***
Как я и предполагал, девственности Кирилл лишился с Настюхой. Об этом мне прямо с порога самолично заявил довольный до ужаса Шмаков. Дома у него никого не было, поэтому, поглощая заваренную на скорую руку лапшу быстрого приготовления, чтобы согреться, я слушал подробный рассказ парня, который сменил свое угрюмое выражение на напыщенность. Единственное, что меня волновало, был вопрос: когда они успели. Оказалось, что вчера эти двое по-тихому свалили после медляка и ушли к Кириллу домой, где удачно никого не было. Затем Шмаков-обольститель соблазнил невинную девчонку, и та сдалась ему. Это со слов парня. Позже он сам признался, что все было не так лучезарно, да и предки его чуть не спалили. Впрочем, судя по оживленному лицу, друга все эти фейлы не особо огорчили. Да и он с гадким лицом просвещал меня в такие детали, что съеденная лапша застенчиво начала проситься наружу. Но затыкать Шмакова я не спешил: несмотря на то, что все это откуда-то уже знал, пусть и смутно, слушать было интересно. - Так что, - подытоживая свою речь, хлопнул меня по плечу парень, - если что, обращайся за советом. Я закатил глаза. - У тебя один раз было, не надо строить из себя гуру секса. - По крайней мере, - цокнул Кирилл, хитро уставившись на меня, - я встречался с девчонками, и опыта у меня явно побольше в отношениях, чем у тебя. Ответить мне на это было нечего, потому что Шмаков, к моему сожалению, был бесконечно прав, поэтому я просто фыркнул. Поглядев на мою хмурую рожу какое-то время, парень снова несильно толкнул меня в плечо и, сдавленно улыбаясь, серьезно сообщил: - Да не расстраивайся ты так, Славка. Вон, на тебя тоже горячие цыпочки западают. Недоверчиво уставившись на кое-как сдерживающего смех друга, я судорожно принялся вспоминать, когда такое было. Поняв вдруг, что парень говорит о вчерашнем моем танце с Вальком, я со мстительной моськой пнул охнувшего Кирилла под коленку. Тот гнусно захихикал. - Ты уже, наверное, сходил распечатал эти фотки и поставил в рамочку, - состроил мне глазки Кирилл, совсем не обращая внимания, как на моем виске медленно начинает вздуваться желвак. Отсев от меня подальше, одноклассник замолчал. Было заметно, что он что-то хочет сказать, какую-нибудь очередную гадость, и сдерживаться у парня уже не было сил. В следующую секунду он вякнул с умным видом: - Да ладно тебе, Валька ниче так. Одобряю твой выбор. Засопев, я направился к Кириллу с твердым намерением двинуть тому в рыло. Дрались мы несерьезно, отвешали друг другу пару подзатыльников, потолкались, попинались и успокоились. Шмыгнув носом, спустя паузу я хмыкнул: - Ты ж терпеть его не мог, с чего одобряешь-то теперь? - Ну, - наморщив лоб, почесал коленку парень задумчиво, - вижу, что Валька к тебе больше неравнодушен, так что полагаюсь на тебя. - Пиздюк ты, - в конце концов сдался я, устав препираться. Кирилл лишь расплылся в самодовольной улыбке. Домой я засобирался часа через полтора. Обычно Шмаков составлял мне компанию и, чуть-чуть не доходя до моего двора, заворачивал в магазин за дешевой газировкой, но сегодня отказался, заявив, что не хочет морозить задницу. Пришлось топать в гордом одиночестве, с грустью думая о забытых дома наушниках. В подъезде столкнулся с Вальком. Вернее, увидел я сначала его сестру, которая, зыркнув на меня, быстро сбежала вниз по лестнице, а уже после, поднявшись повыше, я заметил выходящего из квартиры Валентина. Парень, подняв на меня глаза, улыбнулся, вскинув руку в приветливом жесте. Подходя к своей двери, я, невольно тоже растянув губы в вялой улыбке, кивнул: - Привет. Больше мы друг другу ничего не сказали. Мне после тех фоток с танца было как-то стремно. Вальку, наверное, тоже. Скользнув к себе в квартиру и закрыв дверь, я не отошел. Первым делом я, сам от себя не ожидая, прильнул к глазку. Сначала сосед долго копошился у входной двери, пытаясь ее закрыть. У него даже ключи из рук выпали. Затем он повернулся к лестнице, но почему-то замешкался. Я, затаив дыхание, прищурился, пытаясь разглядеть парня получше. Он вдруг оглянулся и посмотрел в сторону моей двери. И клянусь, я поймал его взгляд. Внутри даже что-то екнуло. Но, нахмурившись, я старательно отмахнулся от этих мыслей. Не мог же он, в конце концов, видеть сквозь предметы. Но тем не менее я почти перестал дышать, не прекращая подсматривать за Вальком. Тот, потоптавшись какое-то время на месте и все время поправляя рюкзак, висящий за его спиной, все-таки ушел. А я, выждав еще пару секунд, оторвался от глазка, привалившись к двери спиной. И что это сейчас было?***
С самого утра я валялся на диване перед теликом и тупо таращился на елку. Мама, заметив мой стеклянный взгляд, включила гирлянду и несколько минут любовно рассматривала труды своей работы: елку всегда украшала именно она. Затем, оставив огоньки мигать и дальше, она ушла. А я остался, переводя бездумный взгляд с ящика на елку и обратно. Интернет отрубили. Для такого избалованного всемирной сетью современного ребенка, как я, это было сравнимо с ударом в спину. Вроде не смертельно, но подло. И делать сразу нечего стало. Я уж успел созвониться с Кириллом, чтобы вытащить его куда-нибудь на улицу, как в старые добрые времена, но он оказался занят. Дела в виде Настюхи удерживали его подальше от моей грустной персоны. Встретиться вечером он также не мог - шел на хоккейную игру. Так как к хоккею и ко всему спорту в целом я был весьма равнодушен, то набиваться в компанию не стал. Хрен с ним. - Ну чего ты страдаешь? - цокнула маман, проходя в который раз мимо и кидая на меня оценивающий взгляд. - Раз так скучно, сходи в магазин, заплати за инет через терминал. Муки заодно купишь. - Будешь что-то печь? - лениво отозвался я. - Не, - из моего рта вырвался досадный выдох при этом слове. - Потом как-нибудь пельменей налеплю, а то кончились все. Ну это уже после Нового Года, сейчас не хочу ничего. Я проводил родственницу скептическим взглядом. Магазинские пельмени маман презирала всей душой. А лепить сама их не особо любила. Говорит, муторная работенка. Поэтому пельмени мы ели не очень часто. Когда я не поднялся с дивана через пять минут, мама встала напротив и уперла руки в бока. Посмотрев на меня сверху-вниз долгим изучающим взглядом, она поинтересовалась: - Так ты пойдешь или продолжишь тухнуть здесь? - Пойду, - поразмышляв, все-таки кивнул я и принял сидячее положение. Вообще я не против был выйти из дома. Была лишь одна загвоздка: одеваться было безумно лень. Именно по этой причине лето я любил больше: чем меньше одежды, тем лучше. Несмотря на лень и мысленное нытье, оделся я махом. Увидевшая меня в коридоре мама даже удивилась, скривив губы. Вручив мне деньги, она еще раз напомнила: - Муку купить не забудь. - Не забуду, - кивнул я и вышел из квартиры. На улице было морозно и солнечно. Все слепило своей белизной, поэтому приходилось сильно щуриться, чтобы случайно не ослепнуть при таком раскладе. В магазин вошел с облегчением - напряжение из глаз постепенно ушло. Впрочем, продолжалось это не слишком долго, потому что уже довольно скоро мне предстояло выйти обратно. Снова оказавшись во дворе и уже подходя к своему дому, я на секунду замедлил шаг, когда, вскинув взгляд, заметил, что кто-то лепит снеговика. А приглядевшись получше, с удивлением обнаружил, что это, похоже, Валек. Чтобы подтвердить свои догадки, я подошел ближе. Парень, похлопывая и укрепляя второй шар снега, оглянулся на меня. - Привет, - первым растерянно пробормотал я. - Здорово, - кивнул, улыбнувшись, сосед. - Ты че, снеговика лепишь? - хмыкнув, задал я самый тупой вопрос, ответ на который был очевиден. - Тип того, - выпрямившись, снова кивнул Валентин и поправил сползшую на глаза шапку. - Я тебя сначала не заметил, - пробормотал я задумчиво скорее сам для себя, но Валек усмехнулся: - Ага, видел, как ты тут шел. В магазин ходил? - кивком головы указал он на пакет с мукой в моих руках. Я только угукнул и добавил, что интернет отключили. Покачав неодобрительно головой, Валек заявил, что мир несправедлив, и после короткой паузы, окинув свое сооружение оценивающим взглядом, предложил: - Хочешь со мной? Помешкав, я согласно угукнул. Почему нет? Все равно дома делать особо нечего. Кинув пакет с мукой рядом на снег и оглянувшись на свои окна, я присел на корточки рядом с Вальком, запуская руки в сугроб. - И давно ты тут его делаешь? - сквозь усердное пыхтение любопытно спросил я, посмотрев на такого же усердного соседа. - Да не, - чихнул тот. - Минут пятнадцать где-то. Мамку жду, хочет в супермаркет за продуктами сгонять. Одна пакеты не унесет. - Понятно, - хмыкаю. - А чего дома ее не подождешь? - Скучно там, - скривился парень. - Еще и мелкая в комнате торчит, ни порнушку не посмотреть, ни подрочить. Вскинув брови от несколько неожиданного комментария, я прыснул от смеха, на секунду прекратив собирать снег в ком. Опять поправив сползшую шапку, Валек непонимающе нахмурился и, тоже невольно улыбнувшись, добавил: - Нет, серьезно. Тебе повезло, что у тебя нет сестры. Я тебе завидую. - Ну, у меня есть старший двоюродный брат, - пожал я плечами. - Он иногда приезжает летом на неделю. - Это не младшая родная сестра, которая трется дома круглый год, - фыркнул Валек. - Это да, - признал я и продолжил укреплять почти готового снеговика. Через какое-то время, когда мы практически закончили свою совместную работу, Валентин вдруг предложил: - Слушай, не хочешь с нами сегодня на каток сгонять? - На каток? - наморщил я лоб, отряхивая замерзшие руки от снега и пряча их в карманы. - А кто еще там будет? - Я, мелкая и подруганка ее какая-то, - тоже отвлекся от работы сосед и посмотрел на меня. Задумчиво пожевав губы, я поинтересовался: - А во сколько? - Не знаю, - пожал плечами парень, снова возвращая шапку на законное место на затылке, отчего вылезшие волосы упали ему на глаза. - Часов в пять где-то. Какое-то время я раздумывал. Но вспомнил, что делать все равно абсолютно нечего, кроме как зависать в интернете, и согласился: - Ладно. Только я сто лет там не был. - Фигня вопрос, - отмахнулся Валек, широко улыбнувшись. - Я за тобой зайду. На том и порешили. Снеговика завершить мы не успели, так как из подъезда вышла мама Валька: пышная высокая женщина в короткой черной шубке. Коротко попрощавшись, Валентин убежал к ней, а я, подхватив засыпанный снегом пакет с мукой, ушел домой, на ходу растирая замерзшие руки. Перчатки не особо помогали согреться. Уже в квартире маман, взяв из моих рук пакет с мукой, ехидно усмехнулась: - Семнадцать годиков сыночку. Поняв, что меня запалили в окно при сооружении снеговика, я возмутился: - Какие-то проблемы? Сама же ведь говоришь, что на диване тухну. - Ладно-ладно, - маму я уже не видел, но судя по голосу, она улыбалась. - Кто там еще с тобой был-то? - Валек, - с наслаждением избавившись от тяжелых ботинок, сообщил я и потер себя по красным щекам. - Кстати, ты не знаешь, где мои коньки? Ответа не последовало. Вышедшая с кухни мама, тихо встав позади меня и напугав тем самым до усрачки, когда я обернулся, покачала головой. - Без понятия. В кладовке где-то. Поищи, - и, наблюдая за мной, она недоверчиво выгнула одну бровь: - А что, ты куда-то собрался? - Ага, - кивнул я. - На каток. Вечером. - С Кириллом, что ли? - Не, - на ходу крикнул я, исчезая в своей комнате. - Он на хоккей пойдет. С соседями нашими пойду. Через задумчивую паузу послышался твердый мамин голос: - Чтоб до ночи вернулся, иначе домой не пущу. Оставалось только вскинуть руки в примирительном жесте и, передразнивая, согласиться: - Ладно-ладно.***
Как и было обещано, стук в дверь раздался где-то без десяти пять вечера. Уже напяливая куртку, так как до этого я получил сигнальную смс от Валентина, открываю входную дверь. Готовый уже Валек при виде меня расплывается в улыбке и вместо приветствия кидает: - Ну что, готов? - Сейчас, - рассеянно киваю я, машинально отмечая, что в подъезде как-то шумно. Сосед, заметив мой бегающий взгляд, мимолетно оглянулся и, что-то поняв, пояснил: - Это мелкая бушует. Вечно у нее шило в заднице. - Ясно, - хмыкнул я и замотался в шарф. Любопытная маман выглянула из комнаты и, приметив открытую входную дверь, помахала приветливо рукой: - О, привет, Валентин! - Здравствуйте, - кивнул тот слегка смущенно. - Это, пацаны, - предупреждающий голос заставил меня обреченно выдохнуть и подхватить скорее рюкзак с коньками, - только без глупостей. В смысле не пейте там. - Ма-а-ам, - протянул я красноречиво, закатив глаза, и спешно ступил за порог. - Давай, закрывайся. Пока. - Ага, пока, - снова мило улыбнувшись, прощебетала маман и скрылась за дверью. Не успели мы покинуть подъезд, как Валек за спиной наигранно разочарованно вздохнул: - Ну вот, а я хотел напоить тебя до потери пульса. Поморщившись и на ходу поправляя рюкзак, я вздохнул: - Извини. Она всегда так говорит. - Да ладно, - сменив тон, хмыкнул парень смешливо. - У меня такая же, так что все норм. На улице уже смеркалось. Стало немного холоднее, чем днем. У подъезда нас дожидались две хихикающие девчонки. Выйдя вслед за мной из подъезда, сосед скомандовал: - Ну че встали, пошли! - Почему мы вообще должны идти с тобой? - фыркнув, огрызнулась девчонка пониже, сеструха Валька. Тот беззлобно отозвался: - Я вам не нянька, можете идти хоть на все четыре стороны, окей? Так уж получилось, что мы идем в одно и то же место, и если не хочешь пойти в жопу, то лучше помолчи. Надя огрызнулась в ответ, но слов я не разобрал. Затем она оторвалась от нас вместе с подружкой, которая с разным промежутком времени поскальзывалась на льду и неуклюже махала руками при этом, стараясь удержать равновесие. Валентин смотрел на все это с диким похер фейсом. Когда мы почти пришли на автобусную остановку, он спросил: - У тебя коньки с собой? - Ага, - непроизвольно дернул я плечом, ощущая позади рюкзак, и мысленно искренне понадеялся, что моя нога из коньков не выросла, так как я уже и не помнил, когда последний раз надевал их. - Везет, - с легким оттенком зависти вздохнул парень. - Я в прокате всегда беру. Не могу выпросить у предков. Говорят, мол, ты уже большой, иди сам себе зарабатывай. А вон этой все покупают, - кивнул он на свою сестру, вытянув обиженно губы. - Мелким всегда везет, - решил поддакнуть я, и оживление соседа показало, что он с моими словами полностью согласен. Автобус мы ждали долго. Один пришлось пропустить - в битком забитый салон полезли только последние камикадзе. Впрочем, следующий оказался ненамного свободнее, но мы все же, скрепя душу с сердцем, залезли в него. Замерзли. - Лучше бы следующий подождали, - с нажимом проговорил Валек, когда ему в очередной раз прошлись по ногам. - Не, - поморщившись, сильно прогнулся я в пояснице, чтобы пропустить кого-то весьма тучного. - Лучше на трамвае. Там по-любому просторнее было бы. Парень согласился, и мы обменялись понимающими и тоскливыми взглядами. Слава небесам, мучения продолжались не слишком долго. Уже через несколько остановок мы начали продираться к выходу. А выйдя из автобуса, выдохнули с облегчением. - Ну нахрен, - пробурчал в стороне Валентин, поправляя шапку и убирая упавшие на глаза волосы. - Обратно точно на трамвае поедем. Я только хмыкнул и огляделся. Давно меня в эти края не заносило. Тут даже кафешку построить успели, что вызвало у меня некоторое замешательство. Обернувшись, я озадаченно уставился на соседа, хмурость с лица которого постепенно сошла. Коротко повертев головой, интересуюсь: - А где девчонки? "Они вообще вышли из автобуса?" - хотелось спросить мне, так как их присутствие я не заметил. Распопин, выдохнув облачко пара, указал куда-то вперед: - Да вон они, - и, не дав мне определить, кто есть кто среди стекающегося со всех сторон народа, он продолжил: - Это, давай срежем тут, окей? Мне еще коньки взять надо. - Ладно, - без проблем согласился я, и мы свернули с очищенного тротуара на узкую вытоптанную дорожку. Снег под ногами приятно хрустел, и этот звук почему-то вызвал во мне приступ ностальгии. Когда-то давно я тоже срезал этим путем, и снег так же скрипел под ногами. Где-то минут через пятнадцать мы уже стояли на льду. Вернее, стоял только я, а Валек дожидался меня неподалеку, нетерпеливо катаясь взад-вперед. Я же пока сдвигаться с места не решался, только с подозрением озирался по сторонам. Каток был открытым, и там было много народу, который лично у меня доверия не вызывал. Особенно малолетки, которые просто обожали беситься на льду. Такие, кстати, в безмятежной толпе сразу отыскались. Во мне окончательно окрепла уверенность, что домой без синяков я не уйду в любом случае. - Ну? - весело, с легким недоумением крикнул мне сосед, пока я опасливо косился в его сторону. - Чего застрял? С беспокойством хмуря лоб, я, немного стесняясь, сообщил: - Я очень давно на коньках не стоял. Кстати о коньках: они, к моему облегчению, нигде не жали. Померить их дома перед уходом я как-то запамятовал. Валек, снуя туда-сюда перед носом, замолчал. Его задумчивая физиономия насторожила меня. - Ну хочешь, - подъехал парень ближе и вытянул руку, - давай подстрахую. Я смутился и, боюсь, смутился заметно. Отвернувшись, буркнул: - Да не, не надо. Сейчас привыкну. - Чувак, - едва не закатил глаза Валентин, - принять помощь от парня - это не стремно. Вот когда мне было четырнадцать и мамка учила меня кататься - вот это было стремно. Она обнимала меня за талию и чуть что кричала что-то типа: "Ты сможешь, сына!" - громко крикнул сосед тоненьким голосом, изображая мать, и улыбнулся, протягивая руку. - Так что все пучком, окей? - Я умею кататься, - буркнул я, но, вздохнув, сдался и ухватился за локоть парня. Наверное, слова мои прозвучали слишком уж напыщенно и громко, потому что в следующую минуту покатился я, как калоша. Ноги разъезжались в стороны, меня клонило в разные стороны, а, пытаясь балансировать свободной рукой, я кого-то ощутимо треснул по спине. В итоге я слегка запаниковал и вцепился в Валька мертвой хваткой. Застывший Валентин, охреневшее лицо которого говорило, что он, конечно, ожидал фейлов, но не в таких масштабах, захрипел: - Ты меня сейчас задушишь. - Извини, - пробормотал я с напряженным лицом и ослабил стальные объятия, попытавшись отстраниться. Попытка, впрочем, оказалась не очень успешной, потому как я тут же чуть не завалился вбок. Надо отдать должное соседу, реакция у него была отменной, потому как на месте он меня все-таки удержал. - Слушай, - серьезно заглянув в мои глаза, поинтересовался деликатно Валек, - как давно ты не катался? Лет с пяти? - Иди ты, - пытаясь отдышаться, пропыхтел я с досадой. - Так если я пойду, ты ляжешь, - хмыкнул гаденько Валек, и если бы я мог, то пнул бы его под задницу. Но так как мое положение сейчас было крайне неустойчивым, то желание в себе пришлось подавить. Заметив косые взгляды со стороны, я стушевался. Стало так неудобно, что захотелось засыпаться оправданиями. Но вместо этого, всем своим нутром надеясь, что не выгляжу сейчас жалко, я прогундосил, обращаясь к соседу, который все еще держал меня: - Сейчас я еще немного на тебе повисну и отлеплюсь, ладно? - Ноу проблем, - усмехнулся тот, но через мгновение, не вытерпев, добавил: - Мы так и будем стоять тут, как истуканы? Когда я вяло попытался возразить, Валек, не особо слушая меня, кивнул на девочку лет шести, которая осторожно проезжала мимо нас: - Вон, смотри, даже такая мелкотня катается, так что давай, ты сможешь. - Конечно, - возмутился я себе под нос, - она не метр восемьдесят, ей падать не так высоко. - Я все слышу, - предостерегающе проговорил Валентин и мягко потянул меня за собой, - не гунди. Совсем не гундеть у меня не получалось, но вскоре по-тихому мы все же покатились. Несмотря на это, мне уже ничего не хотелось, кроме как стянуть с себя коньки и упасть лицом в сугроб. И, наверное, я бы так и сделал, - только в разной последовательности, - но сосед осуществить это мне не позволил, крепко удерживая рядом с собой. - Ну вот, зырь, - оглянувшись на мое белое лицо, поощрительно протянул парень, - уже лучше. Давай зачекинимся, пока ты на ногах. Словив мой взгляд исподлобья, Валек, остановившись и вытащив телефон из кармана своей парки, пожал плечами и, не растерявшись, заявил: - Запечатлим твою маленькую победу, чувак! И, стянув зубами перчатку, он включил фронтальную камеру на телефоне. Развернувшись, вытянул руку и, зафиксировав сотовый так, чтобы мы оба попадали в кадр, с улыбкой протянул: - Чи-из! И, сделав пару фоток, парень убрал телефон обратно в карман и снова натянул перчатку на руку. Взглянув на меня, он довольно ухмыльнулся: - Ну вот, стоишь уже прямо. Так-то луч... Но не успел сосед договорить, как за спиной послышался чей-то визг и сразу после этого сзади в меня кто-то врезался. На ногах я, разумеется, не устоял и, сдавленно ругнувшись, по инерции завалился вперед, утягивая за собой охнувшего Валька. Ему досталось больше всех: он приложился о лед головой, да еще я обнаружил себя на его бренном и не подающем признаки жизни тельце. На мне, кстати, тоже кто-то лежал. Какая-то девчонка, зашевелившись, смущенно скатилась с меня на лед и, встав на четвереньки, отползла подальше. Валек, открыв глаза, обалдело сфокусировал взгляд. - Вот это, - просипел он с чувством, когда я тоже встал на четвереньки возле парня, - корова. Двух парней смела, как кегли! - Ты как? - настороженно спросил я, когда Валек, хмурясь, сел. Обернувшись и взяв свалившуюся с его головы шапку, он, с кряхтением вставая, отмахнулся: - Переживу. Сам-то норм? - Получше, чем ты, - заверил я соседа и тоже встал, ощущая, как на коленке зреет здоровый синяк. Это был далеко не единственный раз, когда нас снесли с ног, но больших жертв не было. Уже под конец я стал держаться более уверенно, хотя до фигуриста мне было как до луны пешком. Валек старался наворачивать круги рядом, на ходу болтая со мной, но иногда он исчезал на другой стороне катка, где тусовались Надя и ее подружка. Мы с соседом разговорились и даже пошутили насчет наших фоток со школьной дискотеки. Настроение у меня заметно улучшилось. С катка мы все четверо, замерзшие, пошли в кафешку. Там заказали каждый по горячему кофе, я взял себе еще блинчики со сметаной. Валек себе брать ничего не стал и только, гаденько улыбаясь, стянул у сеструхи блин, мотивируя тем, что это он за нее платил, а значит, эта еда и его тоже. Домой я притаранил побитым и жутко уставшим. И, разумеется, крайне довольным.