Партитуры в дыму

Город постепенно утопает в темных красках, которые разбавляют лишь несколько бледно-желтых фонарей, что тянутся вдоль аллеи. Анна сидит на высоком табурете напротив окна и водит пальцами по запотевшему стеклу — пытается изобразить картину снаружи. Когда ее рисунок снова растекается, она прячет холодные пальцы в рукавах растянутого свитера (видны лишь короткие ногти, которые девушка редко красит лаком), складывает руки на коленях и тихо вздыхает. Она смотрит на стекло, словно в зеркало: хмурит брови, корчит смешные рожицы, замечая ямочку на правой щеке, и часто облизывает тонкие губы, пока те не краснеют. Анна всегда так делает, когда чувствует себя одиноко, хотя Гарри находится всего в нескольких шагах от нее. Иногда она держит его за руку и ничего не чувствует, словно между ними только пропасть. — Твой мятный чай с лимоном, — улыбается Гарри, ставя чашку рядом с Анной, а после отворачивается, чтобы заварить себе крепкий кофе без сахара. Она придвигает напиток к окну и наблюдает, как поднимается пар, словно тонкой ниточкой, и исчезает где-то вверху, задевая ее рисунок. — Остыл... — роняет девушка. Гарри оборачивается на ее голос, ловит взгляд карих глаз и отрицает: — Еще теплый. Анна делает несколько маленьких глотков, прислоняется лбом к стеклу и тихо шепчет одними губами так, чтобы Гарри не услышал: — Ты остыл.