***
Полицейский отряд, посланный из Мос-Эйсли по следу фермера, пытался охватить как можно большую площадь, прочёсывая местность. К ним подключились все силы, стянутые по особой тревоге. — Возьми левее, я что-то разглядел между камней, — кивнул ведомый водителю, указывая рукой на то место, где мелькнул кусок обшивки, подкопчённый огнём. Едва лэндспидер замедлил ход, штурмовик уже выпрыгивал на твёрдую землю, подбегая к находке. Там оказался кусок покорёженного металла, и он мог быть от чего угодно, если бы не валяющееся кресло, которое спешно пытались засыпать камнями. Рис вскинул бластер наизготовку, снимая оружие с предохранителя и напряжённо вглядываясь по сторонам, пока напарник не подоспел, взваливая на плечо тяжёлый огнемёт. — Кажется, мы опоздали, — второй штурмовик прошагал к находке, активируя встроенный сканер в шлеме, чтобы отсечь вероятность минных ловушек, и кивнул напарнику. — Чисто. Они двинулись дальше по следам, находя новые элементы бывшие частями наземного транспорта. Пока рано было рассуждать на тему того, тот ли это объект, что они ищут. Каньон сужался, а стены скал, нависающих сверху, заставляли бойцов усилить бдительность и вслушиваться во все, что их окружало. — Не нравится мне это. Слишком тихо. — Не кличь беду, — шикнул на напарника Рис, вслушиваясь в отдалённые отзвуки, будто что-то скреблось по камням. Он остановился и остановил жестом второго. Через паузу гробовой тишины где-то впереди раздался еле слышимый стон. — Я тоже слышал. Оба штурмовика двинулись по звуку вперёд, подгоняемые плохими предчувствиями. А за годы службы они научились доверять своей интуиции. Через несколько метров они обнаружили мужчину, то, кем он был: страшные ожоги покрывали почти все тело. Одежда была изодрана, словно её рвали клыками хищники. Камни впитали кровь. Но мужчина ещё был жив. — Командный пост, это второй. У нас тут раненый. Посылаю наши координаты, — Рис припал на одно колено к земле, вглядываясь в черты лица пострадавшего, пытаясь понять, чем можно помочь. Мужчина приоткрыл глаза, пытаясь дотянуться рукой до солдата, но силы оставляли тело слишком стремительно. Боль, которая до этого держала его в сознании, притуплялась, растворяясь. — Таскены…, — прошептали его губы, почти не шевелясь. Лицо покрывали уродливые шрамы. — Не волнуйтесь, сэр, помощь уже в пути, — заученными фразами сказал Рис, мысленно подгоняя медицинскую бригаду. — Лея, — следующее слово прозвучало ещё тише первого. — Лея… Рис едва не поперхнулся. Нет, он расслышал именно это имя. Склоняясь ниже над мужчиной, пытаясь сладить с нарастающим напряжением, он задал вопрос: — Вы — Оуэн Ларс? Но в ответ услышал лишь угасающий бессвязный шёпот на выдохе: — Лея… тас-ке… ны… Жизнь покидала израненное тело. Штурмовик едва не вцепился в плечо мужчины, чтобы встряхнуть его, не дать потерять связь с реальностью: — Сэр, будьте в сознании, сэр… Но ответа уже не последовало. Момент был упущен. Рис приложил пальцы к сонной артерии мужчины, пытаясь прощупать пульс. Его не было. — Твою ж дивизию, Ларс…, — полицейский поднялся, тут же связываясь по красному коду с базой. Они её нашли, точнее, нашли доказательства того, что девочка похищена песчаными рейдерами. Фермер умер от ран, несовместимых с жизнью, но успел передать им ценную информацию. — Выжечь бы их поселения под корень, — заметил напарник, намекая на таскенов. Рис согласно кивнул. Он тоже не терпел этих жестоких тварей, хозяйничающих в пустыне. Много людей страдало от их бесчинств, пропадали целые обозы. А сейчас на карте стояла одна маленькая жизнь, за которую всеми силами боролась Империя.***
С одной стороны от неё высилась высокая скала, ещё дающая спасительную прохладу, отбрасывая длинную тень на то место, где Лея находилась. Но по мере перемещения солнц-близнецов по небосклону, тень медленно отползала назад, обнажая участки песка. Вокруг этого места было абсолютно голо, если не учитывать еще пару столбов с высохшими добела костями, по виду, принадлежащими гуманоидам, не животным. На скелетах лохмотьями висели выцветшие тряпки, которые когда-то были одеждой. Немой вопрос так и застыл на губах: «я умру так же?». Лея попыталась выпутаться. Она тянула руки из верёвок, превозмогая боль во всём теле, дёргала корпусом вперёд, чтобы хоть как-то ослабить путы, но всё было тщетно. Тень от скалы неумолимо отползла, обнажая её ноги, и ступни стали ощущать жар песка, словно снизу понемногу подавали тепло. Смерть медленно подбиралась к ней, щекоча нервы, заставляя напрягаться. Чтобы хоть как-то оторвать голые ступни от горячего, но еще не обжигающего песка, она пыталась согнуть ноги в коленях, но не получалось. Бесплодные попытки омыли солеными дорожками её щёки. Лея пыталась совладать со страхом, сохранить самообладание, но вскоре всхлипы стали громче, срываясь на кашель. Она злилась на себя, на то, что её желание сбежать обратилось смертельной пыткой. Она не знала, что стало с дядей, и где он, но сейчас она была бы рада вернуться назад, только бы прекратилось всё это. Но спасение не приходило, а между тем жар от песка усиливался, заставляя Лею рваться из плена яростнее. Вместо ожидаемой помощи к ней направлялись трое людей в серых одеждах. Очень скоро Лея поняла, кто перед ней, люто вглядываясь в их однотипные маски и вместе с тем, не веря, что это происходит на самом деле. Таскены о чем-то между собой рычали, словно звери, кивая на жертву, привязанную к столбу. Один из них дошёл до Леи, обошёл вокруг столба и направился обратно к своим товарищам. Лея от всей души пожелала ему запнуться, и какая-то неведомая сила толкнула таскена в спину, заставляя резко обернуться. Тот вскинул ружьё, направляя его сначала на Лею, потом в сторону, глядя через прицел на угрозу, что толкнула его. Остальные молчаливо смотрели на собрата, бездействуя и не понимая, что только что произошло. Но первый удачный опыт повторить не получилось. Лея не могла понять, как у нее вообще вышло обратить желаемое в действительное. Песчаные люди собрались уходить. — Гафф! — Лея громко, сколько было мочи в груди, издала звук, схожий с их наречием. Где-то и когда-то она слышала, что эти дикари обратят на чужака внимание, если имитировать их речь. Только от громкого «обращения» болью взорвалась голова, заставляя проглотить стон. Лея больно прикусила язык. Показывать страх перед таскенами или боль равноценно смерти. Дядя говорил об этом. Ах, дядя… Но обман сработал, и таскены обернулись на пленницу, издающую звук, схожий с одним из слов их диалекта, означающего «белый». — Гафф! Р’хаавв, гафф! — рыкнула Лея, с ещё большей яростью, потому как ступни нещадно пекло. Боль плескалась на уровне ещё терпимого порога, но в любой момент могла сорвать стон с губ. Это заставило Лею прокусить себе губу до крови, чтобы хоть как-то отвлечься от нарастающей и отупляющей боли. — Белый, Р’хаавв, белый? — спросил один другого неуверенно. То ли он вообще услышал. Но пленница снова повторила эти три слова, а во взгляде, несмотря на юный возраст, читалась опасность. Все трое принялись громко обсуждать, что с этим делать: убить пленника или освободить. Лея, меж делом, сыпала новыми словами, в которых закралось слово «клан» и «белый». — Ты знаешь «белый» клан? — рассуждал самый молодой воин, обращаясь к брату; тот отрицательно качнул головой. — Скорее на обратной стороне живут. — Она говорит на другом языке, но знает наш, — угрюмо подметил Лидер. — Убьем её здесь; если это жрица из другого клана, тебя наградят, — возразил третий. — А если за её убийство клан войной пойдёт на наш клан? — с сомнением в голосе прорычал первый — тот, кто получил от Леи укол Силы в спину. — Ты убьешь её здесь, в святом месте. Это будет дань! Здесь когда-то уничтожили целую деревню, убили сильных воинов. Ты обязан принести в жертву её, чтобы задобрить смерть со светящейся палкой. Или боги покарают тебя. — Она сама умрёт скоро. Пустыня иссушит её тело, — отмахнулся молодой воин, бросая взгляд в сторону горизонта. Над раскалённой поверхностью вдали дрожал мираж, являя причудливые белые фигуры, бредущие по направлению к ним. — Белые Р’хаавв! — вскинув ружьё, пытался прицелиться один из таскенов. — Они идут! — Предупреди наших, пусть готовятся к войне! — Лидер махнул второму воину в сторону гор, где их ожидали ездовые животные, и после развернулся в сторону молодого воина, толкая его в плечо. — Убей жрицу, убей или боги навсегда проклянут тебя! Лею объяла паника. Дуло ружья было направлено прямо ей в сердце. Один таскен решил выстрелить в неё, второй целился в пустыню, в прямо противоположном направлении. Время замедлило ход. Выпущенная пуля сместила траекторию, пролетая мимо тела девочки. Следом с земли неведомой Силой вздёрнуло двух таскенов, словно пёрышки, подхваченные ветром, и с тем же ускорением вжало обратно в песок, с хрустом ломая кости. Лея увидела одинокую фигуру, полностью скрытую в чёрной броне. Кем бы он ни был, в присутствии него все страхи Леи тут же улетучились. Только боль отдельными очагами пульсировала в теле. В следующую минуту её неожиданный спаситель уже освобождал Лею от верёвок, подхватывая слабое тело девочки на руки. — Лея Скайуокер? — голос мужчины преломился через вокодер маски. Лея не знала, кто он, но неожиданно резкий звук её не пугал, как и это дыхание, несколько шумное, не как у штурмовиков. — Да. — Хорошо. Вейдер держал на руках самое драгоценное своё сокровище, поддерживая в Лее силы, тающие на глазах. Чтобы не было лишних расспросов, он погрузил дочь в принудительный сон. Медицинская бригада принялась за дело, обрабатывая раны девочки, полученные от взрыва. Медицинскую капсулу доставили на крейсер, который в свою очередь, взял курс на Мустафар.