***
"Ура, уроки закончились! Можно идти до... Стойте. Нет. Практикант, точно. И как я могла забыть? Эх," — я вздохнула и поплелась на первый этаж в кабинет английского языка. Господи, как я устала на физ-ре. Хотя прошло немного уроков, я все равно устала. Но во всем есть свои плюсы. Мы играли в баскет, который я обожаю. Наше стадо, которое именует себя женским коллективом нашего класса, играть совершенно не умеет. И поэтому мне пришлось отдуваться одной. Мы, как всегда, играли против мальчиков, и они, откровенно говоря, просто нас дрочили, пасуясь под кольцом, а наши куры в это время всем стадом бегали за тем, у кого мяч. Правда, мне удалось пару раз перехватить этот несчастный мячик и забросить-таки его в кольцо. Ладно, хватит. Думаю, вам не интересно то, как у нас проходят уроки физкультуры. Я спустилась на второй этаж, и мою голову посетила гениальная мысль — съебаться с наказания. Я устала и хочу есть, значит, можно, правда, потом попадет, но плевать. Я поскорее помчалась по лестнице, чтобы никто не заметил. И через секунду все услышали грохот. Боже, Гроттер, ты даже сбежать нормально не можешь, у тебя ноги из жопы растут. Хотя, я бы удивилась, если бы они росли из плеч, например. Ладно, не об этом. На шум прибежала вахтерша, баба Галя. Еще некоторое время я лежала неподвижно, а баба Галя с криками «Господи, помогите. Человек умирает» унеслась прочь. Я попыталась встать, но ногу пронзила острая боль. Посмотрев на поврежденную часть тела, я ужаснулась — вся коленка была в крови, которая потихоньку окрашивала джинсы в красный цвет. Вот повезло-то, разбила именно ту коленку, на которой джинсы были порваны. С горем пополам встав, я заковыляла в кабинет английского, потому что он был ближе всего. Громко постучав, я открыла дверь и вошла. Глеб Алексеевич что-то писал, но завидев меня подскочил со своего места. Я заползла в кабинет и оперлась руками об стол. Коленка продолжала болеть, а кровь идти, пачкая мои джинсы еще больше. — Боже, что случилось? — обеспокоено спросил практикант. — Будто вы не видите, — в обычной манере произнесла я. Боже, почему так больно-то? — Собирайся, Гроттер. Пойдем в медицинский кабинет. — Да я бы с радостью, но не могу. Больно. — Значит, я тебя понесу, — заявил англичанин и сразу же схватил меня на руки, я даже сказать ничего не успела. Для приличия пыталась вырываться, но потом прекратила свои попытки. Он быстро отнес меня на второй этаж, где располагался медицинский кабинет и без стука открыл дверь. Медсестра, Александра Владимировна, подскочила с места и указала на кушетку. Глеб посадил меня и отошел. — И что случилось? — спросила медсестра, рассматривая мое колено. — Ну, я спускалась по лестнице и упала, — ответила я. М-да, только я могу упасть с лестницы и разбить коленку. — Ну что же ты, аккуратнее надо быть, — сказала она, копаясь в шкафчике. Вытащив все, что нужно, она села рядом на кушетку. — Снимай штаны. — Что? — не поняла я. Что-что? Штаны снимать? Зачем? — Штаны, говорю, снимай, рану обработать надо, — улыбнулась медсестра. — Эм, но тут же... — я перевела взгляд на Глеба Алексеевича. Тот, заметив мой взгляд, отвернулся. Лучше бы вообще вышел. Я расстегнула молнию и потихоньку стянула джинсы. Боже, как больно. Пока медсестра обрабатывала рану, я материла ее всеми словами, которые только могут быть. Потому что коленка сначала болела, а теперь ее начало щипать. Ненавижу все это. Закончив обрабатывать, медсестра затянула коленку бинтом. И наконец я натянула свои испачканные кровью джинсы. Да уж, отлично. Рваные кровавые джинсы и из дырки видно перебинтованную коленку. Зашибись. Поблагодарив медсестру, я встала с кушетки и направилась к выходу. Было больно, но идти же надо. В коридоре меня поджидал англичанин, до этого все-таки вышедший из кабинета. — Сегодня занятий не будет, — сказал он. Пф, да я и не собиралась идти на них. — Ну это понятно. Ладно, до свидания, Глеб Алексеевич, — сказала я и направилась к лестнице. — Таня, стой, — окликнул он, я повернулась. — У меня уроки закончились, давай я отвезу тебя домой. — Буду благодарна, — идти домой мне сейчас хотелось меньше всего. Нет, домой я хотела, а вот идти, ну, в смысле пешком, хотелось не очень: коленка и все такое. Глеб Алексеевич отправился на улицу к машине, и я поспешила за ним. Он, как истинный джентльмен, открыл мне дверь, и, когда я села, он примостился рядом на водительском кресле. Завел мотор, и мы поехали. От школы до моего дома на машине было, приблизительно, минут пять. Стоп. Мы же живем с ним в одном доме, да что там в доме, в одном подъезде. А я уже и забыла. Всю дорогу я мельком поглядывала на Глеба, но так, чтобы он не видел. Какие же у него прекрасные темные волосы. Боже, я превращаюсь в Зализину. Вскоре мы подъехали к дому. Глеб припарковался около подъезда и выскочил из машины, чтобы открыть мне дверь. — На каком этаже живешь? — вдруг спросил он. — Что? На четвертом, а что? — Тебе больно идти? — я кивнула. — Значит, я тебя понесу. Что? Опять? Ему не надоело меня таскать? Что ж, ну ладно, если хочется, путь таскает, я не против. Я вылезла из машины и сразу же оказалась на руках у практиканта. Подул ветер, а я была лишь в толстовке, поэтому я сильнее прижалась к Глебу. Представляю, что мне будет от мамы, если кто-нибудь из знакомых меня увидит. Практикант занес меня в подъезд и остановился перед лифтом. Он не работал. Что ж, тащи меня меня на четвертый этаж. И он потащил. Причем, быстро доставил меня к месту назначения. Около моей двери он поставил меня на пол. — Спасибо, — я улыбнулась и уставилась в пол. — Да ладно. Пока, Гроттер. — До свидания, — тихо произнесла я и зашла домой.Часть 6
4 апреля 2015 г. в 12:46
Утро. Опять. Это всего лишь третий день учебы, а мне уже надоело. Я медленно села на кровати и еще некоторое время была неподвижна. Видимо, ждала, когда мозг наконец загрузится.
Поднявшись с кровати, я потянулась и пошла в ванну. Убрав спутанные волосы с лица, я умылась холодной водой. Закончив приводить себя в порядок, вышла из ванной. В животе заурчало. Надо бы пойти поесть.
На кухне пахло блинчиками. Мама сидела за столом и раскладывала блинчики на тарелке. Я уселась рядом, не забыв включить чайник. На соседнем стуле спал Алан. Я дотронулась до котенка кончиками пальцев. Рыжий комочек мотнул головой и открыл глаза, сладко зевая. Чайник закипел. Я сделала себе чай и взяла один блинчик.
— Мама, почему ты не на работе? — спросила я, жуя блин.
— У меня сегодня выходной, милая, — мама положила последний блин на тарелку и, улыбнувшись, подняла на меня глаза.
Вот и поговорили. Решив, что одного блина мне хватит, я быстро допила чай и пошла одеваться.
В комнате, сев на стул, который располагался около окна, я подумала, что же мне надеть. За окном бушевал ветер, и были видны лужи, которые оставил вчерашний дождь. Дурацкая погода. Я решила надеть джинсы с дыркой на коленке и черную рубашку с длинным рукавом. Одевшись, я посмотрела на себя в зеркало. Надеюсь, что сегодня нет биологии, а то Ирина Анатольевна вставит мне по первое число за мой внешний вид. Схватив толстовку с изображением перевернутого дома, я вышла из комнаты.
Потрогав вансы, я расстроилась — еще не высохли. Эх, они были моими любимыми. Я полезла в шкаф за другой парой вансов. Да, их у меня много. Я вытащила леопардовые и надела их и, крикнув маме, что я пошла, вышла из дома.
Погода была еще хуже, чем я предполагала. Дул сильный пронизывающий ветер, срывая листья с деревьев. Зря я надела толстовку, надо было куртку надевать, но уже поздно. Я отправилась в школу. Ветер дул в лицо с бешеной силой, заставляя мои и без того запутанные волосы запутываться еще сильнее. Я люблю ветер, но не когда он дует в лицо.
Наконец, я дошла до школы. Еще никогда я так не радовалась, когда приходила сюда. Толкнув железную дверь, мне в лицо дунул теплый воздух. Как же я замерзла.
В коридоре было подозрительно тихо. Я огляделась по сторонам. Вокруг не было никого. Странно, обычно тут такой галдеж, что мыслей собственных не слышно. Я достала телефон из кармана и посмотрела на время. Было 08:10. Твою мать. Я опоздала. А, ну теперь понятно, почему в коридоре никого нет. Какой у нас первый урок? Я достала дневник и посмотрела расписание. Твою мать. Первым уроком английский. Твою мать.
Я поспешила в кабинет, благо, он располагался на первом этаже. Постучав в дверь, я вошла, и на меня уставились двадцать две пары глаз, не считая учителя.
— Извините, — я опустила глаза в пол. — Можно сесть на место?
Не решаясь поднять на него глаза, я поспешила сесть на место, но...
— Стоять. Я, кажется, тебя еще не посадил, — голос практиканта прозвучал достаточно жестко.
Я остановилась, все еще не решаясь поднять на него глаза.
— Почему ты опоздала? — спросил он. Я наконец-таки подняла на него свои глаза. И правда, почему? Не знаю.
— Не знаю, - я опять опустила глаза в пол. Боже, сейчас начнется. Будет отчитывать меня как маленькую девочку, хотя сам ненамного старше меня.
— Садись на место.
Что? Я не ослышалась? Странный Вы, Глеб Алексеевич, очень странный. Другой на вашем месте давно бы на меня наорал, да еще и из-за внешнего вида сказала бы что-нибудь. Я пошла на место. Выгрузив учебники на парту, я решила было поспать, но меня окликнули.
— Гроттер, не хотите ответить домашнее задание?
Я подняла на практиканта глаза. Просто горю желанием ответить. Почему ему приспичило спрашивать меня? У нас что, дебилов в классе мало?
— Воздержусь, — хмуро ответила я.
— Два, Гроттер. Можешь дальше спать.
— О, это так мило с вашей стороны, Вы разрешили мне поспать, — язвительно буркнула я и опустила голову на учебник. Англичанин принялся что-то рассказывать, а я благополучно уснула.
Проснулась я оттого, что кто-то дотронулся до моего плеча. Я открыла глаза и уже хотела ударить этого незваного гостя, но этим гостем оказался Валялкин.
— Привет, солнышко. Ты идешь? — он улыбнулся и протянул мне руку. Воу. Солнышко? Лол, что? Я не ослышалась? Мы же встречаемся, точно.
— Привет, — я улыбнулась в ответ и встала. Собрав, вещи в сумку, я взяла Ваню за руку. И в это время на нас взглянула царица всея истеричек — Зализина Елизавета... Петровна. Ладно, шучу, я не знаю ее отчества. Ее глаза расширились от удивления, и она, видимо, уже была готова накинуться на меня с кулаками, но, к ее великому сожалению, мы уже вышли из кабинета.
— Проводить тебе до дома сегодня? — спросил Ваня, приобнимая меня за талию.
— К сожалению, не получится, — я остановилась и посмотрела ему в глаза.
— Почему? — он обнял меня второй рукой и прижал к себе.
— Я отрабатываю наказание после уроков, — я уткнулась в плечо Вани. Парень медленно провел по мой щеке тыльной стороной ладони. Я, повинуясь какому-то странному порыву, потянулась к его губам. Но Иван оказался проворнее и прижал меня к стене, впиваясь в губы поцелуем.
— Кхе...Кхе, — кто-то сзади нас кашлянул. Я оторвалась от губ Валялкина, и заглянула ему через плечо, чтобы увидеть кто это. Лучше бы не смотрела. Это был наш завуч — Ирина Анатольевна. Ой все, сейчас мне прилетит и за поцелуй, и за форму. Видимо, неприятности меня обожают.
— Что здесь происходит? — хмуро спросила Ирина Анатольевна. Боже, как будто сама не видит. Детский сад, ей богу.
— Эм...Ну мы.. — я бы съязвила, но боюсь, что огребу. Она не директор — нянчиться не станет.
— Марш в кабинет! Оба, — рявкнула она. Мы не заставили себя ждать, и я, схватив Валялкина за руку, попыталась поспешно скрыться с глаз завуча. Но, конечно, моя жопа — магнит для неприятностей. Не успели мы скрыться из виду, как меня окликнули:
— Гроттер, подойди сюда живо!
Я, отцепившись от руки Ваньки, медленно подошла к женщине.
— Гроттер, сколько раз тебе объяснять, у нас в школе есть строгая форма. Почему ты позволяешь себе приходить в чем попало? Почему другие ученики не позволяют себе таких вольностей? Дырявые джинсы, совсем стыд потеряла. Еще раз так оденешься, отправлю домой переодеваться, — ну вот, началось. Боже, почему во всех смертных грехах винят именно меня? Что я им всем сделала? Да большая половина школы ходит в джинсах, на которых количество дырок зашкаливает, в юбках, которые юбками назвать сложно. А крайней остаюсь я.
— Но вся школа... — только начала я, но меня прервали.
— Молчать! Я надеюсь, ты меня поняла, и больше так одеваться не будешь, — никогда не дает договорить. Гарпия.
Я кивнула головой и поспешила отделаться от надоедливой биологички. Я направилась в спортзал, не замечая никого на своем пути, так меня разозлила биологичка. Вдруг я со всего размаху впечаталась в чью-то спину. Дура, нужно же смотреть все-таки, куда прешь. Проблемы точно обожают мой бедный зад. Я буркнула «извините» и поспешила дальше, но меня опять окликнули.
— Гроттер, куда ты так спешишь, что не смотришь на дорогу? — услышала я до боли знакомый голос. Я повернула голову и, твою мать, это был практикант. Решив не задерживаться, я двинулась дальше, а Глеб Алексеевич потерял ко мне всякий интерес.
Наконец-то, я дошла до спортзала, и в это время прозвенел звонок. Я пулей переоделась в черные шорты и футболку с мерчем Bring Me The Horizon. И поскакала в зал. Класс уже построился, и я, не проронив ни слова, быстро вклинилась в строй между Гробкой и Веркой Попугаевой.
— Что мы сегодня делаем? — шепотом спросила я у Аньки.
— Баскетбол, - одними губами ответила она.
— Отлично. Держитесь, пацаны, я вас сделаю, — усмехнулась я, и класс побежал на разминку.