Персона 4: Сердце всего. Часть вторая

             — Святые Боги и Великий Будда! Они там что, блядь, динамит взорвали?! — Доджима Рётаро, сидевший за рулём казённого автомобиля, не сдержавшись, ударил по тормозам, после чего выскочил наружу, пялясь на сверкающий столб пламени, лениво уходивший в небеса. Его морщинистое лицо с щетиной взирало туда же, вверх, на пригорок, на котором расположилась Старшая Ясогами. Он стоял по левую сторону от авто, жмуря глаза, всё, видимо, силясь поверить в происходящее, ибо огонь, что самое интересное, возник без единого звука, просто раз — и всё горит до неба.       На пассажирском месте, справа, сейчас сидел не менее поражённый Адачи Тору, перед которым находилась картонная подставка под стакан с кофе из какой-то забегаловки… впрочем, это не мешало ему активно шевелить челюстями, поглощая магазинный онигири.       — Да не, Доджима-сан, — скептически заметил подопечный, жмурясь от яркого света. — Больше тянет на что-то военное. Или взрыв газа, тоже верно…       — Не умничай, — начальник, чуть повернув голову, гаркнул на подчинённого. Тот даже не дёрнулся. Между тем, из машин, которые остановились следом за головной, тоже повыскакивали стражи порядка в форме, которые пялились на невиданную доселе картину, светопреставление. Естественно, что от него, как от старшего офицера, направленного на разборки (сам вызвался, дабы вправить мозги своему племяннику), ожидали теперь решения, резолюции… а у серебряновласого мужчины ея не оказалось. Его рука сама собой поползла к куреву, покуда в голове вертелась всего одна мысль…       — Да что за чёрт тут творится?! — отшатнулся на крыше Наото Широгане, приземлившись на мягкое место и выронив (по счастью) на пол свою подзорную трубу, покуда прямо перед ним плясал самый настоящий, но оттого не менее ирреальный и иррациональный вихрь пламени. И страннее всего было не то, каким образом он здесь появился, а то, как он распространялся, как вёл себя, и почему, несмотря на такую площадь и характер распространения, от него не было жара. Ведь от такой, можно сказать, «свечки», должны исходить мега- и гигаджоули тепла, достаточные, чтобы поджечь школу как кусок картона или бумаги! Да его самого должно было запечь как кусок бифштекса на сковородке! Однако нет — он жив, не чувствует жара, а эта штука возникла ещё и почти что бесшумно — ну не считать же тихий хрустальный звон за звук взрыва, который, вероятно, и должен был произвести такой сноп!.. Логика, безупречно служившая Широгане, впервые оказалась настолько бессильной… белый, дрожащий… он просто не выдержал потрясения и тут же отправился в обморок, благо падать недалеко и мягко.       — Святые сиськи Амаги, это ещё что?.. — уже нам знакомый школьник с глазами без зрачков тоже вылупился на стену огня, покуда разум, приняв во внимание происходящее и подъехавших раньше времени «копов», высчитывал новый вариант того, как можно было бы подкатить к принцессе. Но не получалось!.. Категорически недостаточно данных для разработки дельного плана! — Чёрт, чёрт, чёрт! — в ярости, она начал топать ногой по асфальту, покуда руки вцепились в собственные же волосы. — ФААААК! Придётся переходить к плану «Б»! — слегка успокоился парубок, прекратив тянуть себя за шевелюру. — «Пафосное спасение» отменяется, радуйтесь, придурки…       В учительской, между тем, стояли крик, паника, попытки дозвониться до пожарной службы, суета, кто-то попытался нажать на кнопку пожарной тревоги… не разрешил директор, который, загадочно улыбаясь, слегка приоткрыл шторку и любовался через неё бушующим штормом, явно находя в том или особый смысл, или какое-то странное удовольствие. Кашиваги, кстати, как раз и пребывала в глубоком отрубе, откуда её пытался вернуть Мороока, севший на пол и оперевший её за талию на себя, покуда руки били по щекам… Хаос, одним словом. Полнейший, нескончаемый и окончательный.       Однако, если хаос творился у тех, кто наблюдал издали, на безопасном расстоянии, то что же творилось в сердцах тех, кто оказался вблизи? У тех, кто взирал прямо в пасть дышащего пламенем дракона.       — ГОРЮ! ГОРЮ! ГОРЮ! — орал кто-то, пытаясь сбить с себя пламя, облепившее его тело… но, присмотревшись, можно было заметить, что оно не наносило никакого вреда. Даже напротив: Наруками, которого грубо опрокинули на землю, что бы побежать с безумными воплями и криками о помощи, почувствовал странное тепло и жжение — наподобие того, что он чувствовал, когда Маргарет читала заклинание из гримуара, или Ханамура призывал Сузано поработать аптечкой… его голова и тело, ссадины и ушибы переставали болеть. Открыв глаза, и на секунду зажмурившись от яркого света, он поднёс к себе руки, на которых точно должны были остаться синяки и пара порезов; и правда, те истаивали прямо на глазах. Что-то схожее происходило и с кавалерами Амаги, но почему-то они, вместо того чтобы отдаться навстречу огню исцеления, корчились на земле и катались по полу, в попытке унять нескончаемую боль. Особо отчаянные бежали, с криками о помощи, о пожаре, полубезумные, полусоображающие. Происходило что-то невероятно странное.       Серебряновласый поднялся на ноги, продолжая крепко жмуриться: он ведь оказался не так уж и далеко от эпицентра буйства мощи Персоны; смутно, сквозь гул и ускользающее сознание, он всё же помнил, как кто-то позвал свою силу. Внезапно, всё пропало. Источник света, огня и прочего прекратил своё существование. Проморгавшись, Юу смог наконец посмотреть на того, кто это устроил: Амаги. Она стояла, по-прежнему раскинув руки, тяжело дыша. Пот лился с неё градом, а глаза, упрямо смотревшие в одну точку, точно бы готовились закатиться. Видимо, скоро будет терять сознание. Но обдумать эту мысль ему не дали: раздались сирены машин полиции.       — Чёрт! ВАЛИМ! — Тацуми, не думая дважды, рванул к Юкико, успев сунуть ту к себе подмышку, после чего, совершив «полицейский разворот» из заноса и подхватив свой пиджак и сумки, он подбежал к своему лидеру, а потом, опять же не спросясь, вцепился в плечо и потащил за собой в сторону «чёрного» выхода из школы — дорога, пролегавшая там, каким-то хитрым образом петляла между домов, и если они хотели уйти от разговора со стражи порядка — это была лучшая возможность… серебряновласый, впрочем, со слегка пьяными мыслями не мог прийти к окончательному выводу, что для них будет лучшим — оставалось положиться на Канджи. Между тем тот, нарастив приличную скорость, громко пыхтя, обратился к своим товарищам: — Семпаи, вы тут адски отожгли! — весело молвил он, приближаясь к забору, вернее, к дыре в оном.       — На… верное… — заплетающимся языком, лениво ответила Амаги, прилагая все силы, держала себя в сознании.       — Так, а теперь полетаем! — Юки и Юу не успели даже пикнуть — их подобно снарядам для метания запустили на ту сторону. Ойкнув при приземлении, они почувствовали, как содрогнулась рядом земля — здоровяк не менее элегантно прыгнул, — Продолжаем разминку! — снова подхватил парочку усталых школяров, и взял разгон, как минимум, на первую космическую. Как он умудрялся делать это с «грузом» в виде семпаев — вопрос из разряда фантастических… хотя… Юу ощутил, что тренировки в том мире сделали его сильнее в этом — во всяком случае, он смог даже оказать какое-то сопротивление, прежде чем, правда, его оглушили.       — Спасибо тебе… Та-цуми… — молвила черновласая, прежде чем окончательно провалиться в забытье… и засопеть?! Она заснула?! Бугай переместил её к себе на свободное плечо.       — Тацуми, а почему мы убегаем оттуда?.. — наконец, задал логичный вопрос лидер, покуда перед его глазами проплывали инабские домики. Богатырь покосился на него, после чего фыркнул, ответив тому точно бы маленькому:       — А ты как думаешь, главарь?! Копы, столб огня до небес, драка?.. Я думаю, лучше быть подальше от этого сочетания. Тем более… — он напряг лоб. — Этот огонь сделал что-то совершенно непонятное. Он даже не жёг! — Тацуми перепрыгнул через раскрытый канализационный люк, за счёт чего Юу слегка подбросило в воздух. — А те вопили так, будто с них кожу живьём сдирали! Короче, я не знаю, как ты, а я предпочитаю провести день на свободе, а не в каталажке, отвечая на неудобные вопросы, как так получилось…       — Ладно, только поставь меня на землю… — здоровяку не надо повторять дважды: он сбавил скорость, покуда серебряновласый, покачнувшись, всё же смог принять вертикальное положение.       — Готов? Нужно оторваться КАК МОЖНО дальше от этого места, — «И когда он успел занять моё место человека, который отдаёт приказы?..» — лениво между тем подумал Юу, надевая на плечо свой портфель, который ему протянул здоровяк и удостоверяясь, что ничего не пропало.       — Там куча свидетелей была, Тацуми… — всё же, в побеге серебряновласый много смысла не видел, что он и молвил бугаю, расправляя складки на одежде. Тацуми, пользуясь перерывом, занимался растяжкой.       — Скажем, что перепугались до невероятного, семпай. Что, в первый раз что ли оправдываться перед копами? — тот размял плечи, уже подготавливаясь к дальнейшему продолжению движения, но, заметив скепсис, вздохнул и продолжил. — Наруками ты просто не понимаешь: огонь до небес — это нерядовой взрыв газопровода или, как минимум, взрыв бомбы. Как думаешь, разумно оставаться на месте, после такого?.. — медленно шестерёнки стали вставать на место в разуме лидера следственной бригады.       — Здоровяк прав. После того, как отожгла Амаги, могут объявить всеобщую тревогу, нагнать военных, карантин… да что угодно, чёрт подери! — Саки, о которой все успели забыть, но которая не собиралась быть забытой, возникла перед парубками, заставив тех побледнеть. — И чем дальше мы будем от центра событий — тем лучше. В конце концов, это нормальная реакция после такого! Они же не знают, что наша принцесса оказалась пацифисткой… — Кониши, судя по её надутому личику, была крайне недовольна. Впрочем, она с таким же успехом могла маскировать за внешним недовольством что-то другое.       — Пацифисткой?.. — хором спросили парни. Та кивнула, после чего ткнула пальцем в Юкико и добавила громкости в голос.       — Знаете, я не специалист в этой вашей мистике, но даже мне было понятно, что она собиралась их, как минимум, прожарить до состояния стейка! Ну, я бы так и сделала, за то… что… — в этом месте призрак занервничала, после чего начала крутить пальцами друг вокруг друга. Вдруг разозлившись, она топнула ногой. — Вы меня поняли!       — Ладно, — махнул рукой Наруками и слегка поморщил лоб. Всё же удар, пусть и оказался «залечен», о себе продолжал напоминать гудением в ушах. — Пока двинемся в сторону торгового района — нужно поговорить с Рисе, как и собирались. Дальше будем действовать по ситуации…       И, перейдя на спорый бег, они направились в сторону торгового района. Инаба в тот момент напоминала зверька, услышавшего страшный шум или, как минимум, увидевшего страшного донельзя хищника: затаилась, задержала дыхание и тихо ожидала, чем же разрешится действия… никто не знал, правда, что оно уже давно разрешилось, уже прошло, отгремело, а то, что осталось — не более, чем дым от костра.       — Наконец-то… земля… — Урара, выйдя из электрички, потянулась, после чего громко плюхнула свой чемодан на колёсиках на землю — в чёрно-белую полоску, но очень мощный. Её уста растянулись в улыбке, покуда она отдала тело на дуновение ветра. И, несмотря на все ея старания, на алой майке виднелись потные разводы, как высохшие, так и уже побелевшие.       — Инаба… м… — шумно втянула воздух носом Майя, спрыгнув с подножки с громким топотком. Вслед за ней стукнулась и её поклажа. Мимолётно, но она не сдержалась и зевнула, забавно вытянув лицо. Серизава завистливо покосилась на абсолютно сухую подругу и стремительно отвела взгляд, чтобы не портить настроение дальше. — Пошли, что ли!       — Куда сейчас — в гостиницу или сделаем пробный тур? — скосила на неё глаза аловолосая, поправляя свои солнцезащитные очки подушечками пальцев. Черноволосая поднесла указательный палец ко рту.       — Вообще, нам нужно осмотреться, хотя бы бегло. Приметить разные и интересные места… навести контакты с местными… — Амано была сама задумчивость, хотя её голосок продолжал звучать по-детски непринуждённо и радостно. Та прервалась, заметив, что Урара держит ладонь у лица. — Что я опять не так сказала, Урара?       — Ты ведь опять это сделаешь? — растопырив пальцы, почти что прорычала бунтарка. Над её подругой начали возникать невидимые знаки вопроса, вслед за этим невинным… — Всю наличку и карточку отдаёшь мне, без вариантов.       Майя нахмурилась. Майя скрестила руки на груди. Майя почти что с видом оскорблённой невинности уставилась на свою товарку.       — Майя, когда мы приезжаем в новый город, то в одиннадцати случаях из десяти, ты теряешь кошелёк. И если моя интуиция верна… ты это сделаешь. Опять.       — Хэй, я же тебе говорила, что оно само так получается! — надутая и обиженная Амано очень напоминала капризную девочку. Даже щёчки дула! Серизаву, правда, так просто не проймёшь.       — Деньги, Майя, деньги. Я хочу спать на кровати, а не на чем бог пошлёт добрым людям… давай, давай! — она выставила вперёд ладонь, после чего поманила перстами к себе. Нехотя, Амано вытащила свой кошелёк, после чего сначала протянула пластиковую карту, а затем и ряд купюр разного номинала, оставив, правда, одну «десятку» (10 тысяч иен, старшая купюра), внутри и ещё немного мелочи.       — Если уж я его потеряю, как ты говоришь, ту пусть хотя бы не пустым! Примета плохая! — сохраняя обиду на лице, та, между тем, точно бы начала оправдываться. Аловолосая фыркнула и махнула на это рукой, после чего расфасовала наличность по тайным карманам своего брючного костюма.       — Зато теперь я уверена, что нас ожидает гостиница. И на меньшее, чем люкс, я не согласна!       — Люкс… — загадочно протянула девушка, отвернув голову вбок. Урара свела вместе брови хмурым и злым домиком.       — Только не говори мне, что ты уже забронировала эконом… — лицо аловолосой пугающе добавило прямо на глазах несколько бледных тонов, покуда её кулаки громко-громко хрустнули.       — Что ты, что ты! — Майя, учуяв, что запахло жареным, мигом замахала руками. — У них там полно пустых мест! Я забронировала на нас двуместный номер, но я обещала, что мы договоримся на месте!       —…ладно, спасена… — начала успокаиваться Серизава, сделав несколько громких вздохов. Затем, правда, решила сделать ещё одно предупреждение: — Майя, я говорила тебе: я собираюсь ОТ-ДОХ-НУТЬ, — по слогам чётко вымолвила женщина ключевое слово, — и я сделаю это даже в том грёбаном случае, если нацисты нападут на Японию из параллельного мира!*       Так, переговариваясь и перешучиваясь (впрочем, в их конкретном случае это можно было бы назвать дружеским покусыванием, как у собак), они подошли к широкой лестнице, после чего начали спуск… чтобы едва-едва разминуться с бодреньким старичком, который, таща на себе узелок с вещами, очень спешил на поезд.       — Расступитесь, расступитесь! — и сам едва не улетел вниз, под тяжестью своей поклажи, если бы девчата не перехватили его, после чего затащили наверх. Урара в очередной раз смахнула рукавом пиджака пот с лица и обратилась к их невольному должнику:       — Старик, ты куда так намылился? Что, под старость решил повидать чужие края?.. — лысый пожилой мужчина, со сморщенной, точно сухое яблоко кожей, недовольно цыкнул, после чего взволнованно выкрикнул:       — Как же, по своей воле! Мой вам совет — валите из этого города, пока целы обе! Если эти военные продолжат взрывать свои бомбы…       — Какие бомбы? — неверяще распахнула рот Серизава, покуда её очки сползли с глаз на нос. Майя, чувствуя историю, в мановение ока выхватила свой планшет, наставила острие карандаша и начала строчить. И Серизава готова была поклясться, ещё и микрофон включила!       — Как какие, вы что, не видели?! Там столб пламени до небес стоял! Я-то помню, как бомбили эти белые в сорок третьем! Бежать надо, пока целы!       — Не могли бы вы описать поподробней, какой столб, как он появился, где, когда… — Урара, переведя взгляд, могла заметить ту самую, хорошо знакомую ей Майю: Майю, взявшую след интересной истории. Старик поморщился, после чего снова покосился на пока ещё не отбывшую электричку.       — Некогда мне с вами! В Ясогами, старшей школе он появился! Всё остальное спрашивайте там! — после чего припустил с небывалой энергией и прытью. Амано вдумчиво провела линию на бумаге, после чего достала свой мобильный и что-то в нём сделала. Между тем, её подруга всё ещё не закрыла свой рот, так и находясь в ступоре.       — Говоришь, значит, даже если нападут нацисты из параллельного мира?.. — дьявольски коварно улыбнулась черновласая, с долей удовольствия вписавшая эту теорию к себе в записи. Во взгляде Серизавы так и засквозила обречённость.       — Ты, — она уставила палец на Майю. — Проклята.       — А я никогда не отрицала, что притягиваю к себе истории, разве не так?.. — Урара издала протяжный и жалобный стон, под по-детски злорадное хихиканье Амано.       — Мы ведь не пойдём туда? Нет? Пожалуйста?.. — с невероятной надеждой, на каждой новой фразе добавляя экспрессии, Серизава умоляюще посмотрела на подругу, которая заулыбалась и того больше.       — Конечно мы пойдём именно туда и всё разнюхаем! Вперёд, Урара! Нас ждут великие дела!.. — …и они продолжили свой спуск под непрекращающееся стенание Серизавы…       Доджима меланхолично курил сигарету, вглядываясь в голубое-голубое небо, спиной прислонившись к школьному забору. Общий его вид был донельзя усталый, можно даже сказать обречённый. Между тем, рядовые полицейские «отлавливали» школьников, которых предполагали в участии в беспорядках, под вездесущие бодрящие вопли Адачи, который почувствовал себя просто в родной стихии. Между тем группа пожарных, газовщиков, спасателей, врачей, и вообще всех, кому не лень (включая даже военного эксперта из сил самообороны!), задавались сейчас одним и очень понятным вопросом, просто философской силы: а, собственно, какого хрена?! Полевой допрос школяров, что самое интересное, ничего не дал: те оказались или в шоковом состоянии (то есть не могли связать и два слова), или же говорили, но говорили без умолку и, в общем-то, совершенно бесполезные вещи. Любопытно, но все они помнили, ради чего собрались, однако воспоминания о том, чем же тут всё закончилось, у них точно бы кто-то аккуратно затёр в памяти. То есть раз — они ещё только окружают Наруками и Амаги (Рётаро задавил в зародыше порыв позвонить этому прохвосту и наорать), два — они уже тут, всё горит, жжётся…       Веселья добавляло то, что огонь не оставил после себя никаких следов: на том месте, которое определили как эпицентр, даже асфальт не запёкся, что при таком потоке пламени, согласитесь, просто невероятно. Ещё интересней оказалось то, что на пришкольной территории остались следы драки: различный мусор, биты, кастеты (не считая ещё и слов очевидцев — учителей), однако, когда начали обследовать школьников, выяснилось, что количество пострадавших стремится к нулю! Получалось, что мордобой как бы был, но как бы понарошку… согласитесь, что это звучит очень странно?       Посему, Рётаро Доджима, нагрузив своих подопечных, сам отошёл в сторону, любуясь небесной далью и пуская лёгкие облачка дыма от тлеющей сигареты. Внезапно, под его светлы очи притащили щуплого паренька в очках и клетчатой рубашке, который безостановочно шевелил губами, дрожал, но, в целом, выглядел немного адекватней, чем его товарищи.       — Разрешите доложить, Доджима-сан! — Тору, улыбающийся, довольный и вообще довольный жизнью (непонятно только, с какого перепугу), отдал честь, после чего легонько подтолкнул их «найдёныша». — Этот парень утверждает, что он был одним из зачинщиков этого безобразия! Говорит, что может рассказать нам, как всё произошло!..       — Ну наконец-то… — тяжело выдохнул серебряновласый мужчина, как бы невзначай туша окурок о участок стены. После чего кивнул Адачи: — Молодец. Видишь, даже из тебя при желании можно сделать человека, Адачи! — тот, кому похвала предназначалась, гордо задрал нос.       — Служу Отчизне!       Между тем, из школы показался знакомый хрупкий силуэт — Широгане Наото наконец-то пришёл в себя и спустился с крыши, шатаясь точно бы спьяну. Его взгляд, блуждая по всем собравшимся здесь сейчас лицам, выцепил вдалеке Рётаро.       — Доджима-сан! Доджима-сан! — слабым и высоким голосом попытался тот крикнуть, позвать детектива, который уже повернулся спиной и собирался уходить в сторону машины. Наото добавил громкости, после чего, вразвалочку, попытался догнать их. И он бы остался незамеченным и покинутым, если бы на его крики не обратил внимание другой детектив — Адачи Тору, который похлопал по плечу начальника, что-то шепнул в ухо, после чего показал пальцем на Широгане.       Наконец, последний смог настигнуть их, тяжело дыша.       — Разрешите… обратиться…       — Наото-кун, у тебя есть что сказать по произошедшему? — Рётаро кивнул Тору, подошедшему к щуплому школьнику и подхватил того под плечо.       — Я… записал. От начала… до конца… наблюдал… — Широгане, что ему, кстати, не характерно, говорил рваными фразами до без крайности взволнованным тоном. «Неужели его фирменное самообладание ему изменило?» — мысленно фыркнул серебряновласый детектив.       — Тогда в участок. Больше нам здесь делать нечего…       Не то чтобы они не могли расспросить всех причастных на месте, но из соображений безопасности, здравого смысла и просто иррационального страха, школу решили отдать (пока что) на растерзание соответствующих специалистов, покуда полицейские, в тепле и уюте участка, будут вести разговоры и протоколировать… Доджима Рётаро ощутил невероятное желание нажраться. Не напиться — а именно налакаться до поросячьего визга, до зелёных чертей, до сползания под стол… Прогнав мимолётное желание, он всё же взял себя в руки и сел за руль.       От кого: Чие-чан       Т_Т Юкико, признайся честно: что вы там откололи на пару с Нару? Тут нагнали толпу народу, школу объявили «зоной вне доступа», а нас с Ханамурой повезут в участок для дачи показаний. У меня только один вопрос: ЧТО ЗА НАФИГ?!       Я, конечно, плохо воспринимала происходящее у вас из кабинета медсестры, но шум драки, а потом крик «Пожар! Горим! Горим!», в исполнении Хана-чана очень хорошо слышала. И да — он сидит рядом со мной весь как на иголках и очень хочет узнать подробности.       — О, Чие-чан написала… — Амаги, которая уже оклемалась и шла в своём темпе, держалась как можно ближе к Юу. Кониши на все эти её неловкие и назойливые «телодвижения» только фыркала и посмеивалась, покуда Тацуми кидал серебряновласому… интересные взгляды, дешифровывать которые он бы не взялся. Их компания уже лениво и расслаблено следовала в сторону Торгового района — Тофу Маркью, где должна была ошиваться Куджикава Рисе… в это же время, Наруками скосил глаза на черновласую принцессу и поинтересовался:       — Что она там пишет?       — Их с Ханамурой увезли в участок, а школу объявили запретной территорией, — зевнула Юкико, прикрывая рот ладошкой.       — Я ж говорил, что делать ноги надо было! — тут же стукнул себя в грудь кулаком Канджи. — Видишь, главарь? У меня нюх на копов!       — Ага, нюх нарушителя… — фыркнула Саки, кувыркнувшись в воздухе.       Амаги, подняв глаза к небу в задумчивости, кивнула сама себе, после чего, проговаривая себе под нос текст, набрала ответное сообщение:       Кому: Чие-чан       Чие, если честно, я сама до конца не уверена, что там случилось. Могу только сказать, что произошло нечто… из ряда вон выходящее. Потом поговорим на эту тему со Скелетиком, Носом и его Ассистенткой. Но да — виновата я, прости. Обсуждать «это» я пока… не готова, хорошо?..       Мы с Нару и Канджи-куном направляемся в Тофу Маркью — попробуем поговорить с Куджикавой-сан. Напишешь мне, как освободитесь с полицией?       — Отправить… — щёлкнув кнопочкой и дождавшись мелодичного писка, мол, «Всё отправлено!», она мягко схлопнула мобильный, после чего сунула оный к себе в кармашек портфеля, потянулась, довольно зажмурила глаза, а затем резко и внезапно подошла к Наруками, прижав к себе его левую руку. Серебряновласый слегка вздрогнул, но сопротивляться не стал, только тяжело вздохнул.       — Амако*, может хватит липнуть к своему принцу? Он не сахарный, не растает… — призрак, в очередной раз покачал головой на такое «детское поведение», в исполнении Амаги. Та раскрыла веки, после чего показала Саки язык.       — А ты не завидуй.       — Та… — семпай, продолжая плыть над компанией сверху, скрестила руки на груди.       — Нару… спасибо тебе, — между тем, черновласая прижала голову к плечу Юу и потёрлась об него щекой. — Если бы не ты, я…       — Ой, да ладно тебе, Амаги-семпай! Что я, не слышал и не видел, как ты за себя постояла?.. Мужик! — бугай, явно наслаждавшийся подколами «новоиспечённой парочки», хлопнул Юки по спине (слегка, но та всё равно пискнула), после чего поднял палец вверх. Принцесса, хлопая глазами, всё ещё не могла решить: ей реагировать на это как на комплимент или как на оскорбление? Саки хихикнула. Между тем, Тацуми продолжил говорить, теперь обращаясь к их лидеру: — А ты, семпай, просто нечто! Ты ж, считай, исполнил мечту всех парней в Инабе!       — Не то чтобы я это нарочно… — дёрнулось нижнее веко у Наруками, чья рука продолжала оставаться в чужой собственности.       — Так что, мужик, не ударь в грязь лицом и покажи этим хлюпикам, что у тебя есть яйца, чтобы быть вместе с нашей принцессой! Давай, я за вас болею! — теперь по спине получил Юу, которому, кстати, здоровяк скидку на силу делать не стал, за счёт чего у серебряновласого перехватило дыхание, и он закашлялся.       Между тем, частные дома всё чаще начали сменяться древними лавками с вывесками — верный признак того, что они почти прибыли по месту назначения.       —…я постараюсь… — хрипло молвил лидер, покуда на глаза выступили робкие слезинки, которые он тут же проморгал.       — Верно говоришь, Канджи-кун! — внезапно, Юки отстранилась от своего возлюбленного, после чего выбежала вперёд и преградила друзьям дорогу. Парни остановились и подняли на нея заинтересованные глаза. Та заложила руки за спину, переминулась с пятки на мысок. — Я решила для себя, Юу! — мужская половина их компании переглянулась. — Мне не нужны другие принцы, мне не нужна моя популярность, меня не волнует, что скажут окружающие — ты мой, Наруками Юу!       — Вот это поворот, Нару-кун… — присвистнула Кониши вместе с Тацуми (в параллель). После чего, не сговариваясь, они зааплодировали. Юкико же смущенно отвела взгляд в сторону… алея. Юу же… тоже опустил взор, покуда кончики его ушей предательски выдавали настоящие чувства своего обладателя.       — Я… знаешь, я ведь с детства привыкла, что из-за меня мальчишки сами не свои… — виновато молвила принцесса, с нотой вызова и храбрости подняв взор обратно, на уровень его очей. Его пальцы то нервно стучали друг о друга, то складывались вместе, то расходились. — Но я хочу всё это завершить, Юу. Поэтому… не мог бы ты закрыть глаза, пожалуйста?.. И не подглядывать! — всё же, какие-то общие, почти что сестринские черты в девушках, Чие и Юки, проглядывали, как, например, сейчас, когда пунцовая Амаги сделала личико и интонации точь-в-точь, как её подруга, когда та оказывалась на пике эмоционального смущения.       Серебряновласый Наруками, усмехнувшись, прикрыл свои очи. «Это наверное то, о чём я думаю…» И конечно же, он ощутил вскорости, как его губ робко коснулись чужие. Сначала несмело, робко, неумело, но вскорости по его губам прошелся язычок, пробуя. Юу, чувствуя нарастающее в груди желание, молчаливо вытянул руки и прижал к себе Юкико. Если бы его спросили, на что похож по вкусу поцелуй с черновласой Юкико, он бы ответил, что тот похож на алые, спелые и сладкие яблоки: тот же металлический привкус, гуляющий на заднем фоне, та же невероятная сладость… та же эйфория и лёгкая острота. Наконец, девушка, осознав, что она делает и в какой ситуации очутилась, решительно отстранилась от парня. Снова раздавались затихшие на время аплодисменты и одобрительное «МУЖИК!», в исполнении неугомонного Тацуми, который… пустился в слёзы от умиления?! Теперь Юки-химе сравнилась лицом оттенком с лиловым баклажаном. Её язык жадно облизнул губы, которые ещё помнили вкус возлюбленного.       — А это… приятней… чем тогда… — её глазки мечтательно закатились.       — Тогда? — Юу поднял бровь: у него не было такой эйфории, во власти которой оказалась девушка. — Это когда ещё? — вот теперь во взгляде черновласой наследницы читалась паника, точно бы она сболтнула что-то. Её руки снова начали вести себя так, словно бы ей не принадлежали.       — Ну… это… ано… — юноша поднял брови выше.       — В баре, что ли?* — в принципе, других вариантов не существовало. От его слов Амаги испуганно пискнула и сжалась всем телом. — А говорила, что ничего не помнишь… — очень, очень подозрительный взгляд подарил он Юкико, которая нервно хихикнула, съёжившись и того больше. — Обманщица… — покачал головой парень, после чего по-доброму улыбнулся, показывая, что не сердится. Она сразу расслабилась и вздохнула с облегчением, расправив плечи.       — Не то чтобы… я помню… — всё-таки, черновласая решила слегка реабилитироваться в глазах дорогого человека. — Просто… помню. Но плохо…       — Расслабься, Юки. Я просто рад, что с тобой всё в порядке… — Наруками похлопал ту по плечу, после чего протянул ладонь. Девушка поморгала глазами, пытаясь сообразить, что от неё требуется, после чего просияла лицом и пожала её в ответ.       — Всё для тебя, любимый… — её глаза наполнились невероятной нежностью и любовью, которые могут быть только у невероятно чистой и юной души.       В ту же самую секунду, парень и девушка ощутили оба единовременно, как будто сквозь их тела прошёл разряд молнии, пронизавший их до основания существа, через каждую косточку, каждую клеточку, каждый малый нейрон нервной ткани.       «МЫ ЕСМЬ ТЫ», — послышался пробирающий голос Изанаги, покуда его карта в кармане пиджака испустила из себя настоящее пламя волны жара и тепла, которые отдались резонансом в теле Юкико.       «ТА, что Милосердие», — теперь ответное тепло пошло и со стороны черновласой, и оно совсем не походило на всепревосходящего, нет: мягкое, сильное, страстное, нежное и понимающее — вот какие чувства будила Персона Амаги.       ТО, ЧТО ИЗ НАС ПРИШЛО…       Та, что Любит и Охраняет…       Их слова звучали в головах парубков следом, отражаясь и дополняя друг друга.       МЫ — ИЗАНАГИ!..       Та, чьё имя — Кафушитори но мегами!       На мгновение, и парня, и девушка окутало сине-бирюзовое пламя, вероятно, невидимое для обычных людей, но вполне наблюдаемое для необычных, посему Канджи, раскрыв рот почти что до вывиха челюсти, ровно как и призрачная Кониши, могли наблюдать невероятной силы зрелище.       Впрочем, оно окончилось так же быстро и внезапно, как началось, а Юки и Юу только и оставалось, что смотреть друг на дружку непонимающими взглядами и часто-часто моргать. И всё, казалось бы, вернулось на свои места… но нет, не совсем: они оба ощущали, точно бы между ними образовалась некая связь, которая отныне связывала их духовных хранителей воедино.       — По-моему, вопросов к Бархатным обитателям только что добавилось… — вздохнул Наруками и улыбнулся: на самом деле, совершенно незаметно для него, его настрой выправился практически полностью на позитивный; с чем именно оказалась связана такая перемена — большой вопрос… Принцесса тоже подняла уголки губ в улыбке, после чего рывком оказалась возле своего «принца» и обвила его руку.       — Тогда, не будем задерживаться, Нару. Вперёд, в Маркью!       — Сегодня Юки в ударе… — тихо шепнул Канджи, обращаясь к привидению, которая как раз зависла рядом с ним.       — И не говори… — лицо той приняло вид странный: между задумчивостью, растерянностью и отстранённостью.       — Не отставайте! — прикрикнул Юу, обращаясь, естественно, к бугаю. Тем ничего не оставалось более, как присоединиться к движению.       — Блин, они там что все, с ума посходили?.. — девушка с двумя медными хвостиками, недовольно ворча себе под нос, возилась возле прилавка с тофу. На её теле был поварской фартучек белого цвета, стиранный, чистенький, но уже с несколькими разводами и каплям, которые на него попали, покуда она заворачивала покупателям их соевую радость. На её голове находился потрёпанный жизнью, но вполне нарядный белоснежный платок. В общем, фанаты испытали немаленький такой разрыв шаблона, когда увидели свою ненаглядную Рисе в этом прикиде — она смотрелась донельзя по-домашнему, простовато и… обычно, что ли. Как и любой человек, натянувший на себя рабочую одежду — удобство, простота и минимум внешней привлекательности.       Стоит сказать, что магазин её бабушки из простой и захолустной лавочки умудрился превратиться (не без невольной помощи внучки, конечно же) в самое популярное место в Инабе: за этот неполный день они уже успели продать всё, что сделали на сегодня, всё, что оставалось со вчера, и теперь уже приходилось скрести по сусекам и доставать неликвид, некондицию и вообще отложенные для постоянных покупателей запасы: тофу обрело чудовищную популярность, которая, ясное дело, исходила в оригинале своём от скандальной певички — Рисе. И да — им уже успели рассказать, какая ужасть творится возле Ясогами (бомба! Террористы! Спасайся кто может!) и её маленькая фраза — ворчание — относилась в равной степени как к ажиотажу, так и к этому инциденту.       Однако, как бы её губки не бурчали, мыслями, на самом деле, она снова и снова возвращалась к встрече с этим… наглым, самодовольным и вообще сумасшедшим… Нару. Не сказать, что она в него влюбилась (НЕТ! НИ КАПЛИ!), но… он ей казался интересным, да, интересным. В его поведении имелось нечто такое, что отличало его от его же сверстников. Но что?.. «Хм… а ведь он вёл со мной себя точно так же, будто я какая-то обычная школьница!..» — ларчик, как говорится, открывался очень просто. Поражённая собственной мыслью, идол замерла над кадушкой с тофу, откуда она вылавливала остатки оного. «А ведь он даже не подал виду, что узнал меня… Нару — Бака!»       Эмоциональный настрой молодой девушки — относительная вещь, особенно при наличии у нея бурного воображения. Маятник отклонился в одну сторону — она вас обожает, чуть ли не боготворит и готова отправляться на другой край света. В другую — и она же дышит ненавистью, яростью, чёрной тоской и отчаянием. Собственно, за прошедшие дни она возвращалась к их встрече, и, по мере мысленного прокручивания сюжета, уже успела пережить самые невероятные эмоции, от паники, и заканчивая романтическим томлением и эйфорией. Так что, серебряновласый бы очень удивился, обнаружив, что за прошедшие дни девушка успела окрестить его и красавчиком, и ублюдком, и идиотом, и принцем, и «Этот козёл!!!», и «Нару…», сказанное с невероятным придыханием. Любопытные существа — девушки.       — Эм… Риз, а скоро там моё тофу пожалует?.. — аккуратно поинтересовался покупатель, заметив, что девонька повисла в странной позе. Та вздрогнула, очухалась, после чего зачерпнула шумовкой остатки…       Чёрные глаза без зрачков очень внимательно следили за своей целью издали: черновласая, статная, красивая и гордая Амаги-химе, окружённая какими-то придурками, сейчас шла в сторону Торгового Района, южное окончание. «Нашёл…» — тело пробила дрожь, язык жадно облизнул губы, покуда он, поправляя свой галстук, неторопливо приближался к своей цели…