Огонь и лед

      – Ты читал это?! – я в гневе потрясала перед носом у Холмса последним выпуском одной из бульварных газет.       – Ты же знаешь, я не засоряю свой мозг подобными отбросами... – спокойно ответил мой напарник, на поднимая глаз от ноутбука. – Что там, Джен? Тебя в очередной раз назвали моей любовницей?       – Нет! На сей раз всего лишь телохранителем и личным врачом, – буркнула я и плюхнулась в кресло напротив Шерлока. – Чертовы журналисты! Эти идиоты самозабвенно штампуют самые невероятные выдумки, лишь бы привлечь к себе побольше внимания! Ты только послушай: «Герой нашумевшего дела по возвращению «Рейхенбахского водопада» имеет проблемы с наркотиками! Именно поэтому он ни шагу не делает без сопровождения доктора Дженнифер Уотсон. Мисс Уотсон несколько лет прослужила в армии Великобритании в качестве военного хирурга, а значит, способна держать в узде своего подопечного...».       – Забавно, – беспечно прокомментировал Холмс.       – Забавно? – я отшвырнула газету. – Шерлок, пойми: всегда находятся люди, которые верят во всю эту ерунду! Вроде сержанта Донован. И ты не можешь знать, какую гадость журналисты, которых ты послал к известной матери, состряпают в следующий раз...       Холмс наконец соблаговолил взглянуть на меня – но лишь для того, чтобы подарить мне успокаивающую улыбку.       – Не обращай внимания на прессу, Джен, – сказал он. – Мне до них нет никакого дела. И с чего ты вдруг так разволновалась?       – Не знаю, – призналась я, потирая лоб (у меня вдруг разболелась голова). – Просто ощущение такое нехорошее... И еще меня беспокоит исчезновение Мориарти. Ты ведь знаешь, что он не такой человек, чтобы просто уйти с горизонта! Уверена, что он замышляет что-то мерзкое.       – Ты давно не была на занятиях йогой, – Шерлок бросил на меня короткий чуть насмешливый взгляд. – А это плохо сказывается на твоих нервах.       Я мрачно уставилась на Холмса и подобрала с пола газету – исключительно для того, чтобы швырнуть в него.       Спустя всего сутки стало ясно, что мои предчувствия не были пустыми. Мориарти был обнаружен на троне в хранилище регалий короны. Одновременно с этим было зарегистрировано проникновение в Королевский банк и государственную тюрьму. Шеф полиции радостно вцепился в возможность сорвать свой куш общественной известности (поскольку Мориарти арестовывали его сотрудники) и давал интервью налево и направо, словно старался заглушить звенящую на весь Лондон славу Холмса. Словно старался заставить забыть, сколь многим полиция обязана этому нелюдимому типу с саркастической усмешкой Чеширского кота. Но вопреки ожиданиям полиции день суда стал не триумфом, а самым странным поражением правосудия – присяжные оправдали Мориарти по всем статьям без единого доказательства его невиновности.       А затем разразилась гроза...       Началось все с «разгромной» статьи одной мерзкой особы из числа журналистов, которых в свое время послал Шерлок. Эта юная леди, носившая имя Китти Райли, возжелала раскрыть миру глаза на одиозную фигуру Холмса, заявив, что он самый обыкновенный мошенник, и устрашающий Мориарти не существует в природе, поскольку его... создал сам Шерлок.       «Мистер Холмс заплатил безработному актеру Ричарду Бруку, чтобы тот сыграл роль Мориарти на суде, – писала несравненная мисс Райли. – Остается только предполагать, как удалось марионетке Рейхенбахского героя проникнуть в королевское хранилище. И за сколькими преступлениями – похищениями, вымогательствами, убийствами – маячит мрачная тень Шерлока Холмса...»       – Я был неправ, стиль у нее определенно есть, – Холмс криво усмехнулся и сложил газету. – Все, кто прочитают эту статью, уже через минуту будут пребывать в святой уверенности, что всегда подозревали меня в чем-то эдаком.       – Но это же ложь! – воскликнула я. – Мерзкая клевета...       – Запущенная моим очаровательным приятелем Джимми, – Шерлок согласно кивнул. – Что ж, ты можешь смело произнести вслух ту фразу, что уже полчаса вертится у тебя на кончике языка.       – Я тебя предупреждала!       – Именно об этом я и говорю, – Холмс снова улыбнулся, но на сей раз его улыбке явно недоставало непринужденности.       Я изо всех сил постаралась успокоиться и начать мыслить трезво. Но едва мой взгляд падал на Холмса, сидящего в своем любимом кресле в обычной позе (сложив пальцы «домиком» и прижавшись к ним губами), как меня снова начинала душить ярость. Окажись в тот момент Мориарти в пределах моей досягаемости, я бы вышибла из его субтильной фигурки дух одним хорошим ударом.       – Нужно подать в суд на газету, – сказала я. – Мы легко сможем доказать, что сказанное в статье – ложь.       – Боюсь, мы не успеем, – задумчиво произнес Шерлок, по-прежнему глядя куда-то в пространство. – Мориарти умен. Он наверняка подстраховался, и когда мы начнем войну за мое доброе имя, на свет появится целая куча новой грязной лжи... Со мной будет покончено раньше, чем высохнут чернила на иске к редакции... Интересно, каков будет его следующий ход? Наверняка, мой арест.       – Что?! – я так и взвилась. – Скотленд-Ярд не возьмет на себя это грязное дело! И Грег...       – Лестрейд, к сожалению, не глава Скотленд-Ярда. К тому же он тоже не слишком меня любит, – Шерлок пожал плечами, словно совершенно не понимал, как можно не пребывать в постоянном восторге от его персоны.       В этот момент зазвонил мой телефон. Это был Лестрейд.       – Привет, – я поздоровалась, чувствуя почти облегчение, поскольку разговор с Холмсом с каждой минутой становился все тяжелее. – Что нового?       – Джен, у меня нет времени объяснять! – торопливо произнес Грегори, понизив голос. – Передай Холмсу – пусть немедленно уезжает! Ему необходимо на время исчезнуть, пока мой шеф не успокоится по поводу этой газетной шумихи...       – Грег, что случилось? – мое сердце екнуло, предчувствуя беду.       – К вам уже едут несколько групп с ордером на арест Шерлока. Донован и Андерсон прожужжали начальнику уши на тему того, что Холмс – фальсификатор и мошенник.       – Господи Иисусе! Спасибо, Грег... – я сжала трубку, словно это была рука Лестрейда. – Я не забуду этого.       – Джен, – его голос на миг стал мягче и теплее. – Мне жаль, но это все, что я сейчас могу сделать для вас. Для Шерлока и для тебя. Постарайся убедить его не делать глупостей.       – Хорошо.       Я повернулась к Холмсу и с удивлением обнаружила, что он уже стоит у окна, глядя на улицу сквозь щель между занавесками.       – Тебе нужно уехать, – сказала я. – Сейчас же! Немедленно!       – Это был Лестрейд? – Шерлок даже не обернулся. – Скотленд-Ярдом выдан ордер на мой арест?       Я кивнула, будучи не в силах говорить. И почти сразу кинулась собирать его вещи.       – Джен, что ты делаешь? – спокойным тоном поинтересовался Шерлок.       – Готовлюсь к бегству! – буркнула я, пытаясь засунуть в свою спортивную сумку теплый свитер Шерлока. – Вернее, готовлю тебя... Мы с миссис Хадсон останемся прикрывать отступление.       Шерлок в три шага пересек комнату и, положив руки мне на плечи, оторвал меня от полусобранной сумки.       – Оставь, Джен. Ничего не надо. Я никуда не пойду.       – Но они арестуют тебя!       – Наверняка, – по его губам пробежала улыбка, в которой читались грусть и понимание.       – Я не допущу этого! – выпалила я, глядя ему в глаза.       – Ты так веришь в меня? – взгляд Холмса стал пристальнее и глубже, словно он искал в моих глазах подтверждение какой-то из своих блестящих теорий.       – Ты – самый лучший из всех, кого я знаю, – ответила я со всей искренностью. – Ты можешь быть занудой, циником и самоуверенным эгоистом, но я никогда не встречала человека, честнее и принципиальнее тебя...       Его ресницы чуть дрогнули, а серые глаза озарило сияние – настолько странное для Шерлока, что я так и не смогла понять, что оно означает.       – Уезжай! – почти простонала я. – Пожалуйста, Шерлок, не медли!       – Слишком поздно, – негромко ответил Холмс, по-прежнему глядя мне в глаза.       За окном раздавались пронзительные звуки полицейских сирен. А еще пару секунд спустя я услышала возмущенный голос миссис Хадсон, требующей объяснить причину такого внезапного вторжения.       В гостиную ввалилось больше десятка полисменов, за спинами которых я углядела сияющие лица Донован и Андерсона и лоснящуюся физиономию шефа полиции Эдварда Сандерса. Видимо, начальник Грега и впрямь решил получить максимальный пиар от поимки опасного «преступника и мошенника»...       – Что вы делаете? – не выдержала я, когда на запястьях Холмса сомкнулись наручники. – Он же не сопротивляется! Зачем?!       – А вам, доктор Уотсон, лучше бы заткнуться! – бросив на меня презрительный взгляд, процедил Сандерс. – А то можем отыскать ордер и на ваше имя...       – И в чем вы меня обвиняете? – я в ответ смерила его еще более высокомерным взглядом.       – В пособничестве мошеннику!       – Сначала докажите его вину...       – И докажем! – раздувая щеки от упоения собственной значимостью, заявил Сандерс. Впрочем, эти слова предназначались уже не мне, а восторженным слушателям в лице подчиненных и прессы (а как же без нее!) – Я уверен, что этот так называемый феномен Шерлока Холмса – не что иное, как мистификация! Он всего лишь заурядный лжец, который теперь сядет в тюрьму...       В следующую секунду моя рука будто сама собой поднялась и нанесла прямой и сильный удар. Прямо в блестящий нос шефа полиции....       – Да ты – хулиганка! – с глубочайшим удовольствием констатировал Шерлок, когда нас в наручниках выводили на улицу.       – Никогда не утверждала обратного!       Несмотря на серьезность нашего положения, из моей груди рвался наружу безудержный смех. И по огонькам в глазах Шерлока я поняла, что он полностью разделяет мои чувства.       Когда нас уже усаживали в машину, особенно рьяный полисмен слишком резко пригнул мне голову. Полагаю, он просто желал выслужиться перед Сандерсом, который в это время источал ругательства и кровь в свой носовой платок, пока Салли Донован пыталась оказать ему первую помощь.       – Послушайте, вы! – рявкнул Холмс, когда я невольно вскрикнула. – Что вы себе позволяете?       Провинившийся полисмен испуганно отшатнулся. К нам тут же рванулись еще двое служителей закона. Один зачем-то сунулся ко мне, повернувшись боком к моему напарнику. Сделал он это совершенно зря, потому что его табельное оружие через мгновение оказалось в руке Шерлока.       – Все – назад!! – заорал Холмс. – У меня пистолет! И заложник!       Я даже не успела удивиться, когда Шерлок сгреб меня за ворот свободной рукой и прижал к себе. Дуло пистолета тут же уставилось в мой висок.       – Хорошая идея... – фыркнула я, чувствуя, как ко мне возвращается самообладание.       – Не дурите, Холмс! Отпустите девушку! – крикнул кто-то из полицейских. – Вы нужны только для допроса!       В ответ мой напарник пальнул в воздух. Служители закона дружным торопливым движением подались назад.       – Если вы будете меня преследовать, я убью заложницу! – сообщил Холмс, явно входя во вкус.       Быть антигероем ему, кажется, нравилось все больше. Честно говоря, я его вполне понимала.       – А теперь – бежим! – шепнул он мне в ухо.       И мы побежали...       Сложно сказать, сколько мы плутали по переулкам старого Лондона. Я раз сто объявила благодарность себе самой за то, что обулась в обычные мокасины – на каблуках я бы не смогла угнаться за длинноногим Шерлоком. Перевести дыхание я смогла только через сорок минут, когда мы ввалились с черного хода в какое-то полутемное помещение, ключи от которого Холмс извлек из своих бездонных карманов. Пригнувшись, чтобы нас не было видно сквозь окна, мы проскользнули в комнату, освещенную дежурным светом и огоньками сигнализации, и укрылись за длинными столами. Было тихо – лишь с улицы время от времени доносились звуки проезжающих мимо автомобилей.       – Где это мы? – спросила я, озираясь.       – В Скотленд-Ярде, – ответил Шерлок, расслабившись и откинувшись на стену. – Вернее, в одном из его подсобных помещений. Я как-то скопировал ключи от входной двери. Вот и пригодились.       – Ты серьезно? – воскликнула я, невольно улыбнувшись.       Шерлок закивал, не открывая глаз, и его лицо расплылось в такой же счастливой ухмылке, как и мое. Я прыснула, поняв, что мой напарник не шутит, потом, не удержавшись, хихикнула. А через секунду мы уже хохотали оба – в голос, сгибаясь пополам и практически повалившись на пол, избавляясь от тяжелого и мутного осадка, что подарил нам этот нескончаемый день...