Ночи светлее дней

Женщина в строгом черном платье скорым шагом пересекла улицу, углубилась в торговый район. Нырнула в переулок, оказавшись в жилом районе, махнула рукой, призывая такси остановиться. - Куда вам, милая леди? – осведомился водитель, глядя на женщину через зеркало заднего вида. Женщина встряхнула рыжими локонами, поправила темные очки на носу. - В церковь на Семьдесят пятом шоссе, - произнесла она четко. - Далеко же вас понесло, - улыбнулся водитель, но спорить не стал и тронулся. Женщина все дорогу невидящим взглядом смотрела в окно. *** - Мы на месте, - веселым тоном произнес таксист, съезжая к церквушке. - М, - отозвалась женщина. - Вы мне кого-то напоминаете, - продолжил водитель. – Вы актриса? - Смотрите на дорогу, милый джентльмен, - вежливо попросила женщина. *** Женщина вышла из машины. Ветер подхватил волосы, бросив их за спину. Женщина расправила платье, поправила очки и, не торопясь, направилась к дверям. У самого дверного полотна сняла очки и глубоко вдохнула, словно собиралась нырять. В церкви царил мягкий полумрак. Втянув тонкий аромат ладана, женщина тихо прошла к свободным скамьям вдали от других прихожан. Опустилась на холодное сидение и заломила руки, глядя на распятье во главе зала. - Прости меня, - тихо произнесла она. – Я очень давно этого не делала. Слишком давно, что уже забыла, как надо. Она склонила голову. Рыжие волосы волнами скатились с плеч, спрятав лицо. Ее шепот терялся в гомоне прочих голосов и звуков с улицы. Она говорила, не останавливаясь, просила, рассказывала, каялась. Она выкладывала все, как есть, не таясь. В груди с каждым словом рос ком, к глазам подступали слезы. Женщина замолчала, прикусив губы. Вдохнула. Выдохнула. - Пожалуйста, не забирай этого грешника от меня, - произнесла она, найдя в себе силы поднять взгляд на распятье. Секунды растянулись, как резина, превратившись в минуты. Шумно втянув воздух, словно вырвав себя из созерцательного оцепенения, женщина коснулась тыльной стороной ладони одного глаза, потом другого. Сглотнула и встала. Колени дрогнули на мгновение. Плотно сцепив губы, женщина направилась к выходу, на ходу разворачивая темные очки. Толкнула тяжелую дверь, ослепнув от полуденного солнца. Натолкнулась на входящего прихожанина. - Наташа? – услышала она над головой удивленный мужской голос. Невольно сжалась, нацепив очки. Над ней стоял Стив, удивленно глядя сверху вниз голубыми глазами. В рубашке и брюках. В качестве конспирации бейсболка и очки, которые он, по всей видимости, снимал у самых дверей. - Привет, - попыталась улыбнуться она. Роджерс ничего не спрашивал. Взял ее за локоть и сместил в сторону, когда пожилой мужчина подошел ко входу в храм и окинул их скептичным взглядом. Долго смотрел на нее, сведя брови. Искал ответы на незаданные вопросы. - Не думал, что встречу здесь знакомых, - произнес он, наконец. - Как и я, - пожала плечами Наташа. - И часто ты здесь...? - Первый раз за тридцать лет, - ответила Романова. – А ты? - Второй раз за месяц. - Ты слишком хороший, - уже искренне улыбнулась женщина. Мягко коснулась щеки мужчины, обведя большим пальцем скулу, на которой заживала обширная ссадина с последней миссии. Встала на носочки и поцеловала алеющий участок кожи. Стив растерялся на мгновение, которым Наташа хотела воспользоваться, чтобы сбежать. Она почти высвободила руку из его хватки, когда Роджерс снова ее перехватил. Мягко сжал. - С ним все будет в порядке, - произнес он, глядя в глаза упрямым взглядом. – Это не первый раз, когда миссия вышла из-под контроля. - Однако, - тонко улыбнулась Наташа. – Ты тоже здесь. ***** Пробуждение вышло болезненным. Облизнув пересохшие губы, Наташа открыла глаза. Первое, что она увидела, были больничное постельное белье и металл руки Джеймса. Подняв взгляд выше, Романова встретилась со строгим взглядом серых глаз. Виновато улыбнулась и осторожно села на кровати. Поправила платье, собравшееся на ягодицах за ночь. Барнс подхватил упавшую ей на лицо рыжую прядь и отвел за плечо. - Почему ты здесь? – спросил он тихо и холодно. - Потому что здесь ты, - ответила Наташа, глянув на него с укоризной. Джеймс покачал головой, вернувшись на подушки. Наташа обхватила его левую ладонь руками. Металл в ее руках был теплым. - Ты не виноват в том, что произошло в Дакоте. - Скажи это трем гражданским, - плохо скрывая злость, отозвался Барнс. - Ты человек, Джеймс, - подавшись вперед, произнесла Романова. - Не Бог. Тебе не под силу спасти всех. Джеймс поджал губы. Покачал головой. Наташа прижалась губами к скату металлического плеча, затем шрамам, соединяющим биомеханику и живое тело. ***** - Перестань поддаваться! – раздраженно крикнула Наташа, откинув выбившуюся прядь движением головы. Барнс на это замечание усмехнулся, перехватив тренировочный нож крепче. Романова бросилась вперед, выставив свой нож. Преодолела блок Джеймса, увернулась от выпада, но оказалась сбита с ног подсечкой. Выкрутилась, вскочила на ноги. Подсекла, обогнула. Нанесла удар. Барнс увернулся, что ее нож лишь мазанул по нему, но никак не причинил теоретический вред. Романова раздраженно отбросила прядь. Выдохнула. Глубоко вдохнула и бросилась в новую атаку. Лязг металла. Еще один. Вскрик Наташи. - Ты все еще поддаешься! – в пылу спарринга, выпалила Романова, глядя на Барнса снизу вверх. - Не поддаюсь, - развел руками Джеймс. – Просто ты стала сильнее. Наташа недовольно свела брови. Перебросила нож в другую руку. Оттолкнулась от пола и взмыла в воздух, намереваясь оседлать Барнса со спины. Он был к этому готов. Перехватил Романову в полете, вывернул нож из ее руки. Крепко прижал к себе правой рукой. Нож, зажатый в левой, уперся Наташе меж шейных позвонков. Романова тяжело дышала, глядя в глаза Джеймса. Выдохнула. Вывернулась, сбив его с ног. Заблокировала руку с ножом, намереваясь выбить его. Биомеханическая рука зажужжала шестеренками, отбросив Романову. В следующее мгновение оба оказались на ногах. Наташа утерла пот со лба. Разбежалась, воспользовалась настенным турником, как трамплином. Взмыла вверх, занося руку для удара. Барнс бросил свой нож. Отвел удар, схватив женщину на руки. Поймал равновесие и... Закружил ее по залу. Наташе пришлось обхватить его за шею, чтобы не упасть. Недоумение на ее лице заставило Джеймса рассмеяться. - На сегодня хватит, милая.