Персона 4: Сердце всего. Часть вторая

             В воздухе повисло молчание, натянутое как струна и безжалостное. Зелёные глаза* излучали ледяное спокойствие и уверенность, пока медленно осматривали прибывших личностей. Казалось, словно бы само время остановило свой бег в то короткое мгновение, когда они встретились. Те несколько секунд тишины ощущались как столетия и тысячелетия, и никто не решался изменить такое положение дел. А может, никто и не хотел этого.       Прибывший человек, столь вольно начавший беседу, был одет несколько не по сезону: плотное бурое пальто, с чёрной изнанкой и воротом, украшенное множеством пуговиц, как декоративных, так и действующих, которые ровными параллельным рядами шли сверху донизу. На голове крепко сидела серая шерстяная шапочка, из-под которой вниз тянулись непослушные пряди русых волос, едва доходивших до лопаток. Низ составляли штаны из тяжёлой ткани, дополненные лакированными коричневыми ботинками с острыми носами. Рост он имел достаточно большой, пусть телосложение было несколько хрупким. Черты лица отличала некоторая острота, лёгкая угловатость, придававшая ему свирепость при любой гримасе, но, они же и создавали неповторимый шарм, который одновременно пугал и притягивал. Но зелёные глаза… с их взглядом не могло сравниться ничего. Возраст его не поддавался какому-то определению, но с уверенностью можно утверждать, что ему чуть более двадцати с виду.       — Вы… — Юу первым обрел дар речи вновь, после чего сразу же напрягся, будучи готовым немедленно атаковать незнакомца. Агрессии, однако, от него не чувствовалось, хотя, как известно, первое ощущение зачастую же и самое верное. Или нет?       — А, вы же со мной ещё не знакомы… немного не взял это в голову… — незнакомец свёл брови вместе, то ли нахмурившись, то ли задумавшись, после чего достал руки из карманов пальто, мимолётно бросив взгляд на дешёвенькие наручные часы. Его голос был низкий и приятный, достаточно безразличный по тону.       — Эй, ты кто ещё такой тут?! — последовала гневная реплика от Канджи, который намеревался рвануть напролом, но его остановил жест Наруками: поднял руку и покачал головой. Остальная компания, пусть и не проявляла открытой агрессии, но приготовилась к бою. Незнакомец не обратил на это внимание, а только лишь заглянул в глаза лидеру, хищно усмехнувшись.       — Ты у них самый главный будешь? — серебряновласый в свою очередь не сводил очей с незнакомца, сохраняя зрительный контакт.       — Я. Но Вы не ответили на мой вопрос. Кто Вы? — атмосфера, висевшая в воздухе, уподобилась сильно натянутой струне: одно неловкое движение и… впрочем, это будто бы забавляло мужчину в пальто. Наруками нехотя опустил взгляд, будучи не в силах больше выдерживать натиск соперника, который даже не моргнул ни разу. На его душе почему-то возник привкус горечи поражения.       — Так-то лучше, малец, — незнакомец, заместо того, чтобы соизволить дать ответ, вновь уклонился от темы. Правда, вскорости он продолжил: — Да не бойтесь, я не кусаюсь. Меня Шинджиро зовут, если что, — напряжение не ослабилось ни на йоту. Незнакомец вздохнул, приложил ладонь к лицу, что-то проворчал под нос, затем вновь обратился к группе подростков: — Если полностью — Арагаки Шинджиро. Меня… — новый вздох, — пригласил Игорь из вельвета.       — Арагаки-сан?.. — тихо прошептала Амаги, морща лоб, будто бы это имя показалось ей чем-то знакомым. Остальные же молча восприняли этот факт, после чего немного расслабились, но все еще оставались настороже. Хотя, не все.       — А с чего мы тебе должны верить?! Вдруг ты Тень какая-нибудь или что похлеще?! — Ханамура, пусть действуя из собственного страха, но озвучил некий коллективный вопрос, витавший в воздухе. Серебряновласый скосил взгляд, затем вновь уставился на Шинджиро. Тот слегка скривил лицо, как будто ему только что прилюдно оскорбили. Он покачал головой, убрал руки в карманы, опустил взор.       — Не верите, значит. Ну хорошо… — неожиданно, обстановка переменилась. Каждый атом, объём и участок воздуха вокруг Арагаки наполнился неведомо откуда появившимся ужасом, отчаянием. Темнота взвивалась и укутывала пространство вокруг, нагнетая атмосферу и без того пугающую и опасную. Силуэт его медленно растаял в этой гуще.       Наруками, не теряя ни минуты, воззвал к силе своего альтер-эго, Изанаги, стремясь рассеять плотную темноту. Он обратил биту на плече в оружие, поднял правую руку и разжал её, призывая силу святости. Остальные тоже не мешкали, завязывая бой. Сатонака закрутила в руках возникшую из ниоткуда нагинату, совершив пружинистый прыжок вперёд. Амаги взмахнула веерами, поднимая столп пламеня. Тацуми, пусть и не имея опыта в подобных схватках, стремглав бросился в самый центр черноты, по дороге разминая кулаки и готовя их к удару. Ханамура, у которого дрожало всё тело, призвал мощь ветров себе на помощь и швырнул свои заветные гаечные ключи точно бумеранги.       Раздался глухой звук удара, после чего тьма захватила всех и вся, лишив любой надежды узреть противника или, хотя бы, соратников. Как будто ты находишься в непроницаемой, непроходимой, абсолютной и бесконечной мгле. Серебряновласый неуверенно продвигался дальше, несмотря на навалившуюся тьму, но вдруг почувствовал, что ему тяжело дышать, а ноги не способны сделать не единого шага. Его сила, его энергия, покидала тело, будто в нём имелась что-то вроде дыры, прорехи.       Так же, как и появился, мрак резко спал, обнажив поле конфликта.       На том же месте по-прежнему стоял Арагаки, изумрудные глаза которого ярко светились каким-то неестественным, потусторонним светом. Наруками медленно повернул голову в сторону. Все его товарищи лежали без всякого движения и почти бездыханные, бледные, потерявшие сознание и силы.       — Если бы я хотел убить, вы бы уже давно оказались мертвы, детишки, — глас Шинджиро дребезжал сталью, холодный и до безумия пугающий. Наруками Юу покосился на своего собеседника, а его лицо, будто само собой, исказилось ужасом и шоком. Страх и отчаяние заползли каждый сокровенный угол сердца, отзываясь в теле дрожью. Никогда ещё он не чувствовал… так близко, так ощутимо… её. Суть истинного первозданного ужаса.       Гримаса неописуема, ужасна и подобна порождению чьего-то безумного разума.       Арагаки она, только, ни капли не смутила. Он молча подсел к Сатонаке, повалившейся совсем рядом с ним, после чего хорошенько потрепал за щёки, покуда та не поморщилась, пробуждаясь.       — И долго ты ещё собираешься стоять как истукан? Давай, помоги мне привести их в чувство, — обратился мужчина в пальто к остолбеневшему Наруками, разум которого просто отказывался трезво воспринимать произошедшее.       — Вы… как… — проронил он в растерянности.       — Ну а как мне ещё было вам доказать мирность моих намерений? Вы же не хотели мне верить, когда я пытался с вами поговорить, — неизвестно, что больше пугало: проявленная незнакомцем мощь, его хладнокровие и невозмутимость, или та забота, с которой он пытался привести в чувство подростков. «Это было… неожиданно… Маргарет…» — мысленно отпустил раздражённый комментарий серебряновласый. — Слушай, может мне тебя треснуть, чтобы уже прекратил прохлаждаться, а? — впрочем, сейчас было не до того.       Спустя полчаса компания уже оклемалась и расположилась под остатками полуразвалившегося здания, у которого прекрасно сохранилась крыша. Вроде как оно ранее принадлежало главной раменной всея Инабы, хотя мебели практически не осталось. Туман вновь привычно вступил в свои права, норовя протиснуться везде и всюду, щекотал своим холодноватым дыханием, но он не воспринимался как нечто пугающее или неуютное: всё внимание группы всецело занимал собой Шинджиро Арагаки, усевшийся прямо на полу в самом углу комнаты, задумчиво наблюдая за школьниками, всё ещё находившихся под впечатлением от произошедшего. Никто из них не получил ни единой раны, если брать во внимание физическую сторону вопроса. А вот сознание — все как один были сломлены: у Юкико только-только прекратилась истерика, Ёске, её успокаивавший на пару с Юу, предпочитал держать дистанцию, будто бы надеясь ускользнуть в случае наихудщего хода событий. Чие держала рот на замке, периодически косясь то на мужчину в пальто, то и на лидера, всё ещё размышлявшем о чём-то своем. Иногда она морщилась, то и дело с силой терла правый глаз, который отдавался пульсирующей болью. Шинджиро, почему-то, не сводил с нее заинтересованного взгляда. Канджи, сразу, как смог твёрдо стоять на двух ногах, потребовал «матч-реванш», в чём ему отказали, и потому ему только и осталось, что-то переминаться с ноги на ногу, потирать кулаки да разминать шею. Впрочем, он казался до неприличия спокойным.       Наруками, не глядя в сторону «опасности», осторожно задал вопрос:       — Так зачем Вас пригласил сюда Игорь-сан? Он ведь ничего не делает впустую, — Арагаки хищно улыбнулся.       — А я всё гадал, когда ты перестанешь дрожать и напрямую меня спросишь. Отвечаю: Игорь попросил меня стать вашим наставником. Помочь освоиться со своей силой, как это называется, — Ханамура нервно усмехнулся.       — А больше он ничего Вас не просил?.. — поинтересовался тот. Амаги спряталась за спину Наруками.       — Будешь ехидничать — повторю сеанс для тебя одного отдельно, — невозмутимо ретировался мужчина в пальто, испустив после негромкий зевок. — Только я сейчас совсем не уверен, что соглашусь на это. Не готовы вы ещё. Не доспели до того, чтобы обучаться.       — А Вы думаете, мы на это так просто согласимся? — шипение, последовавшее за тем, принадлежало Сатонаке собственной персоной, которая будто хотела изжарить чужака взглядом до состояния копоти. Что и неудивительно, принимая во внимание её гневную натуру.       — Ну, согласие должны для начала дать обе стороны, верно? — насмешливо развёл руками Шинджиро, поднимаясь на ноги.       — А мы и не боимся тренировок каких-то, верно?! — подал голос в своей обычной манере Тацуми, пытаясь найти поддержку у семпаев. Те, правда, энтузиазмом не горели. Серебряновласый сделал шаг вперёд.       — Мы прекрасно справлялись и раньше, безо всяких учителей. Я ценю предложение Игоря, ваш опыт и силу, но мы говорим «нет», — Тацуми недовольно цыкнул и раздражённо скосился на Наруками, впрочем, не смея сказать слова поперёк.       — Верно говоришь, партнёр! С Тенями мы и сами горазды сражаться! — человек в пальто покачал головой.       — Это называете «горазды»? Да вы желторотые щенки, которые только-только вылезли из материнской корзинки, и уже думаете, что всё знаете и умеете? Да все ваши победы, при всём моём уважении к ним, не больше, чем совпадение, случай и удача, — слова были произнесены мягко, пусть и не без скрытой усмешки, которая словно бы всегда сопровождала его речь, но била точно в цель. Реакцию она вызвала различную: кто-то раздраженно фыркнул, кто-то задумался… а Юу пришёл в ярость и бешенство, для него не характерные.       — Да что Вы в этом понимаете!.. — если бы не страх, он бы наверное перешёл на брань… но ужас, теперь константно ассоциирующийся с «этим человеком», работал лучше любого фильтра и ограничителя: он банально боялся что-либо сказать поперёк, не в силах сопротивляться внутренним ветрам.       — Что? Да многое, поверьте мне. Только вот я сам бы не взялся за это дело: одно дело учить тех, кто готов, хочет и желает учиться, с радостью воспринимает данную ему науку, а другое дело — возиться с кучкой запуганных цыплят, которые не смеют без спроса ступить шагу, — неизвестно, была то провокация, или нет, но она достигла своей цели: теперь каждый из школьников не скрывал закипавшей злости. Юу сжал кулаки.       — Мы не нуждаемся в Вас. Так и передайте Игорю, — пожалуй, серебряновласого сейчас раздирали негодование и ненависть: страх вкупе с яростью и осознанием собственного бессилия рождают именно такое чувство. Шинджиро промолчал, затем махнул рукой.       — Тогда прощайте. Больше мы с вами не увидимся, я думаю, — спокойно и холодно бросил он и покинул помещение, сунув руки в карманы пальто, оставив школьников наедине с самими собой. Его шаг был достаточно лёгок и спокоен, хотя и чувствовалось разочарование. Повисла тишина.       — И ВЫ ЕЩЁ НАЗЫВАЕТЕ СЕБЯ ГЕРОЯМИ?! — гневный крик Тацуми нарушил создавшуюся атмосферу. Все удивлённо повернулись на него.       — Чувак, ты чего?       — ЧЕГО?! ДА ВЫ ВСЕ СТОИТЕ ЗДЕСЬ И ТРУСИТЕ, ВОТ ЧЕГО! — Ханамура попытался успокоить разгорячившегося бугая, хлопнув приятельски того по плечу, но тот отреагировал бурно: оттолкнул его, после чего встал прямо перед серебряновласым, который безмолвно глядел в пол.       — Он слишком опасен… — склонила голову Сатонака, которая молчаливо соглашаясь с решением Наруками. Юкико, сразу же, как только просекла тот момент, что незнакомец покинул помещение, бросилась к своей подруге и обняла её.       — Он страшный… — только и смогла пискнуть черновласая наследница. Канджи пробила нервная дрожь.       — А РАЗВЕ ВАС ЭТО КОГДА-НИБУДЬ ПУГАЛО?! ДА ВЫ ЖЕ ТАКОЙ ЧЕРТОВЩИНЫ НАВИДАЛИСЬ, ЧТО ИНОЙ БЫ С КАТУШЕК СЛЕТЕЛ ДО КОНЦА ЖИЗНИ! ЧТО МОЛЧИШЬ, ЛИДЕР, МАТЬ ТВОЮ?! — он кричал прямо в лицо серебряновласому, пытаясь пробудить в том нечто ему одному самому ведомое. Видя, что слова пролетают вникуда, он резко успокоился. Тацуми хрустнул кулаками, затем направился к выходу.       — Канджи… кун?.. — сказала Юкико, глядя на того расширившимися от удивления глазами. Тот приостановился, затем спокойно произнёс:       — Чёрт подери… а я ведь реально поверил, что Вы настоящие… тогда, когда вы меня спасали, семпаи, вы дрались, буквально из могилы… и вам как-то было наплевать, сильнее вас противник, или нет. А теперь? Смотреть противно. И главный трус среди вас ты, ЛИДЕР! — его слова были подобны стилетам, мастерски брошенными в мишень, остро вонзившимися в сердце каждого. Юу, до того смотревший в пол, вздрогнул, встрепенулся, затем выпрямил спину.       — Эй, здоровяк… ты это… куда?.. — растерянно произнёс Ёске, будучи не способным ещё сознать происходящее. Тот хмыкнул, затем треснул кулак об кулак.       — А непонятно? Догоню сенсея, расшибусь в лоб и напрошусь в ученики. А вы делайте что хотите, я не желаю общаться с трусливой шайкой семпаев…       — Подожди, Канджи, — к этой беседе подключился их лидер, до того хранивший молчание. Он почему-то тоже направился в сторону двери.       — Что ещё? — Тацуми обернулся и вздрогнул, заметив того подле себя. Переводной студент кивнул и улыбнулся, пусть и натянуто.       — Да так, просто мы тоже пойдём его догонять. Но не для того, чтобы напроситься в ученики. Мы сразимся с ним… — реплику сопроводили многочисленные возгласы и крики удивления, возмущения и многого другого… но, всё же, они, несмотря на разногласия и сомнения, выдвинулись в путь.       «Не дрожи, не бойся… в конце концов, нет такого оппонента, которого нельзя одолеть…» — Наруками шёл впереди всех, ведомый чутьём и подсказками Ханамуры, стараясь не показывать, как непросто далось ему это решение.       Сказать по правде, он бы предпочёл, чтобы Шинджиро исчез навсегда. Слишком силён, опасен. И если на секунду представить себе, что это была демонстрация лишь малой толики всей силы… Люди боятся многих вещей. Неизвестности, темноты, того, что им неподвластно… вероятно, Арагаки объединял в себе всё вышеуказанное, олицетворял собой самую суть страха людского. И неудивительно, что Юу бы предпочёл забыть произошедшее.       Только вот слова… но не Канджи, а самого «сенсея», уже успели создать внутри противоречие: ему хотелось «одолеть» его, как опасного, более сильного и сложного противника, доказать собственное превосходство. Гордость, она ведь и не на такое толкает, верно? Гордец находится в ловушке у собственного эго, вечно вынужденный служить ему и питать его, охранять и беречь. И ничто так не пугает его, как лишение чувства собственной самости.       В глубине души он гордился полученной силой, наслаждался ей, а в особенности радовался тому, что умел ей пользоваться лучше всех из компании. Всё же… ощущение собственного превосходства пьянит, не находите? Когда ощущаешь Силу на великие свершения. Запретное нечто. А Шинджиро разрушил его. Одним дуновением ветра.       Была и последняя, вероятная самая тихая, но и самая светлая нота: Шинджиро вызывал уважение, у него действительно, несмотря на некоторую «ёршливость» хотелось обучиться. В нём чувствовалось то, чего не хватало их группе. Но признать это, даже самому себе, не хотелось. Слишком тяжело оно… для гордости…       Много это или мало? Как бы то ни было, но именно таковы причины побудившие следовать за Арагаки.       — Постойте, пожалуйста, Арагаки-сан, — мужчина в пальто замедлил ход, после чего остановился. Его слегка мерцающий силуэт был едва-едва различим в желтизне тумана. Он уже находился где-то возле выхода из Инабы, как раз в том месте, где река становилась особенно глубокой и полноводной. Правда вот, водоем уже пересох, открывая каменистое, засыпанное пылью и мусором дно. Куски бетона, дерева, металла, бытовая техника, ржавый автомобиль… и где-то вдалеке виднелась плотная-плотная «стена» тумана, за которую школьники не решались ступить. Даже их «зрение» не позволяло в нём что-либо разглядеть. Здесь собирались Тени, маленькие, многочисленные, здесь же они срастались во что-то большое, опасное, переходя из бесформенного в нечто оформленное. Шинджиро вздохнул и покосился назад.       — Чего? — короткий и ёмкий вопрос давал знать, что он не настроен на дальнейшее общение. Наруками сглотнул, затем обратил биту в клинок и навёл его на Арагаки.       — Арагаки-сан, мы вызываем Вас на поединок. Возможно, мы и не собираемся менять своего решения, но напоследок хотим доказать, что мы вполне себе способны сражаться, — он говорил спокойно и уверенно, но почти никто не обратил внимания, какой ценой давалась эта храбрость. И, пусть рождённая театрального эффекта ради, она передалась его товарищам, которые ощутили прилив сил и надежду на лучшее. Будто бы и не страшно совсем. Тот, кому оно предназначалось склонил голову набок и прикрыл глаза. Вскоре, на лицо скользнула улыбка.       — Вот оно как. Хорошо, бой так бой. Только один момент: большой парень останется в сторонке. Он ведь как бы новенький у вас? — лёгкость, с которой тот дал согласие на поединок, привела в замешательство всю группу. Юу покосился в сторону Тацуми, безмолвно спрашивая его мнения. Тот почесал голову, сплюнул, но всё же отошёл в сторону и уселся по-турецки, скрестив руки на груди.       — Не подведите, семпаи, чтоб вас, — пожалуй, лучшего одобрения с его стороны нельзя было ожидать.       — Да, не подведём, — Наруками шуйцей перенёс тяжесть меча на плечо, всё тело приведя в тонус и напряжение.       — У меня всё-таки сомнения, партнёр… но, тебе видней! — Ёске взмыл в воздух, вновь пустив в полёт вокруг себя свои увесистые ключи, в параллель что-то рукой набирая в телефоне.       — Если ты того хочешь… Наруками-кун… — Амаги, сдерживая растущий и множащийся страх и ужас призвала к себе в руки два веера, те самые огромные, с изображением красной птицы.       Сатонака не стала чего-либо говорить, заместо того согнув ноги в коленах, направив лезвие нагинаты книзу… похоже, её глаз в очередной раз о себе напомнил, поскольку он начал дёргаться, что ей только и осталось, как за него схватиться.       — Ты в порядке, Сатонака? — Юу отреагировал в данной ситуации первым.       — Не обращайте внимания… терпимо, — Чие убрала ладонь от лица, после чего вновь встала наизготовку.       — Может тебе не стоит участвовать, Чие…       — Да нет, Юкико, всё хорошо, — черновласая красавица предприняла попытку остановить свою подругу, которая как всегда, спешила в бой, несмотря ни на что.       Арагаки даже не сдвинулся с места, проявляя терпение и выдержку… хотя, может ему просто было всё равно? В конечном счёте его поведение было невозможно предсказать, не говоря уже о том, что происходило внутри…       — Нападайте хоть все сразу, мелкотня, — что ж, сигнал к бою был дан.       Первым рывок совершил Ёске, как наиболее быстрый, ловкий и шустрый, сделав несколько пассов руками для воздушного взрыва и устремившись прямо на Шинджиро. Следом за ним последовал сноп огня, подкреплённый сверкающим лезвием нагинаты и копьём Изанаги. В теории, одна из множества атак должна была достичь цели, учитывая, что «цель», даже и не думала шевелиться, или опять укрывать всё в темноту.       Мановение ока, одно перемещение секундной стрелки — и вуаля, попадание… или?..       — Вас чему-нибудь прошлый бой научил или нет? — или же нет, поскольку, когда рассеялось поднявшееся облако пыли, то на том же месте стоял целёхонький и невредименький мужчина в пальто, который на вытянутой руке держал белобрысика, точно за череп. Смотрелся он побито, учитывая несколько кровоподтёков и ожогов.       — Ханамура! Что ты с ним сделал?! Тацуми даже вскочил на ноги.       — Если вы так хотите меня одолеть, вам придётся придумать что-то поинтересней, чем кидаться на меня всем скопом… — Арагаки ловко завёл десницу назад, после чего швырнул подростка вперёд, точно мячик для бейсбола. Он приземлился точно серебряновласому в руки, обмякнув как тряпка.       — Он… прикрылся… Дуромурой? — неожиданно посетила догадка Чие, которая привела её тут же в замешательство.       — Чёрт… это было чертовски больно, чтоб вас… — хриплый комментарий изо рта Ёске подтвердил эту догадку. Глаза Юу налились кровью, а рот раскрылся в злом оскале.       — Амаги, займись Ёске, а мы с Сатонакой возьмём его на себя, — дрожащими от злобы губами произнёс он, тут же переходя в наступление, закручивая для удара лезвие своего палаша. Их противник на это лишь покачал головой и вновь завёл правую руку назад, продолжая держать ноги расслабленными.       Пока Юкико, в растерянности слегка замешкавшись, занялась временно выведенным из строя парнем с наушниками, Чие отправилась помогать в нападении их лидеру, пустив ноги с максимально возможным пределом скорости. Её мысли в тот момент полностию собрались на единственной цели: одолеть оппонента, попутно защитив дорогих ей друзей. Возможно, её лицо мало выдавало внутреннее состояние, но её гневная не в меру натура требовала возмездия… не только за Ханамуру, но и за первый случай…       — Никудышный всё-таки из тебя стратег, Наруками… — прервал ход её мыслей стальной голос Шинджиро. Вслед за этим последовал истошный крик Амаги… Сатонака подняла взгляд, и взору её предстала картина ужасающая: Арагаки перехватил серебряновласого Юу, прямо «в полёте», после чего приложил того той же рукой об землю со всего размаха, что отдалось сильным и мощным ударом. Наруками мягко опал на землю… и потерял сознание…       «СЕМПАЙ!» — вопль Канджи, вот и всё, что запомнил на то мгновение их лидер, погружаюсь в бездну бессознательного.       Сатонака остолбенела, покуда самая внутренность наполнилась льдом. «Нару… ками?»       Шинджиро молча наступил ногой на спину серебряновласому, после чего резко приподнял и нанёс дополнительный удар тому уже лежачему. Раздался звонкий хруст.       — Чтоб вы поняли… — он поднял свои изумрудные очи, в которых виднелось всё то же спокойствие и безразличие. — Мы с вами здесь не в игрушки играем. Это бой. Если не будете сражаться с полной самоотдачей, об вас просто вытрут ноги. Вот так… — Чие стала белее снега, а в груди замер беззвучный крик, но она не могла отменить увиденного: Арагаки той же ногой отвесил пинка, впечатав тело Юу в стоявший неподалёку автомобиль, который того не выдержал и промялся, похоронив лидера под гущей обломков.       После этого она уже не думала. Просто не могла. Всё существо заполнило одно единственное чувство, имя которому: Гнев. То, что называется на медицинском языке «аффектом», характеризующийся полной потерей всякого самоконтроля…       — Нару… ками… кун… — Ёске уже начал приходить в себя на руках у черновласой красавицы, которая, уже не первый раз за день, пыталась выйти из состояния шока. Однако… просто ли принять тот факт, что их лидера отпинали как беззащитного котёнка и напоследок швырнули об стену?..       Тацуми, еле-еле сдерживался, чтобы самому не принять участие… ибо то, что он видел напоминало самый настоящий кошмар, но никак не реальность. «Неужели… он настолько силён… ДЬЯВОЛ!» — вот и все мысли, что остались у него в голове.       Оба наблюдателя, поглощённые своими ощущениями не заметили, как ситуация на поле боя резко переменилась: Шинджиро, до того стоявший на одном месте, резко начал прыгать, перекатываться и уклоняться, покуда на него обрушивался шквал, град атак Чие. Только вот что-то странное с ней творилось: волосы развивались, глаза стали кроваво-красными, а Томое, её персона, несколькими секундами ранее, почему-то вошла в тело хозяйки, слившись с ней воедино…       Арагаки пришлось действительно тяжко, поскольку каждый удар, от которого он умудрялся вовремя, тем или иным образом спастись, дышал силой и мощью такой величины, что его, в самом прямом смысле, могло разорвать ими на куски… вот, эта бестия оказалась на ногах, блеснула очами, и его тело заковало в глыбу льда, за миг возникшую из воздуха. «Если не стану серьёзным… она меня точно порвёт на куски… перестарался я с мотивацией…» — иронично подумалось мужчине в шапочке. Губ снова коснулась улыбка… Что ж… разминка окончена, как говорится.       Треск, звуки разбивающегося кристалла воды, а в руке у Шинджиро возник исполинский топор багряного оттенка, с огромным лезвием, напоминавший секиру, но на короткой ручке, величиной до локтя. Оружие казалось необычайно тяжёлым, явно не предназначенным для обычного человека, поскольку для владения оным требовалась бы сила, много превышающая человеческую.       Однако, в руках у этого воина этот топор плясал подобно пушинке, что подтверждала та скорость, с которой Шинджиро вращал его в деснице, дабы отразить натиск Сатонаки. Один крепкий взмах отбросил её на десять метров, хотя та и смогла развернуться в воздухе, оказаться на ногах и тут же продолжить нападение, с не меньшей яростью и отверженностью, чем ранее.       После этого начался беспощадный и безжалостный поединок, за которым Канджи мог только, стоя в сторонке, наблюдать… как отчаянно пытаются бороться с разгорячившимся Арагаки его семпаи. Зрелище зачаровывало, пугало и захватывало одновременно.       Мужчина в шапочке, несмотря на кажущуюся грузность, маневрировал и перемещался с прытью молнии, что за ним не поспевал человеческий глаз, умудряясь оказываться в нескольких местах одновременно, как казалось. Он ограничивался ударами топора, головы ног и рук, превратив всё тело в едином порыве боя в оружие. Несколько раз за его спиной возникала в сиянии из ляпис-лазури неясная фигура, которая ловко бросала его в гущу событий.       Амаги и Ханамура делали что могли, пытаясь объединённым фронтом нанести хоть какой-то вред. Иногда их старания достигали цели, ибо Сатонака не давала Шинджиро ни малейшей передышки, атакуя при каждой доступной возможности. Сам же Арагаки не особо волновался о том: все раны, им полученные, тут же заживали, демонстрируя воистину дьявольскую регенерацию. Один раз ему даже отсекло голову нагинатой… что ж, через мгновение отросла новая, тем самым оказала чудовищной мощи психологическое воздействие.       Шинджиро, видимо, пытался утихомирить Чие, даже один раз снова собрал вокруг себя темноту, веявшую страхом и ужасом… но она даже не обратила внимание, ринувшись в самый центр, вертя древко в руке как пропеллер. Удары ногами, локтями, всем телом… Сатонака в безумии стала под стать своему врагу.       Хотя, всё же их уровни, если это так можно назвать, оказались чересчур разные.       Вот, Ёске, закрутив торнадо, обрушил всю его ярость на Арагаки — а того и след простыл — он уже находился позади. Удар обухом такого топора явно может отправить в нокаут любого, не думаете?       Амаги, видя безнадёжное положение дел, суматошно раскрутила веера, поднимая беспорядочную бурю огня. Но и тут не вышло: Шинджиро выскочил прямо из самого пекла, на глазах сбрасывая куски обгоревшего мяса, пока вырастали новые. За ним показалась фигура, с шестью парами рук. Большего Юкико увидеть не успела, ибо зелёные глаза испустили импульс страха, от которого девушка попросту потеряла сознание.       Сатонака, развив скорость, со всего размаху приземлилась на объект своей ненависти, совместив лихой пинок с размахом лезвия. Арагаки мгновенно обернулся и нанёс точный удар головой.       Хрупкая девчушка, стойко перенёсшая все нагрузки, всё же не выдержала. Подобно тряпичной кукле, она отлетела в сторону и растеклась на земле. В районе черепа виднелась нехилая трещина.       Тацуми, окончательно потеряв рассудок, бросился вперёд… но и его настигло несчастье: Арагаки швырнул топор подобно бумерангу, оборвав готовившееся нападение на самом своём корню.       В конце концов остался только мужчина в окровавленном, подпалённом, порванном и еле державшемся пальто, который тяжело дышал, пытаясь перевести дух после тяжёлого поединка.       — Чёрт… не переборщил ли я, а? — тихо прошептал он, осев на правое колено. Секира, отскочившая от макушки Тацуми, приземлилась где-то вдалеке, но лишь за тем, чтобы раствориться бесследно в жёлтом тумане.       В конечном счёте все пятеро школьников оказались повержены: это факт неоспоримый. Арагаки стоило огромного труда сдержать рвавшуюся на волю силу, и случайно не убить кого-либо. У него и не было желания их убить: однако показать разницу в силе, показать то, чему он их может выучить, а так же показать их реальный уровень — вполне.       «Только, по-моему, я всё же увлёкся…»       Маргарет, наблюдавшая за боем издали, не была удивлена подобному исходу событий. В конце концов… он же при жизни был сильнейшим воителем, опытнейшим, прожжённым и матёрейшим волком. Только с его методами нельзя было согласиться: он ведь реально находился в шаге от того, чтобы отправить кого-то «за грань». Она уже хотела спуститься с крыши здания, на которой находилась, но её внимание привлёк шум, донёсшийся со стороны свалки, где находился серебряновласый…       Арагаки медленно обернулся. Его глаза расширились, но вскоре сузились, став двумя узкими щёлками.       Из-под горы мусора показалась фигура, укутанная в чёрное.       — Всё-таки смог встать, а? Поздновато правда, лидер, — ровным тоном вымолвил Шинджиро, который вновь призвал к себе в руку свой топорик.       А на него взирали два золотых глаза… которые смотрели из-под белой маски-забрала…