Зеркало иллюзий

– Где мы? – держась за голову, осведомился у Португалии Англия. – На корабле, Артузинью. – Упреждая вопросы, мужчина добавил: – На корабле в Дублин. – А-а-а, дьявол! – К кому и чему относилось определение: к старшему брату или к ситуации в целом, – понять было сложновато. Пояснять Англия не стал. – Почему Дублин? – Ты сам сказал, что у Ирландии есть ключи от твоего дома. И ты подозреваешь его больше всех. – Ещё бы! У него террористов на квадратную милю больше, чем на Балканах. Когда прибудем уже? – Понятия не имею. Вот если бы это был галеон… – Нужно идти в ногу со временем, друг мой. Время парусного флота прошло, теперь мы движемся с помощью пара. Кто знает, что будет в будущем? – Ну ты и пафосный становишься, когда трезвеешь! У Ирландии, разумеется, был свой дом на Зелёном острове, поблизости от Тары. Однако бывал он там не слишком часто: гораздо больше времени он проводил, разъезжая по своим землям и выполняя данное Шотландии во время Великого голода обещание. Впрочем, Англия утверждал, что в подобный снегопад его брата силком из дома не вытащишь, потому-то теперь они, увязая в пушистых, свежих сугробах по колено, брели в гости. Конечно, из Дублина они отправлялись отнюдь не пешком, однако недалеко от холмов Тары Англия попросил возницу сделать остановку и высадить их. Остальные четверо его товарищей по розыскам промолчали. Пусть они предпочли бы доехать как можно ближе, а уже потом месить ногами снег, но кто знает, что заведено в британской семье. – Долго ещё? – стряхивая со шляпы небольшой сугроб, крикнул ушедшему вперёд Англии Португалия. – Зависит от того, открыта ли дорога, – невнятно ответил Англия. Исландия лишь покачал головой. Ему-то, как и Дании, совсем не было холодно, а вот Португалии… Прямо перед Исландией, обхватив себя руками, медленно ковылял Люксембург, покачивающийся на ветру. А может, так лишь казалось. «Открыта ли дорога», надо же. Неужели у них до сих пор где-то стоят ворота? Он слышал, так когда-то было у Швеции; люди, жившие рядом, отпирали их проезжающим, которые просто обязаны были отблагодарить – так полагал Исландия, вдруг задумавший уточнить это у Дании. Он заозирался, но брата поблизости не оказалось. – Где ты, демоны тебя… – оборачиваясь назад, уже начинал ворчать под нос Исландия, но умолк. Дания стоял по колено в снегу, запрокинув голову. Он чему-то улыбался, а ленивые и крупные снежинки падали и падали. – Совсем как тогда, – приложив руку к сердцу, тихо и счастливо говорил молчаливому небу Дания. – Такая снежная зима, и снежинки путаются в ресницах… Ах, как тогда был прекрасен Копенгаген! Словно сказочный город. Помнишь ли ты ту зиму?.. и наши клятвы… – Дания, – прошипел Исландия. – А? – Дания перевёл взгляд на брата и сразу превратился из невыносимого до боли в сердце романтика в не менее невыносимого старшего брата. – Ну вы убежать успели! Иду я, Ис, просто задумался. – И широкими шагами поспешил за остальными. Исландия лишь пожал плечами. Вокруг царила пушистая и мягкая белизна, в которой силуэтами маячили пять стран. Кто знает, правильно ли они идут? Вдруг они заблудились? – Будь внимательней, – обернувшись, сказал ему Люксембург. – Тоже о чём-то думаешь? – Кажется, сейчас это самое интересное занятие, – пробубнил Исландия. – Там что, лошадь? – А по-моему, не совсем, – заметил подошедший Дания. Но это была лошадь. Тонконогая, с длинной серебрящейся гривой. Мертвенно-бледная, с влажными чёрными глазами. Невозможная, тихая и потусторонняя. – Дейдр Всех Печалей. Лошадь подняла голову и посмотрела на обратившегося к ней Англию. – Да, это моё имя, – спокойно ответила она. – Мы правильно идём? – Да, младший, вы идёте правильно. Но по такому снегопаду легко заблудиться, вот мы и вышли встречать. Идите за мной. Англия кивнул нежданному проводнику и поманил всех за собой. – Сейчас нас куда-нибудь заведут в холмы сидов, – хмыкнул Дания, – и поминай, как звали. Это ведь единорог, да? – Получается, что так, – ответил Люксембург. – Но рог кажется призрачным. – Уф, просто удивительно! В снегах выросло тёмное пятно. Обернувшееся при приближении каменным двухэтажным домом, на вид более древним, чем все постройки человеческого племени тех времён, когда нынешних стран не было и в помине. Все посмотрели наверх, дружно вдохнули и чихнули. – Чувствую запах табака Шотландии, – сказал Португалия. – …а потом Маклафин такой подымается и говорит!.. – Ирландия размахивал руками и качался на стуле, а стакан с недопитым виски разве что не пытался сбежать, вырастив ножки, куда-нибудь от края стола и рук рыжего владетеля Зелёного острова. Шотландия, выдыхая клубы дыма, с полуулыбкой наблюдал за братом. – …и тогда Моран такой проводит хук справа, О’Кифф заходит слева, а Маккенна!.. ты бы видел, что Маккенна!.. – Куда ты его дел?! Ирландия вполне мог свалиться вместе со стулом, но от этого его удерживал младший брат, схвативший его за грудки. – Кого? Когда? Ты о чём? – Зеркало! Это точно ты сделал! – Да ты ума лишился, Англия! – взревел Ирландия, теперь уже в свою очередь хватая младшего за грудки. – Какого дьявола мне его брать?! – Это ты должен мне сказать! – Да ладно?! Признавайся, где шатался, чудовище?! – От чудовища слышу! Говори немедленно! – Ты что несёшь, мелкий?! Зачем оно мне? – Я откуда знаю! Может, ты так решил мне досадить! – Да против всех твоих доводов у меня есть только один аргумент!.. – Неужели? И какой же?! – Ты мой младший брат, кретин! Молчание. После Ирландия продолжил, уже гораздо тише и спокойнее: – По наследству оно досталось ведь тебе. Да и не стал бы я ничего у тебя брать, Англия. Мне это не нужно, я и так всегда могу навестить тебя… – Тут рыжеволосый Ирландия горько усмехнулся. – У меня нет мотива. – Как это напоминает Кальмарскую унию, – тихонько произнёс Дания. – Постоянный мордобой и разборки отношений. – Да уж, наша Иберийская и рядом не стояла, – саркастическим шёпотом ответил Португалия. – Ну так вас два брата, а не четыре. – Давно не виделись, кстати, – заметил подошедший к ним Шотландия. – Давайте отойдём к окну, а то эти двое сейчас расшумятся, поговорить не получится. – Точно. С тех пор, кажется, как ты вместе с рукой Маргариты для короля получил Шетландские и Оркнейские острова, – кивнул Дания. – Да, недурное было приобретение. Эх, какие были раньше времена!.. – Ты с Норвегией больше дрался! Хотя и от меня перепадало… Но все мы любили что? Собраться и навалять Англии. – Как тогда было весело. Хотя и сейчас иногда бывает. – А они точно не сцепятся? – поинтересовался наблюдающий за Ирландией и Англией Португалия. – При мне-то? Едва ли, – ответил Шотландия. – Ирландия мне до сих пор должен, а младший не станет рисковать моим расположением. Сейчас начнут обсуждать ИРА – то есть Англия начнёт говорить, как она его бесит, потом Ирландия, как всегда, вспылит и заявит что-нибудь насчёт Индии, и это затянется часа на три воплей, если не до вечера. – Здорово. А, кстати, Исландия, это мой старый друг Шотландия. – Дания уселся на подоконнике поудобнее. – Очень приятно, – сумрачно кивнул Шотландия, пожав руку Исландии. – А вы… – Люксембург, – представился Люксембург. – А. Давно не бывал на континенте. Дания, а Дания! – Что тебе, рыжий дьявол? – Какой у тебя деймон? – Ты смеяться будешь, – помолчав, с неохотой произнёс Дания. – Знаю я тебя. – Не буду. Дания опустил руку в карман своего пальто и вытащил оттуда дремлющего бурундука. – Как… удобно, – заключил Шотландия. – Удобно? – Знаешь, тебя не хоть терзает проблема ходьбы единорога по лестницам. И пройдёт ли в дверь деймон. – То есть ваш деймон – единорог? – спросил Люксембург. – Именно. Двинься, друг мой, я окно открою, она там сейчас, внизу. – В комнату вместе с холодным воздухом ворвались хлопья снега. – Смотрите вниз. Единорог цвета блед с серебрящейся гривой поднял к ним голову с умными чёрными глазами, прекратив что-то рассматривать на белоснежной зимней земле. – Дейдр Всех Печалей, – обратился к единорогу Шотландия. Тот кивнул ему. – Так это она нас провожала, – недоверчиво заметил Исландия. – Действительно, Дейдр? Вот умница. Этайн не знаешь где? – Где-то рядом, – нежно и полнозвучно, как актриса в затихшем зале, ответила Дейдр. – Ах ты рыжий!.. – Ах ты мелкий!.. – Так, пришло время шотландского вмешательства. Закроете окно? Англия осторожно двигался вниз, опираясь на древние каменные стены. Впереди неспешно спускался по ступеням Шотландия, держа в руке факел. Уже вторая декада двадцатого века, а он пользуется таким примитивом!.. Есть же фонари, в самом-то деле. Следом за Англией шёл Исландия; в отличие от пыхтящих в противогазах британцев Исландия дышал едва слышно. Одна из множества потайных комнат, куда вёл их Шотландия, могла немного помочь с выбором нужного направления. Обсуждения ни к чему не привели. Как обычно. И тогда Шотландия сказал, что есть у него один способ, но дышать там нельзя, поскольку место полно дурманящих паров. И что больше двух сопровождающих он взять не сможет, поскольку противогазов здесь, в доме Ирландии, только три. Деймоны же стран не нуждаются в них, насколько установлено. Нога соскользнула, но Англия как-то удержался. Его деймон, самая обыкновенная из всех обыкновенных гадюк, тихо зашипел. – Всё в порядке, – невнятно произнёс Англия. – Исландия, ты не отстаёшь? – Нет, – ответили ему. – Мы не отстаём. Шотландия обернулся к ним и жестами выразил требование идти быстрее. – Дош-ш-шли? – Старший брат Англии кивнул на вопрос гадюки. «Зайти за дверь и просто сформулировать вопрос, – повторял про себя Англия инструкции Шотландии, пока тот возился с массивной дверью. – Просто сформулировать вопрос. Это просто, очень просто. Выслушать ответ и сразу выйти оттуда. Да. Они останутся снаружи, чтобы не мешать… А может, лучше не надо?» Однако поздно было отступать. Тем более сейчас. Он вдохнул поглубже, вспомнил вопрос и шагнул в полную тёмных клубов пара комнату. Он в ужасе отступает к стене, шаря рукой за собой. Хоть что-нибудь, хотя бы деревяшка, но там – пустота, покуда он не упирается в стену. А рядом с ней должно быть холодное оружие, он знает это, он помнит, он верит!.. — Этот ублюдок убивает меня, Скотт! Он убивает меня! Понимаешь? Убивает! Пусти меня! – Ирландия пытается вырваться из хватки Шотландии, но тот держит его крепко. Англию трясёт. Он никогда не видел Ирландию в такой ярости. Никогда. Ни раньше, ни позже. И никогда не видел, чтобы из его изумрудных глаз текли бессильные слёзы. — Ублюдок… — кидает ему в лицо вымученным шёпотом брат. – Бессердечная тварь, выродок, падаль!.. – кричит он, делая новый рывок, отчего Англия вжимается в стену, боясь, как бы осунувшийся, измучившийся Ирландия не выскользнул из мёртвой хватки Шотландии и не вцепился в горло младшему. – Позор нашей матери!.. — Патрик, — гулко и хладнокровно роняет Шотландия. И тот сразу обмякает, всхлипывая. — Брат, я… я… — заикаясь, начинает было говорит Англия, но Шотландия одаривает его таким тяжёлым взглядом, что он немедленно замолкает. Ему и сказать-то нечего. — Патрик, выйди и успокойся. Я поговорю с тобой, — велит Шотландия, выводя Ирландию за дверь. – Не беспокойся. Англия сползает по стенке и закрывает лицо руками. Ему страшно, ему очень страшно оставаться дома, где его всегда может отыскать при помощи Этайн Эхрайде, деймона, выведенный из себя Ирландия. И превратить несколько часов в сущий ад. — Ты должен помочь ему, — чеканит Шотландия. — Как? Правительство ни за что… — Артур. У меня своих дел полно, чтобы ещё и вас растаскивать. Полностью перекрой импорт, дай людям возможность хоть как-то прокормить свои семьи! Они умирают от голода, в котором косвенно виновен ты со своим прогрессом! — Но парла… — Сейчас я сам тебя изобью, — со зловещей улыбкой произносит Скотт. – Прекращай мямлить. И принимай меры. – Нет, должен был уже отойти. – Артузинью, давай, приходи в себя уже! – Слушай, там ведь?.. – Да нет там никаких монстров, Дания. Нет, Ирландия, и фоморов там тоже нет. – Может, он спросил что-то не то? – Едва ли. Интересно, что он сейчас вспоминает? – Вспоминает? – Да, Люксембург. Вспоминает. Комната любит навевать воспоминания, чтобы отвлечь от вопроса. – Так, ну младший тут точно до завтра проваляется. Пойдёмте, я вас устрою у себя дома. Места хватит, разве что… – Мы не привередливые, – заверяли голоса гостей, удаляющиеся за звуками речи Ирландии. Шотландия придвинул к кровати стул и потрепал свернувшегося калачиком Англию по голове. – Давай, Арт, ты сильный. Хватит подчинять наваждению. – Я ведь помог?.. тогда?.. – едва слышно прошептал Англия. – Помог же?.. Скотт?.. – Помог, – так же тихо ответил ему Шотландия. – Ты вдохнул в людей сострадание, ты дал им пищу и работу, ты присмирил лендлордов… Ты действительно помог. Разве что холеру… – Но младший брат уже не слушал, погрузившись в сон. * Норвегия стоял на палубе и рассматривал просторы Атлантического океана. Когда-то он пересекал его вместе с норвежцами на кноррах в поисках новых земель и постоянно смотрел вперёд, в ожидании чуда под названием «новая местность», а теперь мир стал слишком изученным. Из него исчез элемент загадок – равно как и почти вся магия. – Ох, до Бостона ещё почти неделю плыть, – пожаловался ему подошедший Франция. – Вроде бы мир стал такой стремительный, а плывём так медленно… – Ну, зато есть время отдохнуть от дел, – донёсся голос Испании. Норвегия никак не реагировал. Он видел лишь солёную влагу, смыкающуюся с небесной голубизной. И облака, гонимые ветром. Как тогда. Хоть что-то люди не могли изменить. – Спрӧси ӱ Исӓ, кӱда ӧни двӥнӱтся. Норвегия задумчиво коснулся своей заколки. – Думаешь? Швеция кивнул. Норвегия уселся поудобнее и закрыл глаза. С годами колдовать не становилось сложнее; скорее, труднее становилось правильно настраиваться для настоящего волшебства. Впрочем, рядом сидел Швеция – самый надёжный отвлекатель лишних помех. Сиди и вслушивайся в мысли мира, а потом осторожно тянись к младшему братишке… «Я сплю, вообще-то», – недовольно отозвался слабый голос Исландии. «Неужели? Я думал, загнать тебя в постель до полуночи – та ещё задача… или Дания настоял?» «Нет. Он ушёл наверх, сказал, ему спать не хочется». «У него карманный портал уже восстановил заряд?» «На днях должен. Зачем ты меня поднял, Норвегия?» «Куда вы отправились?» «В Ирландию. Дальше не знаю. Но я надеюсь, что надолго всё это затянется…» «Я надеюсь, что путешествие наконец-то приведёт его в чувство». «Данию-то? Его распад унии в себя не привёл, а ты говоришь – путешествие! Вы сами куда отправились?» «В Бостон». «Это где-то в Соединённых Штатах?» «Да. Ну, спи, Ис, я не буду больше тебя отвлекать». – Нӱ кӓк? – спросил его Швеция, едва он открыл глаза. – Отправились в Ирландию. – Близкӧ. Дӓльше не скӓзӓл, кӱда? – Он не знает. Да и едва ли они думали об этом. Спокойной ночи, Бервальд. Швеция вместо ответа снова коротко кивнул и вышел. «Целая неделя плавания только в одну сторону…» – подумал Норвегия. «Уму непостижимо. Прав Франция – мы живём в таком быстром мире, а плаваем так медленно. Что же, тогда у меня есть время…» Он вновь закрыл глаза. Однако в ответ получил лишь звонкую и самодовольную тишину. Он попытался настроиться на своего шумного брата вновь – с тем же результатом. Словно его никогда и не существовало, что могло бы лишить их семью немалой доли проблем – или разменять их на новые, куда как более… «Ты чего вдруг решил опять меня пилить?» «Отвечать надо сразу». «Пошёл ты, Нор! Я тут любуюсь ночным Ла-Маншем. Мне не до тебя». «Неужели?» «Представь себе! Наконец-то мне не до семьи!» «Тебе не до нас уже лет…» «Что ты хотел от меня? Опять за своё морализаторство взялся?» «Куда вы отправитесь после Ирландии?» «Ис сказал? Ну, я думаю, во Францию… и неплохо бы, если бы его там не было. Не хочется что-то случайно спровоцировать очередной англо-франкский конфликт». «Мы на корабле в Бостон. А это где-то неделя в одну сторону». «Вот как! Тогда держи нас в курсе дела, хорошо? Постараемся развести их как-нибудь, чтобы не столкнулись. Пусть даже сейчас они союзники, однако ты же знаешь Англию!» «К сожалению. Тогда я буду ждать сообщения от Исландии». «Ага. Всё, вали из моей головы». – Мы не посмотрим подземную железную дорогу? – Испания с тоской смотрел, как люди спускаются вниз. – В следующий раз! – рассмеялся Америка. – Или… нет, точно в следующий раз! Мы скоро уже доедем до станции, а оттуда – в Нью-Йорк! Ох, даже уже приехали! – радостно сказал он несколько позже. – Выходите. Пока Америка расплачивался с таксистом, пока они добежали до удивительно пустой платформы, а перед этим Америка же побежал покупать билеты на поезд, пока они озирались, время шло. Впрочем, странно было бы, замри оно на месте. – Целый часовой перерыв?! – Даже тут бывает сиеста, – улыбаясь, сказал Испания, кутаясь в одежду. Но Америка возмущался и решительными, пружинистыми шагами мерял платформу. Он не хотел ждать ни единой минуты, ни единой секунды, ему требовался поезд до Нью-Йорка – и немедленно! Норвегия некоторое время наблюдал за ним, а потом обратил внимание на одинокого человека, вышедшего откуда. – Может, мы не на том вокзале? – вполголоса предположил Франция, выждав, пока Америка окажется как можно дальше. – Едвӓ ли, – покачал головой Швеция. – А что вы тут стоите? – добродушно поинтересовался подошедший к ним молодой человек. – Поезда ждёте? – Вроде того. Но мы не местные, нас друг… – начал было Франция. – Немедленно объясните, почему вдруг так долго нет поездов? – Вернувшийся Америка не замедлил взять человека в оборот. – Авария? – Я и сам не знаю, мистер. Но аварий точно не было, это я вам точно говорю. Вот на той неделе была одна, да там всё равно грузовой поезд немного с рельсов сошёл, да и не у нас, а где-то… – Может, завалило снегом? – продолжил допытываться Америка. – Что вы, мистер! Постоянно снегочистка ходит! Я-то сам думал, пустят какой поезд быстро, а нет ничего, только полностью пустые пути. Да вчера ещё весь город оповещён был. – Вот как, – покачал головой Америка. – Тогда ждать придётся. Спасибо, мистер… – Тут он спешно сделал вид, что вчитывается в надпись на бирке, а не спокойно вспоминает, кто такой этот человек. – Э… мистер Гундерсен? Вы не знаете, тут раньше служил мистер Йёрген Гундерсен… – А, это мой дедушка, мистер. Вы его знаете? – Да, довольно давно, – выдавил Америка. Если бы остальные не разошлись по платформе, он чувствовал бы себя крайне неловко. – Он ещё жив? – Бог с вами, мистер! Он всё шутит, что до праправнуков доживёт. – Передавайте ему привет от мистера Джонса. – А вы сами ему передайте, он сегодня зашёл меня проведать. Погодите, сейчас я его позову, – заторопился парень. – Гундерсен, значит, – спокойно заговорил незаметно вернувшийся Норвегия. – Интересно, в каком поколении… – Ещё до появления Конфедерации, насколько я помню. Юнатан Гундерсен, помнишь такого? – А, этот… – безразлично откликнулся Норвегия. – Мы тут недалеко, будем думать, как не дать Испании замёрзнуть. С удивлением Америка смотрел, как его спутники что-то лепили из снега. Его так заинтересовало, что же они сделают, что он не сразу услышал, как к нему обращаются; скорее, инстинктивно почувствовал – или усевшийся на козырьке здания Стивен отвлёк его мысли? – Вы, мистер Джонс, всё никак не меняетесь, – обратился к нему вполне крепкий старик, поддерживаемый внуком. – И очки всё те же. – Да, мистер Гундерсен, они всё те же, – с улыбкой кивнул ему Америка. – Помните, я рассказывал, как чуть не потерял их в Гражданской? – Ещё бы не помнить, – согласился Гундерсен-старший. – Мой дед тогда говаривал, что очень уж мистер Джонс рискует своими очками, как бы не лишился, но вы тогда уже уехали в Вашингтон. А сегодня куда вас занесёт? – Думал, что скоро до Нью-Йорка доберусь. – А ведь точно, почему нет поездов-то сегодня? – обратился старик к молодому человеку. – К трём обещали пустить, а уже скоро время-то! И первый как раз на Нью-Йорк. – Ого! Замечательная новость! Спасибо! – Америка обнял старика. – Я как-нибудь заеду к вам летом, если свободен буду! Эй, э-э-эй, заканчивайте там, скоро мы отправимся отсюда!