***
Девушки сидели друг против друга, и разделяло их пламя костра, рисуя причудливые тени на доспехах мандалорцев. Откровение, которым делилась Кира, было воспринято Леей серьезно. Она понимала, что в её положении нужно быть внимательной ко всем мелочам. Никто не догадывался о том, кто она. Люди дали ей пищу и отдых. Они даже дали ей одежду, и Лея смогла сменить пропитанную кровью рубаху на тёмную водолазку, скрывшую ссадины и кровоподтёки на теле. Стянутые бинтами рёбра ещё ныли, но лекарство притупляло боль, давая возможность перевести дыхание. Лее было позволено находится во временном лагере, который раскинули под кронами деревьев. Сумерки сгущались, и в небе зажигались первые звёзды. Кира была осторожна. Подарки судьбы с неба падали редко, а если это и происходило, то обычно Империя имела к этому самое прямое отношение. Она должна была убедиться, что новая гостья, отбитая у странных людей, не шпион, о котором её предупредил Атол. К его словам Кира привыкла прислушиваться, потому что это много раз спасало ей жизнь. Кира отметила про себя, что девочка держится независимо, даже где-то повелительно, но постоянно отводит взгляд, или старается перевести разговоры на другие темы. Это наводило Краиз на некоторые мысли. Мандалорцы, привыкшие к состоянию войны, умели видеть скрытое там, где казалось, что ничего нет. Тема свелась к прошлому. Мандалорка чувствовала, что только так можно разговорить гостью, которая вела себя насторожено. — Моя мать погибла, сражаясь за свободу Мандалора, — отозвалась тихо Кира, сидя у костра и вспоминая свое прошлое в беседе с юной Скайуокер. — Империя с момента своего правления, унесла много жизней. Лея перестала жевать, её рука застыла на полпути ко рту. Похлёбка, снятая с огня полчаса как, была предложена гостье и самой хозяйке. Остальные члены отряда сидели или стояли вокруг, даже не снимая шлемов, и Лея не могла видеть их лиц, лишь чувствовала на себе их внимательные взгляды. — Давно? — Лея хотела быть вежливой, но в душу закралось плохое предчувствие. Так, с пустого места о таких вещах, да ещё во время еды, люди не говорят. Впрочем, никто из присутствующих не отреагировал на это как-то особенно. — Я была совсем маленькой, — Кира зачерпнула в ложку жижи, но еда неожиданно встала ей поперёк горла. Воспоминания, о которых она смутно помнила, легли под аккомпанемент внимательных карих глаз напротив, когда Лея, отставив миску в сторону, смотрела на собеседницу. Мандалорка отставила миску тоже, продолжая: — Она защищала меня. Лея увидела застывшую маску ужаса на лице Киры, но лишь на короткий миг. Хозяйка снова была спокойна, но к еде уже не притронулась. У её ног стоял шлем; в визоре отсветом играли языки пламени костра. Молчание затянулась. — Я свою маму никогда не знала, — вздохнула Лея, сцепляя от нарастающего волнения пальцы в замок. Этот жест не укрылся от глаз многих. — Она жива? — Умерла при моём рождении. — А есть отец? — Кира заметила, как собеседница вздрогнула, теперь уже обхватывая себя руками за колени. Её взгляд стал цепким и каким-то даже затравленным. Лея молча посмотрела в сторону, пытаясь совладать с собой. Выдать свои чувства означало открыться, а она не могла. Попасть из одной беды в другую. — Я не хочу об этом говорить. Краиз пожалела, что спросила об этом. Её собеседницу словно сковало льдом, она устремила взгляд в середину огня и было неясно, какие мысли её гложат. Но, судя по тревожному взгляду, воспоминания причиняли девушке боль. Но нужно было узнать всё о гостье, и лучше на добровольной основе, не прибегая к принуждению. Силу Кира могла применить в любой момент: она так поступала с военнопленными, чтобы выведать всё о расположении имперских складов. — Мы поможем тебе вернуться туда, откуда тебя забрали те люди. Ты просто скажи, откуда ты. — Не надо! — отрицание зазвучало металлом. Лея изменилась в лице: теперь в её взгляде было больше отчаяния и страха. — Почему? — Кира чувствовала, что близка к истине. Плечи собеседницы поникли, сжались. Скайуокер стала как-будто меньше. — Потому что я, потому что он..., — Лея закусила губу, мелко дрожа всем телом. Щека ещё помнила пощёчину, внутри всё болезненно сжалось. — Он отнял мою Силу. Он ударил меня. Скайуокер обхватила себя руками за плечи и поморщилась. Боль пульсировала в рёбрах, с каждым вдохом и выдохом. Хотелось затаиться и замолчать, но она уже сказала слова, которые зародили сомнения в глазах хозяйки. Мандалорка опустила руку на шлем, уперев в его прохладную поверхность свою ладонь. — Кто тебя ударил, Лея? — вкрадчивость её интонаций лишь заставили Лею ещё сильнее напрячься. Она почти неслышно выдохнула: — Вейдер. Ответ шокировал всех, даже Киру. Казалось, ветер всколыхнул кроны деревьев над их головами: природа отреагировала на имя агрессора немедленно. — Ты его слуга? — вырвалось невольным отвращением из уст мандалорки. Она поймала себя на том, что подхватила с земли свой шлем, словно сигнал перед боем, но ещё надеялась услышать другой ответ. Фраза, которая прозвучала следом, выбила почву у неё из под ног. — Дочь, — Лее с трудом дались эти слова. Она честно пыталась всё это время поговорить с отцом о важном, он он её не слышал. Теперь между ними лежала глубокая пропасть непонимания. Она полагала, что, сбегая с корабля, оставит всё позади, но прошлое преследовало её по пятам. Лея подняла уставший взгляд. Вокруг все оживились. Мандалорцев новость о том, кто перед ними, привела в возбуждение. Кто-то тот час вскинул оружие, направляя на безоружную девушку. Скайуокер горько усмехнулась, смахнув прядь с лица. Собеседница напротив поднялась со своего места, глядя теперь на гостью с осторожностью. — Значит, всё было подставой. Нас разыграли и подкинули тебя, а мы наживку заглотили... Повелись, как рекруты, — Кира медленно надела на голову шлем. Теперь на Лею она смотрела сквозь тонированный визор и систему наведения, пока неактивную, но в ожидании голосовой команды хозяйки. Изогнутые формы совиного шлема с потёртой от времени поверхностью в красных отсветах костра смотрелись зловеще. — Не знаю, о чем ты, — фыркнула Лея, глядя на мандалорку, пытаясь сладить с обострившейся болью в теле, так некстати навалившейся именно сейчас. — Ну конечно же знаешь, — голос преломился через голосовой вокодер, встроенный в шлем, и прозвучал глухо. — Полагаешь, что я подстроила своё же похищение? — Лея вскочила. Такое наглое обвинение нужно было оспорить. Под рёбрами кольнуло, и Лея стиснула кулаки, больно впиваясь ногтями в свои ладони, одной болью перекрывая другую. — Да. — Только потому что я дочь Вейдера?! — голос сорвался. Лея пошатнулась и рухнула на колени, борясь с удушливой волной, сдавившей грудь. Тело сковало жаром. Она попыталась выставить колено, чтобы подняться, но в ушах нарастал шум. Она пыталась сбросить с себя внезапно навалившуюся дурноту, уперлась обеими руками в землю, часто дыша. — Кира?! — послышался чей-то возглас рядом. Мандалорка рванула к Скайуокер, отрицательно мотнув головой. — Это не я. Вокруг Леи уплотнялось поле, как будто что-то пыталось вырваться наружу. Кира ощутила её боль, сковавшую сердце, и руки сами собой стиснули в объятиях хрупкие плечи Леи. — Послушай меня. Я всю жизнь положила на борьбу с Империей. Если ты — наш шанс переломить ход войны, мы его не упустим, — голос Киры звучал глухо, но Лея уже её не слышала, ощущая, как теряет связь с реальностью. Голова вдруг отяжелела, тело стало заваливаться вперёд, и Скайуокер осталась стиснутой в объятиях мандалорки, не достигнув земли.***
Оставаться в лесу было опасно: ночной имперский воздушный патруль мог их обнаружить, а нести гостью на базу даже не стоило, пока Кира не убедится в том, что это не очередной хитрый план Империи. Она уже ни в чем не была уверена. Отряд укрылся в небольшом бункере под землёй, построенном ещё во времена войн клонов. Мандалорцы нашли это место, оборудовав под временное пристанище и теперь тайное убежище служило им перевалочным пунктом. Выставляя дозор по периметру снаружи, вторая часть отряда спустились в бункер, в том числе и Кира. Атол нёс на руках бесчувственную Лею. Два небольших обустроенных помещения служили комнатой связи и оружейной. Сдвинув ящики вместе, на момент импровизированной лежанки, и подстелив плащ на их металлическую поверхность, Атол уложил девочку, включая систему сканирования в своём шлеме. Он искал повреждения внутри её тела, которые могли вызвать болевой шок, от чего Лея потеряла сознание на полуслове в лесу. Так и было: два ребра ранее повреждённых и срощенных, судя по всему ,не далее, как день назад, надломились. Несмотря на отвращение к Империи, которое Атол испытывал всё это время, он не мог махнуть рукой на раненную девушку, даже если рука пару раз замерла у её горла. Кира наблюдала за всем отстранённо. Её глодали сомнения, правильно ли они поступают, оставляя Лею здесь, и не выльется ли это в неуправляемые события — открытый конфликт противоборствующих сторон? Пока удавалось сдерживать натиск, отвоёвывать крупицы свободы, но не станет ли это началом конца? В каждом отряде были медики. Теперь, в условиях непрекращающегося конфликта, без аптечки и некоторых знаний о том, как заштопать раненых, было никуда. Другой вопрос, станут ли они тратить ресурсы на своего врага в лице дочери Вейдера? Мандалорцы-медики переглянулись и, не сговариваясь, подступили к юной Скайуокер, открывая подсумки на поясе, принимаясь за дело: нужно было исправить положение, иначе рёбра грозили проткнуть лёгкое, и тогда счёт пойдёт на минуты. Эта долгая ночь тянулась бесконечно. Лея металась. Бредила. У неё был жар, а необходимый запас медикаментов был на главной базе, как и специализированная аппаратура и должный уход. Под местной анастезией был сделан надрез и введён препарат, который при застывании скреплял раздробленные кости. Бакта-пластыри и перевязка — всё было сделано профессионально, но этого было явно недостаточно. Как будто открылись другие раны, не видимые глазу, хотя система сканирования не показывала ничего, о чём нужно было бы поволноваться, Атол понимал, что время работает против них. — Нет, не надо, не надо... — молил её голос, срываясь на хрипоту. В эту ночь мало кто мог заснуть, вздрагивая от безсвязных фраз, гуляющих под сводами потолка. Но звуки не покидали предела бункера, похороненные под землей. Кира открывала сонные веки, устремляя взгляд к Лее, возле которой кто-то из людей да дежурил, меняя холодный компресс ей на лбу. Сейчас важная пленница была словно раненая птица с перебитым крылом. Не было в ней ничего, за что можно было бы её ненавидеть. Прошлый разговор в лесу казался Кире просто сном, и всё, что происходило сейчас вокруг — нереальным. К утру жар спал, но Лея не просыпалась. Искусанные губы потрескались, под глазами залегли глубокие тени. Неровные прядки влажных волос спутались, ореолом рассыпавшись вокруг головы. — Нужно идти, — Атол тронул Киру за плечо, пробуждая ото сна, в который та успела погрузиться из-за беспокойной ночи. Мандалорка кивнула, скользнув взглядом по спящей Лее, и поднялась, подхватывая с колен свой шлем. — Согласна. Ждать больше нельзя. Они выдвинулись на рассвете, когда холодная роса золотила листву, а лесные птицы ещё молчали. Неожиданно, впереди им заступили дорогу. Первые ряды мандалорцев не успели среагировать на появление гостя, словно выросшего из-под земли, и были смяты Силой, ударом волны отбросившей их назад. Кира узнала по одежде парня с посадочной платформы, но клинки его не зажглись, а глубокий капюшон скрывал лицо. Он развёл руки в стороны, демонстрируя миролюбивые помыслы, но едва оружие было обращено в его сторону, второй волной он снёс бойцов отряда, словно те были лёгкими пушинками. Огонь не открывали, чтобы не привлечь имперский патруль. В ход пошли верёвки, вылетающие из наручей мандалорцев, но парень оказался изворотливым, и, когда один из бойцов всё-таки поймал его в хомут, в руку незнакомца скользнул серебристый цилиндр, и брызнул ярко-голубой луч, рассекая на себе верёвки. Вторым лайтсейбером он отмахнулся вслед за первым, оставляя все попытки мандалорцев поймать его, тщетными. — Мне нужна только она, и я уйду, — отозвался незнакомец, отсалютовав клинком в направлении Атола, на руках которого была спящая Лея. Но её собой заслонила Кира, вынужденная сорвать с пояса свой клинок. Из эмиттера с шипением вырвался зелёный луч. — Тогда тебе придётся одолеть меня, — смерила она взглядом потенциального врага, смело шагая ему навстречу. — Я принимаю твой вызов, — Марек отсалютовал клинками, но в следующее мгновение Кира уже отлетала назад спиной, не в силах противостоять убийственной мощи этого человека. Реактивный ранец активировался вовремя, заставляя тело затормозить и рвануть вперёд, с целью с воздуха в замахе поразить противника; Кира изменила наклон корпуса: клинки с шипением сошлись, и девушка, проведя серию касательных ударов, снова летела кувырком по земле, не успевая закрыться от удара Силой. Нужно было признаться себе в том, что она уступала в технике фехтования этому человеку. Марек даже не взмок, только взгляд его стал чуть напряженнее, когда над ними промелькнул имперский дрон, и сетка сканирующих лучей побежала по верхушкам низкостелющихся растений. Отряд бросился врассыпную, в том числе и Гален, успевая нырнуть вправо от сканирующих лучей прежде, чем те проскользили в паре сантиметров от его щиколотки. Думать было некогда. Если их засекут, то придётся столкнуться с имперскими штурмовиками. Кира вскинула оружие, целясь из бластера в дрона, но в следующее мгновение с удивлением наблюдала, как их потенциальный враг, который с легкостью расшвырял её отряд, притянул Силой разведчика, пару раз полоснув по корпусу, превращая того в бесформенную кучу дымящегося металла. Второго дрона ждала та же участь. Лес замер в ожидании нападения, которого не последовало. Спустя мгновение птичий гомон разлился вокруг в пространстве. Природа просыпалась. А с ней и новые проблемы: Лея издала протяжный стон, стоило ей прийти в себя. Где-то в боку нарастая, пульсировала боль. — Тише, девочка, — Атол попытался её успокоить и не успел среагировать достаточно быстро, когда напротив него выросла рослая фигура в коричневом плаще. — Не дёргайся, — рыкнул Марек в сторону мандалорца, раскрывая ладонь как раз в том месте, где у Леи вспыхнула яркая боль. Под ладонью заструилась Сила и лёгкое голубое свечение. Скайуокер пыталась разомкнуть слипшиеся веки, но свет больно полоснул по глазам. Она слышала голоса рядом, но не могла разобрать слов. Боль, которая ранее её пробудила, неожиданно стала стихать, уступая ощущению тепла. Осталась только сухость во рту и в глазах, как после продолжительной болезни. — Ты можешь перестать целиться в меня, — фыркнул Марек, зная, что на него обращено оружие. — Ты кто вообще такой? — Кира не опускала меча, острием направленного в спину незнакомца, из-под пальцев которого бил ровный голубой цвет, и ощущение Силы, яркой и усмиряющей волны, окружило его со всех сторон. Ответ сбил все прицелы: — Я от Альянса Повстанцев, — не обращая внимания на направленный в спину меч, ответил Марек, скидывая рукой капюшон. — Но ты — ситх, — Кира не верила ни единому его слову. — И ты поверила, — легко парировал тот. Кира скривила губы. Атол скомандовал всем отбой, и мандалорцы, которые до этого целились в Марека, опустили оружие. Лея услышала знакомые интонации, но чья-то настойчивая воля погружала её обратно в сон. Гален отнял от юной Скайуокер ладонь, глядя на мандалорку. Сквозь визор шлема было не видно её лица, но Гален знал, что в обращённом на него взгляде девушки читался весь спектр чувств: от отчаяния до удивления. — В Силе меняется рисунок, — сообщил Марек, оглядываясь по сторонам. — Император летит сюда. Нужно увезти отсюда принцессу. — Полагаешь, мы тебе так и поверим? — Кира бросила на парня нетерпеливый взгляд. — Когда настанет судный день, поверите, — он протянул руки к принцессе, забирая её себе, — Мне нужно любое средство передвижения, которое вместит двоих. — Ты её никуда не заберешь, — Кира вскинула руку, целясь в Марека оружием, встроенным в наруч. — Она наша пленница. — Полагаешь, что Император пойдет на уступки ради неё? Ему всё равно, — Гален говорил правду. Но одно он знал точно: — Если думаете, что принцесса поможет вам выиграть войну, вы глубоко заблуждаетесь. Она — пешка в этой игре, такая же, как и вы.