С тобой и без тебя

Занимался делами я почти до самого вечера, потом, когда они закончились, и я стал обращать внимание на шепотки за спиной, и ощущать между лопаток острые взгляды, не выдержал и слинял. Опять позорно сбежал, проявляя слабость и отсутствие характера. На улице подмораживало, с серого неба сыпалась снежная крупа и, казалось, что весна никогда не вступит в свои права, хотя вчера, когда светило солнышко снег даже немного подтаял и появились лужи, подернутые теперь корочкой льда. Март, ничего не попишешь. Я неспешно шел по тротуару в сторону метро. Торопиться мне было некуда и планов никаких на сегодня не было тоже, потому и решил прогуляться. Что-то жизнь моя последнее время выпрыгнула из наезженной колеи… Звук ломающегося под колесами льда привлек внимание и я покрылся холодным потом, увидев притормозивший возле моей персоны черный «Ягуар». И без того серый день стал еще более тусклым. Боже мой! Я же совсем забыл про мафию. - Ярослав, - дверца распахнулась и я увидел улыбающееся лицо Марлена Энгельсовича. – Мы, собственно, случайно проезжали мимо, - ага, ага, прямо вот так, совершенно ненароком и другого пути не было, - вы ведь в редакцию направляетесь? Садитесь, мы вас подвезем. Мать, мать, мать… и козел на рубль, совершенно некстати вспомнился бородатый анекдот. Почему мне в моменты опасности такая чушь в голову лезет? - Нет, - сказал я, едва ворочая языком и проклиная себя за беспечность. - Что «нет»? – хлопнула дверь со стороны водителя и передо мной нарисовался Вадим. – Что ты тут серьезным людям мозг ебешь? А? Статью гони, - в его голосе была угроза. Мне бы стукнуть его по колену ботинком и убежать, но такой ступор накатил, что я стоял и тупо пялился на подошедшего ко мне бандита. - Ну и что с тобой делать? – риторически поинтересовался он. На языке вертелся ответ: «Отпустить и пожелать счастливого пути»,- но глядя на этот волевой подбородок и ширину лба водителя, я понимал, что мое чувство юмора здесь вряд ли оценят. - Давай его сюда, - хмуро бросил мужчина с заднего сидения и отодвинулся дальше, освобождая место. Я и пикнуть не успел, как меня швырнули в машину и захлопнули дверь. Пока я разбирался со своими конечностями, потому что не все они оказались в результате такого обращения в нужных местах, автомобиль уже рванул с места и побег стал окончательно невозможен. - Ярослав, Ярослав, - немного печально, как добрый дедушка неразумному внуку сказал Марлен Энгельсович. – Что ж вы нас так подвели? Неужели ваши моральные принципы так высоки, что не смогли взять гонорар за небольшую неточность? Понятно, догадались, суки, что я разобрался в чем там у них дело, теперь шантажировать будут. Только вот смысл? Поздно уже, меня все равно надо в расход пускать, как лицо слишком много знающее и неконтролируемое. - Почему ко мне сразу пошли? – хмуро поинтересовался я, не сказать, что это было сильно интересно, но молчать было гораздо страшнее. - Ах, друг мой, не сразу! Сначала справки навели. Деньги вам нужны сильно, да и друг ваш как бы должен был служить гарантом выполнения заказа. - Это как? – опешил я, недоумевая, каким образом они Яна на свою сторону могли перетянуть. - Куда ты от него, - хмыкнул водитель, не отрываясь от дороги. Да, уж, все просчитали. - Я думаю, что статью Игорь напишет, - задумчиво произнес Марлен Энгельсович, - а этого мы пока у себя подержим. Он потом статью подпишет, в редакцию позвонит… Я молча замотал головой. - Я думаю, Януш Теодорович поддержит нашу просьбу, - все так же улыбаясь, сказал мужчина. Вот я влип, и Яна за собой потянул. Чувство глухой безысходности накатило разом, но постарался прогнать его и хоть как-то обдумать ситуацию. Из-за страха думалось плохо. Может быть самому статью написать? Или когда подписывать буду иначе расписаться? Нет, не вариант. Можно еще при разговоре с редактором попросить помощи или крикнуть что-то вроде: «Вас обманывают, это мафия». - Не надо делать глупостей, и даже думать о них не надо, - рука в перчатке погладила меня по предплечью. – Умирать можно по-разному. Себя не пожалели, о друге подумайте. Вот теперь мне стало совсем страшно. Черная машина тем временем стремительной птицей мчалась вперед. Куда только? Конечный пункт мне неизвестен, да если и скажут, что толку? Минут через тридцать-сорок, судя по моим субъективным ощущениям, «Ягуар» затормозил возле знакомого мне уже офисного центра рядом с промзоной. Ура, тут люди, ожила во мне надежда. Но оглядевшись, я приуныл – после последнего визита здесь произошли разительные перемены: появилась строительная техника, взломали асфальт, да и вывески с фасада уже поснимали. - Да, здание под снос, - улыбнулся Марлен Энгельсович, - поддерживая меня за локоть с одной стороны, с другой был, естественно, водитель. – Мы последние остались на пару дней еще. Я затравленно огляделся, но вокруг никого не было. Как все продумано, однако. Умные, суки. Опытные. Ненавижу! Меня затолкали в уже знакомое, забитое коробками помещение, грубо пихнули на единственный деревянный стул и я больно ударился копчиком. - Надо его связать, - приказал водителю мужчина, тот ухмыльнулся и достал из какой-то коробки моток веревки. Ловко примотав меня к стулу – руки за спиной, потом через грудь и ноги за лодыжки отдельно к ножкам. Мда. Круто. И сколько мне так сидеть? Интересно, кто со мной останется? Водитель выудил из недр очередной коробки почти полную бутылку водки. Это еще зачем? Собираются выпить за успех операции? Мои ожидания не оправдались, бугай подошел ко мне, запрокинул голову и попытался влить в меня содержимое емкости. В нос ударил запах спирта, я замотал головой, сопротивляясь. - Нет, сука, все равно выпьешь, - злобно прошипел водитель и зажал мне нос. Увы, без воздуха программисты долго протянуть не могут, поэтому вскоре я уже давясь и захлебываясь глотал эту дрянь, теплая водка, да еще не лучшего качества... Жуткая гадость. Знать бы еще, зачем это надо было делать. - Вадик, зачем? – озвучил мои мысли злодей номер два или один, смотря как считать. Мысли уже начинали путаться, считай бутылка водки на голодный желудок. А учитывая, что позавтракать я не успел, то есть не смог, просто сбежав из дома, да и поужинать вчера тоже мне в голову не пришло, так что последний раз мой бедный желудок встречался с едой где-то в районе вчерашнего обеда. Некстати вспомнился борщ… Я ведь так его и не доел… И вообще жить осталось совсем чуть-чуть. Я всхлипнул от жалости к себе, и из глаз покатились пьяные слезы. - Эк его пробрало, - вздохнул Марлен Энгельсович и достал из кармана белоснежный носовой платок. Я по наивности думал, что он мне сейчас слезки вытрет, но мужчина подошел и затолкал тряпку мне в рот. Кляп типа. И нахрена? Я возмущенно замычал. - Ярослав, это для нашего спокойствия и вашего же блага, - эта тварь улыбалась мне прямо в лицо. – Здесь кричать бесполезно, но вы же наверняка попытаетесь, голос себе сорвете, а вам еще переговоры вести по телефону. Расслабьтесь, успокойтесь, ничего изменить уже нельзя. - Отдыхай, мы утром вернемся, - водитель потрепал меня по щеке, отчего я дернулся, и пошел к выходу вместе с Марленом Энгельсовичем. Щелкнул выключатель, комната погрузилась во тьму, хлопнула дверь, из-за нее еще какое-то время доносились шаги и голоса, а затем наступила тишина. Я огляделся. Глаза уже немного привыкли и темнота уже не казалась такой непроглядной, вполне реально было различить предметы. Я, конечно, идиот, но я идиот- скалолаз, а значит человек, привыкший обращаться с веревками. А вот тот, кто меня связывал, явно не профессионал, если бы соображал, вязал бы кусками, так освободиться сложнее. Сейчас же это было делом если и не пяти минут, но и не часа точно. Освободиться надо как можно быстрее, может быть, еще не весь алкоголь успеет впитаться в кровь. Когда Вадик делал свое черное дело, я напряг все мышцы и чуть отклонился вперед, почти незаметно, но достаточно для того, чтобы теперь путы значительно ослабли. Теперь, стянув с запястий веревку, мне будет совсем просто снять ее и с остальных частей тела. Еще немного, еще чуть-чуть, руки свободны! Первым делом вынимаю кляп и с наслаждением сглатываю слюну, горло пересохло ужасно. Разматываю себя, развязываю ноги. Свобода! Это сладкое слово! Подергал и попинал дверь, крепкая, зараза. Осталось окно, вернее окна. Внимательный осмотр собранными в кучку глазами показал, что по крайней мере одно открывается. Отлично, разбивать не придется. Четвертый этаж, кажется. Ерунда! Особенно порадовало дерево в нескольких метрах от окна моей камеры одиночного заключения. Вот если на него кинуть веревочку, любезно предоставленную мне похитителями… Уже на земле меня скрутил сильнейший приступ рвоты. Да, водка все-таки не подружилась с моим организмом и была им жестоко изгнана, правда большая часть все-таки сделала свое черное дело и сейчас я был просто безобразно пьян. Пожевав снежку и умывшись им же, я тяжелой рысью направился в сторону дороги, предусмотрительно держась в тени.