Свобода...

POV Гермиона Вся школа полюбила профессора Брайта. Наверное, такое происходит в каждом учебном учреждении, когда, однажды, появляется педагог, переворачивающий сознание всех учеников. Профессор, о котором говорят с восторгом. У нас такой тоже есть. Профессор Брайт. Мракоборец. Красавчик. Примерный семьянин. Его занятия всегда интересны и поучительны, он часто давал нам много пищи для размышлений. И вот я снова в его кабинете, который заполняли гриффиндорцы и слизеринцы. Готовилась к очередному уроку. Но учеба сейчас не сильно волновала меня… Если меня попросят когда-нибудь описать момент моей жизни за который мне стыдно будет даже в старости, я расскажу о дне рождении Драко Малфоя. А точнее о следующем дне, когда мне пришлось таки открыть глаза. Я ничего не помнила. В голове просто было пусто. И я не преувеличиваю, не нагнетаю, а говорю, вполне, серьезно. Я открыла глаза и не помнила, что произошло, не понимала где я нахожусь. Просто даже имени своего, как будто, не знала. Воспринимала себя, как родную, заново родившуюся душу. Знала, что я — это я. И не более. Теперь я смогу описать чувства волшебника на которого наложили «Обливиэйт». Но память начала усиленно возвращаться ко мне, как только я поняла, что под головой у меня была совсем не подушка. Я лежала на чьем-то животе, моя рука закинута на таз неизвестной персоны. Сонно моргнув несколько раз, я слегка приподняла голову и увидела перед собой пустую гостиную, оформленную в бежевых тонах. Прямо передо мной стоял столик, на котором полно пустых бутылок и бокалов, а стоящие два дивана напротив друг друга свободны. Когда до меня дошло, где же я, лишь крепко зажмурила глаза, потому что сознание прошептало, что лежу я на парне. Черная толстовка. Он спал в совершенно неудобной позе. Одна нога не полностью была на диване, его левой голени со стопой пришлось довольствоваться прикосновением к полу. Левая рука тоже свисала, пока правая покоилась под его головой. Меня поразило, как Малфой, вообще, смог уснуть в таком положении, когда я клубочком свернулась у него под боком и сопела в толстовку, обнимая. У меня страшно болела голова, на виски и темечко давило, в горле настоящая пустыня. Но я не буду отрицать. Вовсе не стану говорить, что мне не понравилось так спать. Конечно, я была в шоке от того, что происходит. Боялась резко пошевелиться, так как могла разбудить его. Не понимала, что произошло тем вечером, с трудом вспоминала все детали. Но как только мой мозг сложил все пазлы в единую картину, я аккуратно села рядом и посмотрела на слизеринца. И с тихим ужасом для себя же самой поняла, что он мне нравится. Не тот дикий тип, который в начале года вел себя, как урод. А именно этот Малфой. Который так веселился с друзьями, был так терпим ко мне в последнее время. Мерлин, он даже «грязнокровкой» меня обзывать перестал. Конечно, я не верю, что он изменился. Скорее всего это какой-то его коварный план. Обманка для меня. Но не поддаться этому искушению просто невозможно, за гранью понимания. Он притягивает. И как бы странно это не прозвучало бы сейчас, после той ночи я захотела его узнать. Узнать, что он думает обо всем, как он размышляет, что чувствует и почему. Сейчас его образ складывался не просто из подавленного и злобного кретина, а из злобного и подавленного кретина со своим мнением, харизмой и красотой. Не верю я в то, что люди, которые обзывают, стараясь таким способом унизить человека, могут вот так собирать рядом с собой настолько разных персон, готовых быть с ним. Разве так бывает? Никто из них не казался корыстным. И по итогу я не проснулась голой посреди Большого Зала, обманутой и униженной, хотя, я полагала, что так и будет. Поэтому сейчас я стою в какой-то глухой прострации среди кабинета З.О.Т.И. и пытаюсь понять… А не придумала ли я себе чего-нибудь лишнего? При мне Малфой так и не проснулся тогда. Я слезла с дивана как раз тогда, когда из своей спальни вышел Забини. Староста посмотрел на нас с Малфоем совершенно пустым взглядом и лишь подмигнул мне, когда брал воду со стола. На тот момент я тоже успела утолить жажду. Затем я нашла Полумну. Точнее Забини сказал мне, что она спит в его постели. «Это просто жесть».  — вот что я подумала тогда. Староста запретил мне ее будить, и в итоге я ушла из башни одна. Поскольку это были будни, первую половину занятий мы проспали. Я в панике тогда влетела в Башню Гриффиндора в надежде быстро привести себя в порядок, пока все сидели на занятиях, пока никто не видел меня такой, но в гостиной факультета я наткнулась на Джинни. Я все ей рассказала. Почему я это сделала до сих пор до конца не понимаю, но когда она не пустила меня на занятия, я осознала, что молчать не имело смысла. «Ты видела свои зрачки? Они расширены так, как будто ты драконьей крови перепила». — испуганный голос подруги в голове. А так и было ведь. И наверное, я слишком долго копила в себе всё. Поэтому рассказала Джинни о том вечере. Конечно, я скрыла от нее свои другие встречи с Малфоем. И другие поцелуи с ним. Но ту ночь я выдала всю. Джинни была то ли в восторге, то ли в ужасе, но не стала меня ругать, осуждать или презирать. Просто помогла мне придти в себя, не пустила на занятия и выслушала, порой громко смеясь. Сейчас я жалею, что поделилась с ней, хотя тогда мне стало чуточку легче, но по-другому не было смысла поступать. Как я бы объяснила ей свое состояние? И Луна… я поймала её этим утром. Постаралась поговорить о произошедшем, понять, что же произошло. Лавгуд успокоила меня, сказав, что я просто вырубилась, но встревожила тем, что все были в курсе за каким именно занятием нас с Малфоем поймал Нотт. Мерлин. Слухи поползут же. И стану я, как Браун. Очередным посмешищем. Но моя тревога быстро сменилась любопытством. Мне было не все равно на Полумну. «Я не спала с ним. Мы просто лежали в постели и разговаривали всю ночь с Забини». Почему-то я была уверена, что у Луны со старостой была близость. Но когтевранка убеждала меня в обратном. Обернувшись ко входу, я наткнулась взглядом на Забини, зашедшего в кабинет. Он о чем-то разговаривал с Дафной Гринграсс. Как обычно весел и задорен. Ну и, конечно, он. Чертов нарушитель моего душевного спокойствия. Малфой сразу же посмотрел на меня, стоило ему только зайти в кабинет. Мерлин, мне так стыдно, что я тут же отвернулась и села за свою парту, открыв учебник. Сердце сейчас захлебнется своей же кровью… — Так, студенты. — профессор Брайт появился в поле нашего зрения, призывая перед занятием отодвинуть первые ряды подальше от его стола. — У нас сегодня практика, будем колдовать.- с улыбкой заключил он. Мальчики помогли с партами, отодвинув их назад, и теперь перед столом профессора образовалась небольшая площадка. Сегодня уже третье занятие, как мы изучаем заклинание «Экспекто Патронум». Нашим домашним заданием была практика, и сейчас, похоже, мы будем демонстрировать свои навыки. Обернувшись вновь, я увидела, как Гарри сидел на последней парте рядом с Паркинсон. Они привлекали все больше и больше внимания. Всегда улыбались друг другу, ворковали. Это было и мило и странно одновременно. Отчасти я понимаю, что это здорово, что Гарри вполне счастлив. Но это Паркинсон…и я ей не верила. Не верила ни единому её слову. Но что самое неприятное то, что я даже узнавать ее не хотела. Для меня она всегда была легкомысленной и нестабильной девочкой. Их отношения обречены. Или я просто слишком категорична. А может…просто завидую? — Надеюсь, здесь все присутствуют? — послышался голос профессора Брайта, и я посмотрела на него. Мракоборец сел на свой стол, как будто он был одним из нас, обычным студентом, и, сцепив пальцы в замок, с улыбкой наблюдал за тем, как все оставшиеся ученики занимали свои места. — Мы долго с вами шли к этому дню. Сначала вы писали списки со своими счастливыми воспоминаниями, потом сами практиковались, и сегодня я хотел бы устроить показательный день. Так что я буду подзывать к себе двух учеников и по моей команде вы будете вызывать Патронус. Все оживились, заерзали на партах. Рон начал сразу же все комментировать с Симусом на пару за моей спиной. Я посмотрела на него. Малфой с легким прищуром наблюдал за профессором. С открытым учебником на парте, с ровной осанкой, в школьной форме, так наконец-таки похожий на слизеринского паршивца, которым и был всегда. — Напомню, что Патронус не только отгоняет от вас дементоров и смеркутов. Он еще может служить некой почтой, посланием для другого волшебника. Поэтому я хочу усложнить для вас задачу. Все те, кто будет выходить ко мне сюда. Будут становиться напротив друг друга и «отправлять сообщения». Делится чувствами и восприятием мира, так сказать. Вы можете вложить в свой Патронус любую мысль, которую бы хотели донести до оппонента. Что угодно. Главное, чтобы другой волшебник услышал вас. Как вам идея? Класс заверещал, шушукаясь, тихо обсуждая, правда, по итогу все согласились. Многим понравилась такая затея, но меня смущал сам процесс работы. Кто с кем будет в паре? Так как мы сидим за партой, или профессор сам будет формировать пары? Я посмотрела на рядом сидящего Невилла. Он делал зарисовки очередного растения в своем альбоме. — Мистер Поттер, выйдите пожалуйста сюда со своей собеседницей. Может быть вы наговоритесь здесь, через Патронус, и будете лучше соблюдать тишину и внимательнее слушать, что я говорю? — послышались тихие хихиканья, но Гарри достаточно бодро вышел вместе со слизеринкой. Гарри и Паркинсон улыбались друг другу, встав напротив. — Извините нас, профессор. — с улыбкой произнесла слизеринка. Но Брайт лишь дал отмашку, побуждая ребят сосредоточиться. Я не часто видела друга таким счастливым. Он улыбался и глазами тоже, излучал эти лучики тепла, делясь со всеми присутствующими в классе добротой. Они направили палочки друг на друга и, тут же кабинет озарила яркая вспышка после их синхронного произношения заклинания. Как будто зажглась звезда, а затем в классе появились олень и бабочка. Они порхали по кабинету, сплетаясь друг с другом, бабочка кружила вокруг, пока олень прыгал, словно, пытаясь ухватиться за легкие крылья. Все ученики, как завороженные смотрели, вертели головами, стараясь ни на секунду не упустить данного зрелища. — Та форма, животное, насекомое, которое принимает ваш Патронус-это ваша душа. — заговорил мракоборец. — Это все равно, что если бы у нее спросили: «Кем бы ты была, если бы природа определила тебя животным?». И она отвечает нам на этот вопрос своим Патронусом. Олень, мистер Поттер, символизирует хорошую интуицию, он быстрый в принятии решении, всегда ищет иные пути в достижении своих целей. Он сам-не что иное, как олицетворение безопасности. — Патронус Гарри еще раз сделал круг вокруг слизеринки, и медленно начал растворяться, пока бабочка порхала в сторону Гарри. — Бабочка, мисс Паркинсон, это символ красоты. Люди с таким Патронусом, как правило, дьявольски красивы. — я почему-то хмыкнула. — Такие люди живут одним моментом, для них есть только здесь и сейчас. А ожидание воспринимается, как мука. Ну и, конечно же, любовь. Они как никто иной умеют искренне и по-настоящему любить. — в этот момент бабочка села на грудь Гарри, растворяясь в нем. Ребята смущенно смотрели друг на друга, и весь класс сидел с улыбками на губах. Даже слизеринцы не стали отрицать красоту этого момента и этих двоих. Только лишь Малфой с какой-то грустью рассматривал Паркинсон… — Мисс Паркинсон, вы получили какое-нибудь послание от Поттера? — профессор внимательно смотрел на нее, пока студентка смущенно улыбалась. — Да. Он сказал, что у вас развязан шнурок. — рассмеялась она, и тихий смех однокурсников прозвучал, будто, в поддержку ей, пока Брайт, шутливо изображая негодование, привел свою обувь в порядок. Гарри также ответил, что получил мысли слизеринки, и они спокойно вернулись на свои места. Я волновалась. Не потому что боялась, что у меня не получится. Я уже много раз вызывала Патронус. Я волновалась из-за Малфоя. Мне было интересно, что за Патронус у него. Кем себя видит его душа? Что он олицетворяет? Следующими вышли Невилл и Падма Патил. А через пару минут в комнате появились сова, принадлежащая Невиллу и пегас Падмы. Профессор описывал значение каждого Патронуса. Наверное, так он хотел показать, что каждый из нас обладает своими сильными чертами, пытался дать возможность нам почувствовать себя особенными. Люди шли каким-то потоком, одна пара сменяла другую, практически все справлялись с заданием, лица и животные плыли один за другим, а у меня в голове лишь глупые навязчивые мысли. Может быть, змея? Или медведь? Нет. Скорее всего дракон. Он же Драко Малфой… — Мисс Грейнджер. — я моргнула и посмотрела на профессора, что позвал меня. Взяв волшебную палочку и, крепко сжав ее, я подошла к «площадке» класса. — Кого я еще не вызывал сюда? Так-так. Мистер Малфой, не стоит думать, что я забуду кого-то. Черт. Я уставилась на свои ноги, опустив голову. Перед глазами мелькали все наши стычки, поцелуи, встречи, обмен словами. Что я ему скажу? Что я должна ему сказать? Мой медленный взгляд поднимается по нему. Он уже давно стоит напротив. Смотрит. Что я должна тебе сказать? Что ты меня пугаешь? Что ты пробуждаешь какие-то чудовищные чувства во мне? Что ты тот, кого стоило бы избегать? Малфой слегка повел головой, разминая шею. В руке его волшебная палочка. А что скажет он? Почему не язвит сегодня? Не возражает? С чего ты такой послушный, Малфой? — Готовы? — профессор. Нет. Не готова я. — Тогда даю добро. — мой шумный выдох. Рука взмыла вверх, я тут же вспомнила, как папа учил меня кататься на велосипеде, прочувствовала снова ту радость, которую испытала от полученных мной эмоций. Это самые сильные чувства, ведь они первые. Все, что происходит с нами впервые, всегда оставляет самый сильный отпечаток на нашем сердце. Слова заклинания уже произнесены. Малфой… Боюсь мне нечего сказать тебе. Яркая вспышка белого света, и в кабинете только моя выдра. Она мягко проплыла мимо него, затем вернулась и, как будто, легла ему на плечи. Слизеринец хмурился. Смотрел на меня и хмурился, тяжело дышал, стоило только выдре раствориться в помещении. — Мистер Малфой, какие-то проблемы? — поинтересовался профессор. Но он ничего не ответил. Лишь поднял волшебную палочку, направив на меня. Сердце кольнуло. Посмотрел в мои глаза. Что-то сжалось внутри. Произнес заклинание. Мне страшно… Свет. И из его волшебной палочки вырвался орел. Могу поклясться, я будто услышала, птичий крик. Огромный Патронус распахнул крылья, то низко спускаясь, то резко направляясь к студентам, пугая их своими неожиданными сменами курса. — Здорово. — голос профессора сопровождал полет Патронуса. — Сильная птица. Орел олицетворяет свободу. Свободу от нравов и стандартного мышления. Это опасный хищник, который не терпит, когда от него требуют повиновения. Всегда авторитет в любом обществе, обладает острым зрением, от которого людям становится не по себе. Прекрасно чувствует, как мир живых, так и мир мертвых. Нет животного ни в одном из миров, который бы так хорошо передавал мысль полета и свободы… Как же он прав. Я не могла оторвать взгляда от этой птицы. Так он прекрасен. Захватывает тебя, что просто нет сил ни критиковать, ни паясничать. А затем он полетел прямо на меня. Секунда, и я тяну к нему руку, огромные крылья, словно, накрывали меня, острый взгляд… и клюв снова приоткрылся. Только вот сейчас я услышала голос Малфоя. «Ты мне не безразлична». Глубокий вдох, обжигающий легкие. Патронус, будто, рассыпался, стоило коснуться мне груди птицы. Рука онемела от холода, на секунду покрываясь инеем. И это чувство… Словно коснулась его души. Я посмотрела на блондина. Он спокойно рассматривал меня в ответ. Хмыкнул, стоило мне только перевести дыхание. — А выдра — это символ игривости. Настоящей женской энергетики, несущей за собой умение радоваться и за других людей, выдры верны любимому человеку не хуже пса, и как ни странно, также еще и искусные обманщики. Но врут только ради блага. Благородные и чуткие существа. Крайне противоречивы. Наверное, это не имеет никакого значения. Все то, что только что произошло. Мне не показалось. Орел принес мне весть о небезразличии. Это точно то, что он должен был донести до меня? Мерлин…как же прекрасно, что Патронус может услышать только тот, для кого он отправлен. Стук сердца. В горле ком. И это желание подойти к нему. Мое: «Мне нечего тебе сказать» и его: «Ты мне не безразлична». Сумасшествие. Он вернулся на свое место. Я тоже. Уставилась в парту, переваривая эти волнующие, пугающие эмоции. Так захотелось изменить свой посыл ему. Как-то иначе сложить все. Короткий взгляд в его сторону. Он слушает Забини. Малфой всегда вызывал ассоциацию с драконом или змеёй, но не с орлом. Не с такой птицей. Правда, он прекрасен. Я влюбилась в твой Патронус. Слышишь, Малфой? Кажется, я влюбилась в твою душу. Иначе как еще объяснить мое поведение и мои чувства?

***

POV Панси — Не бойся. Пообедай с нами. — его хриплый голос. Гарри обнимал меня, пока я глупо улыбалась, поглаживая его непослушные волосы, чувствовала, как краснею под его взглядом. — Как-то это слишком травмирует всех, разве нет? — смотрю в его глаза и понимаю. Я не ошиблась. Не ошиблась, когда решила рискнуть и пойти против каждого этого глупого студента в школе. Когда сказала «да» своим чувствам. Мы постоянно вместе. Он всегда рядом со мной. На уроках и в свое свободное время. Никогда бы не подумала, но оказывается Поттер очень нежный и заботливый. То отдаст свой шарф, то принесет мне чего-нибудь вкусненького, когда я сижу и занимаюсь в библиотеке. Где бы я ни была, он оказывался рядом. Рычал на всех, стоило кому только заикнуться по поводу наших с ним отношений. Меня, как будто, обняли, закрывая от всех тревог и бед. И я теперь могу расслабиться, спокойно выдохнуть, потому что чувствую себя в безопасности рядом с ним. — Я хочу, чтобы ты привыкла к моим друзьям. Рон и Гермиона не церберы. Они очень толерантные и умные люди. — Уизли? Умён? — смеясь. — Зря ты так. Ты просто его не знаешь. — мои ладони опустились на его сильную шею, поглаживая теперь её. — Я попробую. Ладно? — мягко улыбнуться ему. Ведь ему важно, чтобы я вписалась в компанию его друзей. Лично мне это не интересно. Но я, как никак, его девушка и теперь должна думать и о его интересах тоже. Салазар. Кайф. Понимать, что мы вместе. Он оставил легкий поцелуй на губах, взял меня за руку. Именно об этом я мечтала. Что мы заходим с ним в Большой Зал, крепко держась за руки, как сейчас. Он гордый, настоящий лев. Идет вперед со мной, с его пантерой. И эти завистливые и осуждающие взгляды не помеха для наших чувств. Ему и мне наплевать, главное, чтобы в нас верили близкие. Но если у Гарри так и произошло, то у меня все было иначе. Мы присели в конце гриффиндорского стола. А мой факультет тихо плел сплетни обо мне, прекращал меня признавать, ведь я предала Драко. Вот как они считали. Что я чуть ли не предательница крови. — Привет. — напротив приземлился Уизли и оперативно начал накладывать еду в тарелку. — Я так голоден, что готов себя самого сожрать. Мда. Грациозен. — Где Гермиону потерял? — спросил Гарри, попивая сок. Вот вечно он беспокоится об этой… Я потеряла мысль, как раз тогда, когда увидела Грейнджер вместе с Ноттом. Что за…? Тот откровенно и достаточно весело лип к ней. Я знала Тео. Он так делал только с теми, кого не считал такой уж конченной задницей. Грейнджер отмахивалась от него, дула щеки, верещала, чтобы тот прекратил к ней приставать с глупыми вопросами. Но я не понимаю…когда это и с чего это вдруг Нотт так поменял свое мнение о грязнокровке? — Нотт. — голос Малфоя привлек к нему внимание большей половины Зала. Драко «поманил пальцем» товарища к себе. Тео поправил мантию на себе и игриво, изображая «сексуальную» походку, направился за стол к Драко. — Это что сейчас было? — спросил Уизли. Я сразу поняла, что он спрашивал у меня, поэтому я хмуро посмотрела на рыжего. — Я понятия не имею. Ясно? — Привет всем. — буркнула Грейнджер, присев рядом с Уизли. Она вся скукожилась под взглядами однокурсников. Как же она меня бесит! Бесит! — Давно ты с Тео сдружилась? — впилась в нее взглядом. Грейнджер тяжело вздохнула и недовольно посмотрела на меня. — Я с ним не сдружилась. — Нам так не показалось. — поддержал меня Гарри. — Слушайте, я не знаю, почему он пристал ко мне. — она развела руками. — А теперь давайте есть. — Вы издефаетесь фто ли? — с набитым ртом Уизли смотрел на своих друзей. — Фто за слизенинская лифорадка? — Рональд, не говори с набитым ртом. — Грейнджер перетаскивала себе на тарелку бифштекс. Она издевается, да, Уизли. Правда. Эта гриффиндорская грязнокровка просто решила забрать у меня друзей. Забрать мою жизнь. Не удивлюсь, что, однажды, она будет сидеть на моем месте за слизеринским столом. — Мне кажется, что еще совсем немного, и мы тебя увидим в компании Драко. — я все-таки съязвила, нацепив на лицо маску стервозности, делая вид, что разрезание бифштекса куда интереснее, чем данный разговор. Уизли молча наблюдал вместе с Гарри, пока Грейнджер пилила меня гневным взглядом. — Я не собираюсь становиться сотой девкой Малфоя, это первое. А второе. Для девушки Гарри ты слишком много говоришь о других парнях. Стерва. Тварь. — Драко не бабник вовсе. — не знаю что на меня нашло, где-то в отдаленных закоулках моего сознания я понимала, что некрасиво поступаю по отношению к Гарри, но меня уже было не остановить. — Это все лишь слухи. У него максимум около трех девочек было. — Правда? А хвастается он большим количеством. — весело залез в разговор рыжий. — Это не он хвастается. А девочки, которые выставляют себя жертвами его постели. Им просто нравиться думать, что с ними переспал Малфой, и сами делают все, чтобы школа обсуждала их связь с ним. — закатила глаза. — Может, мы поговорим о чем-то другом? — раздраженный голос моего парня одернул меня, и я заткнула себе рот бутербродом. — Да уж. — подал голос рыжий. — Странные вы, ребята. — Зато мы хоть с умом. — да что со мной такое? — Панси. — Гарри посмотрел на меня. — И в чем это я проявил себя тупо? Поясни. — Уизли завелся. Поттер тяжело вздохнул, прикрывая ладонью лицо. — Да хоть с ситуацией с Браун. Ты серьезно? Считаешь, что тут истинное зло только она? А ты? Нет? Вся школа слышала, как ты ходил и говорил: «Я ее не люблю, она просто милая». Раз это было так, то какого Салазара ты девочку мучил? Ты нагло использовал ее, а когда она просто понадеялась, что нашла любовь с другим, выставил ее потаскухой. Хотя, сам ты вел себя, как кретин. И сейчас вместо того, чтобы все выяснить и что-либо простить, ты берешь и тупо отсиживаешься, не принимая никаких мер по прекращению травли в отношении Браун. Тоже мне мужчина. Тошно смотреть просто. — Панси, какого…кто тебя укусил? — проворчал Гарри. Да надоело. Злит все. — Я говорила тебе, что это плохая идея. Это ты виноват. — я резко подскочила с места и направилась к выходу с гордо поднятой головой. Ну тяжело мне, как он не поймет? Я хочу, чтобы мои друзья были со мной. Чтобы было все как раньше, но только еще и приплюсованы отношения с Гарри. Это просто несправедливо. Почему он может встречаться со мной и оставаться с друзьями, а я нет? Почему мне приходится чем-то жертвовать, а ему нет? Почему я отдуваюсь за все, а он просто ловит все прелести и от этих отношений, и от своих друзей? Меня все ненавидят. Ненавидят его друзья. Ненавидит мой факультет. Я стала чужой везде. Остановившись в очередном пролете, я шумно выдохнула, сжав кулачки. Дура. Он, наоборот, хочет меня внедрить в свой круг общения, старается, вкладывается, а я вот так реагирую. Мне не на него надо злиться, а на Драко. Это он бросил меня, он в состоянии сделать так, чтобы я могла снова комфортно чувствовать себя среди факультета и быть счастливой в отношениях. Но он — эгоист. Погряз в своих каких-то проблемах, которые сам себе придумывает и не видит, что не только ему все обязаны, но и он обязан. Отдачи от него никакой. Почему они поддержали Поттера, а меня никто не поддержал? Что он за друг такой? Даже Дафна и то больше поддерживает меня, продолжая общаться со мной, в отличие от остальных девочек. А Астория, вообще, меня чуть не врагом факультета выставляет. Какие все продажные, готовы что угодно сделать, но только бы такие, как Малфой, их гладили по головке. А у Драко ни намека на чувства ответственности. Как был избалованным мальчишкой, так и остался им. Эгоист. Строит из себя не пойми что. Тоже мне друг. Правильно папа говорил. Малфои ведут себя так, как им надо. Видимо, у него это в генетике. Не вывести, не поменять. Обидно. — Панси? — женский голос. Я посмотрела на Дафну, которая сделала ко мне пару шагов, держа в руках учебник по Зельеварению. — Привет. — сухо ответила я. — Что-то случилось? Ты вся бледная. — Меня все ненавидят. — прошептала я. Сейчас не хотелось притворяться сильной. Я просто больше не могла это делать. — Ну, тебя мало когда волновало мнение окружающих. — Ты права. Меня злит, что со мной прекратил общение Драко, а там и Тео, и Блейз уже не такой теплый, как до этого… Только ты со мной. Спасибо тебе. Я впервые так ее благодарила. Наверное, никогда мы с ней не обменивались подобным. — Знаешь, я думаю, ты понимала на что шла. Но ты не расстраивайся. Я бы посоветовала тебе держаться за Поттера. Потому что даже, если ты наладишь отношения с Малфоем, все все равно будут помнить твое дезертирство. — она приблизилась ко мне, коснувшись ладонью плеча. — Ты хорошая девчонка. Не стоит себя сжирать. Еще немного и я зареву. Они не понимают, как это давит. Так себя чувствовала Браун? Я ее могу понять, как ей тяжело. Ужасно переживать резкие перемены, когда не до конца готов к ним. — Даф, ты куда идешь? — В спальню. — осторожный голос. — Я с тобой. Потом помирюсь с Поттером. Сейчас мне плохо.