Мерзопакостный будильник звенел с такой настойчивостью, как будто бы хотел оглушить меня своим противным звуком. Я поднялась с кровати с мыслями расфигачить это скопление вселенского зла, но потом я вспомнила, что будильник у меня в телефоне. Портить дорогой сердцу аппарат мне не хотелось.
Потянувшись, я встала с кровати. За окном сияло утреннее солнышко, а небо было чистое-чистое. Напоминанием о вчерашнем дожде могли служить только многочисленные лужи.
Я отправилась в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Освежив кожу прохладной водой, я принялась расчесывать свои рыжие локоны. Закончив приводить себя в порядок, я отправилась на кухню в поисках чего-нибудь съедобного.
Съедобного я ничего не обнаружила, но на холодильнике висела записка:
«Доченька, приготовь себе что-нибудь покушать. Буду поздно. Целую-обнимаю. Мама.»
Ясненько. Поставив чайник, я сварганила себе бутерброд и уселась на стул. Посмотрела на календарь, висевший на стене, и чуть не уронила бутерброд. Сегодня понедельник. Да, понедельник, но не в этом суть. Сегодня шестое сентября. Сегодня день рождения у Коли.
Черт! Черт! Черт! Совсем забыла про него. Боже, у меня даже подарка нет. Что делать-то? Ладно, Гроттер, не паникуй. Ты что-нибудь придумаешь. Успокоив себя тем, что у меня еще целая куча времени до вечера, и я что-нибудь придумаю, поставила кружку в раковину и пошла одеваться.
Что же мне надеть? Я присела на краешек кровати и задумалась. На улице грязно и сыро, юбку я не надену. Встав с кровати, выудила из шкафа светлые зауженные джинсы и голубую джинсовую рубашку. Плевала я на вашу школьную форму. Прежде чем надеть штаны, обработала и перебинтовала коленку. Процедура не из приятных скажу я вам. Покончив с коленкой, надела штаны и рубашку. Подойдя к зеркалу, я схватилась за расческу, придумывая, что бы заплести. Недолго думая, решила заплести обычный высокий хвост.
Сколько у нас там времени? Может, накраситься успею. Я нажала кнопочку на телефоне, и экран ожил, предъявляя моему взору время. Семь двадцать. Да у меня еще полно времени. Я откопала в косметичке подводку и принялась аккуратно рисовать стрелку. Сейчас лажану, все испорчу и распсихуюсь. Я в этом уверена. А нет. Стрелка получилась весьма аккуратной. Проделав эту процедуру на другом глазу, я удивилась: стрелки получились одинакового размера. Молодец, Гроттер. Хочешь, когда можешь... Ой. Можешь, когда хочешь.
Сегодня у Коленьки день рождения, поэтому все можно. Я взяла бордовую матовую помаду и нанесла ее на губы. Закончив, оценивающе посмотрела на себя в зеркало. Отлично. Только вот эта царапина на полщеки. Хотя, с царапиной это смотрится довольно неплохо. Взяв телефон и портфель, я вышла в коридор.
Вансы мне было жаль купать в грязи и лужах. Dr Martens'ы, настало ваше время. Вытащив из шкафа белые ботинки, я втиснула в них свои ноги и завязала шнурки. Из этого же шкафа вытащила джинсовую куртку.
Надев очки в круглой оправе, я вышла в подъезд и заперла квартиру. В это время по лестнице спускался... Как вы думаете, кто? Правильно, Глеб Алексеевич Бейбарсов. Я поймала не себе его слегка офигевший взгляд и, не проронив ни слова, спустилась по лестнице.
На улице светило солнышко и пели птички. Красота. Но идти пешком мне хотелось не очень. Но что поделаешь? Ничего, поэтому, поправив рюкзак, я поспешила в школу. Не успела отойти от подъезда на метр, тут же услышала знакомый баритон.
— Гроттер, тебя подвезти? — поинтересовался Бейбарсов. Я остановилась. Меня совершенно не радовала перспектива идти в школу пешком, но это как-то дико - ехать в школу с учителем. Ну ладно, с практикантом, пусть и таким красивым. Что подумают одноклассники, да и учителя? Хотя с каких это пор меня заботит чужое мнение?
Только через минуту я поняла, что стою тут, как дура, и от меня требуют ответа. Ну ладно, проедемся в школу на машинке. Моим ответом послужило то, что я направилась с машине Глеба. Как ни странно, но на парковке стояло еще три точно таких же «Лексуса», но я каким-то мистическим образом нашла нужную мне машину. Расположилась на переднем сидении и пристегнула ремень безопасности.
Дико захотелось послушать песню Reincarnate группы Motionless In White. Но по «счастливому» стечению обстоятельств наушников в кармане не обнаружилось. У меня было много наушников. Но, только когда они нужны, их нет, а когда они мне не нужны, их можно найти даже в трусах. Я заметно погрустнела или, можно сказать, чет приуныла.
Бейбасов, заметив мою приунылость, вытащил из бардачка черные наушники и протянул их мне. Я подняла на него глаза, которые немножко увеличились в размере, хотя этого не видно — я же в очках. Тихо прошептав «спасибо», я взяла наушники и включила нужную песню, закрывая глаза от блаженства. Да я чертов наркоман!
Пробуждением от моего музыкально-наркоманского анабиоза стал тычок в плечо, сообщавший, что мы уже на месте. Поблагодарив практиканта и вернув ему наушник, я вылезла из машины и поплелась в школу.
На крыльце сидела Гробыня и что-то бурно обсуждала с Дусей Пупсиковой, слегка пухловатой девчонкой, которая являлась нашей одноклассницей и первой сплетницей школы, вместе со своей подругой Веркой Попугаевой. Заметив меня, Анька отправила Дуську восвояси и подошла ко мне.
— Что обсуждали? — спросила я, заходя в школу.
— Днюху Кольки. Сегодня у меня собирается весь наш класс, будем праздновать. Ты с нами?
Я посмотрела на нее как на идиотку. У моего лучшего друга день рождения, а я, пожалуй, посижу дома. Где ваша логика, мадам Склепофф?
— Нет, Ань, извини, я не приду. Дел много.
Гробыня остановилась как вкопанная. Слегка ошарашенная моим ответом. Да куда там слегка. Она было в полном ахуе. Я, понаблюдав за ее реакцией, засмеялась.
— Ах ты обманщица, — она слегка ударила меня по плечу, а затем, коварно улыбнувшись, спросила: — Ты приехала с Глебом Алексеевичем. Вы мутите?
— Да, мутим воду на озере. Нет. Он просто подвез меня до школы. У меня тут проблемка, Гроб. Что подарить Коле? — я перевела разговор в другое русло. Сейчас не очень хотелось говорить о Глебе.
— Гроттер, я так и знала, что ты забудешь. Но Гробыня же хорошая девочка, и поэтому я купила два подарка.
— Гробка, я тебя люблю, — я обняла Анну за шею. И мы двинулись дальше по коридору.
Зайдя в кабинет, мы увидели такую картину: на доске висел большой плакат «Коля Лотков, с днем рождения!», и по классу было развешано много шаров. Очевидно, Егор постарался. Молодец.
Я села за свою парту и вытащила учебник по русскому языку. В класс вошел Коля, и одноклассники дружно закричали: «Коля, с днем рождения!». Я аж подскочила на стуле от неожиданности, но потом присоединилась к остальным.
Позвенел звонок, и в класс вошла Марина Игоревна. Все мигом затихли.
***
В пять мы встречаемся у Гробыни. До пяти было еще полно времени, но я решила пойти к Аньке сейчас. Она была не против, и мы пошли к ней домой. Ну как пошли... За нами приехал ее водитель.
Примерно минут через пятнадцать мы подъехали к ее дому. Выпроводив нас из машины, Антон, водитель Аньки, уехал. Морозова потащила меня в дом.
— Эй, Склеп, полегче, — произнесла я. - Ну или смотри, куда тащишь меня. Я чуть не врезалась в колонну. И зачем только они вам?
— Заткнись, Гротти.
Я закатила глаза. С этим человеком по-нормальному нельзя.
Девушка затащила меня на второй этаж и, впихнув в комнату, закрыла дверь. Я, приземлившись на кровать, потерла коленку, которую пронзила острая боль. Гробыня, махнув светлыми волосами, присела рядом со мной.
Я огляделась вокруг. Склепова опять сделала ремонт у себя в комнате. Опять.
— Ань, какой по счету ремонт за этот месяц ты сделала? — обратилась я к подруге. Девушка отложила в сторону пилочку, которая каким-то магическим образом появилась у нее в руках, и посмотрела на меня своими раскосыми глазами.
— Первый. Месяц только начался, — девушка вальяжно развалилась на кровати. — У нас еще четыре часа до вечеринки, чем займемся?
— Ну не зна-аю, — протянула я, откинувшись на подушку. И тут мне в голову пришел очень странный вопрос. — Ань, почему Склепова?
— А почему Гробыня тебя не волнует? — сощурила глаза девушка. Я помахала головой. - Пока моя мать не встретила папашу, она носила фамилию Склепова. Ну я и подумала: почему бы не выдумать себе какое-нибудь странное имечко. Вот и решила называть себя Аня Скелепова, но это как-то не звучит. Поэтому придумала Гробыню. Так, для полноты образа. А вообще, мне нравится фамилия Гломов.
***
Без двадцати пять. Прибывают первые одноклассники. Кое-кто притащил с собой парочку бутылок вискаря и еще какой-то бодяги. Я в этом особо-то не разбираюсь. Какая разница, что пить? Все равно все в говно.
Я сидела на скамейке перед домом и смотрела, как народ, неся с собой всякие рюкзаки и пакеты, исчезает в дверном проеме. Морозова, переодевшись по случаю в черное короткое платье, встречала гостей у входа, не забывая наигранно улыбаться каждому парню. Склепова такая Склепова.
Из дома уже слышалась музыка. Какая-то попсятина. Меня передернуло. Терпеть не могу такую музыку. Если они собрались тусить здесь под Егора Крида, то я ухожу. Я встала с лавочки и зашла в дом. За ноутбуком, к которому были подключены всевозможные приборчики и колонки, сидел Шурасик. Высокий и худой мальчик, который носит очки, а еще он самый умный в нашем классе. На первый взгляд он выглядит как второсортный ботан, но на самом деле нормальный пацан. Я подошла к Шурочке и отдала ему флэшку, попросив включить песни с нее.
Из колонок заиграла Higt and Low группы Palisades, и я, довольная результатом, подошла к стойке, которая кишела всевозможными бутылками со спиртным. Внезапно на мою талию легли чьи-то руки. Я уже хотела треснуть наглецу по самое не хочу, но этим наглецом оказался Ванька. Валялкин коснулся губами моей щеки. А я, развернувшись к нему, обняла его за шею. Отстранившись от блондина, я взяла первую попавшуюся бутылку и направилась к Шурасику. По моей просьбе парень включил Дьюса, а точнее I Came To Rarty — самую ахуенную песню на планете. Как только заиграла песня, я улыбнулась и отхлебнула из бутылки. Горло обожгло алкоголем. Дрянь редкостная, но пить можно. Скривившись, поплелась на улицу: покурить.
Устроившись на лавочке, я вытащила сигарету и прикурила. Сделав первую затяжку, выпустила порцию дыма. Люблю сигаретный дым. Люблю смотреть как он, словно художник, вырисовывает странные картины в воздухе. Затянувшись еще раз, я сделала глоток из бутылки. Отвратное пойло, но я продолжаю хлебать эту гадость. Сделав еще несколько затяжек и запив их коньяком, я выкинула тлеющую сигарету на землю и вошла обратно в дом.
Внутри царил хаос. Некоторые уже изрядно нажравшиеся одноклассники вытанцовывали на столе, кто-то сидел на диване, попивая коньяк, а кто-то без движения валялся на полу в обнимку с бутылкой. Про именинника, видимо, уже все забыли.
Я пробиралась через пошатывающиеся тела, отпивая из бутылки, которая опустела уже наполовину. Кое-как добравшись до дивана, я, пошатываясь, уселась на него. В воздухе витал запах алкоголя и сигаретного дыма. Нашарив глазами Ваньку, поползла к нему. Парень сидел на стуле и о чем-то беседовал с Дуськой Пупсиковой. Я, дотащившись до парня, уселась к нему на колени, не забывая про свою бутылочку. Легонько, почти невесомо, коснулась губами шеи блондина. Ванька вздрогнул. Я, хитро улыбнувшись, чмокнула его в подбородок, а затем в нос. Валялкин улыбнулся и прижал меня к себе.
Черт, он прижал меня так, что я уткнулась ему в плечо. Так же не удобно пить. Я слезла с колен парня и, сделав глоток, потащила его на второй этаж, захватив с собой еще бутылку какой-то дряни. Поднявшись по лестнице, я втолкнула парня в комнату Гробки. Он не устояв на ногах упал на кровать. Швырнув бутылку рядом с ним, подошла и уселась на него сверху. Руки парня опустились мне на талию, и, допив содержимое бутылки, склонилась к его губам. Я дышала ему в губы, пока не собираясь продолжать, но он резко подался вперед и накрыл мои губы своими, вышибая из меня остатки рассудка. От него пахло алкоголем и дымом, смешанным с какой-то туалетной водой. Я выпустила бутылку, которую продолжала держать, и та с характерным звуком разбилась об пол. Разбилась так же, как и мой разум.
Я отстранилась от Валялкина и легла рядом. Как же мне будет херово завтра. Моя рука потянулась за второй бутылкой, но меня остановил Ванька, прижав меня в кровати. Я обняла его и уткнулась в шею. Не понимала, чего хотела сейчас. То ли бросить все и ломануться к Глебу или остаться тут с Ванькой. Сейчас мой мозг был не способен на длительную обработку информации, поэтому я откинулась на кровать. Ванька слез с меня и лег рядом, прижимая меня к себе. Я хотела потянуться к бутылке, но не смогла. Меня резко вырубило.
