***
На улице мерно падал снег, замирая на ее чёрных ресницах. Черное дорогое пальто, присланное за счет школы, подчеркивало белизну волос и кожи. Каблуки проваливались в снег оставляя за собой полоски многоточий. - Эльза? - Джек и сам не заметил как его голос стал более монохромным, скрывающим эмоции и чувства. - Если я молчу, не надо мне об этом напоминать. - Знаю, просто только ты меня понимаешь, - он задумчиво взглянул на ее лицо. Глаза девушки блеснули: - Ты же знаешь, что это больше чем понимание. Это первое предательство, забытые обещания, холодные взгляды, тревожный сон, гордая походка и отношения по расчету. Это поцелуй на глазах тех кого еще любишь где-то глубоко внутри, это ложь о своем состоянии и боязнь неизвестности. Бесконечная глубина взгляда и самый светлый тон пудры. Это классика в наушниках и один человек в мыслях, - она не улыбалась, но ее лицо выдало вдохновение и впервые что-то светлое скользнуло во взгляде. - За это я тебя люблю. - Нет. Ты лжешь. Он сказал, что не нужно показывать людям себя. Ты ведь так и делаешь. - Я люблю тебя за то, что ты прекрасна. Прекрасно выглядишь, прекрасно говоришь. Ты являешься снежинкой в моих мыслях. Правильной, холодной и красивой. - Спасибо. Они подошли к пришкольному парку. Из открытого окна слышалась игра на рояле, а снег оседал на их волосах и одежде. Чёрные деревья выделялись на белом фоне, а их следы медленно пропадали с дороги. Она села на качели, прямо на снег. - Мне не холодно, - печально шепнула она, - но в тоже время никогда не было холоднее чем сейчас. Фрост кивнул и аккуратно подтолкнул качели. - Хорошо играет. - Да. Мужской голос донесся из окна принося с собой бархатные западающее в голову слова.Я хочу совершить такой поступок, чтобы ты поняла – мне не всё равно, Но так холодно, и я не знаю, Куда приносил тебе прекрасно обёрнутые нарциссы, А они не зацветут так же, как прошлой весной..
- Красивая песня, - она затормозила, оставив каблуками две полоски на снегу. - Слишком. С верху послышалось карканье и стая черных птиц пролетела над головами. Они молча провожали их взглядом, веря в то, что когда-нибудь и они смогут улететь. - Скажи что нибудь, - попросила она. - Я хочу тебя поцеловать. А когда кто-то дотрагивается к тебе хочу его убить, но... Он тебе все еще нравится? - Кто? - она встала напротив, подняв голову, чтобы смотреть в глаза. - Иккинг? - Нет ,- ее пальцы скользнули по его щеке, - А знаешь, я бы посвятила тебе песню. Только нам и всё. Но в моей жизни было столько других, что я и не помню, как это жить любя кого-то. Что-то внутри просто разбилось на тысячу осколков став той Прекрасной, которая тебе нравится. Но это не я, пойми. Хотя порой самой кажется, что это не так... Это сон. Просто наваждение. Я боюсь проснуться и забыть тебя, как забыла других. И тогда во мне ничего не останется. Лишь прекрасная мозаика из осколков воспоминаний и образов людей. - Я верю, что ты можешь вспомнить. Ты же знаешь завтра моя очередь стать... - Монстром, - ее глаза снова стали ледяными. Слова Астрид, сказанные несколько месяцев назад сейчас отчётливо вертелись в голове. - Нет. Я боюсь, что не смогу забыть, как сделала это ты. Я боюсь, что днем просто буду говорить чужие слова, а ночью сидеть на крыше, рассуждая о том, насколько просто сделать шаг в небытие. Насколько ужасно будет причинять боль друзьям и тем, на кого потратил последние чувства. - Я не забыла. Я помню, но нет никаких эмоций. Нет ничего, что позволяет мне измениться. Нет чувств. Ты будешь помнить, но не понимать. Она коснулась своими губами его и отстранилась обняв его тонкими руками. Джек чувствовал ее сердцебиение когда ее ладони сомкнулись на ним, а нос уткнулся в его шарф. Он неловко прижал девушку к себе и зарылся в ее волосы. Казалось, что никакие стихи и песни о любви не смогут объяснить то, что с ним происходит. Почему запах вишни не дает ему спокойно дышать и его сердце бьется быстрей и быстрей. Как у нее получалось оставаться такой спокойной, уже давно было загадкой. - Скажи мне, что после этого что-то останется. Что ты забудешь все, но будешь помнить хоть что-то, что не даст замерзнуть. - Если бы я влюблялся тысячи раз, был бы в этом смысл? Я знаю, что скорее всё это будет лишь для толпы и между нами не будет ничего, кроме холодного расчета... Но сейчас... Сейчас я правда хочу сказать, что люблю тебя. И если я чувствую в последний раз... - Джек. Я почти ничего не чувствую - лишь боль от утраты. Иногда внутри все съеживается, словно я падаю на землю и остаюсь одна, держась за тонкую нитку, которой суждено оборваться. И я хочу что бы ты знал, пока в мире остается кто-то, кто верит в тебя, то ты будешь чувствовать.