Nothing Personal

      Как же мне надоело делать этот дурацкий английский! Когда эти номера уже кончатся-то? Я посмотрела на листик, на котором были написаны номера заданий, и вздохнула с облегчением. Аллилуйя! Остался один номер. Да он легкий.       Из колонок доносилась музыка. Он разрешил ее оставить, только сказал сделать чуть-чуть потише. Я, подпевая слова песни, принялась за последний номер.       Сделав это маленькое упражнение, я перевела взгляд на Глеба. Он копался в своем телефоне. На его лице застыла какая-то непонятная улыбка, и я, глядя на него, тоже невольно улыбнулась. И как на зло, в этот момент Бейбарсов оторвался от телефона и взглянул на меня.       — Уже закончила? — приподнял одну бровь Глеб. Я молча кивнула.       Бейбарсов поднялся со своего места и подошел ко мне. И тут мою шею опалило горячее дыхание. Блять! Что за человек, а? Почему нельзя встать рядом и проверять работу? Нет, нужно дышать мне в шею. Черт. Мурашки, черт бы их побрал, вновь забегали табунами по спине. А он все дышит и дышит. Хватит насиловать мою шею своим дыханием!       Нужно как-то встать со стула. Но теперь можно и не вставать: Бейбарсов сам отстранился. Ну слава Богу! Или нет? Гроттер, ты идиотка. Секунду назад тебе хотелось, чтобы он отошел, а сейчас хочешь, чтобы он вернулся обратно.       Я повернулась в сторону Глеба, чтобы посмотреть, что он делает. Практикант сел на кровать и закрыл лицо руками. Что это с ним?       — Глеб Алексеевич, с вами все в порядке? — спросила я.       Он не ответил. Да что с ним?       Я поднялась со стула и подошла к Глебу, садясь рядом. И что дальше? Он продолжал сидеть, закрыв лицо руками. Набравшись смелости, я погладила его по плечу. Ноль внимания.       — Глеб Алексеевич...       Он убрал руки от лица и взглянул на меня. Повинуясь какому-то странному порыву, я коснулась кончиками пальцев его щеки. Но тут же отдернула руку. Совсем сбрендила девка. Боже мой, что я творю?       Надо пойти проветриться. Пойду-ка на балкон. Я встала с кровати, но меня дернули за руку обратно.       — Стой, я...       И замолчал. Я непонимающе уставилась на практиканта. Что он? Странный какой-то.       — Глеб Алексеевич, посидите здесь, я сейчас вернусь.       — Таня, я, пожалуй, пойду, — он поднялся с кровати. Я ничего не ответила и молча поплелась за ним в коридор.       — До свидания, — я облокотилась о стену. Он кивнул и вышел.       Я медленно сползла по стенке на пол и закрыла руками лицо. Что со мной такое? Влюбилась.       Нужно пойти развеяться. Я схватила телефон и набрала номер Гробки.       — Слушаю.       — Ань, пошли гулять.       — Ой, Таньк, я занята. Я тут с Гломом гуляю.       — Ладно, пока. Звони вечером, поговорить нужно.       Мда-а. Сходила развеялась. Отлично. Стойте... Можно же позвонить Егору и Коле. Набрав номер Егора, я поднесла телефон к уху.       — Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети, — проговорил механический женский голос.       Твою мать! Расстроившись, я поплелась в комнату. Плюхнувшись на кровать, закрыла глаза и пропела строчку из песни, которая играла из колонок. Все меня бросили, никому я не нужна. Захотелось разреветься. Разреветься от чувства одиночества, накатившего прямо сейчас. Но слез не было.       Зазвонил телефон, перебивая песней Tidal Waves песню Fairly Local, играющую из колонок. Кому это я понадобилась? Протянув руку, взяла телефон и посмотрела на экран. Звонил Коля.       — Слушаю, - ответила я.       — Танька, го гулять? — я услышала голос Егора.       — Пойдемте, — я невольно улыбнулась. — Егор, а ты чего с Колиного телефона звонишь?       — А мой разбился немножко. В ремонте сейчас.       — Понятно. Встречаемся через десять минут у меня во дворе.       — Ок.       Я вскочила с кровати и открыла шкаф. Вытащив из него джинсы и серую кофту с надписью Of Mice & Men, я облачилась в выбранные вещи. Выключив компьютер, я вышла из комнаты.       На этот раз я решила надеть куртку, чтобы не замерзнуть. Вытащив из шкафа черную кожаную куртку, я вышла из квартиры.       Думаю, будет лучше, если я проедусь на лифте, а то вдруг коленка разболится. Я подошла к лифту. Обломись, Гроттер, он же не работает. Что ж, придется по лестнице. Я аккуратно спустилась на одну ступеньку вниз. Боже, Гроттер, перестань страдать фигней, спускайся нормально.       Быстренько преодолев лестничный пролет, я остановилась посреди лестничной площадки, потому что коленку пронзила резкая боль. Черт! Надо было спускаться медленнее. Потихоньку боль стала утихать, и как только она прошла, я пошла дальше, но намного медленнее.       Наконец-таки спустившись на первый этаж, я вышла из подъезда. На лавочке меня уже ждали Егор и Коля. Я помахала им рукой и заковыляла к лавочке.       — Ну что? Куда пойдем? — осведомился Коля, поправляя свою кепку.       — Пойдемте в парк, — предложила я, присаживаясь на лавочку. Коленка начинала потихоньку болеть.       — Пойдемте, — согласился Егор. Ну блин, только села.       С недовольной миной я поднялась с лавочки и поспешила за парнями, которые, взявшись за руки, уже ушли на приличное расстояние. Подул ветерок. Опять. Хорошо, что он не такой холодный. А то когда я шла в школу, ветер был просто ледяной.       На небе сгущались тучи. Нда-а... Отличное время для гулянки. Ветер начал усиливаться, срывая желтые листики с деревьев. У зеленых листьев еще хватало сил держаться на ветке, но скоро наступит и их время. Я застегнула куртку и остановилась, а Егор и Коля пошли дальше. Они бы, наверно, и ушли без меня, если бы Коля не повернулся.       — Ты чего встала? — обратился ко мне Егор. Я лишь молча показала пальцем вперед. Парни повернулись, и их взору предстала неподражаемая Елизавета Зализина — королева всех истеричек на планете.       Сейчас главное - не попасться ей на глаза, а то опять начнется нытье. Я хотела пойти по другой улице, но не успела сказать об этом, потому что наша «королева драмы» нас заметила и сейчас направлялась в нашу сторону. Ох, сейчас начнется.       — Ах, вот ты где, Гроттерша, Ванечке моему жизнь попортила, а теперь на этих двоих переключилась, змеюка, — выпалила Зализина.       — Ой, да это же наша драма куин*, — натянуто улыбнулась я. — Лизонька, иди-ка ты отсюда, а то еще слюной своей ядовитой нас закапаешь.       Егор прыснул, а Зализина выпучила глаза.       — Да как ты смеешь так со мной разговаривать? — ее голос приобретал истерические нотки. — Ты — ничтожество. И что только Ванечка в тебе нашел. Ни кожи, ни рожи.       Меня ее слова ничуть не задели.       — Ну, значит, все-таки есть и кожа и рожа, раз Ванечка меня выбрал. А вот на счет тебя не уверена.       Боже, надо было видеть ее реакцию в этот момент. Ее глаза еще больше увеличились в размере, и, вообще, она стала похожа на бешеного мопса. Егор и Коля громко угарали в сторонке.       — Ах ты. Да ты... ты...ты...       — Кто я? - усмехнувшись, подняла бровь я.       — ТЫ...ТЫ...       — Дамы, — за моей спиной послышался голос, прервавший гневную тираду Лизон. Я повернулась и увидела Виктора. Вовремя.       — Уважаемая Елизавета, думаю, вы не будете против, если я заберу эту противную Гроттершу? — улыбнулся Виктор и потянул меня за руку. Егор и Коля поспешили за нами. А Лизон-Зализон направилась в противоположную сторону.       Весело погуляли, лол. Виктор продолжал меня куда-то тащить, а парни тащились за нами. Вот, наконец, Вик меня отпустил и я увидела, что нахожусь перед собственным домом. Подул ветер, я поежилась и опустилась на лавочку. Парни опустились рядом.       — Ваша Зализина всегда такая? — нарушая тишину, спросил Виктор.       — Да! — ответили мы хором.       На меня упала капля, и я быстренько вытерла ее рукой. Дождь начинается, опять. Надоел. С каждой секундой капель становилось все больше, и буквально через минуту полил дождь.       — Давайте по домам, — спросила я, пытаясь закутаться в куртку. Парни кивнули, и я, встав с лавочки, сиганула в подъезд. *Drama queen(драма куин) - истеричка.