Маньяк

Видя, что человеку плохо, собака тихонечко запищала и легонько поковыряла его руку своей лапой. Почувствовав прикосновение, Рихард поднял голову и вытер слезы ладонью. Пес не проявлял никакой агрессии, и мужчина, наконец, осмелился до него дотронуться. Сухая кожа на черепе была прохладной, как и вся остальная поверхность ожившей мумии. Ощущать это, было неприятно, но Круспе все равно продолжал поглаживать зверя по шее и холке. Страх почти отступил, и Рихард тяжело вздохнул, рассматривая тварь, которая оказалась не такой уж и жуткой. В достаточно ярком свете люстры все изъяны мертвого тела были хорошо заметны, но постепенно глаза привыкли к этому зрелищу, и мужчина поймал себя на том, что теперь пес ассоциируется у него с голой мексиканской, породой, которая ему, в общем-то, всегда нравилась своей необычностью. Усиливало это ощущение еще и то, что мумия собаки вопреки всему не выглядела худой, скорее подтянутой. Смирившись с присутствием в своей жизни странного существа, Круспе пришел к выводу, что поддерживать связь с Кристофом, как и говорил Пауль, просто необходимо. С чем-то он, несомненно, может справиться сам, но поддержка другого человека тоже очень важна, особенно сейчас, когда все только начинается, и сюрпризы потустороннего мира сыплются как из рога изобилия. Да хоть вот этот случай с, как выяснилось, безобидной собакой, из-за которого Рихард чуть не разбил себе башку и не переломал кости, со страха сиганув в снег со второго этажа. - Откуда ж ты взялась-то, скотина? - беззлобно спросил мужчина, потрепав пса по твердой холке. Животное, конечно же, ничего не ответило и лишь интенсивно завиляло хвостом, чувствуя, что человек его больше не боится. Надев теплый свитер и подобрав валяющийся на полу букет, Круспе уже спокойно вышел из комнаты, выключил свет и спустился в прихожую, по пути думая о том, что теперь наверняка заболеет. И если в тот раз, когда он ждал Тилля на морозе, как-то пронесло, то второе переохлаждение явно закончится простудой. Два раза подряд вряд ли повезет. Выйдя из дома, мужчина к своему удивлению заметил, что пес последовал за ним и теперь стоит рядом, резко выделяясь на светлом фоне снега. Не зная, что делать и можно ли оставить животное на улице, Рихард опять открыл дверь и легонько подтолкнул собаку к проему, намекая на то, чтобы она вернулась в теплый дом, но дохлая псина неожиданно заупрямилась и отбежала от крыльца. - Ну, как хочешь, - тихо произнес мужчина и, закрыв дверь, подошел к машине. Нажав на брелок, Круспе уже собрался сесть в автомобиль, но мумия пса его опередила и быстро запрыгнула в салон, устроившись на переднем пассажирском сидении. Обалдев от такой наглости, мужчина немного притормозил, однако делать было нечего, пришлось брать пса с собой. Вернее сначала он попробовал выгнать тварь из машины, но вредное животное глухо зарычало, и Рихард решил не нарываться и не портить отношения с неожиданным питомцем. Всю дорогу он тревожно поглядывал на пса, но тот вел себя абсолютно спокойно и с интересом смотрел в окно. "Хорошо, что никто его не видит, а то трудно было бы объяснить полиции, зачем я вожу с собой мумию собаки" - подумал мужчина, в очередной раз косясь на "попутчика". Припарковавшись у дома Шнайдера, Рихард задумался о том, как войти в подъезд, но потом вспомнил, что когда он выходил, нажимать ничего не пришлось, а значит, либо замок на входной двери сломан, либо его нет вообще. Этаж и расположение квартиры он запомнил, так что с этим никаких проблем не было. На первом этаже висела табличка, предупреждавшая о том, что лифт не работает, и Круспе, вздохнув, поплелся к лестнице, через три пролета уже думая о том, что надо бросать курить. Собака весьма ожидаемо пошла с ним и теперь легко поднималась по ступеням, периодически останавливаясь и оборачиваясь на отстающего человека. "Было бы у меня четыре лапы, я бы тоже так быстро поднимался" - пришла в голову дурацкая, но завистливая мысль. Добравшись, наконец, до нужной квартиры, Рихард нажал на кнопку звонка и стал ждать. Как начать разговор он не знал и решил просто плыть по течению, и говорить на чистоту. Довольно скоро в коридоре послышалось шуршание, щелчок замка, и вот уже перед ним несколько удивленное лицо Кристофа, обрамленное длинными волнистыми волосами. Одет он был по-домашнему - в серую растянутую футболку и мягкие черные штаны. - Знаешь, Рихард, ты, конечно, редкостное хамло, но так уж и быть, можешь за это не извиняться, - улыбнулся Шнайдер, открыв дверь. - Ты ничего необычного не замечал в последнее время? - издалека начал Круспе, так и стоя на пороге. - Да много чего. Это твоя собака? - Ты ее видишь? - спросил Рихард очевидную глупость. - Да. А что, не должен? Давай заходи, чего тут стоять. Красивый, скотина, - улыбнулся Кристоф и протянул ладонь, чтобы пес мог ее понюхать. - Красивый? - переспросил Рихард, заходя в тесный коридор. - То есть тебе не страшно? - Я не боюсь собак, - пожал плечами мужчина, не понимая куда клонит Круспе. - Я тоже не боюсь, но когда эту увидел, чуть не усрался. - Почему? - глядя на самую обыкновенную белую собаку, Шнайдер никак не мог понять, что происходит. - А ты что каждый день таких тварей видишь? - съехидничал Рихард, начиная злиться. - Не каждый, но часто. - Погоди, а что именно ты видишь? - наконец догадался Круспе. - Опиши. - Белая короткошерстная собака... Что не так-то? - удивленно спросил Кристоф, глядя то на пса, то на его хозяина. - Не мумия? Обычная собака? - Какая мумия? Самая обычная собака. - Мы видим ее по-разному, - вздохнул Круспе и, повесив куртку на крючок, снял ботинки. - Я вижу эту тварь как собачью мумию, а ты как самую обычную собаку. Какой она хоть породы? - А хрен знает, я в них не особо разбираюсь. Вроде дворняга. Белая. А почему мы видим ее по-разному? - Шнайдер не видел ничего необычного, но тем не менее, верил гостю. - Не знаю. Это кобель или сука? - Ты не знаешь какого пола твоя собака? - усмехнулся мужчина, наклоняясь и заглядывая под брюшко. - Это не моя собака, - чуть ли не прошипел Круспе. - Она появилась сегодня утром у меня в спальне и ходит за мной. Рихард уже хотел пройти в комнату, но тут увидел нечто такое, от чего ему захотелось развернуться и сбежать. Из-за приоткрытой двери гостиной выглядывало на редкость противное существо серого цвета, более всего напоминающее насекомое. Вернее только его голова с тонкими усиками и передние гусеничьи ножки, которые вцепились в косяк. Вот только было одно "но", на больших круглых глазах, такого же цвета, как и тело, были подвижные веки с редкими короткими ресницами, что вопреки всякой логики, делало тварь еще гаже. - А это что?! - ошарашено спросил Круспе, борясь с желанием отступить к входной двери. - Это личинка моли. Я зову его Моль, - спокойно ответил Кристоф и повернулся к дверному проему, за которым и притаился Моль. - И он не опасен? - Нет. Наверное. Хотя, когда я первый раз увидел это чудо, полчаса на шкафу просидел. Иди сюда, к ноге, - неожиданно добавил Шнайдер и похлопал себя по бедру. Услышав слова мужчины, насекомое опустилось на все лапки и вышло в коридор, давая гостю себя рассмотреть. По форме оно больше всего напоминало сильно вытянутый темно-серый конус со множеством ножек, и Рихард сразу вспомнил, что как-то видел такую гадость у себя в шкафу, когда нашел пакет с забытым там шерстяным шарфом, вот только питомец Кристофа был около шестидесяти сантиметров в длину и внушал не только омерзение, но и вполне конкретные опасения. - Откуда он взялся такой огромный? - уже немного успокоившись, спросил Круспе, разглядывая моль, которая тоже не сводила с него своих больших круглых глаз. - В шкафу сидел. Пойдем на кухню, я тут чай собрался пить. - Как это в шкафу сидел? - не понял Рихард, продолжая разглядывать диковинное нечто. - Пошли, сейчас расскажу. Небольшая светлая кухня с желтоватым кафелем и коричневой мебелью выглядела довольно чистой, только загаженная плита и давно не чищенная раковина говорили о том, что живущий тут человек не особо любит убираться. Штор или жалюзи на окне не наблюдалось, но видимо Шнайдера это никак не беспокоило. - Твоей псине чего-нибудь дать? - спросил Кристоф, наливая себе чай. - Откуда я знаю? Я вообще не понимаю, что это такое, - поморщился Круспе, глядя на сидевшую рядом мумию. Поставив чайник на стол, Шнайдер отрезал кусок сыра и протянул его собаке, но та лишь понюхала предложенное угощение и улеглась под столом, перестав обращать на людей внимание. Любопытный Моль уже несколько раз подкрадывался к пушистому хвосту, пробуя дотянуться до него передней парой лапок, но пес так на него рыкнул, что малыш прекратил свои поползновения и тоже улегся на пол, свернувшись в колечко. - Так откуда он взялся? - повторил свой вопрос Рихард, придвигая к себе бокал с чаем. - И вообще расскажи, что с тобой происходило эти два дня. - Скотину эту, - мужчина выразительно посмотрел на притихшего Моля, - я обнаружил на следующее утро после возвращения. Полез за штанами, смотрю, а он под вешалками внизу сидит, носом в мой старый свитер уткнулся, лапками его держит, но не жрет. Я, конечно, сначала чуть не усрался, отскочил оттуда и стою посреди комнаты как дурак, не знаю, что делать. А он вылез на задних лапах, ну, знаешь, как гусеницы приподнимают переднюю часть тела, а в передних свитер держит, и ко мне. Я испугался, схватил стул, чтобы хоть чем-то защищаться и сам не заметил, как на комод забрался, а с него на шкаф. Сижу там в обнимку со стулом и смотрю. - А он что? - вставил Круспе, очень живописно представляя описанную картину. - Ничего. Держит свитер и на меня смотрит, да так грустно, как мне показалось. И худой такой, аж тельце в складочку, а потом раз и на бок завалился... - А с чего ты взял, что это самец? - мужчина снял с себя серый свитер, оставаясь в одной футболке, и повесил его на спинку стула. - Не знаю, - пожал плечами Шнайдер. - Я вообще понятия не имею, различается ли моль по половому признаку. Так вот. До меня сразу дошло, что ему от голода плохо, истощение уже. И жалко так стало, я зверье-то люблю. - А чего он свитер не жрал? - опять перебил Рихард, делая себе бутерброд. Сейчас в теплой светлой кухни мужчина чувствовал себя спокойно и легко. Теперь он был не один, и это значило очень много. Пренебрежение, которое он испытывал к Шнайдеру, постепенно сходило на нет, и сейчас Круспе чувствовал себя в его компании довольно непринужденно, как будто он пьет чай с другом или старым знакомым. Не смущал даже бывший между ними принудительный секс, и Рихард криво усмехнулся. Все-таки правду говорят, что экстремальные ситуации сближают людей, объединяя для решения общих проблем. - Я подумал, что там большой процент синтетики, а они же только шерсть едят, - пояснил Кристоф. - Да ладно! У матери старые шторы валялись, почти чистая синтетика, но и они с дырками были. -Не, грызут они все, но в пищу употребляют только шерсть, - отмахнулся Шнайдер. - Короче, я быстро сбегал в магазин, тут недалеко, и купил несколько мотков натуральной некрашеной шерстяной пряжи. Прихожу, он все так же на полу лежит со свитером. Я издалека ему моток кинул, он прямо набросился. Два сразу сожрал. Больше я не дал, чтобы не перекармливать... - Слушай, я никак не пойму, ты пофигист по жизни или на голову больной? - изумленно спросил Круспе, слушая как проводилась спасательная операция личинки моли. - Хочется верить, что первое, - рассмеялся мужчина. - Вот так все и началось. Поправился он быстро, даже очень, как видишь. Жрет немного, вроде пока еще нигде не нагадил, и вреда никакого, хотя и пользы нет. - И что дальше будешь с ним делать? - Не знаю. А что делать? Его же все равно никто кроме нас не видит. Его вроде как и нет... но он есть... Короче, все пока как-то странно и непонятно, - подытожил Кристоф, но тут же встрепенулся и несильно шлепнул своего необычного питомца тонким журналом одного из супермаркетов, где были указаны товары, участвующие в акциях на этой неделе. - Нельзя! Плохая моль! Дело в том, что отдохнувшее насекомое уже перекочевало к стулу Рихарда и с явным гастрономическим интересом тянуло к себе рукав его добротного свитера, и если бы Шнайдер этого не заметил, в хорошей дорогой вещи довольно скоро появилась бы большая дырка. Моль тут же выпустил рукав и оперся двумя парами коротких лапок на колени Кристофа, словно действительно чувствовал себя виноватым. - Скотина какая, - поморщился Круспе. - Значит, твои вещи жрать нельзя, а мои можно. - Типа того, - опять рассмеялся Шнайдер и погладил Моля по хитиновой голове. - И все-таки мне интересно, откуда он взялся, - Рихард отставил чашку и задумчиво посмотрел на любвеобильное насекомое. - Почему он сидел именно в твоем шкафу? - Понятия не имею. Кстати, как твою собаку зовут? - Надо подумать. Может Вобла? - хихикнул мужчина, но поймав на себе какой-то укоризненный взгляд красных глаз, осекся. - Тогда может Техас? - По-моему, он не против, - произнес Кристоф и встал из-за стола. - Давай в комнату уже, там и поговорим. В небольшой квартире Шнайдера было только две комнаты, не считая кухню и совмещенного санузла. И сейчас мужчины расположились в гостиной, где Круспе сразу заметил кое-что необычное. Сама по себе комната была совершенно обыкновенная: обклеенный светло-зелеными обоями прямоугольник, диван, стеллаж, компьютерный стол и кресло, но вот на бежевом полу совершенно не в тему стояли два ящика с чесноком и один с луком. - И че, помогает? - неопределенно поинтересовался Круспе, кивая на коробки, но Шнайдер его понял. - Хер знает, вроде кроме Моля ничего такого не вижу, но играет ли тут роль чеснок, не могу сказать. Я так, на всякий случай с работы прихватил. Все-таки работа на овощной базе тоже имеет свои преимущества, - рассмеялся мужчина и достал с полки стеллажа моток серой пряжи. - Так чеснок вроде только от вампиров помогает, или у него, так сказать, более широкое применение? - спросил Рихард, присаживаясь на диван. - Даже если только от вампиров, меня это уже радует. Только их мне еще не хватает для полного счастья, - отозвался Шнайдер и, сев рядом, протянул Молю шерсть. Тот сразу же схватил моток и, удобно устроившись в кресле в противоположном углу комнаты, начал жевать толстую нить, как будто это были спагетти, постепенно разматывая клубок, который скатился на пол. - А лук зачем? - опять спросил Круспе, только сейчас сообразив, что про использование лука в защитных целях он ничего не знает. - Да просто так, - усмехнулся мужчина и попинал ящик ногой, - заодно захватил с перепугу. Думаю, если чеснок помогает, то может и лук пригодится. - Железная логика. Что ты видишь? - Рихард, наконец, отвлекся от жующей моли и перешел к более важным вопросам. - Да много чего, - став абсолютно серьезным, начал Шнайдер. - В тот первый вечер, когда ты ушел, ничего необычного не было, а потом пошло-поехало. На работу поехал, увидел на дороге аварию, три машины искореженные, асфальт кровью залит, а люди идут и не замечают. Мало того, автомобили едут прямо через этот металлолом, а он даже не просвечивает. Я тогда и не знал, что думать. Казалось, что с ума схожу. Потом на базе каких-то странных мышей видел. Вроде мыши как мыши, а как на меня посмотрели... Даже не знаю, как объяснить... В общем, я себя идиотом по сравнению с ними почувствовал. А вечером моль нашел, тогда окончательно и поверил. Что еще видел... Рядом с нашей овощной базой есть заброшенная железнодорожная ветка, так там старый поезд проехал, хотя даже рельсы не везде есть. Женщину в длинном белом платье видел на эстакаде, полупрозрачную. Вроде все. И сильнее всего меня напрягает, что я сразу не могу понять, к какому миру относится то, что я вижу. Вот как с твоей собакой. Рассказывая об этом, Кристоф вспоминал тот вечер, когда вернулся домой. После ухода Круспе он еще долго сидел на кровати и думал над тем, что произошло. Шнайдер был бесконечно рад возвращению в родную квартиру, но теперь он с новой силой ощутил свое одиночество. Все чаще в памяти начали всплывать недавние дни, проведенные в доме Ландерса. Несмелые прикосновения растерянного Рихарда, искренние улыбки Пауля и его немного странную, но приятную заботу. - А ты что видишь? - добавил Шнайдер и выжидающе посмотрел на Круспе. - Я вижу почти сплошной негатив, - отозвался тот и закусил губу. Быстро пересказав события последних двух дней, опустив подробности того, как происходило знакомство с собачьей мумией, Рихард опять задумался о тех изменениях, которые произошли с мистическими существами. Или же дело вовсе не в них, а в нем самом. Ведь Кристоф воспринимает пса по-другому. В который уже раз мужчина вспомнил о побледневшей татуировке и машинально провел пальцами по предплечью, скрытому длинным рукавом рубахи. - Да уж, не особо приятно, - покачал головой Шнайдер. - Я вижу более нейтральные вещи. - Погоди, я же кое-что привез, - встрепенулся Рихард. - Сейчас принесу. Быстро одевшись, мужчина спустился по лестнице на первый этаж и забрал из машины букет, о котором совершенно забыл. Несмотря на не особо трепетное отношение, цветы продолжали выглядеть так же, как и в день покупки, что уже не удивляло. Вспомнив, как букет путешествовал на заднем сидении автомобиля, стоял в банке из-под огурцов и валялся на полу спальни во время второй встречи с трупом собаки, Круспе усмехнулся. Права была старуха, представители потусторонней флоры оказались на редкость стойкими. - Ой, это мне? - весело рассмеялся Шнайдер, уже второй раз за вечер открывая Рихарду дверь. - Право не стоило. - Хватит ржать, - Круспе отдал цветы и начал разуваться. - Лучше скажи, как ты их видишь. - Обычно, - мужчина повертел букет в руках и понюхал. - Синие и желтые ирисы, слегка поблескивают. А что с ними не так? - То, что вчера утром я их видел так же, а теперь они полупрозрачные. Призраки эти жуткие, собака... Честно говоря, мне очень тяжело, - нехотя признался Рихард, возвращаясь в комнату. - А ты думаешь, мне легко? Я взрослый мужик боюсь спать в темноте. Все какой-то хруст и шелест слышится, - поморщился Шнайдер и положил букет на диван. - Слушай, а на какой руке ты татуировку свел? На левой? - Откуда ты знаешь? - удивленно спросил Круспе, поймав себя на том, что этого он точно не говорил. - Я тут кое-что в интернете нарыл. Информации очень мало, но она есть. Это действительно ключи от мира духов. Причем левый ключ как бы отвечает за свет, а правый за тьму, ну, это так, условно. - Как понять условно? - Ну, насколько я понял, свет тут не только в смысле добра, а тьма не обязательно обозначает зло. Вот, например, ты видишь собаку страшной, но она тебе ничего плохого не делает. Просто ты свел ключ света и теперь видишь все с "темной" точки зрения. Но, конечно, как-то это все мутно и непонятно. Сами долго будем разбираться. Я думаю, надо искать Пауля. - Нахрена? Мне просто надо свести вторую татуировку и все, - возразил Рихард, которому очень не хотелось вновь встречаться с мелким насильником. - Как-то мне сомнительно, что все так просто. Дело не только в знаках, Пауль смешал нашу кровь со своей. Я не знаю, что это значит, - с нажимом произнес Шнайдер, видя, что Круспе хочет его перебить, - но я бы на твоем месте не разводил самодеятельность. Ты уже и так накосячил, повредив ключ, и тем самым нарушил равновесие. Лучше пока оставь все как есть, а то как бы не стало хуже. Пауль сказал, что последствия будут непредсказуемыми, и я бы не стал это проверять. - И что мне теперь делать? - ядовито спросил Рихард, начиная злиться. - Надо искать Пауля. - И дать по роже. - Я об этом тоже подумал, - усмехнулся Кристоф. - Без него сложно будет. Да тот же самый Моль или твоя псина. Все было бы куда проще, если бы мы могли ему позвонить и спросить, что это такое и как себя вести. Вот что нам теперь с ними делать? Твой-то хоть нормальный призрак - ничего не ест, а мой жрет по два мотка пряжи в день, как будто живой. Вот что мне с ним дальше делать? - повторил Шнайдер. - Уговорил, - тяжело вздохнул Рихард. - Находим его, бьем морду и спрашиваем, как нам жить дальше. Вот тварь, ничего себе подарочек на Рождество...