Свобода...

POV Гарри Этот прекрасный голос надолго поселился в моей душе. Он лился будто ручеек. Настолько долгожданный… как оазис среди пустыни. В лодке нас было пятеро. По левую сторону возвышались могучие горы, усыпанные множеством деревьев. Вода в море тихая… словно, единственной ее целью было отразить прямой лунный свет. Блестящая тропа из отблесков освещала нам просторы. Придавая загадочности, заставляя каждый раз восторгаться красотой мира. Как же здесь прекрасно. Наш отряд плыл на лодке к пещере, выход из которой должен был открыть нам маленькую бухту. Из пятерых, только высокий и худощавый парень знал, как попасть в нее. Он крепко держал весла, зачерпывая воду. Сам по себе парень был очень странным. Он запретил пользоваться волшебными палочками и вообще хоть как-то задействовать магию в этом месте. — Нельзя — звенел его голос в голове. Рон, сидящий напротив, заворожено смотрел на гладь воды. Будто его затягивало туда… Остальные люди не знакомы мне… Они похожи на обычных наемников, которые всегда бегут за мешочком галеонов. Дайте только им повод. Только шепните о возможности заработать, и очередь из них гарантирована. Заплыв в пещеру, в ушах слегка отдавал звук разбивающихся капель о поверхность воды. Они терялись в этом «коридоре», создавая свою симфонию. Световые ленты луны, которые смогли закрасться сюда, отражались в виде различных голубых и зеленых пятен на срезах скал. Играючи сверкали, вынуждая сердце щемить… Безумно. Безумно красиво. Но охнуть пришлось всем, когда мы выплыли и попали в бухту. Она была довольно обширна, предоставляя песчаный берег и густые леса, поднимающихся ввысь гор. Расстояние до берега было еще прилично большим, когда мы остановились прямо посередине… Огромная луна едва не ослепляла нас. А паренек, что греб, наконец, отложил весла. — Теперь пойте. — шепнул он. Я не понимал. Не понимал, зачем это нужно? И что надо петь? Что это даст? Но парни подловили тихим нестройным хором старую песню моряков. Слов я не смог разобрать. Просто мычал под нос мелодию, рассматривая людей. Их глаза были наполнены тревогой, зарождающимся страхом… Будто песня лишь нагоняла на них больший ужас, а не разбавляла гнетущую атмосферу. Рон сложил ладони в замок и, покачиваясь, напевал вместе с остальными ребятами. Чувство, что он знает, что делает. Поэтому, я просто доверился ему. Мы пели несколько минут, как в один момент вода вокруг нас начала немного волноваться. Легкие волны ударялись о дерево шлюпки, накатывая лишь большую тревогу на сердце. — Мое сердце так тоскует…* Готов поклясться… я слышал женский голос. Мелодичный, мягкий, невероятно нежный женский голос. Этот звук был вокруг нас, но кто именно пел, я не мог увидеть. Ведь не было ни одной души поблизости, кроме нашей лодки. Прекрасный голос девушки продолжал звучать в моих ушах. Это несколько пугало, так как я не видел исполнительницу. Но ее пение… Оно заставляло мое сердце трепетать. Обливаться бесчисленными флюидами. Чем угодно. Только лишь бы продолжать томиться в сладкой истоме. Когда женское пение усилилось, парни замолкли, вглядываясь в гладь воды. Высматривая там что-то… что-то понятное только им. Облокотившись о край лодки, я смотрел на воду. Темно-синий оттенок, сочетающий в себе не только голубизну, но и легкий зеленый цвет, затягивал меня. Я мог смотреть на воду бесконечно. И, могу поспорить с кем угодно, я не смог бы и шелохнуться, если бы не резко мелькнувший под водой большой рыбий хвост. Он ошарашил меня настолько сильно, что я отскочил от края и едва не перевалился через другую часть лодки. — Не дайте ему упасть в воду! — крикнул один из парней. Тяжело дыша, я кивал ребятам, которые, сидя рядом, держали меня за одежду. — Все нормально, все хорошо. — шептал я. Восстановив дыхание, я вместе с остальными замер, заметив напротив, метрах в двух от нас, приблизительно, чью-то голову в воде. Она принадлежала девушке, темноволосой даме рассматривавшей нас всех. Кожа покрылась не самыми приятными мурашками от тяжести ее взгляда. А когда ее голова скрылась таки под водой, я громко сглотнул. — О нет! Началось! — выкрикнул слева испуганный Малфой. Что? Какого черта? Как я мог не заметить его в лодке? Что он здесь делает? Поганый слизеринец едва не трясся от ужаса, а когда лодку качнуло, он и подавно отбросил от себя руки товарищей и спрыгнул в воду, несмотря на многочисленные возгласы протеста и попыток его остановить. — Черт возьми! — негодовал худощавый парень, пытаясь вместе с остальными высмотреть Малфоя в воде. Зачем он прыгнул в воду? Ведь, хоть нам нормально и не объяснили ничего… Но ясно же, что вода опасна для нас. Я втянул в себя воздух, и все мое тело онемело, когда я почувствовал, что меня кто-то коснулся сзади. Мягкая небольшая ладонь провела мне от лопаток вниз, по позвоночнику, к пояснице. Парни смотрели перед собой, шумя и не замечая меня немного позади. Медленно обернувшись, я увидел в воде Паркинсон. Она держалась за край лодки своими ладошками и улыбалась мне. Влажные волосы закрывали часть ее левого глаза. А маленькие капельки воды на лице отсвечивались лунным светом. Меня пугало то, что она делала. Все ее действия застряли где-то в глотке… и даже этот шепот: — Иди ко мне. Иди ко мне. Иди. Если бы ты знала… Если бы ли ты знала, как сильно я этого хочу. Глаза девушки смотрели на меня с теплотой и любовью. Я никогда не видел у нее такого взгляда. Нежного, обволакивающего меня. Будто, часть ее пролезла мне душу и теперь раздирает легкие в мучительно сладкой тревоге. Взглянув на парней, которые указывали куда-то вдаль, я склонился к ней и вернул свой взгляд брюнетке. Ее влажные тонкие пальцы коснулись моей щеки и невероятно медленно провели по ней. — Будь со мной. Этот голос. Он навсегда теперь во мне. Отныне я — никто без этого голоса, без этого взгляда… Ее губы, ее лицо. Все это я хочу видеть. Каждый день, каждую ночь. Только лишь бы она была со мной. — Я люблю тебя — прошептала она. — Русалки! — послышалось позади, и я отвлекся, чтобы взглянуть на них. Парни достали волшебные палочки и начали выкрикивать заклинания. — Убейте их! Тревожась за Паркинсон, у которой виднелся под водой хвост, я взял ее за руку. — Уплывай, они убьют тебя. — Но я хочу с тобой — промямлила она, хватая меня за ворот мантии — Пошли со мной. — Но ты русалка. Она ничего не ответила мне. Я лишь услышал крик Рона, который просил меня отойти от нее. Кажется, он даже потянул меня назад. Но Паркинсон вцепилась в мою одежду мертвой хваткой, а потом, раскрыв рот, два ее зуба превратились в клыки. Она зашипела будто змея. Я хотел сбежать, откинуть ее, но не успел… Она вцепилась мне в глотку, и ужасная боль пронзила место укуса… — Гарри. Я резко открыл глаза и поднял голову. Рядом со мной была Гермиона. Она положила ладонь на мое плечо и легко трясла, желая разбудить. Осмотревшись, я понял, что нахожусь в кабинете Истории Магии. И видимо, я хорошо поспал на задних рядах. — Пойдем, Гарри. Пара уже закончилась. — Угу. — пробормотал я. Вокруг студенты медленно вставали из-за столов и собирали свои вещи. Я поспешил сделать тоже самое, переваривая тот сон, который мне сейчас снился. Зачем он? К чему? С каких пор мне стала сниться Паркинсон, тем более в роли русалки… Что за муть? Я бы и не заметил, что хмурюсь, если бы на выходе Гермиона не ткнула пальцем мне в лоб. — Морщинки будут. Она улыбалась мне. Я ответил ей тем же, когда мы встали немного поодаль от выхода из кабинета, избегая потока. — Что с Роном? — спросил я. — А что с Роном? — как можно безразличней сказала Гермиона. Не хватало только пожать плечами, и тогда картина приобрела бы логичное завершение. Она все еще обижалась на него за те слова по поводу нас. Это и немудрено. Мне тоже как-то не по себе от всего этого. — Он со мной разговаривает. Но у нас отвлеченные беседы. Не поднимает эту тему. — осторожно начал я, прощупывая ее настроение и готовность простить Рона. — Гарри — хмурясь, посмотрела на меня она — Хочет он говорить мерзости… Пусть говорит их Лаванде. Точно уж не нам с тобой. — Ну знаешь, я уверен, что он хочет извиниться, просто боится твоего гнева — улыбнулся ей. — А пусть боится. Потому что я не собираюсь выслушивать его. Мне надоело. Каждый раз одно и то же. Он всегда говорит, не подумав, а потом извиняется. Ладно год так делать…два. Но не семь лет же. — она всплеснула руками — Я устала уже. Я ему объясняю, он кивает, а потом все по новой. Ну сколько можно то уже? — Гермиона — коснувшись ее плеча — Его уже не изменить. Он такой. Ты же знаешь, что он совершенно не умеет извиняться. — Так пусть тогда не создает конфликтных ситуаций! — возмутилась подруга. Ее можно понять. Я и понимал. Мне тоже не в радость выслушивать эти бредни Рона. Но его лучше прощать сразу. Без выяснений отношений. Потому что он тот человек, который сразу же начинает жалеть о сказанном. Я притянул Гермиону к себе, крепко обняв и умостив свой подбородок на ее плечо. Ее всегда легче успокоить, если обнять. Она быстро уступала мне, если я стискивал ее в своих руках. На самом деле, это очень удобно. Я не любитель громких слов. Особенно в больших количествах. А тут много не надо. Просто стиснуть ее спину своими ладонями, прочувствовав теплоту хрупкого тела. Ее ладоней, скользнувших мне на плечи… Она излучает спокойствие. Это всегда будет меня удивлять. Я всегда буду восторгаться этим чувством. Потому что внутри меня нет спокойствия. Там лишь одна тревога за этой грудиной. Один лишь страх, который перерождается в бурю стоит только мне заметить ее… Паркинсон стояла в коридоре и улыбалась какой-то слизеринке. Глаза блестели, выражая неописуемый восторг, а улыбка обнажала белые ровные зубы. Я бы хотел обнять ее так, как Гермиону. Хотя, наверное, иначе. Обнять до такой степени, чтобы каждая клеточка ее тела была во мне… Внутри все странно скрутило, заметив ее руку, которую она поднесла к своим волосам, заправляя прядь волос за ухо. Такое нежное, тонкое движение сделало ее лишь обворожительней. И я позволил себе небольшую слабость… Ведь нет ничего кошмарного в том, что я представлю Гермиону той самой брюнеткой? Никто не узнает об этих мыслях. А значит, они навсегда останутся моими… Пройдясь, напоследок, глазами по фигуре Паркинсон, я посмотрел в сторону и едва не прикрыл глаза. Потому что сознание упорно вбивало образ слизеринки в моих руках. Словно, это ее ладони поглаживают мои плечи. И волосы совсем не кудрявые, а прямые…угольного цвета. — Гарри — прошептал женский голос. Он отличался от ее голоса, но если немного подкорректировать, потренироваться. Эти голоса были бы идентичны. — Гарри, ну ты чего? — звук уже резал слух сильнее. Поэтому я открыл глаза и отстранился, посмотрев в карие. Гермиона смотрела на меня, прищурившись. Будто у нее в горле застряла целая триада. — Хорошо — сухо выпалила она — Я дам ему шанс, но если он сам и только сам подойдет с извинениями. Извинения? Простит? О чем она? Хотя… Точно. Вспомнил. Рон. Мы же говорили о нем. — Вот и славно — сориентировался я, улыбнувшись ей. Гермиона покачала головой, собираясь направиться по коридору. Но тут на глаза попалась мне, надвигающаяся Паркинсон. Она шла прямо на меня, честное слово! В горле застрял ком. — Пар. — начал я, но был прерван. — Грейнджер! — буквально рявкнула слизеринка. Ого. Кто бы мог подумать, что у такого нежного на вид создания, такой рев. Я взглянул на Гермиону, которая смотрела на нее в изумлении. — Чего тебе? Паркинсон скрестила руки на груди и мазнула взглядом по мне, вернув затем его моей подруге. — Блейз и Моника изменили графики дежурств. Твоя часть — это подземелья с сегодняшнего дня. Забини просил передать — недовольно произнесла слизеринка, кривя губы — Чего?! — возмутился я — Пусть сам там патрулирует. Что за фигня? Паркинсон впилась в меня взглядом, рассматривая несколько секунд… Злится. — Не ко мне претензии, Поттер. Просто, правда, бесило. Почему именно Гермиона должна болтаться среди темных подземелий одна? Это надо быть конченным кретином, чтобы придумать подобное. Я смотрел на слизеринку, которая сейчас выгнула бровь из-за моего пристального внимания к ней. Я не улыбался, нет. И молнии не метал. Я просто смотрел на нее и вспоминал сон. Ее влажные руки, волосы, как она сказала мне… «Я люблю тебя» Тело похолодело, и я отвел взгляд. Было трудно справиться с томным волнением, с покалыванием в животе. — Я подойду к Забини — донеслись до меня слова Гермионы, когда я отвернулся от Паркинсон и побрел по коридору. Да что со мной не так? Откуда эти странные чувства? И почему я хочу выброситься, когда переживаю их? Вечный бессмысленный круговорот. Меня начинает мутить от воспоминаний о сне. А это же сон! Просто сон! Но нет, чертово волнение, режущее ощущение где-то внутри меня, и я не могу понять. Почему? Почему это стало происходить? Откуда это все во мне? Не было же ничего такого. Не было! Тогда откуда все это выползло? Вылилось на меня, окуная в грязное желание, желание получить ее, услышать…«Я люблю тебя» — Гарри! — я обернулся и увидел Гермиону, которая коснулась сейчас моего предплечья — Ты меня слышишь? Что с тобой? Ты и то сильнее меня расстроился. Как будто это ты патрулировать будешь в подземельях, а не я. Подруга смеялась, отпуская мою руку и заглядывая мне в глаза. Пытаясь, наверное, так приободрить меня. Но как я должен ей объяснить, что меня расстраивает то несоответствие, которое я имею в реалии и во сне. Я хочу, чтобы она так же шептала мне те слова. Потому что это было приятно.Это заставляло меня загореться изнутри. Только представить на секунду. Как она догоняет сейчас меня, разворачивает и говорит те самые слова. Обнимает, целует и я буду знать, что все это искренне. Что все это льется из ее души… — Просто не хочу, чтобы ты там блуждала одна. А если заблудишься? Что тогда? — Гарри, я что, по-твоему, маленькая? Так тепло, так приятно от этих фантазий в голове… Черт… Паркинсон и я. Серьезно? — Бесит. — Да прекрати. — рассмеялась Гермиона. Я замолчал на некоторое время, хмурясь и направляясь на очередное занятие, смутно замечая что-то вокруг. Мне снятся непонятные сны… А я не люблю сны. Потому что я привык засыпать быстро и не помнить ничего по утру. А тут…это. От размышлений отвлек меня дикий визг девушки. Мы с Гермионой как раз спустились на нужный этаж и почти дошли до кабинета, но кучка гриффиндорцев, которые, как оказалось в итоге, были Симусом и Лавандой с Невиллом и Роном, привлекла наше внимание. Симус стоял с палочкой в руке, а у Лаванды на голове ползало множество личинок. Они запутывались в ее волосах, пока та судорожно прыгала и визжала, тряся головой. Рон стоял с бледным лицом и смотрел на все это, а когда, одна из личинок шмякнулась перед его ботинками о пол, тот, буквально, позеленел. Может, он и хотел ей помочь. Но зная друга, я могу сказать точно. Его сейчас стошнит. Да и картина не из самых приятных. Невилл кудахтал что-то о том, что надо скорее все исправить, а Симус, скорчившись и зажмурившись сказал: — Я сейчас все исправлю! Ты только не двигайся! Финниган направил на Лаванду волшебную палочку и, взмахнув, что-то произнес, одновременно подавляя рвотный позыв. — Стойте! — крикнула Гермиона, подлетая к ним. — Вы что творите?! И только после этого я побежал к ребятам, за Гермионой. Цвет волос Лаванды приобрел оттенок рвотного цвета, после алой вспышки, что извергла волшебная палочка Симуса. Я, честно сказать, не горел желанием трогать их… Картина совершенно мерзкая. — Помоги мне, Рон! — кричала Браун — Прости, но я не притронусь к этому — отступая от своей девушки, произнес друг, отворачиваясь — Я хотел наколдовать ей бабочек на голове, Гермиона! Но что-то не очень вышло. Я не понимаю почему! — быстро объяснил Симус Гермионе. Та быстро достала волшебную палочку и, под шум и гам студентов, вымолвила слова, которые поглотил хохот других ребят, которые стали случайными свидетелями всего этого представления. Браун окутала светло-зеленая лента, осветив ее голову легким синим цветом. Только после этого из волос Лаванды стали вылетать бабочки с разрисованными синими крыльями. Они вспорхнули почти синхронно. И это выглядело бы чертовски красиво и нежно, если не учитывать цвет волос гриффиндорки и то, что нам пришлось увидеть… Браун бросилась обнимать Гермиону, начав рыдать ей в плечо, а я подошел к Рону. — Все нормально? — хлопнул я его по плечу — Да, Гарри — шумно дышал друг — Просто картина не для слабонервных — прошептал он, и я улыбнулся. Он прав. — Что это такое?! Рон?! Куда ты смотришь то?! Вам заняться нечем? — кричала Гермиона, успокаивая ревущую Браун поглаживаниями по спине. — Да мы хотели, как лучше! — начал защищаться Симус, пока Невилл пролепетал «Прости». — Засунь-ка ты, Финниган свое «как лучше» куда подальше! Ну вот это да. Мы все опешили, после слов Гермионы, проводив ее взглядом, потому что она, успокаивая, повела Браун подальше от нас. Та плакалась ей, обвиняя в чем-то Симуса… — Это точно сейчас Гермиона сказала? — спросил ошарашенный Финниган. — Да-а-а. — протянул я — Это сказала Гермиона. — И как после такого подходить к ней мириться? — уныло вздохнул Рон. — К кому именно из двоих, Рон? — хохотнул я, и после моих слов друг широко улыбнулся, прикрыв глаза.

***

POV Панси Нас всех загнали в библиотеку. «Обитель Грейнджер» Вот как Драко называл ее, библиотеку. Не всегда… Но в последнее время намного чаще я слышу это сравнение от него. Профессор Трелони решила провести один из уроков именно тут. Посадила слизеринцев и тех гриффиндорцев, которые считали нужным посещать эти занятия, за длинный стол, который собрала из нескольких в один. Я сидела «во главе» стола, а напротив…столов через пять, сидел он… Я немного зла на него. Почему Поттер защищает ее? Что в ней такого хорошего? Обычная зубрила. Что взять с этой Грейнджер? Почему он так носится с ней? Ведь она не похожа на ту, которая сможет поддержать. Которая сможет приласкать… Она подходит под тот разряд девушек, которые только и делают что пилят. Капают на мозги и ничего не могут дать мужчине. Так почему он ее так любит? Оберегает? Защищает? Чувство ответственности? Может, потому что он просто воспитанный мальчик. Поттер — хороший мальчик. Поттер защищает всех обделенных. Ну, а что? Грейнджер. Она же грязнокровка. О чем с ней можно поговорить? Что она такого даст? Она совсем не пропитана этим магическим миром. Она не может передать эту часть. Она не поймет тебя, Поттер. Или Уизли… Они же предатели крови. Почему у тебя такие ущербные друзья, Поттер? Ты же так знаменит. Ты же чистокровный. У нас с тобой намного больше общего. Намного.Мы с тобой, Поттер, подходим друг другу. Ты должен был стать моим еще с первого курса. Я, ты и Малфой. Вот как все сложилось бы, если бы ты не отверг руку Драко. Если бы ты учился на Слизерине. Тебе пошел бы зеленый галстук. Поттер — слизеринец. Скажете мечты? Да вовсе нет. Он похож на слизеринца. Он где-то в душе именно такой. Хитрый. Умный. Практичный. Да. Этот весь сброд…он испортил тебя. Эти магглы, этот Дамблдор. Весь мир против нас с тобой. — Возьмите руки друг друга — отвлекла своим голосом профессор меня от созерцания Поттера — Всмотритесь в эти черты. Они хранят в себе намного больше информации, чем вы думаете. Они несут в себе вашу жизнь. Эти линии хотят вам сказать, они хотят рассказать все о человеке. Вздох. Жизнь. Что с этой жизнью не так? Разве она не видит? Разве она не знает? Жизнь…посмотри на нас. Я — Панси Паркинсон. Люблю Гарри Поттера. Какое отвратительное чувство юмора у этой жизни. Ей точно нужны уроки по юмороведению. Справа от меня сидел Блейз, он увалился на стол и скучающим взглядом рассматривал гладь стола. Слева же от меня…сидела Дафна и смотрела на профессора, внимательно слушая ее или просто пытаясь сделать это. Драко затерялся где-то в середине… а я. Сидела перед ним. И смотрела по сторонам. У меня плохое настроение. Я ничего не хочу. Хочу любви, ничего не делать и вкусняшек с магазина «Сладкое Королевство». — Давайте, приступайте — хрипло хохотнула профессор, и студенты лениво воспрянули. Блейз, правда, решил, что его это не касается. И лишь лениво посмотрел на Дафну, которая, смотрела на него призывающим взглядом. Ее ладони лежали на столе, и пальцы слизеринки нервно постукивали по столу. Забавно. Как же она заставит двигаться Забини? Но, видимо, он сам был не против занять себя чем-нибудь. Он «сделал» из своей ладони «человечка» и, изобразив важную походку, приблизился к ладошке Гринграсс. Это заставило улыбнуться меня. Дафна лишь слегка ухмыльнулась, но приняла игру Блейза и, поставила свою ладонь на два пальца: указательный и средний. Ее «человечек» смотрелся изящнее. Потому что у Даф были очень красивые руки. Ладонь Блейза походила перед человечком Дафны и затем, остановившись напротив, сделал осторожный шаг вперед. Потом еще один. И их ладони соприкоснулись. Навевает мысли о поцелуе. Поцелуй… Я подняла взгляд и посмотрела на Поттера. Он раскрыл свою ладонь для нищеброда. И они тихо посмеивались над чем-то — Мисс Паркинсон. Голос профессора заставил вздрогнуть меня и едва не подскочить на месте. — Да? — отозвалась я. — Почему вы не занимаетесь? — с грустным выражением лица спросила Трелони. — У меня нет пары, профессор. Я чувствовала, что все смотрят на меня. Все всегда чего-то ждут, когда Трелони обращалась к кому-то конкретно. Они будто ожидали от нее предсказаний. Все, кроме Поттера, наверное. Потому что он, кажется, каждый год умереть должен. — Давайте я посмотрю — улыбнувшись своей лошадиной улыбкой, произнесла Трелони, подсаживаясь ко мне. Ну вот. Сейчас все будут слушать обо мне. А я так не люблю, когда что-то узнают о моей жизни… Но делать было нечего и я, ухмыльнувшись, вложила раскрытую ладонь в руки профессора. Она моргнула пару раз, огладив по часовой стрелке мою ладошку, вызывая легкое щекочущее чувство на ней. — Вы всегда будете красивой такой. — профессор посмотрела мне в глаза, улыбаясь. И после этих слов она не казалась мне такой безобразной. Потому что я уловила теплоту в ее голосе. — А еще у вас будет хороший друг. Он будет верен вам, будет любить вас до самой смерти. Невольно я взглянула в сторону Драко. Он — самый любящий меня друг. Почему «будет»? Он уже есть у меня. — Вы всегда будете притягивать к себе людей. Вы — русалка, мисс Паркинсон. А вот в любви вам не повезет. — вздохнула профессор. — Вам так и не удастся прожить всю жизнь с любимым. Хватит! Довольно. Я отдернула руку, почувствовав укол боли в грудь. Почему нет? Почему не буду? Профессор смотрела на меня с непониманием. Непониманием того, что меня так расстроило. — Извините, профессор. Что-то мне нехорошо. Можно, я пойду в Больничное Крыло? — сухо проговорила я. — Конечно — растеряно произнесла Трелони. Я встала со своего места и собрала вещи, все еще слыша обиду у себя внутри. Не хочу в это верить! Не хочу. Не хочу… — Давайте, я провожу ее? — услышала я голос и подняла взгляд в поисках того, кто озвучил эту отвратительную идею. Не желаю, чтобы меня видели такой. Готовой расплакаться через минуту. Я не сразу заметила шок и удивление в глазах ребят. Да и самой Трелони…пока он не поднялся и не сказал: — Она вся бледная. Вдруг что произойдет по пути? Упадет, например…кхм. Я моргнула. Затем еще раз. Поттер… Сейчас все это произнес Поттер, и именно он стоял, всматриваясь в очки профессора. — Хорошо, мистер Поттер. Это здравая мысль.Только потом возвращайтесь на занятия. — Лучше я провожу ее — очнулся Драко, среди этого немого царства. Правда…у меня все внутри онемело от этого. — Зачем? Сидите, мистер Малфой. Я уверена, что они справятся. Глаза студентов бегали от гриффиндорца к Драко, потом ко мне, затем к профессору. Что-о?! Что, вообще, происходит?! Я сделала глубокий вдох, затем выдох и направилась к двери, глядя себе под ноги. Куда угодно… Сзади послышались перешептывания студентов. — И все-таки, лучше пойду я — настаивал Малфой. — Мистер Малфой — недоумевающим тоном сделала замечание Трелони, пока я распахнула двери и вышла в коридор. Сердце грохотало в моих ушах, дышать стало трудно. Зажмурившись, я шумно выдохнула и обернулась, взглянув на дверь, ведущую в библиотеку. Она уже была закрыта. Поттер прикрыл ее, закрывая доступ лучам света пробраться к нам, в коридор. Гриффиндорец посмотрел на меня, замерев у двери. Я тоже не смела пошевелиться, всматриваясь в него. Пытаясь понять, что сейчас произошло? Что еще происходит… — Пойдем? — наконец произнес Поттер и сделал шаг, отходя от двери. — Куда? Он остановился и, молча, протянул мне раскрытую ладонь. Смотрел на меня, часто дыша. Будто гипнотизировал. Куда? Куда идти, Поттер? Я пыталась высмотреть в нем ответ. Но не видела ничего. Только он с протянутой ладонью. Все тело пробрало дрожью, когда я шагнула к нему и подняла свою руку. Шумный выдох. И моя ладонь покоится в его. Он слегка сжимает ее. Смотрит мне в глаза, а потом в тянет за собой. Шаг, еще один…затем снова. И я, молча, иду за Поттером… Куда? Да какая разница? — — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - — - * Hans Zimmer — Mermaids