Подарки и обертки

      Несколько минут спустя Кристина услышала, как два мужских голоса приближаются ко входу в подземное жилище Эрика. Один из них явно принадлежал хозяину вышеозначенного жилища. Второй голос был мягче и глубже, в нем слышался легкий иностранный акцент.       - Наверху столько всего случилось, - говорил этот человек. – И всё больше болтают об исчезновениях той девушки. Что именно ты с ней делаешь все это время?       - Ничего! – огрызнулся Эрик. – Она пришла ко мне в гости на праздники! Она пришла ко мне! Я тут ни совершенно при чем.       - Так же, как ты был ни при чем, когда рухнула люстра?       - Если ты сейчас же не замолчишь… - угрожающе начал Эрик.       - Она сейчас у тебя? – перебил его неожиданный гость. Они уже стояли за дверью.       - Да! И ради своего же блага ты будешь держать язык за зубами относительно того, что тебя не касается.       Дверь бесшумно распахнулась, и двое мужчин вошли в дом. В глазах Эрика был заметен сердитый блеск, которого, когда он находился наедине с Кристиной, обычно там не было. Второй мужчина, в котором она узнала Персиянина, казался просто очень утомленным: под глазами у него были черные круги, а серый костюм порядком измят.       - Добрый день, мадемуазель, - поприветствовал Персиянин, с любопытством оглядывая Кристину. – Как поживаете?       - Чудесно, - ответила она, складывая руки на коленях. – А Вы?       - Прекрасно, благодарю Вас. – Он присел на одно их кожаных кресел, продолжая ее разглядывать.       Эрик принялся сверлить Персиянина взглядом, скрестив на груди руки, будто говоря: "Вот только попробуй сделать хоть какое-то замечание об этой причудливой ситуации!" Немного погодя он вновь занял свое место на диване подле Кристины.       - Она решила провести со мною праздники! – провозгласил он, старательно избегая встречаться с ней взглядом. – Поэтому она здесь.       Гость кивнул.       - Это правда?       Кристина несколько озадаченно кивнула в ответ.       - Да. Моя попечительница не нуждалась в моем обществе, поэтому я вернулась погостить у Эрика. Мне подумалось, что он обрадуется моему обществу.       - Понятно.       - Вот, - вклинился Эрик. – Она вернулась, потому что сама так захотела. Как я и сказал. Теперь ты можешь уходить.       - Но я только пришел, - возразил визитер. – А спуститься по всем этим ступенькам было не так-то легко. Позволь старику отдохнуть. - Он проигнорировал возмущенный взгляд Эрика и вновь обратился к Кристине. – Вы часто бываете здесь?       - Да. Ну, в последние несколько недель. – Внезапно она поняла, почему Персиянин проявляет такое настойчивое любопытство. Он знал, что что-то тут не так. Что делает молодая девушка вроде нее в парижских катакомбах, особенно по собственной воле? Если честно, она сама до сих пор не знала ответа на этот вопрос.       - И Вам тут нравится? – он слегка наклонился к ней. С момента появления Персиянина Эрик впервые повернулся к Кристине. В желтых глазах читалась откровенная паника.       - Да, - с неловкостью ответила она. – Мы часто вместе поем. Эрик помогает мне разучивать роли. А… а вчера вечером мы ходили на прогулку. Я получила большое удовольствие. - Она улыбнулась.       - Прогулку? – Глаза Персиянина распахнулись от удивления.       - Да, - буквально прошипел Эрик, - прогулку по городу. Как это делают все остальные. Разве ты не ходишь на прогулки, дарога?       - Я… - посетитель на мгновение растерялся. – Хожу. Часто. – Последовала небольшая пауза. Кристина опустила глаза. Персиянин откашлялся. – Если честно, я пришел сюда не без причины. Кажется, у тебя осталась моя книга, Эрик. В таком коричневом кожаном переплете. Там были старинные цветные карты моей страны. Ты… безвозвратно позаимствовал ее.       Эрик прищурился.       - Если я ее тебе принесу, ты удалишься… безвозвратно?       - Да. Я уйду.       Эрик поднялся с дивана и медленно попятился из комнаты, сверля Персиянина подозрительным взглядом. Бросив напоследок взгляд на Кристину, он резко развернулся и вышел.       Персиянин какое-то мгновение смотрел ему вслед, а потом развернулся и наклонился к Кристине.       - Там, наверху, Вас часто разыскивает некий молодой человек, - прошептал он. Не получив ответа, он ненадолго умолк. – Вы хотите, чтобы я что-нибудь сообщил ему о Вас?       Кристина заколебалась. Неожиданно ей подвернулась еще одна возможность обратиться к Раулю за помощью. Более того, у нее создалось впечатление, что этот странный чужеземец также не откажется ей помочь, если она вдруг решится бежать. Однако она по-прежнему была не готова к этому. Она хотела получить удовольствие от праздников, проведя их в обществе Эрика. Хотела посмотреть, что принесут с собой следующие несколько дней, по меньшей мере, следующий вечер.       - Нет, спасибо, - наконец ответила она. – Рауль знает, что я посвящаю пению много времени. Боюсь, ему придется смириться с этим, - улыбнулась она.       - Вы уверены? – Персиянин не отрывал от нее пристального взгляда. – Он такой видный господин. Кажется, виконт. – Он наклонился еще ближе, голос его упал до едва различимого шепота. – Если Вы захотите передать весточку, он не узнает об этом.       - Да, конечно же, я уверена. Я уже сказала Раулю все, что ему нужно знать.       Персиянин замер с приоткрытым ртом, потом согласно кивнул и отстранился.       - Что ж, хорошо. Я ничего не стану ему говорить. – Он тихо рассмеялся. – Нам же не нужно, чтобы он сломя голову бросился сюда? Бедолага запросто заплутает.       - О Боже, нет, конечно! – воскликнула Кристина. В голове у нее пронеслась добрая дюжина самых неблагоприятных вариантов развития событий. – Пожалуйста, не рассказывайте ему, где я!       Она не знала, слышал ли Эрик их разговор, но когда он вновь вошел в комнату, он выглядел совершенно спокойным и бесстрастным.       - Вот, возьми. – Он сунул книгу под нос Персиянину. – Теперь уходи.       - Спасибо. Она принадлежала моему отцу. – Гость взял книгу и окинул ее удовлетворенным взглядом. – Доброго тебе вечера. – Он помедлил и в последний раз с неуверенностью посмотрел на Кристину. – И Вам, мадемуазель.       Кристина с любопытством проводила гостя глазами, пока тот шел к двери. Эрик сверлил его сердитым взглядом, пока он не скрылся из виду.       - Он расстроил тебя своими глупыми расспросами? – спросил Эрик, подходя к ней. Взгляд его несколько смягчился. – Он не понимает, что я… Но ты! Ты пришла сюда по собственному желанию. Эрик тебя не заставлял! – Казалось, он в некотором замешательстве, будто и сам не знает, правда это или нет.       - Да, - она кивнула и улыбнулась. – Я пришла сама. Он просто не понимал этого.       Плечи Эрика расслабились.       - Да. Да, сама. Ты сама пела мне из-за зеркала. На этот раз Эрик тебе не пел.       - А что это за человек? – нерешительно поинтересовалась она. – Я видела его несколько раз наверху. Девушки из балета утверждают, что у него «дурной глаз». Хотя, на мой взгляд, это полная ерунда.       Глаза Эрика сузились, и Кристина живо вообразила недовольную гримасу на его иссохших губах.       - Неважно, кто он. Просто человек из далекого прошлого. Теперь же это просто назола.       - Он производит впечатление доброго человека. Откуда ты его знаешь?       Эрик немного помолчал.       - Я как-нибудь потом тебе расскажу. Не сейчас. Сейчас неподходящий момент.       - О, - Кристина решила больше не задавать вопросов. – Хорошо, Эрик.       Он продолжал пристально смотреть на нее, явно наслаждаясь тем, что она находится рядом с ним.       - Может быть, нас стоит спеть? – Музыка нередко успокаивала его, особенно если пела она.       Он с энтузиазмом закивал.       - Да. До нашей прогулки осталась еще пара часов. А… ты останешься на праздники? Этот настырный злодей не заставил тебя изменить свое решение? Не стоит его слушать, Кристина. Он просто хочет, чтобы Эрик был постоянно несчастен, - во искупление грехов далекого прошлого.       - Разумеется, я не изменила своего решения. – При виде его отчаянных глаз у нее сжалось сердце, и она нежно взяла его за руку. – Пойдем же, споем вместе.

***

      Несколько часов спустя Кристина вновь оказалась сидящей на диване, ожидая, пока Эрик наденет свою другую маску. Изрядную часть дня они посвятили пению под органную музыку, хотя мысли Кристины и были заняты другим. Эрик отметил, что ее голос звучит более расслабленно. Она поспешно извинилась и попыталась исправить осанку.       - Нет! – воскликнул он, заставив ее подскочить от неожиданности. – Так твой голос звучит еще лучше, правда. – Он посмотрел на нее. – Обычно ты всегда поешь так, будто играешь роль в какой-то трагедии. Но не сегодня. Сегодня даже Дездемона у тебя получилась на диво жизнерадостной! – он рассмеялся.       - О, - он прикусила губу. – Наверное, это из-за праздников у меня такое приподнятое расположение духа, - наконец нашлась она с ответом. – Ума не приложу, что еще это может быть.       - Да. Из-за праздников, - загадочно повторил Эрик и вышел, чтобы переодеть маску. Он заявил, что на этот раз на это уйдет больше времени, поскольку он был не готов к ее визиту и не успел заранее подготовить клей. Он буквально испарился из комнаты, и Кристина в одиночестве прошла в гостиную и устроилась на диване. По крайней мере, на этот раз маска уже не должна ее шокировать. Кристина вновь преисполнилась любопытством и беспокойством при мысли о реалистичной маске Эрика и о регулярных совместных прогулках по парижским улицам. Кристина надеялась, что на этот раз маска не произведет на нее такого отталкивающего впечатления.       Она развернулась в сторону коридора, поэтому его неслышное появление на этот раз не напугало ее. Эрик вошел и неловко замер, вытянув руки по швам, в ожидании ее реакции. В его глазах уже не было прежнего оживления.       Кристина заколебалась. Это фальшивое лицо вновь нервирующе таращилось на нее. Она какое-то время рассматривала эту маску нормальности, одновременно и подарок, и обертку. Желтые глаза просительно смотрели на нее, резко контрастируя с бесстрастным выражением нарисованного рта. Однако в вечерних сумерках ни один прохожий не заметит ничего подозрительного. Только она одна будет знать правду. Но для Эрика лишь ее мнение и имело какое-то значение.       Кристина наконец улыбнулась и заговорила.       - Тебе в ней очень неудобно? – спросила она, подходя поближе.       - Нет, - ответил он, слова его звучали несколько приглушенно. Она не могла определить, лжет он или нет. – Она тебе по-прежнему не нравится?       - Я уже сказала, это обыкновенная глупость с моей стороны. Она смотрится совершенно нормально.       - Как обычное лицо?       - Конечно. – Она медленно подняла руку и прикоснулась к его искусственной щеке, отметив, что она неожиданно теплая. Эрик не шевелился. – Она выглядит неудобной. Хорошо, что ты будешь носить ее только на прогулках.       Эрик согласно кивнул, а Кристина бросилась за своим шарфом и перчатками. Вернувшись, она увидела, что Эрик с веселым блеском в глазах потирает руки и переминается с ноги на ногу. На губах девушки появилась чуть заметная улыбка, пока она, незаметно для него самого, наблюдала, как он едва сдерживает радость и нетерпение.       Заметив ее, Эрик немедленно замер и выпрямился. Она подошла к нему, все еще незаметно улыбаясь, и они покинули подземное жилище. Никому не хотелось нарушать тишину, они молча поднялись по лестнице и, выйдя сквозь боковой вход, зашагали по улицам многолюдного города. Кристина вдыхала морозный воздух и не спешила надевать упавший с головы капюшон, позволяя ветру освежать ее лицо и ворошить волосы.       - Как хорошо снова вот так гулять, - заметил Эрик. – Я думал, мне больше никогда не доведется это делать.       Кристина подняла на него изумленный взгляд.       - Все из-за того, что я сказала?       - Это предназначалось только для тебя, - ответил он, указывая на маску. – Эрику это не нужно. Он привык у чужим взглядам… и к теням. Но ты – нет. Люди смотрят на тебя, когда ты поешь, но только с восхищением.       - Они делают это только благодаря тебе, - прошептала она, разглядывая следы на снегу, не зная, слышит ли он ее.       Они проходили мимо магазинов и лавок, временами до них доносился аромат свежевыпеченного хлеба и сластей. Кристина расслабилась и с удовольствием впитывала впечатления от прогулки, как она делала это раньше, со своим отцом и маменькой Валериус. Снегопад прекратился, но дороги и тротуары были укрыты пушистым белым покрывалом. Люди осторожно ступали по обледеневшим улицам, у многих в руках были пакеты и свертки – последняя попытка купить подарки своим любимым и близким. Один мальчик в синей вязаной шапчонке с ярко разрумянившимися щеками поскользнулся на льду и упал прямо под ноги Кристине. Она машинально присела и, ухватившись за рукава его шерстяного пальто, подняла его с промерзшей земли.       - Простите, мадам! Месье. – Мальчик отряхнул коленки, поднял маленький сверток, что уронил в снег, и заторопился прочь. Кристина проводила глазами его фигурку, пока та не скрылась в толпе.       - Он просто не понял, - тихим голосом заметил Эрик. Она не знала, что он имеет в виду: маску или же тот факт, что она не замужем.       - О! Это не имеет значения, - рассмеялась она. Она протянула руку и взяла его затянутую в перчатку ладонь в свою, ощущая на душе радостную легкость. – Надеюсь лишь, что он перестанет так бегать по льду. – Кристина пошла вперед, увлекая за собой руку Эрика. Тот не тронулся с места. – Что-то не так? – поинтересовалась она, оглядываясь назад.       - Нет, - бросил он, глядя на их переплетенные руки так, словно не верил своим глазам. Потом он сделал длинный шаг и зашагал рядом с ней. Они подошли к магазину, где продавались изделия из дерева, в том числе мебель, скворечники и небольшие украшения. Тут также продавались маленькие серебряные колокольчики и усыпанные ягодами праздничные венки.       - Тебе что-нибудь приглянулось? – спросил Эрик, с готовностью опуская руку к себе в карман. – Ну конечно. Ты не можешь отвести глаз от витрины. Позволь Эрику купить тебе что-нибудь. Все, что твоя душа пожелает.       - Ну, я… - Кристина сжала его ладонь. – Дай, я забегу туда на минутку и кое-что куплю. Я сейчас вернусь.       - Ты не хочешь, чтобы я заходил с тобой внутрь?       - О, Эрик, дело совсем не в этом. Я просто хочу сделать тебе сюрприз.       Он настороженно посмотрел на нее, но отдал ей деньги, явно гадая, что у нее на уме.       - Что ж, хорошо. Я подожду.       - Спасибо! Я мигом!       Она забежала в ярко освещенный магазин и, ловко лавируя в толпе покупателей, схватила несколько понравившихся предметов. Простояв пять минут в длинной и шумной очереди, она вышла обратно на улицу. Оглядевшись, она не увидела своего спутника. Наконец, она разглядела, что тот стоит в тени здания, скрестив на груди руки.       - Эрик! Зачем ты от меня спрятался?       - Прости, привычка. – Он смерил взглядом коричневый бумажный пакет у нее в руках. – Что ты себе купила?       - Ну, - начала она, засовывая руку внутрь и нащупывая маленький колокольчик, - раз уж на праздниках гощу у тебя, я подумала, что неплохо было бы слегка украсить твой дом. – Она вытащила небольшой зеленый венок и пару красных лент.       Эрик склонил голову набок.       - Я не украшаю дом к праздникам.       - О, - Кристина нахмурилась и принялась быстро засовывать украшения обратно в мешок, внезапно почувствовав себя смешной… ребячливой. – Извини. Я забыла, что ты не любишь это время года. Если тебе это не нравится, я не стану. Я просто подумала…       - Нет-нет! Мы украсим дом, если тебе того хочется. В моем доме ты можешь делать все, что пожелаешь.       - Всего несколько украшений. Просто… - она замешкалась, подыскивая нужные слова. – чтобы отметить событие.       Он кивнул, нерешительно протягивая облаченную в перчатку руку в явной надежде, что она снова возьмет ее. Она взяла. Они развернулись и пошли в противоположном направлении, не сговариваясь решив, что пришло время возвращаться домой.       В воздухе ощущался легкий морозец. Мимо продолжали течь люди, и не подозревая о том, что среди них находится кто-то, столь непохожий на них. Кристине почти хотелось, чтобы по возвращении их, как любую другую пару, ждала уютная квартира или домик, а не темные подземелья со странным жилищем на берегу озера со множеством загадочных дверей и комнат. Но разве это нельзя было изменить? Разве Эрик сам не говорил ей о том, что желает жить в самом обычном доме?       - Тебе и впрямь нравятся прогулки, - заметил Эрик, наблюдая, как она радостно смотрит по сторонам. – А Эрик держал тебя под землей, потому что не мог пойти с тобой. Он был эгоистом, потому что хотел, чтобы ты была с ним. Но теперь стало лучше, правда?       - Да, - улыбнулась Кристина. – стало лучше! Мы будем часто выходить на улицу. Летом гулять станет еще приятнее… ведь вечера будут теплыми. – Она смахнула случайную слезу с щеки, которая почти онемела на морозном и влажном воздухе. Несмотря на толстый слой одежды, холод начинал пробирать Кристину, она почти не чувствовала своего носа. Она на мгновение выпустила руку Эрика, чтобы натянуть на голову капюшон. Ей показалось, что сквозь шум голосов и цокот копыт она слышит, как он напевает себе под нос.       Как только они подошли ко входу в здание оперного театра, Эрик заскочил внутрь и прижал пальцы к лицу.       - Мне нужно немедленно это снять. Я ошибся с подбором клея. Но не беспокойся. Я прихватил с собой другую маску.       Кристина затрясла головой и нахмурилась.       - Она очень неудобная, так ведь? Я хочу, чтобы ты подумал о себе и перестал ее надевать.       - Нет, все в порядке. Вполне терпимо. Я не стану лишать тебя твоего подарка. – Он начал медленно отдирать маску.       - Но я не…       - Все в порядке! – Он вздохнул и добавил более мягким тоном: - Я готов дать тебе все, что угодно. Сделать все, что угодно. Эрик готов для тебя на все. Все в порядке.       На глаза Кристины навернулись слезы.       - Я знаю, Эрик.       Он снял свою реалистичную маску и вытащил обычную черную, по-прежнему стоя к Кристине спиной. Внезапно ее накрыл неожиданный прилив нежности, согрев ее онемевший нос и замерзшие щеки, и заставив быстрее забиться сердце. Подойдя к Эрику сзади, Кристина привстала на цыпочки и ухватилась руками за его плечи. Вытянув шею, она подалась вперед и поцеловала его впалую морщинистую щеку. Губы ее задержались там на несколько секунд. На ощупь кожа его казалась сухой и холодной, словно бы она целовала камень.       Эрик сдавленно охнул, чуть не повернувшись к ней. Осознав, что только что произошло, она выпустила его плечи и отступила на несколько шагов.       - Почему? – Он все-таки нацепил черную маску, прежде чем обернуться к ней. – Почему?       - Я…       - Кристина! Можно Эрику сделать то же самое? – спросил он прежде, чем она смогла найтись с ответом. Голос его дрожал. – Ты можешь закрыть глаза, но я приоткрою только свой рот. И клянусь…       - Да, - поспешно согласилась она, не дав ему погрузиться в паническое самобичевание. – Можно, Эрик. Можно.       Она не стала закрывать глаза. Он ненамного приподнял нижнюю часть черной маски, открыв ее взору тонкие блеклые губы. Она сглотнула, когда он прижал их к ее лбу, отстранился, потом вновь прижал их к ее виску. Они тоже были очень холодными… не противными, просто мягкими и ледяными. Эрик со вздохом отстранился, торопливо пряча рот под маской. Совсем легонько, едва касаясь, он провел пальцами по ее волосам.       - Почему? – снова спросил он глухим, хриплым голосом.       - Ну… - Она замешкалась, сама не зная причины. Ей просто захотелось это сделать. – Сейчас же Рождество, так?       - Рождество, - повторил он, голос его все еще дрожал. - И мы повторим это на следующее Рождество?       Она рассмеялась, заливаясь румянцем.       - Может, еще и до следующего Рождества, Эрик. Может, на Новый Год? – Он молча смотрел на нее. – На маскараде?       Его это не успокоило.       - Но ты будешь с Эриком на следующее Рождество?       Она задумалась. В последнее время настоящее было таким сложным и непонятным, что у нее не было времени, чтобы заглядывать так далеко вперед.       - Думаю, что буду, - тихо ответила Кристина, разглядывая серый пол.       - Тебя это огорчает?       Она удивленно вскинула глаза. Его худая фигура замерла совершенно неподвижно, словно окаменев от напряжения. В глазах его появился необычный блеск, и Кристину охватило странное чувство, что все это может закончиться прямо здесь и сейчас. Впервые у нее хватило смелости на то, чтобы честно ответить на этот вопрос. Она знала, что Эрик хочет от нее именно этого.       Она представила себе грядущий год, следующую зиму, весну, лето и осень. Мысль, что его не будет рядом, пугала ее больше, чем что бы то ни было еще. Да, она все еще побаивалась его, но эти опасения меркли по сравнению с паническим страхом навсегда остаться без него. Нет, она не готова проститься с ним.       - Нет. Меня это совершенно не огорчает.       - Хорошо, - прошептал он.       Они развернулись и направились к ведущей вниз каменной лестнице.       - О! Погоди минутку, я забыла кое-что сделать.       Эрик неохотно выпустил ее руку, с удивлением глядя, как она бросилась обратно к двери. Сунув руку в карман, она собрала в пригоршню крошечные клочки бумаги. Зажав их в руке, она вышла на улицу и подняла руку вверх, пустив бумажки по ветру. Кристина проводила взглядом белые клочки, наблюдая, как те смешались с падающими с неба снежными хлопьями, кружась и исчезая во тьме. Они разлетелись так далеко, что теперь уже никому не удалось бы собрать их в единое целое.       - Что это было? – спросил Эрик, с любопытством вглядываясь в полет обрывков письма.       Она могла солгать, но не стала. Не на этот раз.       - О, Эрик, - она повернулась к нему, нежно взяв его руки в свои, - пожалуйста, не спрашивай меня. Это… ну… это своего рода мой подарок тебе. Ничего больше.       Он взглянул на нее с безграничным обожанием.       - Похоже, мы оба дарим в этом году странные подарки.       - Да, - отозвалась она, улыбнувшись одними кончиками губ, - похоже на то.       Ощущение тепла затопило ее сердце и разлилось по телу. Может, она не знала всех ответов в этот вечер, но в тот момент на душе у нее было легко и радостно. Грядущий год больше не пугал ее, как ни пугала надежда в глазах ее спутника.       Они вместе вернулись в подземный дом. Может, он и не был самым обычным домом, со своим ложным полом и таинственными комнатами. Но, как в любом другом доме, они всегда могли открыть дверь и выйти на вечернюю прогулку, подобно любой другой паре.       И однажды, догадывалась Кристина, если все пойдет хорошо, они навсегда покинут этот дом на озере.       Вместе.

Конец