6й курс. Гарри.
***
POV Гарри У меня просто было отличное настроение. Не так часто меня накрывают волны безудержного счастья. Нет, правда. В этот день со мной что-то произошло. Я смеялся и чувствовал себя освобожденным от проблем. Все было прекрасно. Все сегодня для меня идеальны. Это наркомания. Честно. Не знаю, чем она вызвана, но мне нравилось это состояние. Запивая свой смех сливочным пивом в «Трех Метлах», смотрел на Рона, который угорал над Симусом. Тот не так давно прижучил бедную миссис Норрис. А потом носился с ней по всему замку, прося о помощи. И только забежав к мадам Помфри с криками: «Реанимируйте бедную киску», смог-таки помочь ей. Теперь он у Филча — враг номер один. Слушая увлекательные приключения моего сокурсника, я замечал косые взгляды Гермионы. По пути сюда она спросила, почему я так вел себя с Паркинсон. Я отшутился. И Гермиона не стала меня больше трогать. Но внутри меня что-то сидит. Я злюсь на Паркинсон. На ее безразличие по поводу наличия меня или отсутствия рядом. Я привык к вниманию и не люблю, когда меня игнорируют. Мне нужно ее внимание. Я все чаще замечаю, что ищу ее среди толпы. Потому что что-то есть в этом. В том, что она смотрит на меня. Возможно, ей просто нужно от меня что-то конкретное. Но я хочу раскусить ее. Понять, о чем она думает. Узнать, что творится в ее головке. И сейчас, осознав, как долго она на меня не смотрела, я привлек ее внимание. Смотрел на нее с Гринграсс и вздохнул легче, как только ее плечо задело меня. Она не воротила нос от меня. А, значит, не против продолжить этот бред, что мы затеяли. Наткнувшись на изучающий взгляд Гермионы, сидевшей за столом напротив меня, улыбнулся ей. Я понимаю ее. Она немного в ужасе. Гермиона слишком правильная. Для нее слизеринцы — табу. Нельзя даже думать о них, как о разумных существах. Для меня это также. Слизеринцы — народ не надежный. Они хитры, эгоистичны, лишены чего-либо святого. Но Паркинсон вполне себе разумна. Вполне привлекательна. Губастая. Стройная. Раскрепощенная. — Гарри, надо ударится в Заклинания или З.О.Т.И. Порвать арену мы с тобой обязаны, — хлопал меня по плечу Рон. — Это все ерунда, — быстро среагировал я. — Нужно лишь определенные заклинания знать, и все. Да и больно блеснуть и выпендриться нам не дадут. Они сто процентов вывесят список допустимых заклинаний. Поставят ограничения. — Но с ними будет жесть, как скучно, — взвыл друг. Гермиона распустила волосы, откинувшись на спинку стула, только для того, чтобы снова собрать их в хвост. — Зато это безопасно, Рон. — Не занудничай, — хмурится Рон. — Гарри, — я обернулся, чтобы взглянуть на человека, который подал голос. Это была Джинни. Стояла, серьезно смотря на меня. — Можно с тобой поговорить? Я ничего не смог произнести в ответ, поэтому промычал что-то нечленораздельное сначала. — Конечно, можно, ты че… — вдруг вспомнил слова я. — Один на один. — О чем это вы один на один там разговаривать хотите? — Рон смотрел то на сестру, то на меня, застывшего на стуле. Меня удивило это ее желание поговорить. Джинни неплохо избегала меня все время, а тут сама пришла. Я поднялся с места, допивая пиво. — Не твое дело, братишка, — язвила она в это время. — Все нормально, Рон, — улыбнувшись, сказал я, заодно опустив кружку на стол с громким звуком соприкосновения стекла о дерево. Через секунду я уже спешил за Джинни. Убегая с ней от подозрительности ее брата и по совместительству моего друга. Внутри начало скручивать органы от волнения. Что ей нужно? Она будет кричать? Будет избивать за тот поцелуй? Выйдя на улицу, я поджал плечи, пытаясь спрятаться от холода, и зашел за здание вместе с ней. А, может, она сейчас проклянет меня? У нее такой огненный цвет волос. Она развернулась ко мне лицом и посмотрела в глаза. Будто ждала чего-то от меня. Мне стало не уютно. Не люблю такие моменты. Чего она хотела? — И-и? О чем хотела поговорить? — спросил я, а потом подул ветер, и я сильно пожалел, что не взял мантию, глупо понадеявшись на свитер. — Гарри… — она медленно выдохнула и посмотрела себе на ноги. — Я не хочу сторониться тебя. Я хочу общаться, как раньше. Ну что ж, сегодняшний день, и правда, хорош. Она не обвиняет меня. Не орет и не дубасит. — Я тоже хотел бы забыть о том, что произошло, — улыбнувшись именно ей. Джинни подняла взгляд и поджала губы, рассматривая мое лицо. Вынуждая чувствовать себя неловко, так, будто, она сейчас огреет чем-нибудь тяжелым. Мозг готов был уже дать команду увернуться от гнева младшей Уизли. Я не смог понять, что именно она сейчас чувствовала. — Просто. Давай забудем об этом, — произнес я. И после этих слов мое очко начало медленно сжиматься. Потому что эта девчонка молчала. А я хотел оказаться где-нибудь в Австралии. — Давай, — наконец выдавила она, смахнув слезу, которая сбежала из глаза по правой щеке. Камень с души свалился. Я физически почувствовал облегчение. Так легко стало. Джинни качнула головой и крепко обняла меня. И стало тепло. Приятно, что эта девчонка вернулась ко мне. Я обнял ее в ответ, прошептав: — Рад, что мы помирились. А она пару раз кивнула, уткнувшись носом в мое плечо. — Ты замерзнешь, — начала Джинни, отстранившись от меня и стирая слезы. — Пошли к ребятам. Я улыбнулся ей, собираясь что-то ответить. Но увидел Паркинсон и все мысли унеслись на фестралах куда-то о-очень далеко. Она стояла, упершись плечом о стену другого домика через дорогу. Смотрела на нас с ухмылкой на губах, скрестив руки на груди. И здесь я понял, как лоханулся. Ну почему она всегда видит меня с ней? У меня что, пожизненное клеймо неудачника? — Гарри? — я посмотрел на Джинни, которая хотела обернуться, схватил ее за плечи и нервно улыбнулся. — Ты иди, я сейчас подойду. — Но… — Иди-иди, — я подтолкнул ее в сторону входа и смотрел на нее до последнего. Пока она не скроется за зданием. Конечно же, младшая Уизли косилась на меня. И, наверное, она думала, что я какой-то странный. Не надо быть Трелони, чтобы это понять. Но я не смог ничего с собой поделать. Я и так сдержал порыв оттолкнуть Джинни от себя подальше. Когда она скрылась за домом, я снова посмотрел в ту сторону. Слизеринка флегматично рассматривала собственные ногти, явно ожидая кого-то. А у меня внутри все кипело. Бурлило. И возникло желание подойти. Ну вот подойду я, и что дальше? Да. Что дальше? А что дальше? А хрен с ним. Я уже пошел к ней. Поздно отступать, Поттер. Она уже смотрит на тебя в изумлении.***
POV Драко Шмыгнув носом, я засунул руки в карманы пальто. Смотрел на дверь этой херовой хижины, стоящей на отшибе деревни. Не помогала никакая «Алохомора», ни другие мне известные заклинания. Я пытался открыть эту дверь минут десять, но она даже не думала отворяться. Хорошенько пнув ее ногой со злости, я отошел, осматривая окна. Те были зашторены. И даже с улицы был виден слой пыли. Здесь давно никто уже не живет. Зачем я принес сюда свой зад? Доблестный ворон, нашедший меня в трактире, принес весточку от Дерека с этим мутным адресом. И я пошел, оставив какое-то пойло на столе, пока Блейз был в туалете, а я должен был по идее дождаться его и выпить с ним. В другой раз. Сука. Хренова дверь. Я прошел за дом, осматривая стены этого сарая. Потрескавшиеся, с участками сгнившей древесины. Желтая листва с багровым оттенком осыпала весь двор. А сегодняшний туман добавил сырости всей этой затхлости. Настроение скачет. От отвратительного до убогого и обратно. Какого хуя я здесь? За хижиной я увидел двери, ведущие в подвал, а, может, и погреб. В то время, когда все было засыпано листвой, на серых дверях были лишь капли легкого тумана. Ни одного листочка. Ясно. Вот куда надо идти. Потянув дверцы на себя, только со второго раза поднял их. Если на то пошло, я понятия не имею какого я здесь. Задаю себе этот вопрос уже гребанных три раза и ответить не могу. Мне что, приключений не хватает? Бед и дерьма? На десерт себе решил поход в уродский подвал устроить? Тупой мудила. Но, с другой стороны, если это Пожиратели, мне не отвертеться от них. Пока я жив — я нужен им. А что, если это не они? Ага, а кто тогда? Да и вопрос висел в голове: зачем эта встреча нужна? Но это можно выяснить. Сейчас я и намерен это узнать. У меня нет такого влияния, которое было у отца. Да и в последние годы своей жизни он это влияние благополучно просрал. А мне теперь думай, как убедить их, что я полезный, чтобы эти безмозглые фанатичные пидоры меня не трогали. Открывшиеся двери представили мне лестницу ведущую вниз. Освещенную факелом в самом низу. Здесь и то раз в сто больше жизни, чем в окнах этой лачуги. Я принялся спускаться вниз, поднимая воротник пальто выше, всматриваясь в земляной цвет ступеней и слыша чей-то шепот. Оказавшись внизу, меня встретила небольшая площадка, с двумя покоцанными креслами посередине и множеством полок у стен, заставленными различными сосудами. Глазам не пришлось долго привыкать к полумраку. Подземелья за семь лет научили быстро адаптироваться к такому свету. Спиной ко мне стоял мужчина в черном плаще с надетым капюшоном. А в кресле восседала она, с волшебной палочкой наготове. Я ожидал. Где-то внутри себя знал, что она будет здесь. — Драко. Беллатриса поднялась с кресла и двинулась в мою сторону. В другой руке она держала странную склянку с бурой жидкостью, периодически поворачивая голову так, чтобы рассмотреть мое лицо с разных ракурсов. — Наконец принес свою задницу. Не заставляй так долго ждать в следующий раз, — подал голос неизвестный мне. — Сразу адрес пишите и проблем не будет, — не растерялся я. — Тише, — цыкнула на меня Лестрейндж. — Как поживает моя сестренка, дорогой племянник? Она оскалилась, демонстрируя мне свои зубы. Глядя с безумным блеском в глазах. Дорогой. Дорогой, мать вашу. Теперь ясно, кто прислал письмо от лица Дерека. Хренова мразь. — Что нужно? — стараясь спокойно смотреть на нее, произношу слова и не отвожу взгляда. — Мне нужна моя сестра! — резко бросив склянку в сторону, она следила за мной, как удав. Я поморщился от звука разбитого стекла и запаха бурой дряни. Это мне напомнило тот дом. Я шел по паркету, который был усыпан стеклом в тот день. — Я сам не знаю, где она. Стоять так перед ней и врать становилось сложнее. Ее взгляд словно тяжестью обволакивал меня и весь мозг. Я всегда хотел, чтобы они думали, что она жива. Что того дня не было. — Ты же ее увозил… — Белла рассматривала меня, принявшись ходить кругами. А незнакомец в капюшоне пиздец как бесил, стоя напротив. Из-за его тряпки на голове лица совсем не видно. Кто он? Что за очередная шавка Лорда? — И что? Я же сказал, что когда приехал в тот дом, все было разгромлено, и ее не было. Перед глазами появилась дверь. Я тогда пришел вечером, открыл эту чертову дверь и обомлел от количества стекла на полу. От перевернутой мебели. — Драко, — она коснулась моего плеча. — Ты же знаешь, что наш Лорд непобедим… — и заткнулась. А я все больше раздражался на ее взгляды и тон. Она умеет бесить. — Знаю. — А благодаря чему не в курсе? — обманчиво сладким голосом. — Слышал. — Так вот нам один источник сообщил, что твой отец вел записи. Разнюхал, где находятся все его крестражи, — открыл пасть мужик. И что, блядь? — Поэтому мне нужна Нарци, — попыталась потрепать мне волосы тётя, но я вовремя отвел голову. — Она должна знать, где он их хранит, — гаденько улыбалась она. — Ох, хранил. Оговорилась. Белла рассмеялась своим громким с нотками сумасшествия голосом и прошла к стене, беря какие-то склянки. Как же ты бесишь, сука. — Я не в курсе, где она. Она не выходит со мной на связь, а в школе я связан по рукам и ногам. — Но, если ты слышал, как говоришь. Значит, Люциус рассказывал тебе, — пренебрежительно бросил неизвестный. — Кто это? — обратился я к тете, кивнув на мужика. Чувствуя, как рука чешется, чтобы чего не запустить в него типа Круцио, а в нее Аваду, после того, как ответит мне. Белла посмотрела на меня, а после взглянула на безымянного. — Барти, сними этот капюшон, — бросила она и вернула взгляд к колбам, начав шептать на один эликсир «что надо». Барти. Я посмотрел на мужика, который шикнул на мою «любимую» тетку. Худое лицо, выпученные глаза. Уебок, проще говоря. Но я узнал его. Это был Бартемий Крауч младший. Такой же фанатик, как и моя тетушка. Встретились два урода. — Отец. — начал я раздраженно, — Сказал мне лишь о разделении души на семь частей. В подробности он меня не посвящал. — Где он мог хранить их?! — я похоже тоже бесил его. Это взаимно, чмо. — Я перерыла весь Мэнор, но не нашла ничего, — Белла зыркнула на меня и сунула несколько колб в старую сумку. Сделали из поместья проходной двор, твари. — А что такого в этих записях? Вам-то что? Я не понимаю причины их дерганности. Что за беспокойство? Стоило из-за этого тащить меня и самим переться сюда? — А то, что если они попадут Ордену в руки, ничего хорошего не будет! — пищал Крауч младший. Вот как… Отец взял их за яйца этими записями. Победная ухмылка залезла мне на лицо, а гордость за отца распирала меня изнутри. — Значит, ты не знаешь, где мать? — пялилась на меня Белла. — Нет. — Пошли, — кивнула она Краучу. Тот недовольно смотрел на меня. Но в итоге вышел. — Малфой, — начала тётка, когда зашла мне за спину, чтобы подняться по лестнице. — Если я узнаю, что ты в курсе записей, но молчишь, я устрою тебе яркую смерть. От ее голоса за спиной прошлись мурашки по всему телу. Я знаю, что она не блефует. И от этого стало еще холодней.