Тень раздора

Гелла Коллинз наблюдала, как дети Деметры заставляют клубнику расти. Шелково-голубое небо отливало безоблачностью, и солнце свободно лило теплые лучи, всё приближаясь к горизонту. Девушке нравился клубничный аромат. Взор её падал на скопление разноцветные домики богов. Глаза сами собой находили Десятый. Руки её перебирали цветы, медленно и не спеша. Взор же устремлен куда-то за горизонт. Она сидела, сгорбившись. Движения были медленными. Цветы словно завядали в её руках, становясь бледнее и безжизненнее. Трава вокруг неё пожухла, хотя на дворе конец мая. - Все в порядке? - раздался обеспокоенный голос сверху. Гелле не нужно поднимать взгляд, чтобы знать кто перед ней. Это Сэм – её лучший друг. Полубог присел рядом, взлохматив шоколадные вихры. Оранжевая футболка Лагеря оттеняла его смуглую кожу. Серо-голубые глаза, типичные для отпрысков Афины, прищурились. - Все хорошо, Сэмми. Я просто задумалась, – дочь Афродиты накрутила прядь на палец. Он хотел потрепать девушку по голове, но она перехватила руку. Полубог напрягся. Гелла мягко улыбнулась. - Голова зудит. Боги, как она зудит! Он кивнул, но плечи его не расслабились. Гелла и Сэм дружили с самого детства. Они друзья не разлей вода. Генри Чарльсон и Джон Коллинз подружили своих детей. Конечно же, она не разрешила брату трогать волосы не из-за дурацкого зуда. Несколько минут они сидели молча, но тут над лагерем раздался оглушительный звук. "Ужин". Сэм поднялся, вопросительно вскинув брови. - Иди, - Гелла махнула рукой, - я приду попозже. Сэмми улыбнулся девушке и поплелся к трапезной, попутно читая книгу, вытащенную из кармана. Впрочем, как всегда. Гелла еще раз обвела взглядом клубничный поля. Она так привыкла к Лагерю. Но скоро она должна будет оставить все, что ей так дорого. И Сэма. Она не хотела, чтобы раскрыли её тайну. Она не сразу услышала цокот копыт. Гелла чуть замедленно вскочила и обернулась. - Хирон! - Все в порядке, Гелла? Дочь Афродиты замешкалась, но кивнула. Кентавр приблизился и пристально вгляделся в темно-зеленые глаза девушки. Она не в силах смотреть в его глаза, отвернулась. - Хирон, я завтра покину лагерь. Я не могу больше здесь оставаться. Мой запах слаб, так что монстров можно не ждать. Тётя Лили живёт в Чикаго, так что я не пропаду. Ты позаботишься о Сэмми? – голос девушки дрогнул Конечно же, никакая тётя Лили в Чикаго не жила. Хирон тяжело вздохнул. - Лагерь Полукровок твой дом. Ты нам нужна. Десятый домик, - он усмехнулся, - выйдет из-под контроля. Ты очень нужна Лагерю. Нет, Гелла, я вынужден отказать. Он пристально осмотрел полубогиню. - Что заставляет тебя покинуть Лагерь? Гелла уже собралась ответить, но голову будто пронзили раскаленным прутом. Ей едва хватило сил не закричать. - Извини, Хирон, мне нужно идти. Десятый домик, за ним нужно присматривать, - отозвалась девушка охрипшим голосом и натянуто улыбнувшись, отправилась в домик Десятый домик окутан чарами Морфея. Но на Геллу они не действовали. Она смотрела в потолок, а ее глаза из-за темноты казались чёрными. Острая боль прошивала ее насквозь, но полубогиня даже не шевелилась. Думать связно она не могла. Спустя несколько минут, показавшиеся вечностью, боли прекратились, и Гелла смогла сесть. Она уже пару дней не могла спать. Виною эти боли. Девушка с облегченным вздохом вышла из душного розового домика, прихватив рюкзак. Сейчас её густые волосы были угольно – чёрными и если бы кто-то захотел прогуляться, то увидел бы на ее волосах венок из асфоделей и т Вдохнув свежий ночной воздух, девушка на мгновение задержала взгляд на чёрном бархате неба, усеянного мириадами звезд. Сегодня ночь безлунная. Прекрасная ночь для побега. Девушка покралась в тени, стараясь быть незаметной. Она не может больше оставаться. Она не может больше скрывать. И Сэма втягивать в эту переделку она не намерена. Это только её бремя. Все началось с обычного похода в храм матери. Прошло же уже несколько лет после объединения Лагерей, Греция и Рим смешались. Теперь в Лагере Полукровок построены храмы богов. Не только покровителей Рима, а почти всех. В их числе была Афродита. Гелла чаще других приходила в храм матери. Ей нравилось проводить здесь время. Ей нравились бело-розовые мраморные стены с «любовными» картинами, благоухающие цветы, которые она меняла каждые две недели. Ей нравилось уединение, и вместе с тем ощущение пьянящей лёгкости. Несколько дней до этого мать перестала отвечать на её молитвы. Но две недели назад один из таких походов обернулся катастрофой. Девушка как всегда поменяла цветы, проверила, правильно ли висят картины и не завяли ли венки. Все бы было ничего, если бы на алтаре не лежал странный безжизненный венок. Он состоял из серо-чёрных асфоделей и тёрна. Он был тёмен и безжизнен, но тянул Геллу к себе. Девушка будто во сне приблизилась к алтарю, смотря на венок. Руки я потянулись к нему и возложили на в миг побелевшие кудри. Геллу будто бы прошили тысячью раскаленных прутьев. Она закричала, повалясь на пол, и потеряла сознание. Когда полубогиня очнулась, вокруг так и никого и не было. Едва справившись со слабостью, она поднялась и ощупала голову. Пальцы её накололись на тёрн, по руке потекли струйки крови. Гелла в ужасе замерла. Она тут же бухнулась на колени, горячо взывая к матери. Но не сейчас, не после ответа не было. Её щеки украсили дрожки горячих слёз. Она пыталась сорвать ненавистный венок, но напрасно. Он будто пустил корни в её голове. Девушка уже хотела удариться в истерику, но вспомнила слова друга. « Слезами горю не поможешь » - всегда говорил Сэм, когда маленькая Гелла прибегала к нему в слезах. Она с трудом подошла к зеркалу, благо в храме Афродиты они были в избытке, и закрыла венок волосами. Она не хотела, чтобы кто-то видел его. Она умылась водой из небольшого фонтанчика и вышла на улицу. Всюду сновали полубоги в оранжевых футболках. Дочь Афродиты кое-как добралась до своего домика. Её тут же встретили обеспокоенные сестры и братья. Среди них были даже римляне. Не все дети Афродиты пусты и высокомерны. Хотя все они любили недвусмысленно ей намекать. - Боги, Гелла, где ты пропадали два дня?? Сэм с ума сходит! Она мягко улыбнулась. - Все в порядке. Я провела эти два дня в молитвах. Мать, правда, так и не ответила. Все хорошо, но ей пока не до нас. Беатриче, она из её сводных сестёр с сомнением нахмурилась и спросила: - Ты так и не узнала, почему она не отвечает? Полубогиня покачала головой. Она не могла высказать свои страшные догадки. Не стоит сеять панику раньше времени. Девушка едва вырвалась из лап воспоминания. От «венца» разрывалась голова, а все инстинкты притупились. Она не помнила, оставила ли Сэму прощальное письмо. Она знала, что он её будет искать. Одно ей нравилось в проклятом венке, что он поглощал магию. Так что магического поиска не стоит опасаться. Гелла в последний раз взглянула на Лагерь Полукровок, запоминая каждую деталь, и бросилась вниз по холму.