***
Но выспаться мне не дал будильник, который зазвонил ровно в шесть тридцать. Мысленно обозвав его паскудой, я встала с кровати, а затем плюхнулась обратно. Можно ведь лечь спать обратно. Отличная идея, так и сделала. Второй раз я проснулась уже по собственному желанию в двенадцать часов. Потянувшись, я села на кровати и все еще сонным взглядом обвела комнату. На столе лежала записка. Я поднялась с кровати и поплелась к столу. «Еда в холодильнике. Буду поздно. Мама». Как всегда. Надеюсь соседи не обидятся, если я немного послушаю музыку. Оживив компьютер нажатием кнопки, я нашла нужную папку и включила первую попавшуюся песню. Из колонок заиграла бодренькая песня, и я, пританцовывая, направилась на кухню, надевая на себя длинную футболку, которую успела захватить в комнате. Разогрев суп, я задумалась, чем же мне заниматься весь день. В голову ничего не шло. Можно было бы проваляться весь день на диване, смотря телевизор, но нет. Весь день сидеть в интернете — это глупо. Приглашать кого-то тоже не особо хотелось. Как выяснилось дома делать совершенно нечего. Ладно, по ходу дела придумаю, чем заняться. Я поставила тарелку в раковину и пошла в комнату, но в дверь постучали. Кто бы это мог быть? Я распахнула дверь, не додумавшись посмотреть в глазок, и впала в ступор. На пороге стоял Бейбарсов собственной персоной. Проследив за его удивленным взглядом, я спряталась за дверь, потому что кто, блин, открывает дверь в трусах? Мне стало плевать на трусы. Меня волновал один вопрос. На кой черт он приперся? — Зачем Вы пришли? — вспорола тишину. — Почему тебя не было на занятиях? — беспечно спросил он, облокачиваясь об дверной косяк. — Надо было, значит, — огрызнулась я. — А вот почему Вы не в школе? — Мои занятия уже закончились. И не уходи от ответа, — Глеб уставился на меня своими глазами-омутами. За то, что я сейчас сделаю, я буду проклинать себя очень долго, но я - это я. Не дав ему ответа на вопрос, я схватила его за футболку и втащила в квартиру, запирая за ним дверь. Оправдывала я свои действия тем, что некрасиво — человека на пороге держать. — Может, уже ответишь? — непробиваемый баран. Его что, совершенно не волнует то, что его только что втащили в квартиру, и перед ним стоит девка в одних трусах? — Болею я, — угрюмо буркнула я, натягивая футболку ниже. Ну, запустила я его и дальше что? Бейбарсов стоял, облокотившись о дверь, и во все глаза разглядывал меня. У него что бабы нет? Было неприятно ощущать на себе изучающий взгляд Бейбарсова, и я пошла за штанами, но не в комнату, а в зал. Но зачем, ведь их там нет? Брюнет пошел за мной. Я идиотка, зачем я его вообще запустила? Остановилась посреди комнаты, хватаясь за голову. Точно идиотка, поперлась за штанами, которые лежат в комнате, в шкафу, в зал. Развернувшись, я чуть не напоролась на Бейбарсова. Он стоял практически впритык. И тут в голову что-то ударило, и я коснулась его руки. Хьюстон, ответьте, Хьюстон, у нас проблемы, у Гроттер едет крыша. Проигнорировав здравый смысл, взяла его за руку, переплетая пальцы. И чего я этим добиваюсь? Глеб коснулся моей щеки костяшками пальцев. И по спине пошли мурашки. Я сглотнула, заглядывая ему в глаза, в глаза-омуты. Сейчас мне было спокойно, я чувствовала себя защищенной. Сейчас я поняла, что хочу простоять вот так целую вечность. Дыхание участилось, когда он коснулся губами моей щеки, вызывая новые табуны мурашек по телу. Неожиданно для самой себя я прижалась к нему наивно, по-детски. Он был на полторы головы выше, поэтому я стояла, уткнувшись носом в его грудь. Хотелось расплакаться. Сейчас я поняла, что никому не нужна. Ни маме, которая вечно в работе, ни папе, у которого другая жена и другой ребенок, ни Гробке, которая даже не позвонила мне. Соберись, Гроттер, ты сильная, ты справишься. Только не плачь. Я не плакала, а лишь сильнее прижалась к Глебу, а он в свою очередь гладил меня по волосам. Долго мы так простояли, а может, и нет. Казалось, что время бежит с ужасной скоростью. Я отстранилась от него. Глеб взял мое лицо в ладони. Он улыбался, улыбался так по-доброму, так искренне. Сейчас сделаю то, что хотела сделать давно. Я приподнялась на цыпочках и, опаляя кожу дыханием, коснулась его губ своими. Руки Бейбарсова опустились на талию, нежно сжимая, будто боясь разбить. С Ваней было не так. Ваня... Я поступаю сейчас как настоящая сволочь. Как можно встречаться с одним, но растворяться в объятьях другого? Но с Глебом было так хорошо, спокойно. Как ни странно, но я не чувствовала угрызений совести. Любила ли я его? Нет. Зачем начала отношения? Не знаю. Но сейчас я знаю точно, что нам нужно расстаться. Оторвалась от губ Бейбарсова, потому что заканчивался воздух. Он сел на диван, и я устроилась рядом, положив свою голову ему на колени. Начала раскалываться голова, и по коже пробегал мороз. Глеб перебирал мои волосы. А я, устроившись поудобнее, закрыла глаза и уснула.***
Проснулась я уже в своей комнате, укутанная одеялом. Глеб сидел рядом, уткнувшись в свой телефон. В горле першило. Ну еб твою мать! Заболела. Я закашлялась, привлекая к себе внимание. Бейбарсов оторвался от телефона и взглянул на меня. — Ты не мог бы сделать мне чаю? — хриплым голосом произнесла я. — Без проблем, малышка, — он чмокнул меня в макушку и вышел из комнаты. Странно, казалось, что я знаю его всю жизнь. И от этого становилось как-то легче. Только вот интересно, что скажет мама, когда придет и увидит здесь Глеба?