Новый мир

Я сидела на табуретке, зябко кутаясь в толстовку, и наблюдала, как веселые мужчины сваривают узкие длинные полосы металла, потихоньку закругляя будущую стенку будущего бака. В длину эти полоски метра три, значит, такой высоты будет бак. Да в нем воды будет эге-ге! — А зимой как? — я поставила ноги на перекладину между ножек табурета, крепко жмурясь, чтобы огонь сварки не спалил мне сетчатку. Должно ведь быть холоднее, чем раньше, — не будет парникового эффекта от выхлопных газов. Вода вся замерзнет, а потом и вовсе один снег будет, что делать тогда? Топить его, что ли? — Чего? — оторвавшись от своего дела, Витя поднял большую маску со вставкой из черного стекла. — Я говорю, а зимой как? — шмыгнув носом, я поежилась от очередного порыва ветра. К краю я вообще зареклась подходить, а то еще голова закружится, а я выше пятого этажа и не была никогда. — А на зиму, — вздохнув, Лева поднялся и направился ко мне, расстегивая "молнию" ветровки, — я тебе притащу альпинистскую куртку и много малинового варенья, — легкая куртка, нагретая чужим телом, опустилась мне на плечи, — а воду мы уже потихоньку копим в бутылках пятилитровых этажом ниже. — Целуйтесь уже! — задорно выкрикнул Олег. — Дурак, что ли? — возмутилась я, краснея и кутаясь уже в две куртки. Лев только усмехнулся, взъерошил себе волосы, вразвалочку возвращаясь к рабочему месту. Нет, ну в самом деле, дурак! Издевается, блин... Еще немного поерзав, как на иголках, от смущения, я тихонько смылась вниз, оставив ветровку на стуле. Чтобы убить время, я попыталась еще размять мышцы, как это делал ночью Лева. Ну зачем такое говорить? Мы ведь знакомы с Левой сутки, мы даже еще не друзья, а он такое говорит! Скормлю ему просроченные консервы — будет знать! Да жалко его, вроде, и лечить потом от отравления придется... Пусть пока этот план мести будет основным, попробую придумать что-нибудь еще. Спустя час, по моим подсчетам, явился довольный Олег, отряхивающий штаны на ходу. А мой план с консервами еще в силе! — Вер Николавна, тебя там Витя просил подняться, — парень прямиком прошел в ванную. Вздохнув, я вышла на лестничную клетку и, морщась, забралась по приставной лестнице на крышу. Лева сидел на принесенной для меня табуретке, опираясь локтями на колени, и пристально разглядывал ветровку, сильно сжимая ее в руках. Вздрогнув, он резко повернул голову, даже дернулся, порываясь встать. — Что случилось? — несколько неловко спросил он, надевая куртку. — Олег сказал, что ты звал, — я переминалась с ноги на ногу, глядя куда угодно, только не на мужчину. — Сводник херов, — процедил Лева, — но винить его нельзя, у каждого свой способ заглушить боль. — Какую боль? — так мы и стояли, глядя в разные стороны, в шаге друг от друга. — Только вчера выяснилось, что этот... Кхм... В общем, он встречался с моей сестрой больше года, сделал ей предложение и уже собирался сказать об этом мне. Я, конечно, ревную, — он щелкнул зажигалкой, запахло табачным дымом, — но, чудится мне, Олег был бы лучшим вариантом для моей драгоценности. Эх, ну почему я живой?.. Так вот оно что. Его веселость напускная, за ней скрывается нешуточная боль от утраты любимого человека. — Он думает, что, если сведет нас, облегчит свои страдания? — тихо уточнила я. — Знаешь, мы с тобой абсолютно противоположные личности, так что, подозреваю, он просто хочет отвлечься на сие безнадежное дело. Он думает, что безнадежное. Я вздрогнула, нервно сцепила пальцы. Нравится ли мне этот мужчина? Безусловно. Он идеален. Но таким, как Лев, не нравятся такие, как я. Я тихое, забитое существо, больше всего на свете любящее монотонную работу, вроде зубрежки, вязания и пересчитывания бактерий в чашках Петри. — Знаешь, моя жизнь должна была измениться примерно через пару дней, — вдруг снова заговорил брюнет, — кардинально. Я служил в "горячей точке", после работал телохранителем, окончил кое-какие курсы и должен был стать начальником охраны в одном крупном ЗАО. Видно, быть мне до конца дней моих охотником. — Мы обречены, да? — я поежилась и уставилась на садящееся в нагромождения облаков красноватое солнце. День стал короче... — Да. Нас слишком мало, чтобы мы смогли поддержать цивилизацию на уровне, хотя бы, двадцатого века, — да, неутешительно... — если две тысячи во всем мире наберется, это будет успех. Выживет не больше пятидесяти процентов. Если дети еще будут уметь читать, то правнуки уже и стрелять не сумеют, — видимо, он, в самом деле, много об этом думал и думает, — человек уже не тот, чтобы выжить в лесу. Нас сожрут, мы помрем с голоду и холоду. Планета освободится от самых своих опасных паразитов окончательно. Но ты сведешь меня с ума гораздо раньше. Закончив на такой мрачной ноте свой прогноз, Лева замолчал. И мы стояли в тишине. Я что, приношу столько неприятностей и хлопот? Даже слезы на глаза навернулись от собственной беспомощности. Стояли мы, пока солнце не село. Пришлось возвращаться, ужинать и придумывать досуг. Решено было играть в карты. Я играла отвратно, поэтому серьезная борьба шла только между мужчинами. Болела я за Леву, игнорируя хихикающего себе под нос что-то о женихе и невесте парня. — А теперь в шашечки! — радостно возвестил Олег. — Нифига, спать пора! — решительно встал Витя. — Не обсуждается. Я послушно поднялась и пошла в спальню, а студент там еще что-то недовольно ворчал. Я уже села на постель и развязывала кед, когда Лева присвистнул: — А с твоим койкоместом мы так ничего и не решили... Спохватившись, я покраснела и вскочила. — Давайте я тогда... — А спите вместе! — внес предложение Олег. — А действительно, — Лев без раздумий улегся на кровать. Я смотрела на него так, будто он пришел и лег на пол в женском туалете. — Воу-воу, Вить, может, мне полчасика погулять? — захихикал парень. Я почувствовала, что краснею еще сильнее, и беспомощно затеребила подол футболки. — Я тебе сейчас дважды переебу, — лениво известил мужчина, без помощи рук снимая кроссовки, — за твои гнусные мыслишки и за "полчасика". — Но... — я беспомощно топталась на месте, оглядываясь. — Но... — Ты мне не доверяешь? — лукаво прищурился Лева. Вызов принят. Разувшись, я решительно легла рядом с мужчиной (первый раз в жизни, вообще-то) и даже повернулась к нему лицом. Замотав меня в одеяло, как куколку бабочки, брюнет погладил меня по голове и, вздохнув, закрыл глаза. Он остался полностью одет, даже ветровку не снял, видимо, чтобы не лезть ко мне под одеяло. Ну за что мне это? Ну почему? Вскоре уже все спокойно спали. Кроме меня. Тихо, почти неслышно дышал совсем близко Лева, где-то за спиной посапывал несчастный влюбленный с необычным хобби. А я даже шевельнуться боялась, чтобы не разбудить "соседа". И он тоже вообще не двигался. Интересно, он всю ночь в одном положении проспит или таки повернется? — Можно, — я едва не взвизгнула, но сумела удержаться, — я тебя поцелую? Господи, так вот что он имел в виду под "сведешь с ума"! А если он просто хочет мной воспользоваться? Я же не хочу быть проституткой за еду! — Н-не надо, — шепнула я, отчаянно кусая губы, чтобы не разреветься. — Прости, — и снова замер, будто спал, а его вопрос мне почудился! Это он меня с ума сведет, а не я его!