Свобода...

POV Панси Просыпаться по утрам так рано всегда было для меня настоящей пыткой. Меня постоянно будила Дафна. Трясла за плечо каждое утро и говорила: — Паркинсон, поднимай свою симпатичную попку, нам надо собираться. Завтрак ждет нас. И сейчас, в третье утро моего обучения на седьмом курсе, в моем любимом Хогвартсе, я открываю глаза. Несмотря на отсутствие окон и проникающего сюда света в комнате все равно было хорошее освещение. Помогало тепло пылающих свечей… Собираться утром на учебу — настоящий обряд. Я всегда одеваюсь с иголочки. Рубашка должна быть идеально выглажена, галстук туго затянут, юбка расправлена, туфли на среднем каблучке. Волосы должны быть мягкими, шелковистыми, чистыми, а губы быть слегка увлажненными, чтобы чувственнее выглядеть. Осмотрев себя со всех сторон, я осталась почти довольна. Надо просто сбросить немного… И я буду идеальна. — Пэнс, ты идешь? Дафна уже подхватила сумку и ждала меня у выхода из спальни. — О да, Даф, бегу, — беру свою сумку и направляюсь к ней, не забыв еще прихватить и мантию. На всем пути мы с ней говорили (много и не останавливаясь) про новые тренды, вышедшие за последний год, украшения, выставки. У нас с Дафной было много общих интересов, и в отношении стиля мы понимали друг друга без слов. Но она не была мне близкой подругой, она не знала моих проблем, а я не знала ее. Мы были друг для друга способом отвлечься и поговорить о любимом. Выходя из подземелий, солнечный свет всегда бил в глаза, и я никогда уже, наверное, не смогу привыкнуть к этому. Я всегда щурюсь, всегда прикрываю глаза рукой, пока не привыкну к солнцу. — Блин, мои глаза порой вымораживают меня. Ну почему они настолько чувствительны к свету, а? Даф посмеивается надо мной. — Боишься света, Пэнс? Сколько лет учимся, а ты все никак не привыкнешь. И вроде не вампир, и не ребенок, живший в темной лачуге. — Ну, знаешь! — Не знаю. Понятия не имею, как объяснить это и просто улыбаюсь ей. В Большом Зале, как обычно, шумно. Все галдят, стучат ложками по тарелкам, смеются. Я прошла к своему столу и приземлилась на лавку, ставя рядом сумку, в которой аккуратно сложена школьная мантия. Не успев еще взять себе джема, бросаю взгляд на противоположный стол. Я всегда сидела лицом к Гриффиндору. Поначалу меня раздражало, что наши столы стоят рядом. Но потом я нашла и в этом свой плюс. Зато мне всегда видно его. Намазав вишневый джем на хлеб, я смотрю на его пустующее место. Грязнокровка с нищебродом уже спокойно завтракают. Но его нет. Где он? Что с ним? Дафна уже защебетала со своей сестрой Асторией. Откусив кусочек от своего бутерброда, я бросаю взгляд на вход в Большой Зал и натыкаюсь на стремящегося к гриффиндорскому столу Поттера. Он быстро садится, здоровается со всеми. Обнимает грязнокровку, пожимает руку нищеброду. Счастливо улыбается. И, кажется, все у него в порядке. Он всегда сидел спиной ко мне. И поэтому улавливать его профиль в Большом Зале было за счастье для меня. Если честно, я не знаю, когда это началось. Просто на курсе третьем я поняла, что он не раздражает меня так, как раздражал Малфоя. Да и в волшебном мире все крутится вокруг него. Существует пророчество, которое якобы должен исполнить он. Именно Поттер попадает в передряги, именно он становится центром обсуждения. Сначала я просто следила за новостями, потом за ним, а после это стало привычкой. За столько лет я могу сказать многое только по его осанке… Что за настроение у него в данную секунду, например. Запивая тыквенным соком бутерброд, я невольно прошлась взглядом по его спине. От поясницы, выше по позвоночнику, обжигая… Улавливая каждую выступающую мышцу… Он упирался руками о стол и что-то усердно вдалбливал в пустую башку рыжему. Вообще, Поттер был более широк в плечах, чем тот же Драко. Не так высок, как мой друг. Ростом ниже, но более накачан. У него была сногсшибательная спина. И я любила смотреть на его шею. За столько лет наблюдений я смогу узнать его по затылку, я уверена. Я знаю все о тебе, Поттер. Нравится… Мне все в нем нравится. Даже эти тупые очки. — Привет, Пэнс, — рядом кто-то резко присел, и я вздрогнула. — Забини, — прошипела я, — Какого черта так пугаешь? — Я напугал тебя, крошка? Тут же, напротив меня, сел Нотт, закрывая Поттера. «Уйди, просто сгинь с этого места, Тео». — Паркинсон, девочка моя, — приторно-сладким голосом. — Тео, ублюдок ты мой ненаглядный, — очаровательно ему улыбаюсь и получаю такую же улыбку в ответ. У нас с ним были интересные отношения, построенные на подколах. С тонким намеком на секс, словно что-то есть между нами. Но ни он, ни я, ничего подобного не испытывали. Он как-то сказал мне: «Ты нереально сексуальна, но я же дурачок, мне нравятся плоские истерички». И теперь было понятно, почему он встречался с одной доской из Пуффендуя вот уже целых два года. Я завидовала ему, честно. Он мог прикоснуться к любимому человеку, а я могла только созерцать своего. Еще один взгляд в сторону гриффиндорцев.

***

POV Гермиона Мы стояли в коридоре после последнего занятия на сегодняшний день. Они одновременно скрестили руки на груди и пристально смотрели на меня. — Не, ребят, ну, а что? — смеюсь я. — Вчера, когда вы так тоненько, изящно от меня сбежали, я и слова вам не сказала, а теперь я хочу пойти в библиотеку, помочь Джинни с Лавандой, а тут… — Что тут? — щурится Рон. — Истерика, — улыбаюсь. — Но, Гермиона, вчера мы были на квиддиче, ты же его не любишь, а теперь мы свободны и хотели бы провести время вместе, ведь мы тебя все лето не видели, — заговорил Гарри. — Да, ты даже в Нору к нам не приезжала! — возмущается Рон. — Ребята, я там пробуду всего-то часа два. Велика потеря, — я непроизвольно закатываю глаза. Ну, правда, устраивают из этого непонятно что. — И так-то, если подумать… — я внимательно посмотрела на каждого поочередно. — Что? — с подозрением выдавил Рон. — А чего я-то отчитываюсь перед вами, вы ведь не отчитывались передо мной вчера, так? Удар под дых. Поправляю лямку сумки, которая потихоньку сползала с плеча, улыбаюсь еще раз, напоследок, и разворачиваюсь к ним спиной, направляясь к девочкам. — А ты сильно обиделась, я смотрю, — веселый голос Гарри ударил в спину. Да, обиделась. Если бы не Джинни с Лавандой тогда, это был бы один из самых одиноких начал моего нового учебного года. Я не оставила фразу Гарри без внимания. Нет. На ходу я просто обернулась, показала ему язык и поспешила скрыться за поворотом. Пусть подумают о своем поведении. Не первый год обделяют меня вниманием, не первый год мне их перевоспитывать. Добравшись до библиотеки, я захожу внутрь, приветствую мадам Пинс. На автомате. Я ведь частый гость. А она даже уже не разговаривает со мной. Просто поднимает взгляд, кивает и снова прячется в своей книге. Охватить взглядом всю библиотеку довольно сложно, поэтому приходится медленно идти посередине прохода и смотреть то направо, то налево в поисках рыжей макушки и кудрявых светлых волос. Смех… Тихий смех за соседним стеллажом. Я резко выглядываю из-за стеллажа с огромной улыбкой на лице. Но две пары удивленных глаз, принадлежащих пуффендуйке и когтевранке, вогнали меня в краску и заставили почувствовать себя такой дурой. Блин, блин, блин! — Извините, — тихо шепчу и иду дальше, опустив взгляд. Неловко, черт. Настигла я девчонок в самом конце зала, за одним из столов, спрятанных за стеллажами. Я бы и не нашла их, если бы не Джинни, которая решила взять другую книгу. — А место-то хорошее, я что-то как-то даже не находила его, — говорю я, кладя сумку на пол и присаживаясь на третий стул. — Мое любимое, — гордо вскинув подбородок, сказала Джинни. — Как день, Гермиона? — я подняла взгляд на голос и наткнулась на Лаванду. — Да обычный, — улыбаюсь, доставая необходимые книги. — Занятия ровно, что уж тебе говорить, сама на них была. Единственное… Смешно было на Гарри сегодня смотреть. — А что с Гарри? — листая какую-то книгу, зыркнула на меня Джинни. — Ну, он с непривычки проспал, — раскрывая нужную книгу и достав чернила с пергаментом. — Такой лохматый был, потерянный, — смеюсь, глядя поочередно на девочек. — Да. Гарри стал намного милее, чем в прошлом году, — подмечает Лаванда. — Милее?! — захлопывает книгу Джинни. — Тс-с! — одновременно шепчем мы с Лавандой. Джинни осмотрелась по сторонам. — Да он просто ходячий секс! — шепотом произносит, слегка склонив голову к нам. Лаванда прикрыла рот, чтобы громко не смеяться, а я, кажется, налепила на лицо глуповатую улыбку и смотрела во все глаза на Джинни. — Что, Герми, разве нет? — спросила Уизли, садясь рядом со мной. — Я особо на него не глазею, в отличие от тебя, — скрывая улыбку, начинаю писать конспект. — А вот и зря. Ну, или хотя бы на Рона посмотрела. Такой парень-то видный. Щелчок. А вот Рон и правда задевал. Он был куда здоровее Гарри и выше. Когда он обнимает, такое чувство, словно тебя обнимает огромный плюшевый мишка. Классный такой мишка. — На Рона я уже смотрю, — вырвала меня из прострации Лаванда. — Что? — я переглянулась с девочками. — Он мне нравится. Лаванда сказала это так уверено, с таким серьезным выражением лица, что внутри что-то сжалось. Я стала еще с прошлого года замечать, что она посматривает на него. — В этом году я его заполучу. — Ну, дерзай, Лав, — посмеивается Джинни. — Вы будете убийственной парой. — Почему это? — спрашиваю я. — Она такая экспрессивная, и Рон такой неуклюжий. Так мило, — Джинни приложила ладони к лицу и стала покачивать головой. «Уж кто и мил тут сейчас, так это его сестра». Такая энергичная. Я снова утыкаюсь в свой пергамент, слушая девочек, которые обсуждали похудевшего Невилла. Иногда я поднимала голову и смеялась над ними. — Но знаете, кто больше всего изменился в лучшую сторону? — заговорщическим голосом прошептала Джинни. — Кто? — тихо спрашиваем мы с Лавандой. Младшая Уизли склонилась к нам поближе и, глядя то на меня, то на Лаванду, со счастливейшей улыбкой на лице прошептала: — Малфой. — Что? — я аж выпрямилась. Лаванда сразу залилась смехом, прикрывая себе рот, а Джинни все также хитро на нас смотрела. — А что? Разве я не права? — А разве права? Он? И в лучшую сторону? — я действительно стала думать, все ли хорошо у Джинни после этой фразы. Может, у нее белая горячка? Я даже поднесла ладонь к ее лбу. — Ты не заболела, Джин? Лаванда тихо умирала со смеху. — Нет же, — убирая мою руку, произнесла Джинни. — Я знаю, что он далеко не с ангельским характером и всех нас ненавидит, но… Вы видели, каким он стал? — Каким? — спрашиваю с недоумением. — Да, он действительно стал привлекательным, — поддержала Джинни светловолосая с кудряшками. — Притягивающим, — кивала рыжая. А я просто в шоке смотрела на них. — Гермиона, ну взгляни здраво, — начала Лаванда, — Он стал таким высоким. Кажется, никого в школе выше его нет, да? — Ага, — кивнула Джинни. — И его прямая осанка придает ему статности. — А какой у него нос, — подхватывает Лаванда. — Прямой, не курносый, не картошкой… Идеальный нос. — А мне нравятся его губы. Он не губастый — это огромный плюс. И не слишком тонкая линия вместо губ, а еще скулы… Какие у него скулы, — прикрыв глаза и покачав головой, добавила Джинни. А я стала потихоньку вырисовывать его образ в голове. На самом деле, я не встречала его в поезде, а в Хогвартсе вообще предпочитала не смотреть. Я-то и не вспоминала про него особо. — А я его толком и не заметила за эти несколько дней, — наконец говорю я. — Даже на Трансфигурации? — смотрит во все глаза Джинни. — Ну, я, вообще-то, сижу чуть ли не на первой парте. А его в первых рядах я никогда не видела. — Посмотри, — твердо говорит Лаванда. — Просто посмотри на него и ты поймешь, о чем мы говорим. Я покосилась на девочек, а потом, пожав плечами, просто согласилась.

***

Он так выслуживается перед этой Амбридж, что аж тошно. У него нет ни силы воли, ни собственного мнения… Пустая шестерка. Он не стоит даже простого внимания.

5 курс. Гермиона.

***

POV Драко Я не стал старостой Школы. Мне это не надо. Блейз прекрасно справлялся с этой должностью. Правда сейчас, стоя в теплицах, он как-то слишком глупо пытался заигрывать с одним из растений. — Придурок, — демонстративно вздыхаю я и засовываю руки в карманы брюк. — Да ты посмотри на этот кактус! У него иголки сами по себе шевелятся, нереально крутой! — возникал Блейз. — Смотри, чтобы эта иголка не оказалась у тебя в очень деликатном месте, — с ухмылкой говорю я. Наша пара еще не началась, профессор Стебль задерживалась, а новоприбывшие студенты специально надевали защитные мантии и перчатки. Я, видимо, единственный, кто еще не надел все это. — Драко, ты чего это еще не одетый? — голос позади заставил меня обернуться и увидеть Пэнс. — Привет. Да вот все жду, когда кактус угробит нашего Старосту Школы. Наверное, я сказал это слишком громко, потому что почти все взгляды устремились на меня, а потом на Блейза. Даже Поттер вниманием не обделил. Очкастое придурошное создание. Мне вот интересно, он реально тупой или косит под Уизли? — Так исправляй это, — сказала Пэнси и обошла меня, прицепившись теперь к Забини. — Окей, профессор Паркинсон, — с ухмылкой произношу я и достаю свою защитную мантию. А Пэнси уже успела улыбнуться мне и «разлучить» кактус со старостой, пока тот не довел дело до греха. Застегивая рукава, я почувствовал дискомфорт. Знаете, это поганое чувство какого-то тепла… Прожигающего тепла на одном месте, на участке твоего тела. Я резко поднял взгляд и, каково было мое удивление, когда я встретил карие глаза. Карие глаза одной замарашки, с лезущими на лицо кудряшками, которые она зацепила в хвост. Замерла над своим цветком в этих странных рукавицах и беспардонно рассматривала меня. «Чего ты хочешь, Грейнджер?» Ухмылка сама налезла на лицо, а голова немного опустилась, чтобы смотреть на нее исподлобья. А она даже не моргала. Я не знал, что у нее такие огромные глаза. — Сейчас глаза из орбит повылезают, грязнокровка, — специально громко, чтобы все услышали. И, да, я умница, услышали все. Она моргнула, нахмурилась и посмотрела на свой цветок. Быстро, трусливо отвела взгляд. — Завались, Малфой. — Ой, нищеброд, молчи, а? Лучше за своей потаскухой следи, мне теперь год отмываться от ее взгляда. Гул в теплице от слизеринцев затопил барабанные перепонки всех здесь находящихся, кажется. А грязнокровка лишь напряглась, точнее, превратилась в одну сплошную струну. — Чего хотела, Грейнджер, а? — я не мог оставить это. Нет, не мог. К чему это внимание? Чего ей надо? — Малфой, лучше бы ты сейчас извинился перед Гермионой, если не хочешь получить. — Поттер… — я впился взглядом в этого придурка. — Думаешь, подрос немного, теперь все можно? — ухмылка так и не слезла с моего лица, наверное, стала еще гаже. Я, если честно, не специально ухмылялся. Все эти эмоции выражались уже на автомате. Четырехглазый стал приближаться ко мне. Ну, давай, покажи мне на что ты способен. — Просто извинись, Малфой. — Лучше отсоси нищеброду. Я знал, что он не стерпит, и ожидал где-то в глубине, что он ударит. Маленький колокольчик звенел еще с того момента, когда я заметил взгляд Грейнджер. И мое чутье не прогадало. Я успел увернуться, а вот нанести удар — нет, поскольку раздался такой вопль на всю теплицу профессора Стебль, что мы все заткнули уши. — Что здесь происходит?! А ну, все по своим местам! Седьмой курс, а ничего не изменилось! По двадцать баллов со Слизерина и Гриффиндора! А я и не знал, что она умеет так орать. Обескураженный, я прошел к своему месту и краем глаза заметил грязнокровку. Она испуганно смотрела на Поттера, что-то шепча ему, а вот внимание Поттера было посвящено только мне, поэтому пока профессор отвлеклась на секунду, я показал тому средний палец. Так-то, твари. Злитесь. Я еще вас всех выбешу.