и Боб, можно сказать, мои единственные друзья. Я асоциальный, как и они, и это объясняет нашу дружбу. Сошлись три неудачника. Как и обычный подросток, летом я променял друзей на Интернет. Они тоже не подавали признаков жизни, а я их не трогал и не сваливал свои личные проблемы. Ребята так и не знают, что я буду учиться в другой школе, что живу непонятно где и с кем. Кстати о школе. Я всегда думал, любой ученик, чтобы перевестись, должен хотя бы на собеседовании побывать. Но ничего подобного не было, и я не был уверен, что в первый школьный день я не буду трындеть с завучами или писать экзамены – только сдал же. Возможно, мой «папка» отвалил деньжат за моё обучение в этой супер-школе – и всё тут. Ну, или меня посчитали настолько уникальным в своём неординарном мышлении, что взяли, только увидев мои документы. В тот злосчастный день мама выкинула меня на произвол судьбы, как птенца, – чмокнула в щёку и отправила меня к «братьям», сидевшим в крутом джипе. Отвертеться от новой школы уже было нельзя – нужно было думать раньше. А так как летом мозги просто-таки плывут, я с обречённостью пошёл к сверкающей боками на солнце тачке. Сунулся на переднее сидение возле водителя. – Тук-тук, – сказал я, мрачно глядя на (гаденько?) улыбающегося Нила. – Не хочешь сесть на заднее сидение, к своему кровному брату? – я покосился на улыбающуюся морду Кейна. – Нет, – Нил покачал головой. – Ненавижу сидеть сзади. – Ну и ладно, – буркнул я и закрыл дверцу. Я залез к Кейну и кинул свой школьный рюкзак между нами – чтобы он снова ко мне не полез. Мне и на расстоянии с близнецами хорошо. Люблю пялиться на красавчиков, да. Может, мне бы понравилось с красавчиками и общаться, даже тесно… но эти рыжие чудища исключение. Водителя всё не было в машине, Нил кому-то строчил смс-ки – было слышно «клац-клац-клац-клац» айфона, – а Кейн смотрел на меня. Вот просто сидел и без капли смущения глядел на меня, будто это не его морковь упиралась мне в живот считанные дни назад. Будто не он меня шлёпнул по «хорошенькой попке». И вот, свершилось то, чего я так боялся: мой рюкзак упал на пол, в ноги, а меня сжали в душащих объятьях. Я тут же начал брыкаться, но так, чтобы не нанести ущерб салону тачки. Мои очки съехали на бок, горло пережали сгибом локтя, и меня трепали по голове, как собаку. Кейн разве что не приговаривал «хороший пёсик». Я, наконец, вырвался из захвата и забился в противоположный угол. Кейн заржал. А Нил, обернувшись к нам, кажись, сфоткал меня – если верить звуку «крак». Потом он повернул свой экран ко мне на несколько секунд, но я успел увидеть себя. Раскрасневшиеся щеки, волосы, торчащие в разные стороны, раскрытый рот и потерянный взгляд за слезшими на нос очками. Ужас просто. – Вы, говнюки, прекратите меня уже домогаться! – почти что выкрикнул я, зачёсывая одной рукой волосы назад, а другой – поправляя очки (средним пальцем). – Кто тебя вообще домогается? – спросил Кейн, прижавшись ко мне и обхватив за талию. От этого по моему телу пробежались мурашки, и я решил пока не отбрыкиваться. – Дебил, ты меня домогаешься, – сказал я, исподлобья глянув на него. Сердце почему-то неровно стучало. Меня сильней припечатали к чужому телу. Кейн так ухмылялся, будто сделал что-то запрещённое. И тут я понял, чего он лыбился: его рука проехалась вниз по моему бедру, до колена. Потом ладонь скользнула вверх и на внутреннюю часть. Я чувствовал пальцы Кейна так отчётливо, словно на мне не было брюк. Будто я был голый, полностью. И, конечно же, возбуждение сразу стрельнуло в пах – чужая рука находилась рядом с моим членом. Я чересчур громко вздохнул, и Кейн сжал моё колено, наклонившись ко мне: – Тебе же нравится это, – ухо лизнуло горячее дыхание, которое дрожью проникло в голову. – Нравится, когда тебя домогаются. Ну, всё. Я, несмотря на приятные ощущения, оттолкнул от себя Кейна, пихнув его куда-то локтем. Нашёлся мне, блин, Шерлок Холмс. Меня спас от Кейна водитель, севший в машину. До школы мы ехали около получаса, но я вытащил наушники, как только джип вырулил за территорию дома. Мозг затопила какая-то меланхолического настроения хрень, и я расслабился. Но, оказывается, зря. Кейн снова придвинулся ко мне и забрался рукой мне под пиджак. – Отстань, мудак, – прошипел я, вытащив из уха один наушник. Но Кейн проигнорировал меня, усмехнувшись: вытащил из брюк рубашку и нырнул в образовавшееся отверстие. Он погладил мой бок и провёл пальцем по линии позвоночника. Я постарался незаметно выгнуться, чтобы водитель не заподозрил чего неладного. Кейна было отпихнуть невозможно. – Ещё раз толкнёшь – укушу, – прошептал мне на ухо Кейн, ну и я, конечно же, ещё раз заехал ему локтем под рёбра. Ухо обдало тропическим жаром, его лизнули, отчего моё тело начало трясти от удовольствия, и легонько так прикусили. Блять, если честно, я тащился от этих мокрых покусываний Кейна, и мне даже было пофиг на водителя и его брата-близнеца. Странно, но сначала Кейн казался мне большим злом, чем Нил. Мне казалось, что он хотел меня убить, но не поиметь. Оказалось, он просто мечтал меня нагнуть. Ну, или поиздеваться. Собравшись с новыми силами, я упёрся ладонью с растопыренными пальцами в лицо Кейна и отстранил его от себя. – Отвали, – буркнул я, хотя щеки изнутри горели, а сердце крутилось-вертелось в груди, не желая биться в нормальном ритме. Я вытер своё обслюнявленное ухо, попытался при этом придать выражению своего лица как можно больше презрения. Типа «фу, ты мне отвратителен». Засунув в ухо наушник, я снова врубил музыку. Краем глаза я увидел, как Кейн с широкой ухмылкой вытаскивал из кармана свой айфон. И вот, новая школа. Мать моя женщина. Школа выглядела так же потрясающе, как и оголённые близнецы. Она огромная – как в длину, так и в высоту. Перед ней – зелёный, идеально подстриженный газон, деревья, клумбы, цветы. И множество школьников – в форме, не моего уровня. Да, у меня тоже есть айфон, но эти лица сразу дали понять, что они намного выше меня. От понтов, кажись, мне стало не хватать кислорода. Близнецы вроде бы мне что-то говорили про школу, периодически с кем-то здороваясь, но я будто находился в прострации. Не люблю людные места, они меня смущают. Мы шли по блестящему чистотой коридору, как вдруг я чуть не врезался в девчонку. Еле успел затормозить, а то бы сбил её нахрен, да и сам рухнул вниз мешком картошки. – Привет! – воскликнула она, чересчур радостно улыбаясь. Я не разделил её весёлого настроя, наоборот, напрягся. – Нил, Кейн, как лето прошло? Где были? О, это ваш сводный брат, да? Новенький, значит? – темноволосая девушка с брекетами и чёлкой в стиле «я пони» ещё что-то трындела, близнецы мило ей отвечали, а я понял, что скоро свихнусь. От обилия понтов и вежливости. Кажись, несовместимые вещи, но, чёрт возьми, в прошлой школе мне нравилось намного больше. Я не ходил в форме (только по особо важным дням), там стоял хаос и шум, матюги и запах сигарет. «Нормальное» общество, как мне показалось, лучше этого «элитного». Тут, наверное, если я расскажу непристойный анекдот, меня мысленно окрестят «умственно отсталым», поморщатся и уйдут, не попрощавшись. Очнулся я от того, что почувствовал на своём запястье чью-то тёплую и костлявую ручку, которая тянула меня куда-то вглубь чистого коридора. Я, окончательно скинув наваждение, поравнялся с девчонкой и выпутался из её пальцев. – Кхм… ты кто вообще? – сказал я как можно приятнее, улыбаясь во все двадцать восемь. Типа я точно такой же вежливый, как и все. Но, похоже, девчонка нисколько не обиделась на мой довольно-таки грубый вопрос. – Я Дэйзи Макфибер, староста школы, – произнесла она с долей самодовольства, тряся дурацкой чёлкой и сверкая брекетами. – И ты учишься со мной в одном классе. Я думал как-нибудь прокомментировать её фразу с сарказмом «о фак, это так круто», но передумал – как и всегда в таких ситуациях, когда можно по неосторожности оттолкнуть кандидата на роль «лучшего друга», я молчу. Хотя, не думаю, что я и эта Пони сможем сдружиться. Нет, я ничего не имею против брекетов и чёлок, совершенно нет. Только вот её вид… что-то с ней не так – нутром чую. Да, конечно, форма с иголочки, как и у всех, в меру косметики на её глазастом лице и открытая улыбка делают её милой, но что-то не так. Не могу понять что… – …а вот класс биологии, – говорила тем временем Пони. – Кстати, у нас первый урок будет проходить здесь, – она зашла в класс, а я прошёл за ней, – можешь остаться, раззнакомишься со всеми, – прям как мама моя говорит. – Ах, вот план школы, чтобы ты не потерялся… – Дэйзи порылась в своей сумке, показавшейся мне очень тяжёлой – может, из-за пухлости, или из-за того, что она якорем тянула плечо девчушки вниз. – И ещё расписание – оно не поменяется до конца этой четверти, – наконец, Пони отдала мне две листка А-4 и, дружески похлопав по плечу, добавила: – Следуй за всеми и тогда не потеряешься, – и так скосила туда-сюда глаза, поджав губы. Дэйзи удалилась, махнув на прощанье тёмной гривой и послав мне разноцветную улыбку. Со вздохом я скинул свой рюкзак на вторую пустующую парту и уселся за неё, просматривая расписание. Потом я огляделся по сторонам – класс наполнялся учениками. Как же я не люблю знакомиться с кем-либо, «вливаться» в новый коллектив. Передо мной это маленькое дельце предстает адовым заданием. Нет бы отбросить все свои комплексы и очки – зажить нормальной, обычной и спокойной жизнью. Я же так не могу, нет. Школа оказалась безобидной. В класс я попал хороший – там приятные девчонки и мальчишки. Девочки красивые. Особенно Хло, которая сидит за первой партой возле окна, – и так в каждом кабинете. Она ко мне первая подошла, если не учитывать Дэйзи. Блондинка, худенькая и низенькая, с наивными голубыми глазами. Этот типаж нравится, наверное, всем парням. И я не исключение. У Хло родинка у уголка левого глаза, а ещё волосы пахнут мелиссой. Не девушка, а мечта. Красотка просто. Пока что я знаю о ней только то, что она нормально учится, но любит уходить в себя – если поверить замечаниям учителей на уроках. Ну, ещё имя её знаю – Хлоя Эвот. Большей информацией не располагаю. Нас с близнецами забрал со школы водитель; они были молчаливы и не приставали ко мне, даже Кейн, сидящий возле меня. Кстати, целый день их не видел – ни в туалетах, ни в коридорах. Они будто испарились. Но мне-то что? Я только рад! Когда мы приехали, они снова испарились. Нет, конечно, не так, как волшебники – они просто скрылись из виду, потерялись в огромном доме. Не понимаю, зачем людям такие дома? Это же сколько денег нужно платить в месяц за эту штуку! Мама словила меня в прихожей, позвала меня к себе в столовую. А я что? А я ничо. Времени свободного куча, уроки ещё успею сделать. Я пришёл к маме и сел напротив неё, где стояла вторая порция чая и пирог. Маман во всю хомячила свой кусочек сладости и чувствовала себя как дома – сидела с ногами на стуле, одну коленку видно, другую – нет. Её любимая поза, да и я так люблю сидеть. Форма только мешала. – Ну как? Что там в школе? Понравилось? Ну и я начал свой рассказ. Что да, школа отпад, учителя вроде как толковые, одноклассники тоже неплохие. Конечно, моя речь получилась вяленькой и напомнила не политый с неделю цветок, но мама удовлетворённо кивнула. Потом я замолчал – начал есть, а мама щёлкала каналы телевизора. И потом остановилась на каких-то японских лицах. Или корейских. Или китайских. Никак не могу разобраться – и это при том, что в детстве я дружил с пацаном корейским. Или японским. В общем, не суть важно. Помню только, его звали Юме, и у него был прикольный нос. – Я пошёл, – оповестил я маму, вставая из-за стола. – Мне тоже нужно наверх подняться, – сказала она и пошла за мной. По пути в комнаты маман принялась рассказывать, что была сегодня в магазине и нашла мне классные кеды. – Нужно как-то на них глянуть, – улыбнулся я ма. – Так глянь. – Это конверсы? Какая у них расцветка? – поинтересовался я, думая, что приду в комнату и забью их в гугле. – Они у тебя в комнате, – усмехнулась мама. И вправду – кулёк лежал у меня на кровати, весь такой аккуратный, с прямоугольными очертаниями коробки. Мой взгляд скользнул по комнате и остановился на… Что-то было на моём рабочем столе, который ещё с утра был пуст и чист, как у человека, страдающего перфекционизмом. Я подошёл поближе, через плечо с подозрением косясь на невозмутимую мать. Что она задумала? А то напустила ещё на себя такое безразличие. – МАМА! – заорал я, выпучивая глаза: на столе лежал тоненький, прямо листок бумаги, Макбук. – Мамуля! – я подбежал к ней. – Мамочка, это что, мне? – моему удивлению и радости не было предела. Кому не хочется иметь свой мак? Вот и я о том же! Я обнял маму, уже улыбающуюся и смеющуюся. – Тебе, тебе, – сказала она. – Это подарок от Билла и меня. – Передавай ему огромное спасибо! – я чмокнул маман в щёку, вне себя от радости. Может, мне и телефон новый купят? А то четвёрочка, мой старенький айфончик, так глючит, что мне аж страшно становится – всё-таки ему уже четыре года. Игры виснут, звонишь маме – получается с третьего раза, да и летал он у меня, честное слово, не мало. – Билл приедет вечером, тогда можешь его поблагодарить. Конечно, он классный мужик! – Кстати, мам, где Нил и Кейн? – спросил я. – Так они на корте, – пожала плечами мама. Корт? – Я в бассейн. – Который на улице? – я удивился. Уже не так тепло, как было пару дней назад. – Который в доме, – маман даже щёлкнула меня по лбу. – Ты же говорил, что осмотрел всю территорию! И мама ушла, оставив меня недоумевать. Мак, корт, бассейн… господи, что ещё?