Тварь

Дальше время замедлилось и пространство перестроилось по каким-то ему одному ведомым законам таким образом, что изображение мира перед глазами перестало быть целым фильмом и начало транслироваться по кадрам. Наверное, то же самое произошло с одиннадцатилетней Беверли Марш, когда она стреляла в оборотня серебряными кругляшами. Интересно, где они сейчас? Линда не успела толком задуматься, почему дверь в квартиру-офис Изаи не заперта. Неужели гениальный информатор принимает клиентов в любое время суток? Или это специально для нее оставили? Хотя вряд ли. Кадры из киноленты судьбы поочередно проносились перед глазами, заставляя четко видеть и запоминать каждую деталь. Вот дверь распахивается и с громким хлопком (тук-тук, у вас все дома?) ударяется о стену. Вот пролетают перед глазами темные, разрисованные желтыми прямоугольниками окон комнаты. На кухне, просто на полу – череда бутылок. Заклятые враги пили вместе? Наверное, попутно еще и откровенные беседы вели. А как далеко они зашли в своих откровениях? Да и вообще, насколько далеко они зашли? Впрочем, разбросанные на том же полу элементы гардероба становятся ответом на этот вопрос. Но гораздо интереснее другое: кто конкретно был участником этого спонтанного полового акта? Едва не поскользнувшись на гладкой поверхности пола, Линда вылетела на балкон, но тут же интуитивно отступила на два шага назад. Под взглядом пронзительных, почти звериных желтых глаз хотелось отступить еще дальше. Хотелось вообще развернуться и бежать, бежать не останавливаясь, пока не достигнешь морской границы Японии. Тварь, занявшая сейчас место главнокомандующего в теле Орихары Изаи, удобно расположилась на груди Шизуо, глядя в расширенные от немого ужаса глаза жертвы. Но, кажется, появление третьего действующего лица нарушило планы Оно. Как и тогда, когда Лида только приехала. И, как и тогда, она успела вовремя. Положение Хэйваджимы сейчас было крайне опасным – тварь явно вырвала его из мира реального и, похоже, терзала какими-то жуткими, специально подготовленными для блондина иллюзиями. Лицо стало совершенно белым, словно вытесанным из мрамора, глаза закатились, обнаженная, вся в укусах и мелких царапинах грудь… (Он трахнул Оно, он трахнул Оно, господибожемой, он трахнул Оно!) …часто и тяжело вздымалась, словно молодой человек задыхался или испытывал сильную боль. Главное не думай, Линда! Gutta cavat lapidem non vi sed saepe cadendo! Не думай, не смей, иначе осознаешь всю абсурдность происходящего и сойдешь с ума! Или станешь подражателем Франца Кафки. Капля долбит камень… Нельзя, нельзя в балете думать, иначе завалишь, завалишь все к чертям! (К паукам? Или к крысам, это как кому заблагорассудится) Их разделяло около метра (ну и балкончик!). Немного, но для размаха хватит. Рывок вперед… Забыть все уроки, к чертям собачьим эту физику, здесь из всех наук только паразитология пока не дала сбоя! Так что забываем придать телу ускорение или импульс, природа сама все сделает, все устроит за тебя, нужно только верить в гравитацию и в силы мироздания! Капля долбит камень не силой… Да, капля. Представить себе эту каплю, вот она, такая маленькая и незаметная в огромной, напичканной сталактитами, напоминающей акулью пасть пещере. У нее всего несколько секунд на это путешествие вниз, главное попасть в цель, точно на вершину (apex, на латыни это apex) вылепленного природой конуса. Вот капля пробегает по бугристой неровной поверхности, срывается вниз… К черту кулаки! Бить надо ногами. Ноги – самая сильная, самая многострадальная и самая оберегаемая часть тела балерины. Вы можете потерять палец, руку, матку, да хоть целую голову, но ноги должны сохранить. Волка и балерину кормят ноги. И спасают они же. Удар приходится точно по нижней челюсти, самому многострадальному месту боксеров. Но Изая не боксер, он информатор, паркурист и просто жертва. Хрупкое тело отлетает в сторону, голова с силой ударяется о балконные перила, на которых совсем недавно был совершен, наверное, самый дерзкий половой акт за всю историю Икебукуро. Вот она, великая сила искусства! Не нравится?! Подходи, тут еще много прекрасного! Линда упала рядом с потерявшимся между иллюзией и реальностью блондином, что-то говорившему, не издавая ни единого звука. (я убил его, боже, я убил его…) Что делать, что делать твою мать! Оно встало. Интересно, он ей тоже руку оторвет, или отдаст дань ее профессии и начнет с ног? Что мне делать?! Дальнейшее, наверное, было самым необъяснимым моментом в этой истории. Кто подсказал ей такую чушь было совершенно непонятно (хотя некоторые считают, что у Анку довольно неплохое чувство юмора, а порой и острый язык), но это подействовало. Девушка набрала побольше воздуха в грудь, словно какая-то оперная прима, и выпалила, неосознанно пытаясь скопировать один или все тысячу Голосов Ричи Тозиера, как бы смешно это не звучало: - Шизу, твою японскую мать, прекрати играть в эпилептика и поднимайся! Если хочешь и дальше трахать блоху - иди и спаси его! Если бы это услышала Одра, ох, если бы только услышала! Она бы уши дочери поотрывала за такие фразочки. Но мамы рядом нет, и дочка говорит, как ей заблагорассудится. Еще один глоток свободы. Янтарные глаза осмысленно пробегают по окружающему пространству. И останавливаются на тощей гибкой фигуре Орихары, который сейчас несколько не в себе, как сказал бы все тот же вездесущий Балабол Ричи. Брови привычно сходятся на переносице, а рука дергается в поисках подходящего снаряда для метания. - Блоха… - привычные рычащие нотки даются с трудом, но они придают уверенности и сил. Шизуо помнит видение, которым терзал его этот межмировой инквизитор, но точно знает, что в стоящем над ними сейчас существе нет ничего человеческого. Эту пакость можно, нужно убить, пока она не прикончила сотни и тысячи жителей этой вселенной. Но положение немного не то. Иллюзия была слишком хорошо продуманной и восстановиться и осознать себя в мире реальном не получается сразу. Дыхание не восстановлено, сердце (опоздай Линда хоть на минуту – был бы инфаркт) бешено колотится, так что аж больно и это предынфарктное состояние мешает дать отпор. У Оно как раз хватает времени вытащить из информаторской куртки одно из флик-лезвий. Тело можно убить не слишком мудреным способом. А вот души ждут «мерцающие огоньки»…. Вот тут-то как раз включилась в реальность физика и Линда поняла, что всю свою энергию потратила на выполнение работы. Сил не было не то, что на второй удар, даже на ее балетную мантру. Весь воздух выложила. И вот тогда произошло то, чего никто ожидать не мог. Ни приходящий в себя Шизуо, ни дочь Билла, ни Оно, ни даже Орихара Изая. Просто ухмыляющееся лицо вдруг исказилось гримасой боли, нож выпал из тонких пальцев, а откуда-то, словно из параллельной вселенной («мерцающие огни»?) раздался знакомый до дрожи голос: - А ну-ка брысь отсюда, бестолочь разукрашенная, этот район слишком мал для нас двоих! И чтобы души, да что там души, даже ауры твоей в Икебукуро не было видно! Последняя фраза была сказана идеально воспроизведенным голосом Хэйваджимы Шизуо, но Изая сойдет в могилу, так этого и не узнав. Или не признав? В общем, лучше просто не задумываться о некоторых вещах. На секунду время совсем остановилось. Наверное, в клетках даже перестал синтезироваться белок и выполняться цикл Кребса. Все участники этого триллера замерли, превратившись на пару мгновений в мраморные статуи, или в соляные столбы, как кому угодно. («Сопротивляется! Он сопротивляется, хозяин противится паразиту!») Позже никто не смог толком припомнить, что именно тогда произошло. Только иногда экс-бармену во снах мерещились полные слез, страха и паники глаза информатора и безумная клоунская улыбка, с выглядывающими из-за пухлых кровавых губ острыми зубами. Когда время вспомнило о своих обязанностях и аминокислоты снова стали цепляться друг за дружку в строго фиксированном порядке, их было на балконе уже четверо. Откуда и когда вылез вездесущий Пеннивайз, было еще одним неизвестным этой задачки, над которой поломали бы головы величайшие умы мировой науки. Но этот вопрос можно было оставить без ответа, так как он не представлял особой важности. Важно было лишь то, что этот веселый улыбчивый монстр держал на руках Изаю. Беспамятного, трясущегося и совершенно беспомощного сейчас Изаю. И самым страшным был тот факт, что всего парой движений Боб Грей мог сломать брюнету грудную клетку, как сломал когда-то несчастному гею Адриану Меллону. Но он почему-то не стал этого делать. - Ну, что-то мы засиделись, - с неизменной улыбкой сообщило Оно, поудобнее подхватывая свою ношу и Шизуо, наверное, испугался тогда так, как не пугался за всю эту безумную ночь. Здесь же несколько десятков метров до земли, если он его упустит… Но обошлось. Наверное. - Нехорошо так долго сидеть в гостях, - продолжил клоун, обращаясь к жертве. – Нам с тобой, братик, и домой пора. А вы, если еще захотите увидится, - тут он обернулся к расположившейся на полу парочке, - приходите к нам, в волшебную страну. Мы будем ждать! Приходите, у нас там весело, много каруселей и шариков, много детей! Тебя, Линда, уже заждался дядя Джорджи. А ты, Шизу, брата приводи! Вам у нас понравится! Он сделал шаг вперед, отталкиваясь от перил ногами в смешных клоунских ботинках, и исчез. Ни вышибала, ни балерина даже не дернулись. Они знали, что ни один из этих двоих не разобьется, прыгнув с крыши. - Главное, ничего не предпринимай. - Что?! Первым делом Линда, конечно же, позвонила Майку. Тот уже окончательно проснулся и теперь готов был давать подрастающему поколению советы по борьбе со злом. Но первый совет оказался довольно странным. - Что значит, ничего не предпринимай?! Эта тварь его прикончит! - Если бы хотела – прикончила бы на месте. Изая нужен Оно, это несомненно. - Зачем? Информацию собирать? - Прекрати истерику! Кстати, а другой твой друг там как? Не крушит все, что на глаза попадается? - Лучше бы крушил, - девушка вздохнула, несколько успокоившись, и мельком глянула на блондина. – Его, похоже, это слишком сильно шокировало, до сих пор переварить не может. Библиотекарь вздохнул, соображая, что же предпринять. - Значит так, слушай внимательно, восходящая звезда мирового балета. Вы оба сейчас в таком состоянии, что можете наделать много глупостей. Список этих глупостей я озвучивать не стану, ибо длинной он будет никак не меньше Амазонки. Поэтому запоминай инструкции. Вам обоим надо успокоиться, но обычные упражнения вроде глубокого дыхания тут не помогут. Здесь нужен тяжелый и действенный метод. Пользы от вас двоих сейчас никакой не будет, а любые действия, скорее всего, только усугубят ситуацию. Поэтому…ты виски любишь? - Терпеть не могу. - Ладно. Тогда так. Сейчас ты обыскиваешь мини-бар этой квартиры, а за неимением нужных тебе напитков идешь в ближайший магазин (до магазина и назад, поняла!) и покупаешь ром, колу, Черный «Jack Daniel's», можно большую бутылку, и пять банок «Red Bull», хотя последнее не обязательно. Мешаешь нужные коктейли (лучше со льдом) и пьете оба до наступления крепкого сна. - А… - Не спорь! Иногда надо выпить. Билл бы меня за такие советы по головке бы не погладил, но, думаю, понял бы всю трагичность ситуации. Алкоголь иногда нам жизненно необходим, девочка моя. Если помнишь, какие-то из моих записей сделаны на совершенно пьяную голову и от этого они только точнее и подробней. Вы сегодня достаточно поработали, получили нужные сведенья. Позволь, обрабатывать их по старой привычке, будет старина Майк. А вам нужно стресс снимать. Спокойной ночи, не буяньте там. - Спокойной…- выдыхает девушка в часто пикающий аппарат. Какой уж тут покой! Дверцы мини-бара приветливо приоткрыты. И что тут обдумывать? Эта тварь была с ними все время! Она была рядом, была в Орихаре, сидела и слушала их разговоры, время от времени подстраивая очередной спектакль. Кубики льда звонко ударились и керамическое дно. У Изаи все чашки большие, из таких нужно не алкогольные коктейли пить, а чай. Горячий зеленый чай, закусывая его овсяным или имбирным печеньем, и чашку обязательно надо держат двумя руками. Так теплее. Интересно, а он сам-то знал? Если знал, то, выходит, талантливо играл и лицемерил все это время? Такой чай надо пить у телевизора. Вечером, когда холодно и снег идет. Или дождь. И сидеть лучше на полу, на ворсистом ковре, так еще теплее. Согреваешься всеми возможными способами, когда рядом нет кого-то, кто сам захочет тебя согреть. Когда один, совсем один. Jack Daniel's и Red Bull – ядреное сочетание виски и энергетика. Смесь скрывает начавший таять лед. Гадость жуткая, но именно то, что надо для Шизуо. Ром с колой сладостно пощипывает слизистые. «Не буяньте там…» Не будем. Слишком паршивая выдалась ночка.