Огонь и лед

      Переехать на Бейкер-стрит, как я это обещала Холмсу, мне удалось далеко не сразу. Во-первых, чтобы не подводить Аннабел, я продолжала вести прием в клинике. И в этой ситуации мне уже из соображений удобства было предпочтительнее проживать по прежнему адресу. Во-вторых, в моей бывшей комнате миссис Хадсон как раз затеяла косметический ремонт. А жить в одной комнате с Шерлоком, который для совместного проживания был так же удобен, как электрический угорь в джакузи, я еще не была готова. А, в-третьих, – что казалось мне наиболее важным – я панически боялась начала этого нового этапа в наших с Холмсом отношениях. В моем понимании «съехаться и жить вместе» после того, как мы выяснили, что любим друг друга, означало нечто большее, чем просто вернуться к прежней жизни и совместной работе детективов-любителей.       Аннабел, когда я сообщила ей, что ей придется подыскать нового компаньона, долго задумчиво молчала, а потом поинтересовалась, уверена ли я в принятом решении.       – Нет, Джен, я все понимаю! – сказала она, прежде чем я разразилась уверениями в истинности моих и Шерлока намерений. – Но Холмс... Его не назвать человеком, приятным в общении. Я боюсь, что после того, как ваша эйфория от обретения друг друга спадет, вы не сможете играть по новым правилам. Или ты предполагаешь, что все станет как было, просто вы будете ночевать в одной постели?       – А что, так нельзя? – спросила я, с преувеличенным простодушием распахивая глаза.       Аннабел засмеялась и стукнула меня подушкой.       – Белл, я все понимаю, – сказала я, сменив тон на серьезный. – Потому и не хочу спешить. Пока поживу у тебя, продолжу работать в клинике – просто сократим количество пациентов. А в свободное время буду помогать Холмсу. А что касается ночевок в одной постели... – я осеклась и почти сразу почувствовала, что мучительно краснею.       – Бог ты мой! – ахнула Белл. – Неужели в ваших отношениях все по-прежнему так чисто и невинно, как в младшей школе? Ну, от Холмса я всякое могла ожидать, но ты...       – А что «я»? – я отвернулась, потому что не хотела бы, чтобы Аннабел по выражению моего лица поняла, насколько сильно меня саму беспокоит данный аспект наших с Шерлоком отношений. – После смерти Рейфа я жила работой и как-то не испытывала особого желания пускаться во все тяжкие.       – Знаю, – вздохнула Белл. – Ни пылкому инспектору Скотленд-Ярда, ни умопомрачительному мистеру Морстену на его верном байке не удалось растопить твое ледяное сердце... И в итоге ты выбрала самого хладнокровного и рассудительного мужика на планете! Мне начинает казаться, что в душе ты такое же воплощение чистого разума, как и твой язвительный герой, и все эти мелкие слабости вроде физического влечения вам чужды.       Я знала, что Аннабел не права, но спорить не стала. Тем более, что вопрос о физическом аспекте любви и впрямь находился вне моей компетенции. Я и сама начинала бояться того, что следующего шага в отношениях мы так и не предпримем – поскольку Холмс пока еще не опроверг свою давнюю декларацию о намерении оставаться девственником по гроб жизни...       «А что если..?» – но каждый раз, когда я начинала думать об этом, я обрывала сама себя. Потому что иначе мой мозг просто взорвался бы...       Решив в очередной раз отложить рассуждения на больную тему до лучших дней, я отправилась на Бейкер-стрит, где изнывал от скуки мой частично признанный гений дедукции.       Я спустилась по ступенькам клиники и, роясь на ходу в сумке в поисках мобильного, направилась к воротам сквера, в котором находилось наше маленькое двухэтажное здание. А поскольку поиски затянулись, я совершенно не обращала внимание на окружающую действительность, пока с размаху не врезалась головой в чью-то широкую грудь, обтянутую черной кожей.       – Простите... – я подняла глаза и вздрогнула.       Это был Марк.       – Что ты здесь делаешь? – я резким движением захлопнула сумку («Да Бог с ним, с телефоном!»).       – Жду тебя, – миролюбиво ответил мой бывший покойный муж.       – Зачем?       – Хотел поговорить... Если ты торопишься, я могу тебя подвезти, – и Марк кивнул на припаркованное у входа в сквер свое черно-серебряное чудовище фирмы «Кавасаки».       Разговаривать с Марком я считала пустой тратой времени, но решила, что чем скорее мы разберемся в наших сложных отношениях, тем лучше будет для всех. А потому молча указала ему на скамейку под липами, усыпанную пожухлыми листьями. Марк подошел к скамье и аккуратно стряхнул с нее мусор, прежде чем предложить мне сесть.       «Совсем как раньше! – подумала я и почувствовала, как сердце невольно сжалось. – О, Рейф! Как же все непросто!»       – Я тебя слушаю, – сказала я, стараясь не выказать обуревавших меня мрачных мыслей.       – Джен, я понимаю, что многое изменилось с тех пор, как мы расстались, – Марк говорил тихо, но голос его звучал уверенно и спокойно. – Но все же перемены – в том числе и в нас с тобой – не настолько глобальны, как тебе кажется. Мы были вместе восемь лет, любили друг друга и чувствовали себя счастливыми...       – Да, – подтвердила я. – А потом ты умер.       – Но на мои чувства к тебе разлука не повлияла! – продолжал Марк, лишь легким движением бровей показав, что слышал мою язвительную реплику. – Я уверен, что мы можем если не продолжить с того места, на котором остановились, то хотя бы начать с чистого листа. И мы снова будем счастливы! Поверь, я до сих пор тебя люблю.       – А я люблю Шерлока, – отрезала я, поднимаясь.       В ярко-синих глазах Марка светилась нескрываемая ирония.       – А он? – спросил мой воскресший муж. – Он тебя любит? Так же сильно, как ты его? И способен сделать тебя счастливой?       – Тебя это не касается! – вскипела я.       – Еще как касается! – он повысил голос и, когда я попыталась уйти, остановил меня, сжав мое запястье. – Единственное, что важно для твоего Шерлока – игры разума, решение логических загадок! Из него не выйдет хорошего мужа, который будет ухаживать за тобой, когда ты заболеешь, делать бутерброды к чаю или ездить вместе в круизы! С которым можно счастливо жить в пригороде с парой детишек... Он не создан для семейной жизни! Я не уверен, что он вообще мужчина в полном смысле этого слова...       Я резко вырвала руку у Марка и, размахнувшись как следует, влепила ему звонкую оплеуху.       – Ты не имеешь права так говорить о нем! – разъяренной кошкой прошипела я. – Он не раз спасал мне жизнь – в прямом и переносном смысле! Даже его выходка с псевдосмертью меня не оттолкнула! А знаешь почему? Потому что во всем остальном он ни разу мне не солгал! А ты... Черт тебя побери, Рейф! Теперь я не уверена, что вообще знала тебя!       – Я не лгал тебе в том, что касалось наших отношений, – попытался защищаться мой оживший супруг.       – Как выяснилось, в нашей жизни было так много лжи, что я уже не могу отделить ее от правды, – возразила я.       Меня практически тошнило от гнева, и видеть Марка, которого я в пылу ссоры назвала знакомым и родным именем, мне совершенно не хотелось.       – Я думаю, наш разговор окончен, – буркнула я и шагнула в сторону, чтобы обойти рослую фигуру Морстена.       Но он вдруг снова ринулся ко мне и схватил за плечи.       – Ты – моя жена! И я не позволю какому-то бесполому существу тебя отобрать! – и он, прижав меня к себе так, что я не могла пошевелить руками, впился в мои губы яростным поцелуем.       К счастью, когда злюсь, я гораздо активнее, чем в состоянии печали. Я не стала пытаться вырваться или пнуть Марка ногой (в конце концов, как солдат он был подготовлен гораздо лучше меня). Вместо этого, улучив момент, я от души цапнула его за нижнюю губу. Мой экс-покойный муж взвыл и отпрянул от меня, прижав ладонь ко рту. А когда он снова повернулся в мою сторону, ему в грудь смотрело дуло моего верного «глока».       – Не дури, Марк, – холодно попросила я. – Садись на свою таратайку и езжай отсюда. Твое начальство не будет в восторге от того, как ты себя ведешь. Такая демаскировка...       Он шумно перевел дыхание, потом вдруг запустил пальцы в свои длинные волосы и рассмеялся каким-то нервным смехом.       – Извини меня, я просто идиот, – Марк улыбнулся мне мальчишеской обезоруживающей улыбкой (улыбкой Рейфа!), словно приступа ярости и не было вовсе. – Я сорвался, Джен. Мне нет оправдания, но... Пожалуйста, прости. Уверяю тебя: это больше не повторится! Я отвезу тебя, как обещал.       – Я возьму такси... – возразила я.       Он снова усмехнулся – на сей раз печально.       – Джен, клянусь, что буду пай-мальчиком!       Я посмотрела на часы, потом на Марка. Сомнения терзали меня, но я решила пойти на уступку бывшему мужу. В конце концов, пострадал от нашей стычки только он...       – Я еду на Бейкер-стрит, – сказала я.       Марк понимающе кивнул.       Минут через десять я уже протягивала Марку его мотоциклетный шлем, стоя на крыльце дома 221Б по Бейкер-стрит.       – Пока, Джен, и хорошего тебе дня, – бросил он, заводя своего двухколесного коня. – И еще раз извини.       – И ты меня, – я криво усмехнулась, посмотрев на его нижнюю губу, украшенную багровым рубцом и уже начавшую опухать.       – Ничего, впредь буду умнее, – Марк весело подмигнул мне и нахлобучил шлем на свою светло-русую шевелюру. – А ты все-таки подумай насчет того, что я тебе сказал!       Мотор мотоцикла взревел, и Марк умчался: мгновение спустя он вырулил с немноголюдной Бейкер-стрит в тесноту типичной лондонской улицы. А я вошла в дом.       Еще в холле я услышала женский голос, доносящийся сверху, и остановилась, удивленная и заинтригованная.       – Боже мой, я пропала! – внезапно отчетливо произнесла незнакомка и жалобно заплакала.       «Клиентка? И Холмс общается с ней тет-а-тет?»       Из-за своей двери выглянула домовладелица, при виде меня радостно улыбнувшаяся.       – Джен, эта дама там уже два часа! – трагическим шепотом сообщила миссис Хадсон. – Она постоянно плачет и называет Шерлока «дорогой»!       – Я выясню, в чем дело, миссис Хадсон, – я успокаивающе улыбнулась встревоженной вдове и направилась наверх.       Но когда я нажала на ручку двери, то к удивлению своему обнаружила, что дверь заперта. Такое на моей памяти случилось впервые. Я, помедлив для приличия, постучала.       Дверь почти сразу приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулась голова Шерлока.       – О, привет, милая! – воодушевленно выпалил он. – Ты сегодня рано!       Я скрестила руки на груди и нахмурилась.       – Что случилось? – без обиняков спросила я, понизив голос.       Когда Холмс начинал себя вести, как паяц, это означало, что все идет плохо. И даже хуже, чем плохо.       Он шагнул на лестничную площадку и тут же закрыл за собой дверь.       – Извини, но я очень занят, Джен, – прошептал он. – Дело важное и срочное. И, боюсь, что с ним мне придется возиться в одиночку.       Я ушам не поверила. Шерлок вводил меня в курс дела, даже когда оно касалось национальной безопасности! Что же такого могло случиться, что он решил оградить меня от расследования?       – Это Майкрофт тебе опять свинью подложил?       Холмс покачал головой, и его лицо на миг сделалось усталым и невыразительным, словно силы были на исходе.       – Не сейчас, Джен, пожалуйста! – он сгреб меня в охапку, быстро поцеловал в губы и, выпустив из объятий, подтолкнул к лестнице. – Езжай в клинику, займись тем, что диктует тебе твой врачебный долг. Я приеду позже и все тебе объясню!       – Шерлок!       – Потом-потом! – мой чокнутый детектив ухитрился просочиться обратно в гостиную с такой скоростью, что я глазом моргнуть не успела.       «И что это сейчас было?» – спросила я себя, опешив настолько, что замерла на верхней ступеньке, не зная, что дальше делать.       Почти сразу я поняла, что следует все-таки поступить так, как сказал Шерлок: вернуться домой и помочь Аннабел в клинике. И не ломать голову над странным поведением Холмса – в конце концов, оно никогда не было нормальным. А со временем все прояснится...       И все-таки сразу в клинику я не вернулась. Сперва я зашла в булочную, расположенную через два дома, чтобы купить булочки с корицей, которые для нас всегда приобретала миссис Хадсон. А когда я, уже вполне довольная жизнью, выходила из булочной, меня ожидал сюрприз. Из-за двери дома 221Б вышла молодая женщина в белоснежном кашемировом пальто. Ее лицо, несмотря на сумрачную ноябрьскую погоду, было наполовину закрыто солнцезащитными очками, но даже то, что оставалось снаружи, позволяло сделать вывод, что дама молода и недурна собой. А по дорогой одежде (а пальто незнакомки было из разряда весьма недешевых, уж в таких вещах я хорошо разбираюсь) я поняла, что моего напарника навестила одна из представительниц высшего света.       «Что же такого секретного ты рассказала Шерлоку?» – подумала я, наблюдая за девушкой в белом пальто, пока она не вскинула руку, останавливая такси, и не укатила. Я, постаравшись проигнорировать неприятный осадок, оставшийся на душе от встречи с этим неземным созданием, последовала ее примеру – взяла такси.       «Тебе не о чем беспокоиться! – уговаривала я себя в автомобиле. – Шерлок видел массу красивых женщин, вспомни ту же Ирен Адлер! И ни одна его не зацепила... С чего ему вдруг бросаться на эту аристократическую куколку?»       Но, с другой стороны, Шерлок никогда не вел себя со мной так бесцеремонно. И уж точно не пытался отстранить от расследования...       Замученная своими переживаниями, я вылезла из такси и только тут заметила, что в расстройстве успела слопать половину булочек из бумажного пакета.       «Слава Богу, я никогда не страдала склонностью к набору лишнего веса...»       В задумчивости я извлекла еще одну булочку, поднесла ко рту, спохватившись, отругала себя и засунула ее обратно в пакет. В конце концов, выпечку я купила для того, чтобы попить чаю с Аннабел.       Но и этим моим планам не суждено было воплотиться в жизнь. С Белл я столкнулась в дверях – она как раз уходила. Причем сопровождал ее не кто иной, как инспектор Лестрейд, который, увидев меня, изрядно смутился.       – О, Джен, ты уже вернулась? – спросила Аннабел удивленно. – А я думала, тебя не будет до вечера, и решила пройтись. Инспектор любезно предложил составить мне компанию... Может, пойдешь с нами?       Я решительно замотала головой и буркнула:       – Нет, не хочу портить вам настроение.       – Джен, мы просто хотели пройтись по парку, ничего особенного, ты не помешаешь, – торопливо проговорил Лестрейд, словно боялся, что я подумаю невесть что.       – Грег, все хорошо! – успокоила я взволнованного инспектора. – У меня, действительно, нет настроения куда-то идти! Лучше я приготовлю чай и напою вас, когда вы вернетесь...       – Ловлю тебя на слове! – весело воскликнула Белл, наклоняясь, чтобы чмокнуть меня в щеку. – Мы придем через часок.       – Хорошо...       Я вошла в холл и, закрывая дверь, успела заметить, что Лестрейд все еще оборачивается через плечо, глядя мне вслед. Но Белл решительно увлекла его к воротам, и я улыбнулась. Для Грега же лучше, если он перестанет обо мне думать. С меня хватает разборок со своими ожившими трупами. Тем более, что на горизонте Шерлока неожиданно нарисовалась какая-то изысканная барышня... А это меня беспокоило гораздо сильнее, чем все прогулки Грегори и Аннабел вместе взятые.       Лестрейд и Белл вернулись не через час, а через два. Но поскольку я занялась своим блогом, и приступ вдохновения удерживал меня за ноутбуком достаточно долго, чай мы готовили все вместе. А потом пили его с потрясающими булочками с корицей – пусть даже их осталось немного из-за моих душевных терзаний. Грегори почему-то нервничал и постоянно косился на меня с виноватым и удрученным видом. Поэтому, когда он решил откланяться, я испытала истинное облегчение. А Белл, которая спустилась вниз, чтобы проводить Грега, входя в мою комнату, сочувственно произнесла:       – Вот уж кому вечер был не в радость...       – Белл, вам вовсе не обязательно было со мной нянчиться! – возразила я.       – Обязательно! – Аннабел хитро подмигнула мне. – Иначе как Лестрейд, не видя твоей печали из-за отсутствия Шерлока, поймет, что у него нет шансов тебя заполучить?       – Интриганка! – я расхохоталась, чувствуя, что в присутствии Белл у меня снова поднимается настроение.       – Разумеется! – сказала Белл. – Но, поверь, дорогая, если бы я не была уверена, что у меня есть шанс выбить из головы Грегори все мысли о тебе, я бы не стала и пытаться.       – А он есть? – поддразнила ее я.       – Сегодня он сказал, что я хорошо выгляжу, – моя подруга многозначительно подняла свои изящные золотистые брови. – И что такой красивой женщине грешно скучать дома вечерами...       – Что ж, это несомненный успех, – признала я. – Слава Богу, значит, в моей жизни станет одним треугольником меньше...       – А сколько их у тебя?       – Три.       Белл едва не поперхнулась остатками чая.       – А поподробнее? – откашлявшись, потребовала она.       – Первый и самый явный – я, Шерлок и Марк, – сказала я. – Второй, как я сегодня выяснила, состоит из нас с тобой и Грега. А третий составили я, Шерлок и таинственная незнакомка...       Аннабел устремила на меня долгий пристальный взгляд. А потом, поставив чашку на столик, пересела ко мне на диван и обняла меня за плечи.       – Можешь не рассказывать, если не хочется, – сказала она.       – Не хочется, – я вздохнула – И скорее всего, я себя просто накручиваю. А тут еще Марк со своими страстями, и с Шерлоком все так непросто... Надеюсь, все разрешится в ближайшее время, иначе я с ума сойду.       Но к моему великому сожалению, мои сомнения были обречены остаться неразрешенными. Потому что Шерлок не появился ни тем же вечером, как обещал, ни на другой день. А когда под вечер третьего дня я набрала его номер, мой коммуникатор сообщил, что «данный абонент отключен или находится вне действии зоны сети».       Я не знала, что и думать...