***
Верхние ярусы. И никого вокруг! Наконец-то. Гур’де-нотт чувствовал себя полноправным хозяином происходящего. Край’хан приводил в порядок отсек заточения Кайндэ Амедха, проверяя захваты и системы безопасности. Остальные были по уши в рйете – Воины загрузили Младших работой, и им предстояло трудиться, наверное, до самого момента прилёта Потаклинда. По крайней мере, Аппетит втайне надеялся на это. Преодолев подъём по лестнице, и абсолютно проигнорировав блеснувшее в стороне око гкинмара, яутёнок остановился возле фигуры Чёрного Воина. Несколько секунд он, шевеля жвалками, смотрел на этот надменный взгляд, пытаясь понять, где он мог его видеть. Долго думать не пришлось. Вожак. Край’хан изобразил себя в образе всемогущего Кетану, бегло замаскировав свой лик другими доспехами и иными деталями внешности, но суть оставалась прежней. Детёныш громко фыркнул, выразив этим глубокое презрение к подобной форме богохульства. Как он сразу не приметил факта девяностопроцентной схожести? Не став более задерживаться у отцовского изваяния, кирд’э побежал в сторону раздвоенного коридора. Взгляд невольно зацепился за маску, висевшую на стене напротив небольшой лесенки, ведущей в тот самый разделённый надвое “тоннель”. Несколько металлических швов держали впаянные в лицевую часть болты. Внизу виднелась табличка. Юнец присмотрелся: «Всегда знай, куда несут тебя твои стопы, ведь отвечать за них голове», - гласила надпись, выбитая на серебристом металле. Аппетит не догадывался, что это одна из старых масок его орх’э. Линзы отражали незамысловатую развилку. Впереди раздался шум – кто-то открыл дверную “пасть” отсека управления, затем послышались шаги – уверенные, твёрдые. «Кама-фрал. Он уже явно успел загрузить Младших работой», - догадался Аппетит, быстро поднимаясь по ступенькам и исчезая в правой части коридора. Арбитр прошёл мимо, направляясь куда-то в сторону сектора Старших. Может, ему нужен был доступ к карте или он просто захотел отведать мяса, пока посвящённые выполняют свой объём работ? У юнца не было желания узнавать такие подробности, поэтому он решил идти прямо – к своей первой на сегодня цели. Уже с самого прибытия на «Гал’гаммор» Гур’де-нотт хотел попасть в трофейную комнату. Посмотреть на оружие знаменитого предка, увидеть тонкую работу мастеров по отбеливанию черепов – Воинов клана, глянуть на их частные коллекции, закрытые… на замок? Эта мысль заставила детёныша притормозить. Впереди виднелся знакомый медотсек, рядом с которым мрачно глядела в противоположную стену угрюмая скульптура. Аппетит подошёл к ней, задумчиво глядя в лицо загадочного каменного яута. - Что делать, если трофейная заперта, ммм? Это меня крайне огорчит, - задался вопросом кирд’э, разглядывая доспехи. На шее скульптуры виднелся кожаный мешочек со странным знаком, нанесённым серебристой краской. Аппетит никогда не видел такой на ком-либо, но было в нём что-то знакомое… Красные глаза задумчиво прищурились. Юнец тоненько защёлкал. Неожиданно он распахнул жвалки, звонко рыкнув: - Точно! Это знак атолла «Адомур»! Поднятые ввысь бивни и когти. Внизу, под ним, обычно отмечают себя символами разные касты: ремесленники, инженеры, учёные… Гур’де-нотт присмотрелся к маленьким буковкам, пытаясь припомнить, что они обозначают. Великий Ало’райх демонстрировал подобные голограммы. Наконец, из памяти всплыл устойчивый образ: лекарь. Лекари часто носили на себе кожаные мешочки с какими-то порошками и травами, действующими как транквилизаторы или же наоборот, быстро выводящими из “отключки”. Подобные предметы являлись больше данью традициям, чем необходимостью. Скульптура была посвящена тому самому павшему лекарю, о котором вскользь упоминал Нуз-га. - Видимо, ты многое сделал для клана, если память о тебе до сих пор жива в их головах, - шепнул Аппетит, направившись дальше, к долгожданной трофейной комнате. Через минуту он упёрся в знакомую полукруглую дверь. Задрав вверх голову, яутёнок стал рассматривать загадочные надписи. - Хмм, может эти буквы имеют отношение к замку? Или это пароль? Детёныш сам не заметил, как начал погружать себя в надуманную игру, где он играл роль путешественника, нашедшего таинственную гробницу великих предков. Герою предстояло разгадать тайну замка, запирающего дверь, напичканную фантастическими технологиями. Присев, Гур’де-нотт начал ощупывать пол у порога, в надежде отыскать тайную панель управления или, на худой конец, кнопку. Дверь равнодушно созерцала тщетные старания путника обнаружить заветный рычаг. Поползав туда-обратно, кирд’э фыркнул и встал, снова задрав голову. Надписи. Они еле заметно подсвечивались, привлекая к себе внимание. Юнец сжался, словно пружина и прыгнул вверх так высоко, как сумел. Увы, коготь вытянутой руки не коснулся странных букв, и Аппетит шлёпнулся на пол. - Ауч! Заворчав, он поднялся на ноги, внимательно разглядывая преграду. Подойдя к двери, детёныш прощупал и простучал её, но не нашёл ничего достойного внимания. Разозлившись, Гур’де-нотт начал прыгать, стараясь зацепиться когтями за шероховатости и достать до надписей. Он был уверен, что именно в них таится разгадка странного механизма открытия “врат”. Детёныш так увлёкся, что совсем потерял бдительность. - Эй, ты что делаешь?! – внезапно рявкнул кто-то со стороны коридора. От неожиданности Аппетит вскрикнул, резко обернувшись и автоматически прижавшись спиной к двери. Напротив стоял Карчинд с двумя своими подопечными. Маолур'гха и Дедж молчали, не подавая никаких признаков заинтересованности. - С-сильнейший, зачем так пугать? Разведчик подошёл к трофейной и потёр еле заметные царапины, оставленные юнцом. - Повезло, что затираются. Материал такой. А то сейчас бы заставил тебя заделывать! – строго отчитал сосунка Тренер. Кирд’э весь сжался и опустил голову в жесте подчинения. На всякий случай. - Пустая твоя голова, Гур’де-нотт. Эта дверь открывается простой телепатической командой. Внимательный кивнул в сторону преграды, и она медленно начала подъём, обнажая спрятанные в отсеке сокровища. Бордовый свет сгущался здесь наподобие скрывающегося в засаде хищника. Коллекции Охотников подсвечивались снизу более светлым оттенком того же цвета. Аппетит распахнул жвалки, встав на пороге как вкопанный, и забыв обо всём. Карчинд тихонько подтолкнул его, заставив войти. - Вы двое, затрите все повреждения. Край’хан не должен увидеть их. Младшие кивнули, оставшись снаружи выполнять задание. Трофейная комната, словно знаменитая сокровищница, полностью завладела вниманием юнца. Он был готов носиться здесь, пыхтя от восторга, от стены к стене, но сильная рука Воина остановила его, поставив рядом с собой. - Успокойся, пожалуйста. Я понимаю, что у тебя энергии хоть отбавляй, но прибереги её для более важных дел. Поверь, силы лишними не бывают. Спокойный тон Старшего подействовал на Аппетита как микстура. Детёныш угомонился, внимательно прислушиваясь к словам Тренера. Вокруг стояла тишина. Головы поверженных противников молчаливо взирали со своих мест на очередных гостей. - Трофейные стены располагаются здесь вдоль, идя друг за другом вне зависимости от ранга. Сектора Младших и Старших разделены. Стены самых Старших находятся в конце помещения. Посередине залов - особо ценные экспонаты, в том числе и знаменитое оружие. А справа, там, в специальном закутке, располагается отдельный сектор – трофейная стена предка, твоего знаменитого урх’ла. - Тйур-бин! – юнец вскинул ввысь сжатый кулак и победно зарычал. Внимательный ухмыльнулся, потрепав кирд’э по голове. - Давай сначала посмотрим, что смогли добыть новопосвящённые Охотники клана. Когда-нибудь ты тоже будешь обладать такой почётной стеной. Карчинд провёл сына Кар’клейя между двух небольших скульптур Воинов, склонивших головы, и повернул налево. Тут располагалась первая стена. Угловая. Вернее маааленькая, невзрачная стеночка со скромной головой довольно мелкой особи ксеноморфа. - Это что? – Гур’де-нотт неуверенно приподнял бровь, глядя, как ему казалось, на жалкое подобие головы Чужого. - Это первое начинание самого младшего представителя нашего клана – трофейная стена Деджа. Кстати, заметь, твой орх’э выделил здесь место даже для него. Это нонсенс среди Охотников. - Почему? – шевельнув жвалкой, поинтересовался Аппетит. - В большинстве кланов право на настоящую трофейную стену обретается лишь со статуса Воина. Младшие хранят свою добычу у себя в отсеках и только с переходом в Старшие касты начинают заполнение трофейных стен. - А почему так? - Потому что Воины имеют право на создание гаремов и на спаривание. Трофейная стена – показатель мастерства и смелости самца. Чем богаче и качественнее трофеи, тем сильнее ценится твой ген у представительниц противоположного пола. С другой стороны, лишь пройдя первую часть Пути, мы начинаем правильно оценивать весомость того или иного трофея. Младшие стараются забить стену чем попало. Они падки на лёгкую добычу и простую победу. Но поверь, дело не в количестве, а в качестве. И самки это знают, провести их не удастся никому. Слава опережает Воина на добрые лашш-цекут. Воин без славы становится торговцем оторванных голов. Он старается подать их самкам как качественный показатель его Охоты, силы и могущества, но если они были убиты самыми простыми способами, то за ними нет силы. Они падают в цене. У такого Охотника мало шансов побороть конкурентов и завоевать внимание самок. А без семьи мы как отшельники – болтаемся между звёздных систем, кичимся перед конкурентами добытыми богатствами. - Но ведь бывает так, что самец живёт без гарема? Марх’э рассказывала, что мой урх’ла был одиночкой. - У твоего урх’ла был гарем, юнец. И этот гарем сейчас принадлежит твоему орх’э. Яутёнок окинул Воина удивлённым взглядом. - А как же легенды об одиноком Воине, скитавшемся в иные миры? - Так и было, Гур’де-нотт. Тйур-бин не имел той самой ши, за которую он мог полечь где-нибудь в бою. То есть… как бы тебе это истолковать? Он не был влюблён. У него было свободное сердце. - Ааа… а разве самки гарема, это не любовь? Карчинд зашевелил жвалами, глядя в одну точку. - Рановато я вывел тебя на эту тему. Давай лучше ты немного подрастёшь и сам, на своём опыте, найдёшь отличия. Я не могу объяснить тебе это на словах. Есть инстинкты, есть чувства, и всё это так замысловато переплетается природой, что мне даже слов не подобрать. Кстати, этот ксеноморф плюётся кислотой, - Карчинд указал на трофей Деджа, стараясь отвлечь сосунка разговорами о священной дичи. Аппетит удивлённо уставился на трофей. - Такой мелкий? - И такой опасный. Дедж чуть не получил жуткий химический ожог. - А как он убил его? – поинтересовался юнец. Карчинд примерно минуту глядел на череп раннера, припоминая события того дня. - Этот бегун оказался довольно прытким. Младшему понадобилось время, чтобы освоиться в тёмных коридорах и нагнать разведчика, несущего весть о прибытии нарушителей в улей. Их соревнование в силе и скорости началось ещё в окрестностях, где обычно охотились Кайндэ Амедха. Дедж настиг его лишь в тупиковом тоннеле. Не знаю, каким чудом ки'итс-па Младшего не попало в голову раннера, но ему удалось убить соперника с одного броска. Комбо-шест впился в бок, пройдя насквозь. Последний плевок развернувшегося Жёсткого Мяса попал прямо в маску янг'и. - Оу… - Он быстро снял её и выкинул. - Но разве она была не кислостойкой? – защёлкав, поинтересовался Гур’де-нотт. - Кислостойкие маски Охотники получают только после посвящения. При посвящении юнцы надевают ритуальные доспехи из менее дорогих сплавов. Свою броню каждый должен заслужить сам. Внимательный кивнул яутёнку на следующую стену, испещрённую какими-то надписями, вероятно, нанесёнными самим обладателем стены. Здесь уже было на что смотреть: несколько ребристых голов солдат, трутень и… - Это стена Маолур'гхи, - не без гордой улыбки заявил Карчинд. - Это ведь череп преторианца? - Да. Молодой преторианец, купленный мною на малом атолле специально для испытания Младшего. Он тогда переводился в касту Кровавых. Кирд’э задрал голову, рассматривая трофеи Охотника, которого он повстречал на нижних ярусах, в вонючей, мутной реке. - А чтобы перейти в следующую касту, необходимо пройти ряд испытаний, да? - Да. Тяжесть зависит от ранга. Чтобы стать Ветераном, к примеру, нужно трудиться не один си’нтр и иметь хорошую репутацию на атоллах и в Сендаре. А тут у нас стены нагаллов. Разведчик провёл юнца в противоположную часть помещения, обогнув стойки с мерцающим на блёклом свету немногочисленным оружием. Две стены, висевшие почти вплотную друг с другом, отталкивали своим содержимым. Гур’де-нотту показалось, что подсветка здесь излучала какое-то хладнокровное, хищное презрение, подчёркивая суть своих обладателей. Застывший алый цвет, воспринимаемый только чувствительными датчиками маски, душил трофеи в своих равнодушных объятиях. На несколько секунд сын Вождя замер, впитывая глазами открывшуюся картину: головы плотоядных существ, по одной на “доску почёта”, какие-то непонятные хребты и всего три черепа трутней. Среди этой странной коллекции мелькала пара отталкивающих черепов с повреждёнными мандибулами… - Они что… убивали собратьев? - Да, но только в открытом бою, на атолле. Эти двое постоянно с кем-то ссорятся. Охотники, чьи головы сейчас висят перед тобой, были новопосвящёнными юнцами… - Янг’а?! Но почему они не могут найти себе соперников равных по возрасту и силе?! – негодуя от накатившего возмущения, расфыркался Аппетит. Внезапно энергосистема Воина приняла сигнал Вождя. В маске раздался голос Край’хана, призывающего поторопиться. - Да, Великий. Иду проверять сектор. Гур’де-нотт, - обратился он к детёнышу, - по факту тебе здесь находиться нельзя. - Гур’де-нотт на верхних ярусах?! – рявкнул Кар’клей по связи. - Я обнаружил его у трофейной. - К’жит с ним, пускай ходит. Не трать время, судно Потаклинда уже совсем рядом! - Да, Кар’клей. Оборвав связь, Карчинд прорычал Аппетиту: - Смотри, но ничего не трогай, понял? Яутёнок закивал головой, при этом интенсивно шевеля жвалками. Глаза кирд’э всё ещё горели праведным гневом, словно светясь изнутри. Одобрительно потрепав мальчугана по валарам, Тренер ушёл, оставив юнца одного с трофейными стенами. Гур’де-нотт, проводив разведчика взглядом, обернулся, чтобы рассмотреть стены поподробней. Так как с чтением письменности, особенно воинской, у него всё ещё были проблемы, юнец не смог распознать, какому из братьев принадлежит первая “доска почёта”: на ней преобладало большее число голов Жёсткого Мяса – две, тогда как вторая содержала лишь одну. Зато череп науду на второй доске был явно крупнее – особь попалась большая, может, как Аппетит в недалёком будущем. - Вот уроды, а? Они ведь уже не новопосвящённые, а вместо по-настоящему ценных трофеев Кайндэ Амедха, доска ломится от каких-то непонятных костей и черепов Младших! Кирд’э фыркнул, не зная, куда девать свою злость и обиду за судьбу юных дурачков, умерших такой нелепой смертью. Отвернувшись, он направился обратно – к скульптурам у входа. В противоположном от скромного собрания черепов Деджа углу располагалась довольно богатая коллекция. Данная угловая трофейная стена была более чем наполовину заполнена головами ксеноморфов. Остальная часть содержала черепа разумных рас, среди которых затесался и гладкий, отбеленный, умановский экземпляр. Он был добыт Кровавым на персональной Охоте с орх’э – Воином, летавшим очень далеко. - Вааау, - удивлённо протянул юнец, подойдя поближе. – Сколько Кайндэ Амедха. А это, видимо, гва’ар. Интересно, кому принадлежит данная стена? Полотнище по краям было аккуратно окаймлено маленькими черепками. Владелец явно пытался выделить свою коллекцию среди остальных, что весьма неплохо получилось. Труд данного Охотника бросался в глаза, привлекая внимание гостей. Сколько яутёнок не гадал, он так и не смог придти к окончательному выводу, кому же принадлежали эти трофеи, хотя ответ напрашивался сам по себе: Кхол-тинан. Посвятив несколько минут изучению данного собрания трофеев, Гур’де-нотт махнул рукой: не стоит тратить так много времени на изучение добычи Младших, ведь впереди, буквально за соседней стеной, скрывается самое интересное! И эту желанную почивальню трофеев Старших стоит посетить как можно скорей, до прилёта Великого Ало’райха. Детёныш, довольно ворча себе под жвала, направился к полупрозрачной двери, но внезапно остановился – его взгляд приковала середина помещения: на стойке, выполненной в виде привычной для науду горной породы, покоились тренировочные копья, наконечники комбо-шестов, покорёженные элементы ритуальных доспехов, ножи, и прочее оружие выживших на первой Охоте Младших. Они использовали данные предметы на ритуале посвящения – переход во взрослую жизнь. Каждый из них за несколько часов стал настоящим взрослым самцом, посвящённым Охотником и частью клана «Свирепого Восхождения», либо погиб достойной смертью в бою. Рассматривая “Скалу Посвящения”, юнец наткнулся на компактный и довольно простой… гарпун. Остриё указывало на расположенную отдельно от остальных стену. Несколько необычных трофеев и россыпь чешуи внизу сразу же дали понять, кто являлся хозяином столь редких экземпляров, довольно несвойственных большинству имевшихся здесь коллекций. - Луэ’нинд… - Аппетит удивлённо шепнул имя одного из самых молчаливых яутов на судне. Подойдя к данной “доске почёта” поближе, кирд’э начал жадно впитывать тёмно-красными глазами причудливые очертания черепов подводных монстров, с которыми бесстрашно вступал в бой данный Охотник. По резким контурам и выступающим шипам Гур’де-нотт прикидывал, как примерно могли выглядеть монстры глубин. Воображение рисовало клыкастых чудовищ с перепончатыми лапами, торчащими во все стороны дыхательными трубками, обросшими морскими водорослями и кораллами хребтами. - Когда-нибудь я тоже спущусь на дно и брошу вызов тамошним плотоядным, - мечтательно протянул детёныш, представляя себя облачённым в тяжёлые доспехи, с гарпуном в мощных, мускулистых, плотно сжатых руках. Но, впрочем… - Что-то я задумался. М-да. Заурчал желудок, требуя добавки к сытному угощению орх’э. Недовольно фыркнув (хороший аппетит на данном корабле явно не поощрялся и был обузой), сын Край’хана огляделся, ещё раз окинув мимолётным взглядом трофейные стены Младших: большинство из них не отличались разнообразием содержания. Почти везде были головы трутней, где-то – черепа лесных созданий, на ещё одной виднелось две головы науду. Судя по размеру, они принадлежали уже не Янг’а и Гур’де-нотт быстро припомнил информацию об Атакующем Близнеце, защищавшим на атолле своего брата-кузнеца. Довольно хмыкнув, кирд’э подобрался-таки к заветной двери, через которую проглядывались какие-то тени. Любопытство разыгралось не на шутку. Интенсивно зашевелились жвалки с крепкими бивнями, заблестели красные глаза. Ладонь детёныша легла на гладкую поверхность… Сосредоточившись, Аппетит почувствовал лёгкие вибрации – сложная для его понимания система, встроенная в стену, улавливала простейшие телепатические команды. - Открыться. Полупрозрачная преграда с шумом начала подъём. Юнец чуть было не упал, так как продолжал облокачиваться на неё, особо не ожидая столь скорых результатов своей телепатической практики. Удивлённый, он вошёл в сакральную комнату. - Вооууу… - протянул детёныш, вытаращив глаза и распахнув мандибулы. Множество молчаливых голов, утопающих в ещё более тёмном и зловещем свете, глядели пустыми глазницами на маленького науду. Возле отдельных стен виднелись стойки с доспехами Воинов и Ветеранов. Оружие, маски, трофеи… Слава, застывшая в веках. Победа, возложенная к ногам Великого Кетану. Пиршество Смерти. Совершенство искусства войны. - Дтай'к-дте са-де нав'г-кон дтаин'аун бпиде, - прошептал священные слова предков Гур’де-нотт, забыв обо всём и начав крутиться вокруг своей оси, словно заведённый. – Мне катастрофически не хватает глаз. Глаз не хватает, к’жит! Сын Вождя пытался объять, как ему казалось сейчас – необъятное. Трофеи поблёскивали за стеклом, отражая величие Воинов. Стены здесь отнюдь не ломились от обилия черепов – слова Карчинда подтвердились на деле: «Лишь пройдя первую часть Пути, мы начинаем правильно оценивать весомость того или иного трофея», «дело не в количестве, а в качестве» Трутни, плевуны, преторианцы… Королевы. Немногочисленные, редкие, безумно дорогие… роскошные. Детёныш даже не представлял себе, с какими опасностями приходилось сталкиваться Охотникам на пути к своему главному трофею – Матке улья Кайндэ Амедха. Расправленные и умело высушенные лицехваты добавляли изысканную изюминку к общему интерьеру помещения. Свирепые маски, эксклюзивное оружие, испещрённое ритуальными символами, наполняли комнату звоном металла и блеском удачной Охоты. Яутёнок внимательно рассматривал черепа неизвестных плотоядных с далёких затерянных миров, рогатые шлемы поверженных врагов, родом, наверное, из самого Предела. На одной стене Аппетит заметил черепа странных, непонятных ксеноморфов. Может, они вывелись из носителей, защищавших свои головы рогатыми продолговатыми шлемами? Столько вопросов и совсем нет ответов. Яутёнок пытался запомнить одну из надписей, чтобы позже попробовать её расшифровать, как взгляд внезапно наткнулся на огромных размеров череп. Сердце подпрыгнуло в груди. Юнец замер, пытаясь понять причину. Что происходит? Откуда такая странная энергетика? Эта гигантская голова словно смотрела на него откуда-то из пропасти, с глубин чёрной дыры. Становилось не по себе. Гладкая кость на голове без каких либо наростов, переходила в нечто, напоминающее хобот. Ребристый, он спускался вниз, где внезапно обламывался. Что это? Кто это? Почему это давно мёртвое существо смотрит, словно всё ещё живо? Смотрит со дна Чёрного Солнца, обещая отомстить… - Ох, нет, - прорычал сам себе Гур’де-нотт. – Что-то у меня совсем фантазия разыгралась. Погружённый в странное состояние, яутёнок прошёл мимо доспехов павшего в Пределе Воина. Ему принадлежал самый ценный, напугавший кирд’э трофей. Выше черепа старой, огромной Матки ценилась голова любого представителя расы пероун`га. Всего в этой части трофейной было четырнадцать стен. Некоторые принадлежали погибшим в бою Воинам. Их коллекции являлись назидательством Младшим, памятью и гордостью клана. Аппетит встал в сторонку, подальше от странного, глядящего из Бездны черепа. Переведя дыхание, юнец посчитал, что его любопытство на сегодня изрядно поиссякло. - Уфф, аж голова закружилась. Ну и странное же это было создание. Даже будучи мертвым, так неприятно воздействует, силы качает. Теперь понятно, на какие трофеи медитируют Воины. А то было неясно, зачем пялиться на черепа врагов, при этом пытаясь что-то там прочувствовать. Повернув голову в сторону центра помещения, яутёнок обнаружил кол, торчащий из пола. С входа его загораживала оружейная стойка. - Так это же… аттр’ури! – улыбнувшись, рыкнул Гур’де-нотт. Черепа врагов, напавших на клан, были нанизаны на штырь, образуя костяной столб. Кирд’э подошёл вплотную и, не удержавшись, потрогал один из трофеев. Подушечки пальцев касались приятной на ощупь шершавой поверхности. - Нечего было жвала совать к ятжа! – юнец добавил звонкий комментарий, задирая голову и глядя наверх. – Ууу, много вас было. Хотя и нас, наверное, в тот момент тоже было немало. Полюбовавшись на удачный результат стычки представителей двух племён, Аппетит развернулся, уже решив поискать стену своего знаменитого урх’ла, как неожиданно его взгляд встретился с пустыми глазницами… науду. Крупные черепа с разными костяными гребнями, шипами и прочими отличительными чертами отдельных особей висели на широкой стене. И это явно не было продолжением содержания костяного шипа. По телу детёныша прошла волна дрожи – восхищения и… страха. Животного ужаса пред ликом всепожирающей, вездесущей смерти. Это был инстинкт самосохранения, игравший в твее юнцов гораздо сильнее, чем во плоти возмужавших особей. Два боевых серпа висели сверху, возглавляя каскад когда-то отчаянно сопротивлявшихся отступников – си-у'кве, а ныне мертвецов. Кама’де-па сочно поблёскивали отполированными лезвиями, указывая остриём на предупреждающую надпись. Даже не зная, что именно там было написано, юнец понял её отталкивающее значение: попробуй преступить Закон – и я найду тебя. Кама-фрал. Единственный арбитр клана. Детёнышу он показался весьма адекватным Воином и с Честью у него, судя по статусу, всё в порядке. Но… кто знает наверняка? Может, одна-две головы здесь явно быть не должны? - А, к’жит побрал эти подозрения, - фыркнул юнец. На Бателай многие любили сочинять всякие небылицы об арбитрах. Мол, якобы они настолько увлекаются убийством себе подобных, что в итоге могут уничтожить любого несогласного с ними или Сендаром. Проверить данное утверждение не представлялось возможным, а спрашивать напрямую было чрезмерно глупо. Стараясь не размышлять на подобные темы (а вдруг кто-то умеет в голову залезать незаметно?), Аппетит побрёл к центральной стене. Мысли крутились плотоядной каруселью, так и норовя заволочь кирд’э в очередные приключения. Он смотрел под ноги, в пол и переводил свои думы на другие вещи, намеренно концентрируясь на прилёте Ало’райха, вопросах, которые накопились с момента последней встречи. Черепа преступников, оставшиеся позади, словно специально возникали в сознании, цепляясь за уходящий от навязчивой темы разум. Тяжело вздохнув, яутёнок поднял голову. С центральной стены – стены Вождя, на него смотрела Королева. Огромная Королева. Голова особо крупной старой особи ксеноморфа. Её величественный гребень-корона упирался в потолок. В раскрытой зубастой пасти виднелась вторичная челюсть. Сердце детёныша вмиг сжалось, когда перед его взором внезапно возникла фантастических размеров Матриарх. Словно свирепый призрак, пожиравший души, она приблизила истекающую те'дки морду к крохотному, беззащитному перед её агрессией существу… Гур’де-нотт был готов поклясться, что слышал шипение, чувствовал горячее дыхание совсем близко, буквально на уровне своей груди. Это было слишком реально, чтобы оказаться галлюцинацией. Напуганный, он закричал, упав на спину и отползая в сторону, вдоль стены, подальше от этого кошмарного трофея. - Орх’э! ОРХ’ЭЭЭ!!!!***
- Разумеется, никто не откликнулся тогда на мой зов, - прошептал Вождь, сжав грудь возлюбленной и сдавив двумя пальцами сосок. Самка закатила глаза, вонзив в окружающую тишину свой пронзительный стон. Волве намеренно продолжил повествование именно сейчас. Это помогло остудить пыл Воительницы, заставив её тело немного расслабиться после видений. – Лишь потом, спустя некоторое время я понял, кем была эта внезапно ворвавшаяся в мою жизнь самка. Хранительница Сендара… высшая власть.***
Зловещая тишина была единственным ответом на зов юного сына Вождя. Трофейная комната для юнца постепенно преобразовывалась из сокровищницы в лабиринт страха. Всё здесь было пропитано какой-то кошмарной тайной, отдавало запахом насильственной смерти и отблеском коварного слепого рока. Откуда, к’жит возьми, все эти трофеи? Не из недр Предела ли? Из самого нутра проклятого чудовища, где иллюзии правят сознанием, сводя с ума даже самых крепких Воинов племени яутжа! Едва приведя в порядок дыхание, кирд’э упёрся спиной в небольшую дверь. Простую, лёгкую дверь на трёх скрипящих петлях. Он огляделся. Вокруг стояла тишина. Тёмно-бардовый свет по-прежнему держал в своих объятиях молчаливые трофеи, доспехи, маски. Ничего не было – ни гигантской Кайндэ Амедха, ни подозрительного взгляда странной огромной головы с хоботом. Верхние жвала яутёнка неуверенно шелохнулись. Он медленно поднялся, внимательно глядя в оба. - Пайя Кетану… - тихонько выдохнул он. – За что мне такие испытания? Я что, величайшим Воином стану? Уфф… нет уж. Галлюцинации мне точно не нужны для достижения подобных целей. Может, мы сейчас вообще в Пределе? – задумался вслух юнец. – Тогда уж видения гигантских Королев явно получили бы логическое объяснение. Гур’де-нотт осторожно развернулся и надавил рукой на дверь, открывая её. Его взору предстала небольшая комнатка. Жёлтый, тёплый свет ложился на плечи, голову, гребешок, руки, ноги и тело. Глаза прищурились, привыкая к более яркой подсветке. Между предыдущим и этим помещением существовал резкий, удивительный контраст – несмотря на то, что отец Титана был давно мёртв, от его трофейной веяло жизнью. Естественные тона переходили один в другой. Где-то виднелась древесная обшивка, из которой торчали крючки с украшениями – поясами, ожерельями, браслетами, унтарами. Золотыми. На правой стене висели доспехи – боевые, тренировочные и церемониальные. Кожа, длекс, золотые вставки на чёрном фоне. Церемониальный набор особенно запомнился детёнышу. Аппетит представил, как бы они смотрелись на белоснежно-белой коже Тйур-бина. Да. Этот Воин-одиночка вдохновлял сосунка на подвиги куда больше, чем Край’хан. - Наверное, в этой броне он являлся в Сендар к самому Верховному Лидеру, - затаив дыхание, прошептал юнец. В голове тут же всплыл образ, как он, Гур’де-нотт, повзрослевший и возмужавший Воин-одиночка, является на аудиенцию к своему Повелителю – Великому Ало’райху. Сразу же позабылись все ужасы последнего часа – ушли в небытие страшные головы отступников и непонятного существа, растворилась в тёплом свете мечты гигантская Королева ксеноморфов. Трофейная деда положительно сказалась на нервной системе яутёнка, вырванного из нежных рук материнской любви и заботы. Несколько блаженных минут детёныш рассматривал оружие, расположенное на соседней стене – метательные диски, плазмомёты, копья, пара красивых ритуальных глеф. Маски юнец, к своему сожалению, не обнаружил. Она покоилась в одном из четырёх храмов, посвящённых этому Воину Чести. Там же была и старая энергосистема, не побывавшая в финальной битве. Последней значимой вещью в данном помещении была небольшая коллекция трофеев. Жвалистый и дредастый предалиен, странного вида преторианец и несколько черепов каких-то разумных существ. - Скорей всего, это уманы. Никогда не видел их. Они ходят на двух ногах? Приятный мягкий свет, тепло, уют и чувство защищённости окончательно расслабили юнца. Добротная доза мяса, которой он нагрузил ослабленный борьбой с тарим’ха’натт желудок лишь добавила юнцу сонливости. Уставший, он опустился на пол, застланный под центральной стеной шкурой и, свернувшись клубком, уснул.