Новый мир

Проснулась я рывком, словно вынырнула из омута. Я давно не спала нормально, все боялась, что баррикада не удержит странно затихающих на ночь зомби. Но было все так же светло, значит, проспала я совсем немного. Я села, прислушиваясь к ощущениям — ныли и дрожали все мышцы, но не было той тянущей боли, которая возникает после нагрузок. Как не было на мне и "черепашки", черных штанов и сапог. Моя домашняя бежевая футболка и серые мягкие спортивки. Ну, еще меня накрыли мягким пледом. Погладив ладонью нос изображенного на пледе оскалившегося ягуара, я решительно встала, преодолевая во сто крат увеличившуюся вдруг силу тяжести. — Нет, ну а вдруг! — я в нерешительности остановилась на полпути к приоткрытой двери. — Сам подумай, какую чушь несешь! — фыркнул знакомый баритон Лёвы. — Зачем кому-то засылать к нам девчонку? Кому нахрен мы сдались? — Во-первых, она не девчонка, ей, небось, лет двадцать пять, — двадцать четыре, вообще-то, — она у нас в универе лаборанткой подрабатывала одновременно с аспирантурой, — ага, значит, это точно тот Олег с третьего, по-моему, курса, — а во-вторых, база у нас офигенски обустроена уже, может, кому-то лень свою делать? — Тебе прямо сказать, куда ты можешь засунуть свои аргументы? — процедил Лев. — Я нашел ее совершенно случайно, как это подстроишь? И, если это подстроено, Голливуд по ее актерским способностям плачет. Закрыли тему. — Слу-ушай, Вить... А может, она просто тебе нравится, а? — лукаво протянул Олег. — Завались! — раздался грохот, будто что-то тяжелое рухнуло. Эм-м... Витя? Он же сказал, что он Лёва. Соврал? А смысл? Похоже, мне не доверяют... Когда я выковыляла в обустроенную как склад и столовая одновременно комнату, граничившую с той, в которой я спала, мужчины ставили на место, видимо, перевернутый стол. — Прости за побудку, — как ни в чем не бывало, легко улыбнулся Лёва-Витя, — не ходи босиком, обуйся. Я послушно отправилась выполнять указ. Присев на разворошенную постель, сунула одну ногу в сапог. Как оказалось, не в тот. Сунула другую, застегнула "молнию". Мои "выходные" штаны были аккуратно сложены на стуле у кровати, куртка висела на спинке. Не слишком ли много заботы о нежданной нахлебнице? Во второй раз я потопала в общество выживших. Там меня уже ждала вскрытая банка консервированной кукурузы, плоская банка кильки в томате, галеты и сок в картонной коробочке. Господи, это же еда! Все мысли моментально улетучились — за сегодня я съела две шпротинки. За вчера — пять. Это просто королевский обед! — Ты ешь, — Лёва всучил булькнувшую содержимым канистру Олегу и дружеским толчком в спину отправил его на выход, — а мы, если что, на два этажа ниже, лады? Кивнув, я села за стол и взялась за столовую ложку. Этот человек просто ангел небесный! Мне бы сейчас даже что-нибудь испорченное сгодилось, не говоря уже о такой вкуснотище! А мама сетовала, когда я говорила, что люблю всякую сайру, кильку, шпроты и прочую консервированную рыбу. Эх, мама-мама... Хорошо, что ты не застала весь этот глобальный пиз... Конец человечества. Умяв все до крошки, я выбросила обертки и банки в ютившийся в уголке мусорный бачок с крышкой. Так, от меня должна быть польза! Правда, я не уверена, что мне можно трогать, а что нет... Начать я решила со спальни. Заправила обе кровати, сложила аккуратной стопочкой небрежно брошенные на стуле вещи Олега и... И все. А что еще сделать? Пыли нет, вернее, ее нет там, куда я могу достать. На шкафу, конечно, должна быть, но туда я со своим ростом даже со стула не доберусь. Есть еще в этой больше похожей на казарму спальне стол с разложенным на нем оружием, огнестрельным и холодным, но я туда даже не думала соваться. В обустроенной для жилья квартире имелась крошечная кухня и еще одна комната, заполненная картонными коробками с надписями вроде: "горох", "гречка", "тушенка" и так далее. Я хотела было передвинуть одну из них, опасно стоящую на краю, но, приготовившись к усилиям, едва не обрушила всю конструкцию — коробка оказалась пустой. Видимо, они только набирают запасы из окрестных домов и магазинов. Такие действия у них продуманные, будто заранее они начали готовиться к тому бедламу, который нас окружает, будто знали, что мир круто изменится. В результате, я заскучала и пошла проведать работяг. Мышцы бедер болезненно отзывались при спуске, но горький жизненный опыт подсказывал — это только цветочки, наливные и тяжкие ягодки впереди... Я остановилась на лестнице и присела на ступеньку, наблюдая. Мужчины возились с небольшим генератором, пытаясь запустить лифт. Какой смысл, если они уже сделали лестницу? Или почему сразу не запустили лифт, а придумали всю эту лестничную конструкцию? — Тебе не холодно? — вдруг поинтересовался Лев, все так же сидя ко мне спиной. — И не сиди на бетоне — простудишься. Я молча встала, поднялась на пролет. В одной из открытых квартир нашла целую табуретку и с ней вернулась на свой наблюдательный пост. — Чего это вы, Вер Николавна? — насмешливо сверкнул зубами бывший студент, почесывая русый висок кончиком отвертки. — Скучно? — Даже думать о ней забудь, — холодно отрезал брюнет, ковыряясь во внутренностях пульта. Кажется, мы оба удивились. Пожав плечами, обиженный Олег присел на корточки у стены и закрыл глаза. — А разве, — я даже изумилось той гулкости, с которой мой голос разносился в полной тишине, — питание у лифта не под крышей? — Там мы все сделали, — откликнулся парень, почесав кончик носа, — просто пульты на одиннадцатом и десятом сломаны совсем, а этот рабочий, но только со светом. Прям как мертвяки, — он хихикнул. О чем это он? — Эм-м... В смысле, "как мертвяки"? — робко уточнила я, боясь, что меня поднимут на смех. — Они ночью будто выключаются, — пояснил Лёва, — и это было бы для нас идеально, если бы эти ублюдки не кидались на нас, стоит только нечаянно посветить на них фонариком. Добудем пээнвэ — и станет хорошо. ПНВ? Прибор ночного видения? А где они хотят его взять-то? — А почему в округе так зомби мало? — раз уж они разболтались, можно хоть что-то узнать. — В километре примерно отсюда кое-какие идиоты укрепили торговый центр, — подал голос Олег, — а обоняние у мертвяков хоть и дерьмовое, но есть, так что они там все и пасутся. — Есть контакт, — неожиданно выдал Лев, — поможешь испытать? — Ла... Ладно, — я спустилась к ним, а там и лифт подъехал. Двери разъехались в стороны, кабину осветило бьющее прямо в подъездное окно солнце, и с диким хрипом прямо на меня кинулся воняющий тухлятиной мужчина. Я остолбенела, но от меня и не требовалось ничего — зомби рвануло влево. Я проследила взглядом за впечатыванием его в стену нисколько не волнующимся Лёво-Витей и втыканием отвертки Олегом в затылочную кость "мертвяка". Тот моментально затих и сполз на пол. — Сходи выруби верхний генер, отмывать тут все будем, — резюмировал Лев, осмотрев загаженную кабину. — Угу, — Олег шустро, через две ступеньки ускакал наверх. — Подержи дверь, — это уже явно ко мне просьба. Но почему мои ноги не двигаются? Почему дрожат руки и эти дурацкие слезы текут по щекам? Почему я так испугалась, хотя мне ничего не угрожало? Вздохнув, Лёв подтащил зомби за ноги так, чтобы труп не давал дверям лифта закрыться, и осторожно взял меня за плечи. Я приподняла голову, глядя в светло-карие глаза с зелеными крапинками, такие серьезные и спокойные. — Напугалась? — я кивнула и оказалась притянута к широкой груди. — Ну ничего, я еще научу тебя крошить этих ублюдков, не переживай. — Я такая т-трусиха... — всхлипнула я, вцепившись в его толстовку на спине. — Ну, ты же девушка, так и должно быть, — усмехнулся мне в макушку мужчина, — тем самым ты словно просишь защиты, ведь словами никогда не попросишь. Такой проницательный, большой, сильный и теплый-теплый, как обогреватель. Я бы вечность так стояла, чувствуя себя защищенной от целого мира, хоть старого, хоть нового, но раздался топот спускающегося Олега. Брюнет отстранился и потрепал меня по макушке, ободряюще улыбнувшись, а после занялся оттаскиванием мертвого до ближайшего окна. — Вер, ты иди отдохни, раз мы тебе помешали, а мы все сделаем, — поставив два ведра воды на лестничной клетке, парень закатал рукава ветровки. — Я хочу помочь! — отмерзнув, я сделала неуверенный и робкий шаг к пугающему меня теперь лифту. — Иди поспи, — окончательно выпихнув труп в свободный полет, Лев закрыл окно и поднялся к нам, — он тут нагадил порядочно, так что и на завтра нам останется, — он подмигнул, и я снова решила послушаться. Поднимаясь по лестнице, я думала о том, что эти двое слишком добрые. Ладно, Олег, быть может, видит во мне напоминание о прежней жизни, да и рассчитывает на мое внимание, как к представителю противоположного пола. А Лева? Или Витя, кто его разберет. Что движет им, и почему он так ревностно оберегает меня даже от невинных попыток заговорить со стороны парня? Этот человек полон загадок.