Сердце из прошлого.

За раствором, который содержит анабиозная камера, следил Мэтью. Он сам его и изготавливал, вечно упоминая химические элементы, от которых резало слух. Нам с Кристиной он лишь давал указания – что и куда вкрутить, поставить. – Немного несправедливо, что я останусь спать в камере, а ты будешь скитаться, – проговорил я, сам не веря своим словам. – Я не могу оставить мать. Кто знает, как все может поменяться в будущем, которое мы начали менять? А еще я слишком устала от этой затеи с изготовлением камер, еще одна ночь без сна, и я превращусь в тебя из прошлого, – фыркнула Кристина, продолжив сопоставлять детали, словно паззлы. Еще час мы получаем инструкции и слушаем, как все будет работать. Мои руки устают от мелкой работы с шурупами, которые я вкручиваю без остановки. В конце концов, мы слышим радостный возглас Мэтью: – Отлично, а теперь последняя деталь – раствор. Он уже готов, осталось лишь залить в камеру, а дальше уже дело за мной и Калебом. – Раз уж все это закрутилось вокруг меня, то хочу спросить, что вы мне вколите? – спрашиваю я, пытаясь показать свой интерес, хоть получается не так убедительно, как хотелось бы. – То, что я вкалываю себе, когда не могу уснуть. Своего рода снотворное. Штука хорошая, да и действует отменно. Ее можно даже не вкалывать, а просто подлить в напиток, что мы, собственно, и сделаем. Ты ведь не против? – Будто бы у меня есть право выбора. Мэтью направляется к нашему железному другу – машине времени и начинает набирать дату, куда мы должны отправиться. Его пальцы быстро скользят по клавиатуре, а аппарат беспрерывно пикает и мелькает разными огнями, кружащими голову. – А где Калеб? Почему он не с нами? – спрашивает Кристина. Ее голос отвлекает меня от загипнотизировавших огней. – Потому что Калеб из прошлого еще лишь размышляет о том, как соорудить машину времени и себя посвящает лишь чтению книг в библиотеках Бюро. Думаю, сегодняшняя ночь – не исключение, – отвечает Мэтью, улыбаясь и продолжая вводить код для запуска, – Все готово для вашего путешествия, а вы сами готовы? Мы с Кристиной мотаем головой в знак согласия, а потом перекидываемся взглядами. Кого мы обманываем? Мы не готовы, но время ждать не собирается, а значит, другого выхода нет. Мэтью подносит нам уже знакомые ампулы и сладкие напитки. Эффект от ампул все тот же, они по-прежнему кислые и разжигающие внутренности. Кажется, что единственное, что не изменилось – это и есть эти ампулы. Чтобы не морщиться, я сразу запиваю их сладким напитком, и становится гораздо легче, а на языке остается приятный вкус, как после чая в доме Кристины в ту самую годовщину смерти Трис. Мы садимся в машину времени. Сидения здесь тверже, чем в аппарате из будущего, да и сама кабинка в разы меньше. К сидениям прикреплены ремни безопасности, чего не было в той машине, это немного настораживает. – Зачем здесь ремни, Мэтью? – спрашивает громким голосом Кристина. Ей уже известно, что когда Мэтью занят работой, то он весь в ней, и его сложно чем-то отвлечь, поэтому ее громкий голос почти переходит в крик. – Эта машина – не самое безопасное, что Калеб когда-либо соорудил. В прошлый раз его выбросило в одну из бывших фракций, вместо Бюро. Поэтому не удивляйтесь, если вы окажетесь в каком-то Богом забытом месте. Ремни для того, чтобы не особо трясло. – Но в машине времени же не трясет, – насмешкой напоминает Кристина. – Это было в машине времени будущего. Тут все ровно наоборот. Кристина поднимает на меня глаза и затягивает ремень безопасности как можно туже. Я делаю то же самое и смотрю в сторону камеры, которую мы соорудили. – Ну, что ж, был рад вас увидеть. Тобиас, сегодня ты погрузишься в сон, я сообщу Калебу о камере. А теперь приготовьтесь. 3. 2. 1. Увидимся в будущем! – проговаривает Мэтью, и дверь кабинки закрывается. С ней закрываются и мои глаза. Я погружаюсь в сон, и никакая анабиозная камера тут ни при чем. Мы слишком устали, слишком истощены. Так было и на войне. Только теперь это не война с другими фракциями – это война с самими собой.