Deithwen (Белое пламя)

      Приходила в себя она долго, сознание отказывалось нормально работать, тело не подчинялось, но ощущение какой-то опасности заставило её открыть глаза. Голова жутко болела, руки затекли от неудобного положения, сильно хотелось пить. Оказалось, она была привязанной к стулу, почти раздетая. От влажной земли и стен веяло холодом и страхом. В ужасе девушка начала бегло смотреть по сторонам. Находилась она в пещере. В его пещере. Йорвет стоял спиной к ней, как статуя, не двигаясь, и смотрел куда-то наружу, либо осматривая территорию, либо размышляя о чем-то… Хотя вообще какого черта он там стоит и любуется на звезды, а она тут сидит в веревках, умирая от холода? Непонимание. Возникло много вопросов, но они остались при ней. Ева не успела забыть, что из себя представляет командир белок, и от этого ей хотелось лезть на стену, бежать далеко, не оглядываясь, но она продолжала сидеть, упорно выжидая действий эльфа. Но мужчина не подавал никаких признаков жизни. «Спит, что ли?» — подумала девушка. Посмотрев на близко лежавший камень, она пихнула его ногой, но тут же пожалела об этом. Скоя’таэль вышел из оцепенения и повернулся к ней. Ева увидела его взгляд, в нем было всё, что она так не любила и презирала: ненависть, боль, отчаяние, горечь. И решимость? Только не это, что же она успела натворить, раз заслужила такую гамму эмоций от Йорвета, который обычно с нее чуть ли пылинки не сдувал. Удивительно, но Ева — это одно из нескольких существ, к которым он относился трепетно и нежно. Девушку начала раздражать затянувшаяся тишина, и она наконец решила покончить с этим. — Йорвет, Que suecc’s, почему я связанная? Grealghane, seidhe! — она сорвалась на истеричный крик. — Thaess, я не хочу слышать твой голос. Скажи мне, mo eline dana, ты разве не знаешь, что скоя’таэли делают за предательство? Или ты настолько глупа! До меня до сих пор не доходит, как я мог быть таким слепым! Ты водила меня за нос! Теперь я точно уверен, что ни одного d’hoine нельзя подпускать близко, но ты, моя милая luned, заслужишь быструю смерть, я просто-напросто не смогу тебя пытать. Мы через столько прошли, но d’yaebl, как ни стараться, никому не подвластно изменить сущность грязных d’hoine! Вы не Aen siedhe, вы рождены, чтобы предавать. А я поверил людям, опять! Я поверил тебе, beanna! — гневно зарычал эльф, в голосе не было фальши, да и такие речи Йорвет обычно высказывает от всей его широкой души.       Девушка опешила, такой резкости она не ожидала и до сих пор не могла понять, о ком он говорит. Но вскоре до нее дошло, что эльф произнес ее имя, значит, всё это было адресовано ей. — Предатель? Ты вообще в своем уме?! Йорвет, пить меньше надо! От своей ненависти ты видишь предателей в каждом, будь то человек или провинившийся эльф!       Раздался звук пощёчины. — Beanna, ты с кем разговариваешь! Разве это я помогал людским подстилкам?! Они не эльфы, они предали свой народ! Они втоптали свою гордость, потеряли достоинство, настоящие seidhe так бы не поступили. Чтобы не позорить нашу расу, их было проще убить, чем оставить в живых! — Но они такие же эльфы, как и вы! Почему они не имеют право на счастье? Почему ты не оставил им выбора?! Если бы они пошли в твой отряд, то половину бы ждала верная смерть, другая осталась бы без семьи! Йорвет, вы сражаетесь уже не за свободу, вами управляют чертовы предрассудки! Да, я помогла им сбежать, тебе-то что с этого будет? — D’hoine, тебе не понять, вы все… — Да, это был мой выбор! Мой, ты понимаешь?! При чем здесь…       Но договорить ей не дали, он оказался очень близко и схватил её за подбородок, пытаясь посмотреть в глаза, девчонка брыкалась, но эльф сильно сжал челюсть. Девушка подчинилась. Он пытался найти в глубоком сером омуте то, что так мучило его всё это время, но ответ ускользал, не желая всплывать. В глазах были неопределенность и злость. Ему становилось невыносимо, так не хотелось причинять ей боль, чувства начали одолевать, но скоя’таэль вовремя остановился. Отойдя в сторону, он потянулся к изящному клинку, который отливал серебром при свете костра. Он думал: «Никто не виноват в том, что она освободила этих выродков. Как она сказала, это был ее собственный выбор. Решила поиграть в благородство? Что же, за все поступки приходиться отвечать, mo feainne, тем более, ты даже не сожалеешь о содеянном! Убивать тебя не стану, но как следует проучу».       Мужчина медленно подошел к ней, завязав глаза платком, но девушка не шелохнулась. Холодным лезвием он начал распарывать белоснежную блузку, губы сами потянулись к ее губам, а руки уже начинали блуждать по холодному девичьему телу. Теперь наконец-то стало жарко, но это не то тепло, о котором она мечтала. От этого пламени хотелось сгореть, превратиться в пепел, огонь окутывал ее, сжигая все на своем пути. Разум заволокло дымкой. Он взял ее грубо. Она кричала, вырываться было бессмысленно, она умоляла, но он прекращал её попытки поцелуем. Было невыносимо больно и обидно, но вскоре всё закончилось. Он ушел. Ева лежала безжизненным телом на земле, она билась в агонии, стук сердца был почти не слышен. Наступал так ею любимый покой.       Когда-то один эльф подарил Еве кулон на тот случай, если их отряд всё-таки схватят. Она пообещала, что незамедлительно выпьет то, что содержится внутри маленького сосуда. Яд. Лучше выпить его, чем быть изнасилованной и зверски убитой людьми. То, что она снюхалась с нелюдями, ей уже никогда не простят, а на лучшую смерть рассчитывать не стоило.       Девушка была рада, что командир белок не снял с нее кулона. Лёгкая улыбка коснулась губ, тело вздрогнуло, и остекленевшие глаза уставились на пляшущее пламя костра…

***

      Ева резко открыла глаза, поцелуй смерти еще ощущался на губах, холодные капельки пота стекали с лица, пальцы судорожно сжимали скомканную простынь. Справа что-то зашевелилось. Йорвет мирно посапывал под ее боком, одной рукой приобняв за талию… Всё хорошо… Это был жуткий сон… Всего лишь сон. Ева поцеловала в лоб любимого эльфа и крепко зажмурила глаза, завтра она и не вспомнит об этом сновидении, сейчас нужно спать. И девушка погрузилась в царство Морфея.