Цикл отрывков "Оруженосец"

- Максимилиан Биттер, нашим словом вы обвиняетесь в покушении на нашу жизнь. Отрицаете ли вы это?.. - острый взгляд темно-стальных глаз был суров и безразличен. Стоящий перед королевским троном брюнет, закованный в тяжелые кандалы, фыркнул. - Не отрицаю, Ваше Величество. Народ, жмущийся по углам, - в основном, дамы и чиновники, - сдавленно и удивленно зашелестел. Король сжал тонкими, воистину паучьими пальцами подлокотники, наклонившись чуть вперед, сощурился и прошипел: - Максимилиан Биттер, знали ли вы меру наказания за?.. - Да знал, знал. - парень поморщился. Его, казалось, больше беспокоили натирающие тонкие запястья железные кандалы, чем предстоящая казнь. - Ответ обвиняемого получен. Есть ли среди присутствующих кто-то, кто готов защитить его?.. - король обвел взглядом притихший зал и уже было поднялся, чтобы огласить приговор... Дверь в зал распахнулась. - Я, маршал Севера, граф Аленсий Леонхарт, буду защищать этого молодого человека перед вашим судом, Ваше Величество. Ибо он невиновен, а в преступлении, приписанном ему, виновна ваша жена. И в доказательство этого - проверьте кольцо на ее руке, то, что с черным алмазом. В нем пусто, хотя вы дарили его с двумя крупинками яда. Того самого, что был обнаружен в вашем и моем бокалах. - Ложь! - в два голоса воскликнули побледневшая королева и черноволосый юноша в оковах. Последний рванулся было из рук стражи, но был он слаб после заключения, и потому едва не упал. Король нахмурился. - В связи с открывшимися новыми обстоятельствами, Суд имеет право отложить вынесение приговора до подтверждения или опровержения нового обвинения. Однако, оно бросает тень не только на Ее Величество, но и на нас, потому мы повелеваем заключить под стражу в лучшую из камер маршала Севера Аленсия... - Ваше Величество, дозвольте мне остаться с моим оруженосцем. - холодно обронил маршал, опуская руку на плечо обвиняемого. - Как его повелитель, я несу ответственность перед Создателем за его состояние. - Дозволяю. - златовласый король с льдисто-стальными глазами тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. - Стража! Проводите обвиняемого и защитника в их камеру. ... - Монсеньор, зачем?.. - Потому что эта шлюха действительно виновна. Юноша возмущенно вскинулся, звякнув цепями. - Не говорите так о Ее величестве!.. Маршал прошелся от стены до стены, почесал подбородок и громко вопросил в сторону решетчатой двери: - А вина нам не дадут, часом? Желательно, не отравленного... - Если так пожелает господин Леонхарт... - весело откликнулся стражник. - А если так пожелает господин Биттер? - серьезно и весомо вопросил маршал Севера. - Мне ничего не нужно! - вскинулся юноша, и тут же закашлялся, звеня цепями. Тюремный затхлый воздух плохо влиял на его состояние. - Увы, на пожелания господина Биттера нам дан четкий приказ коменданта не реагировать. Да и он ничего, как видете, не желает. Леонхарт качнул головой. - Как, однако, несправедливо. Вина все равно принесите. Красного. - привычно скомандовал он, усаживаясь на одну из двух жестких кроватей. Лязгнули пружины. - И лучше нагрейте!.. Казалось, его совершенно не смущали решетки на окнах и суровая обстановка. Он вел себя так, будто был в своем столичном особняке, будто ничего не случилось... - Я смотрю, ты уже здесь пообвыкся? Юноша кивнул, вяло и без прежнего энтузиазма. - Монсеньор, вы все равно зря заступились за меня. - упрямство у него, однако, осталось прежнее. Если не усилилось. - Даже если яд в бокалы был насыпан твоей рукой, вина лежит на этой лицемерной шлюхе, по недоразумению называющейся нашей королевой. - отрезал рыжий маршал, вновь поднимаясь. - Это не так! - юноша вскочил, вернее попытался, но тут же упал обратно. - Это был я, я планировал убить короля и... и себя, но... - он закрыл лицо руками, звякнули цепи. - Но твой бокал по ошибке взял я, и ты не захотел взять грех на душу. - понимающе кивнул Аленсий. - Именно поэтому до придворного интригана тебе еще падать и падать. Он поднялся, подошел к двери и сварливо спросил: - Это так-то вы выполняете пожелания Маршала?.. - Комендант ищет подходящий для вашей светлости кувшин. - откликнулся все тот же веселый стражник. - Увы, таких благородных особ мы еще не привечали. - Да какая, к Дьяволу, разница. Вина мне! Или я начну петь раньше, чем напьюсь! Юноша поморщился - эта бравада его почти пугала. Кроме того, нервы, напряженные до предела на глазах короля, постепенно расслаблялись, и ему становилось все холоднее. Когда вино, действительно почти горячее, все же принесли - и в довольно приличном для тюрьмы кувшине - его уже бил озноб. - Отлично. Где кружки, Макс? - Леонхарт был привычно весел. - Монсеньор, их нет в камере. - ответил сквозь стучащие зубы оруженосец, обнимающий себя за плечи. Аленсий внимательно вгляделся в скрытую тенями фигуру и забрал протянутую стражем кружку. Смешав с вином что-то из своей фляги, он присел рядом с кроватью юноши, глядя тому в лицо, протянул кружку и тихо обронил: - Пей. - Монсеньор, я не стану... - Пей. - в голосе рыжего зазвенела сталь. Брюнет отрицательно мотнул головой. Маршал вздохнул, силой отнимая ледяные пальцы оруженосца от плеча и сжимая на ручке, снова повторил: - Пей. - И, подумав секунду, добавил, - Это приказ. Почти бессознательно оруженосец донес исходящую паром кружку с вином до губ, одним махом опустошая ее... и закашлялся. - Что... это? - прохрипел он, отдав кружку повелителю. - Неважно. - тот усмехнулся. - А теперь - спи. Он видел болезненно яркие алые пятна на обычно бледных щеках, видел, что юношу буквально трясет - хотя в камере было весьма тепло. - Но, монсеньор... - Биттер попытался было возразить, но его силой уложили и укрыли тяжелым, кажется, бархатным плащом. Стало теплее, брюнет побарахтался возмущенно несколько секунд и затих, вцепившись ледяными пальцами в край ткани. Леонхарт кивнул сам себе, плеснул в кружку вина и, отхлебнув, поморщился. Напиток оказался не самым качественным. Всю ночь Максимилиан проворочался, звеня цепями, которые оставили незнамо зачем, и тихо постанывая во сне. Щеки и лоб юноши буквально пылали, самого его била сильная дрожь. Под утро, когда небо за зарешетчатым окном посветлело, неспокойный сон перешел в бред. Макс метался по узкой постели, тихо скулил, как подбитый волк, черные волосы его свалялись отдельными прядями и стали влажными. Дышал он тяжело, и затих ненадолго только когда сонный Аленсий осторожно укутал его в скинутый бархатный плащ. Маршал задумчиво посмотрел на своего оруженосца, тяжело вздохнул и, подойдя к решетчатой двери, окликнул дремлющего стражника. Тот подошел. Маршал вновь покосился на спящего и обронил, холодно сверкая глазами: - Лекаря. Срочно. И коменданта. Молодой страж кивнул и отошел. Леонхарт вновь поправил на плечах дрожащего в ознобе брюнета свой плащ и с какой-то злостью произнес: - Упрямый благородный осел ты, Макс. Тебе бы на сто лет раньше родиться... Вместе с лекарем и комендантом в их камеру вошел гонец от Короля с вестью о том, что в связи с обстоятельствами Максимилиан и его защитник оправданы полностью.