Eternal sunshine

17.03.1993       Очередное пасмурное мартовское утро. Как всегда в начале этого времени года, на дорогах лужи, везде грязь. Дует прохладный ветер, причем довольно сильно. На улице плотной пеленой висит туман, весьма не привычный для нашего города. Он будто окутан белой паутиной. Солнце только встало, воздух еще не успел прогреться, и было прохладно. Город только просыпается, сейчас он похож на деревья, которые потихоньку просыпаются от зимнего сна и постепенно расцветают. 8:35, на дороги выезжает все больше машин, на тротуарах появляется все больше людей. Автомобилисты снижали скорость, пешеходы более осторожно бродили по улицам, чаще и внимательнее смотрели по сторонам. Тем не менее, это не предотвращало отнюдь не приятные столкновения и падения. А чего еще стоило ожидать? Ничего не видно уже на расстоянии вытянутой руки.       В одном из родильных домов сегодня пополнение. Три ребенка за ночь. Так вот, я был одним из этих детей. Обычно, мать с ребенком остаются на учете под присмотром врачей еще неделю-другую, но у меня была не самая обычная семья. Меня забрали в первый же день. Вернее, это выдали за кражу. Моя мать была наркоманкой и я у нее - уже не первый ребенок по залету. Меня, как и других своих детей, она подбросила в центральный городской детский дом. Я не стану осуждать ее, она ведь дала мне жизнь, пусть и не лучшую и не обеспеченную, но дала, а не убила. Хотя, думаю, она была бы не против избавиться от ребенка, но ведь это стоит денег. После 1991 года жить стало еще труднее, рабочих мест становилось все меньше, людей сокращали, денег не хватало практически ни на что, еду выдавали по талонам, стало появляться все больше наркоманов и алкоголиков, в общем, врагу не пожелаешь такой жизни. Вот и у моей матери не было выбора никакого. Я ее не помню, не помню совсем, такое ощущение, будто бы ее и не было. Отца тем более, думаю, даже она так и не встречала его больше. И нет, я все же не осуждаю ее. На самом деле, я даже благодарен ей. Оставь она меня, не выжили бы оба, а так у меня появился хоть какой-то шанс. Помню почти всех своих воспитательниц, одни были добрыми и приятными женщинами, любящими детей, всегда с удовольствием заботились о них, а вот другие были будто их отражением в зеркале, по-моему, они всей душой ненавидели свою работу.       Время шло, я рос. Я всегда отличался от других детей. Мне не нравились их забавы, не нравилось общение с ними. Уже тогда я превзошел по уму-разуму всех своих сверстников. И тому есть объяснение. Пока они проводили время, уделяя его веселью, я проводил его за учебой. В 8 лет я начал увлекаться философией. Некоторые и читать - писать толком не умеют в этом возрасте. В классе я был отличником. Моими любимыми предметами были математика и литература. Пока все учились складывать и вычитать, я уже умножал и делил двузначные числа. Пока все читали Виктора Драгунского, я плавно переходил с Ремарка на Фрейда. Теперь уже не я не хотел общаться с ребятами из детского дома, а наоборот, они сторонились меня. Даже воспитатели и учителя, все туда же. Люди, в силу своих предрассудков, не способны воспринимать что- то необычное для них адекватно, поэтому из меня нередко выбивали, как они сами говорили, «дурь». Было довольно трудно, я стал задумываться о смерти уже к годам 14, но всегда подбадривал себя мыслью о свободе. Такое ощущение, будто я лирический герой одного из произведений поэта. Духовно-богатая и свободолюбивая личность, преданная делу свободы, на тему которой рассуждаю философски. Осуждаю противоречия между романтическими мечтаниями и реальной действительностью. Готов протестовать против деспотизма, свято верю в торжество справедливости. Я всегда мечтал выбраться за эти громадные серые бетонные стены детского дома. Там я чувствовал себя как в тюрьме и лет до 17, верил в прекрасную жизнь за ними. Я всегда завидовал детям, у которых были родители, причем тоже лет до 17. Почему до 17? Потому что я, наконец, смог первый раз вырваться за те самые стены. Физическому насилию после детского дома я уже не удивлялся, я был разочарован в людях окончательно по другой причине. Оказывается, таких, как, например, я, осталось совсем не много. Мое мышление, как говорили мои знакомые, схоже с мышлением их дедов. С одной стороны это неплохо, вернее, даже очень хорошо, но с другой, мне почти не с кем было общаться. Друзей, как таковых, у меня и не было.       В 18, когда мне нужно было поступать в институт, я даже не пытался сделать этого. Мне это не нужно. Мне больше нужно было заработать деньги, поэтому я с самого раннего утра и до позднего вечера, порой и ночи, работал. Я работал в кафе, утром и вечером убирался, днем там же был официантом. Ходил на всевозможные подработки, чтобы заработать лишнюю копейку. Хотя, даже копейки для меня в то время лишними не были. Почти все деньги уходили на оплату комнаты, которую я снимал у одной женщины. 22.02.2011 Я помню точную дату того самого дня. Того дня, когда я впервые понял, что значит влюбленность, влечение. 22 февраля я встретил его. Он изменил мою жизнь…