Горячее блюдо

Обратной дороги Матеуш не перенёс. Демон был втройне ослаблен: ошейник не давал ему воспользоваться энергией душ для подпитки, сознание меркло, раздираемое тяжёлыи воспоминаниями и горечью от недавних событий, а постоянное недоедание довершило начатое. Сердце Матеуша не выдержало и остановилось во время очередного прыжка. Демон кулем упал на дорогу, и его ещё несколько шагов протащило по земле, пока конь Габриэла, удивлённый внезапно появившимся балластом, не остановился. К счастью, демона не так-то просто убить. Островок воли к жизни, который не могло сломить ничто и никогда, заставил сердце вновь качать кровь по телу, а лёгкие — втягивать воздух. В себя Матеуш пришёл после несильного пинка по рёбрам. — А говорили, что демоны — крайне живучие твари, — князь Равенский, поджав губы, рассматривал его и чуть морщился. — Простите, хозяин, — речь давалась Матеушу с трудом, горло пересохло, и голос звучал хриплым карканьем. — Я демон только наполовину. — Жалкое ничтожество, — презрительно процедил Габриэл. — Подумать только, эта пыльная подстилка решила, что вправе играть с князьями. Матеуш бессильно закрыл глаза. Глупцом он был. Не проверил, не убедился. Что уж теперь? Хватило дурости совершить ошибку, поимей остатки гордости, чтобы за неё заплатить. Демон ждал разного. Что его убьют, или так и бросят на дороге, или и дальше потащат за лошадью волоком... Ему привязали крылья к туловищу, чтобы не болтались тряпками, и перекинули через спину княжеского коня, как мешок с мукой. — Почему, хозяин? — тихо спросил Матеуш, разглядывая дорогу. — Мне нужно, чтобы ты жил, Матвей Матвеевич, — с лёгкой издёвкой протянул Габриэл. — Демоны живут долго, ты будешь переходить в роду князей Равенских из поколения в поколение, как семейная реликвия, и помнить, с чего всё началось. С твоей беспросветной глупости и нахальства. Не трепи языком попусту, нам ещё полдня ехать, а ты и так вот-вот подохнешь. К вечеру они достигли постоялого двора. Матеуш аккуратно скатился на землю, пошевелил крыльями, пытаясь ослабить верёвки. — Постой пока так, — велел отстранённо Габриэл, направляясь в здание. Демон вздохнул и остался стоять, хотя ноги, несмотря на несколько часов своеобразного отдыха, всё равно подрагивали. Для того, чтобы почувствовать себя нормально, Матеушу требовалось хорошо поесть и вволю напиться. Князь появился на пороге через несколько минут, махнул рукой, подзывая демона. Матеуш машинально сделал несколько шагов, но остановился, когда цепь поводка зазвенела и натянулась. Конь предупреждающе оскалился, мол, только дёрнись — покажу, какой я травоядный. К счастью, разрываться между выполнением приказа и риском получить от строптивой скотины Матеушу не пришлось — один из слуг князя всё-таки отстегнул карабин от ошейника, возвращая демону некоторую свободу передвижения. Подойдя к Габриэлу, Матеуш низко поклонился и замер, ожидая следующих приказов. — Пошли. И сними уже с себя эту верёвку. — Хорошо, хозяин, — согласился Матеуш, дёрнул узел, освобождая крылья. Он пока не понимал мотивов действия Габриэла. Хочет развлечься не в походной обстановке, а более цивилизованных условиях? Заботы со стороны пленителя демон не ждал, хотя это было бы логично. Габриэл ведь озвучил свои намерения, а они предполагают, что Матеуш, став фамильной реликвией, будет жить и здравствовать, а для этого необходимы какие-никакие забота и уход. Матеушу было не до логических размышлений, он вымотался морально и физически и уже не ждал от жизни ничего хорошего. Тем больше он удивился, оказавшись перед огромной лоханкой с горячей водой. — Приведи себя в порядок. А то не демон, а тряпка пыльная, с тобой на люди выйти стыдно. Потом спустишься в общий зал, трактирщик даст тебе пожрать. Понял? — Понял, хозяин. А что потом? — Потом найдёшь меня, — сказал Габриэл и ушёл, оставив демона одного. В первую очередь Матеуш жадно склонился над лоханкой, погрузил лицо в горячую воду, сделал первый глоток и пропал. Оторваться он смог, только когда почувствовал, что в него больше не влезает. Уровень воды в лоханке заметно упал. Вспомнив, что он здесь всё-таки за другим делом, Матеуш аккуратно перевалился через бортик и счастливо вздохнул. Пусть лоханка оказалась маловата, и он не мог вытянуть ноги — да и с крыльями с трудом поместился — но всё равно было здорово. Горячая вода уносила с собой часть усталости. Можно было расслабиться и ни о чём не думать. Как следует отмокнув, демон потянулся за мылом. Действительно, стоило убрать с волос и чешуи дорожную пыль. После купания в воде остались плавать клоки чёрных волос. Матеуш только нахмурился, впервые осознав своё плачевное физическое состояние. Постоянный голод уже притерпелся и не мучил так сильно, а вот такое вот вещественное свидетельство... Хорошо, что Габриэл всё-таки решил о нём немного позаботиться. Сейчас Матеуш определённо не хотел бесславно подыхать. Наверняка же найдётся какой-нибудь способ выйти на свободу. Пусть не сейчас, пусть даже и через несколько лет. Главное дотерпеть и выдержать. Живот громко заурчал, напоминая об обещанном ужине. Матеуш спохватился и метнулся вниз, забыв про слабость в теле. Наконец-то он если и не набьёт брюхо, то хотя бы слегка уймёт дурное чувство голода! Князь встретил его непередаваемой смесью удивления и брезгливости на лице. Матеуш тоже осмотрел себя, пытаясь понять, что не так? — Знаешь, я полагал, что после купания ты будешь выглядеть лучше, а не хуже, — сообщил Габриэл, вернув самообладание. Демон лишь вздохнул в ответ. Да, выглядел он жалко: худой и облезлый, с проплешинами в чешуе, которые до этого были скрыты пылью. Явно не объект для сексуальных фантазий. Да и вообще каких-либо. Габриэл протянул руку, подцепил чешуйку на границе лысого пятна и без малейшего усилия отделил её от кожи. Растёр прозрачную, слюдяную пластинку в пальцах и перевёл взгляд на лицо Матеуша. — Ты умираешь, демон? — Мы очень прожорливые существа, хозяин, — осторожно заметил Матеуш. — Если вы будете хорошо меня кормить, как сегодня, я быстро вернусь в форму. Габриэл хмыкнул, в его глазах появился огонёк любопытства. — И как оно, стоило того? Попытка завести себе ручного князя действительно стоила такого унижения, демон? — Я не пытался завести себе ручного князя, хозяин. — Знаешь, если бы я не знал, что врать мне ты не можешь, я бы не поверил. Зачем тогда ты похитил моего брата? Отвечай! — Габриэл чуть повысил голос, и ошейник, реагируя на недовольство хозяина, уколол демона льдом. — Исполнители ошиблись, — Матеуш прикрыл глаза, ожидая немедленной расправы за свой ответ. — Похитить должны были вас. Наказания не последовало. После кратких секунд молчания Габриэл спросил: — Почему же? — Из-за вашего отца. Он мне насолил... Вы, аристократы людей, порой хуже нас, демонов. Тоже считаете людей скотом, но вам-то они соплеменники. Моя мать... была простолюдинкой. Я думал, если вы несколько дней побудете существом, которое не может решать за себя, то поменяете своё отношение к простым людям. Будете относиться к ним с пониманием. Пощёчина была несильной, но всё равно обожгла, как огнём. — Глупый демон. Думал перековать меня? Может, с моим братом у тебя что-то в итоге и вышло, но я не в том возрасте. Меня проще сломать, чем изменить. Да и тебя тоже, а, Матвей Матвеевич? Ты ведь не изменился. Ты сломался. — Вы правы, хозяин, — согласился Матеуш, склонив голову. — Вон с глаз моих долой. Я договорился с трактирщиком, переночуешь в конюшне на сеновале. И только попробуй там что-нибудь учинить! — Я ничего не учиню, — заверил Матеуш, поклонился Габриэлу на прощание и поспешил убраться. Сено оказалось свежим, шуршащим и душистым. Демон зарылся в жёлтую колкую копну, сформировав подобие гнезда, и свернулся по-звериному, клубком. В кои-то веки он засыпал не на голой земле и не на досках под открытым небом. Было тепло и уютно, и вскоре сон без сновидений принял Матеуша в свои объятия. Разумных существ отделяет от неразумных наличие души, неважно, животное ты, растение, артефакт или энергетическое образование. Душа позволяет испытывать и многие сложные эмоции. Лишённые души в какой-то мере становятся животными. Матеуш, пока собирал выкуп, был самым классическим демоном из возможных — хищным, яростным, свободным, не ведающим ни сострадания, ни совести, ни уважения к авторитетам. Удержать его в повиновении шраст'т мог только после демонстрации силы. Отлежавшись, молодой демон на некоторое время усваивал, на кого не следует катить бочку. Ровно до тех пор, пока ему в голову не приходила мысль вновь попробовать Рэна на зуб и вырвать свою душу в бою, а не с выкупа. Сейчас Матеуш снова оказался бездушным, но ситуация была другая. Положительные переживания в большинстве своём сгорели ещё там, на помосте, когда он выслушивал приговор, агрессия безжалостно давилась ошейником, а прочие эмоции он временно утратил, умерев. Сейчас демон действительно походил на говорящее животное, имея в распоряжении спектр самых простых эмоций, в основном связанных с физическим благополучием тела. Боль, удовольствие, страх, голод, усталость, чувство безопасности... В связи с этим изменилось и мышление. Конечно, Матеуш не поглупел, ведь мозг остался прежним, но мысли его поменяли приоритеты. В первую очередь демон не то чтобы жаждал свободы, просто держал эту мысль в голове как базис — мне нужно освободиться. Он понимал это именно разумом, а не эмоциями, но пока что у него не было ни одной подходящей идеи. Оставалось выжидать момент и выполнять приказы хозяина. Когда Габриэл чуть не убил его, у Матеуша не было сил ни на какие эмоции, кроме усталости, но князь ослабил нажим, перестал откровенно гнобить подчинённого демона. И Матеуш стал оттаивать, но больше в животном смысле. Еда, сон в человеческих условиях, какой-никакой уход — в такие моменты демон был по-своему счастлив. Но в наибольший восторг Матеуша привело другое решение князя. Габриэл больше не заставлял его бежать за лошадьми, разрешив добираться следом на своих крыльях. И пусть демону нельзя было сворачивать в сторону, держась строго над всадниками, он всё равно восторженно купался в потоках ветра, то ныряя вниз, то взмывая к солнцу. Даже сбегать в такие моменты как-то не очень и хотелось. Зачем? Ведь здесь и сейчас ему было хорошо, а свобода ассоциировалась с прошлым, в котором было слишком много боли.