Ты не можешь бояться, Ты не можешь бежать. Ведь всё повторится. Опять и опять. Фрей. Редактор.
*Тик-так* — Расширение газов происходит сложно, потому что могут изменяться и давление газа, и объем. Поэтому обычно сохраняют постоянным... *Тик-так* — Поскольку температура по Кельвину является мерой кинетической энергии газа... *Тик-так* — Мистер Винчестер, вы меня вообще слушаете? — парень не сразу осознал, что после монотонной скучной лекции по термодинамике миссис Мюллер — чопорной женщины преклонного возраста — вопрос обращался именно к нему. Интересно, ей вообще наплевать, что в этой чертовой аудитории не спали в данный момент только мухи, назойливо жужжащие на ухо? Однако парень предпочел промолчать, дабы не нарываться на очередную встречу с Сингером и лишь коротко кивнул, возобновляя усыпляющее бубнение старой преподавательницы. Дин, удовлетворившись восстановившимся спокойствием, вновь уставился в окно. Прозрачную поверхность густо покрывали большие капельки дождя, медленно сползающие вниз неровными водяными дорожками. И без того хмурое небо местами покрывали черные пугающие тучи, низко проплывающие над высотками города. Ветер безжалостно приклонял к земле стволы стройных деревьев и поторапливал зазевавшихся прохожих, сражающихся с ним за обладание несчастным зонтиком. Все краски природы будто вмиг померкли перед усталым взором сломленного человека, оставляя лишь грязно-серые тона типичных будней, гнобивших и без того настрадавшуюся душу. Будто бы спустя целую вечность, наконец-то раздалась спасительная трель звонка, и Винчестер, моментально вылетев из помещения, направился в библиотеку. Он должен поговорить с Касом, иначе просто сойдет с ума. За время затянувшегося молчания, парень не раз ругал себя последними словами за свою нерешительность, из-за которой потерял Каса во второй раз. Но по мере приближения парня к заветным дверям, весь его пыл и уверенность постепенно улетучивались, уступая место стеснению и нерешительности. Поднявшись на третий этаж и остановившись у дубовой двери, Дин глубоко вздохнул и сделал шаг навстречу неизвестному будущему. Заглянув внутрь, Винчестер огляделся и моментально заметил темные растрепанные волосы, как всегда кричащие о необходимости свидания с расческой. Так захотелось притянуть к себе это голубоглазое чудо, несмотря на все недомолвки и ссоры, впиться страстным поцелуем, зарываясь рукой в эти мягкие шелковистые пряди, вдохнуть любимый запах свежести, защитить от всего мира и передать всю свою любовь, что через край плескалась сейчас в Дине, испытывая на прочность и без того полную чашу терпения. В библиотеке было привычно тихо и спокойно, что как нельзя лучше располагало к необходимой беседе по душам. Дин уже шагнуть в сторону затаившегося Кастиэля, как из-за книжных полок вынырнул Кроули, довольно улыбающийся и направляющийся прямиком к Новаку. Аккуратно положив несколько библиотечных изданий каких то старых книг на журнальный столик, Маклауд в непозволительной близости плюхнулся на кресло рядом с Кастиэлем. В груди больно кольнуло острой игрой внезапно нахлынувшее чувство ревности, мучительно пронзая самое сердце. Ведь Кас принадлежал только ему. Только он мог так близко находиться к Кастиэлю, чувствовать тепло его тела, закидывать руку на спинку дивана и нежно приобнимать Кастиэля сзади… Стоп. Что? Что этот мелкий гаденыш творит? Тем временем, не замечающие присутствия третьего участника сцены, парни мирно болтали о найденной литературе, так заботливо откопанной на бесконечных полках Кроули. Кастиэль слегка дернулся, когда почувствовал чужое прикосновение, но отстраняться не стал. Это и стало последней каплей для озверевшего Винчестера, который как можно тише подобрался к парочке и громко хмыкнул прямо у них над головами. Новак испуганно обернулся и встретился с яркой зеленью, полоснувшей его нескрываемым гневом. Парень инстинктивно сжался в комочек, предоставляя ведение линии фронта довольно ухмыляющемуся Кроули. — А теперь скажите мне, пожалуйста, ЧТО ЭТО ЗА ХРЕНЬ, ПРЕСВЯТЫЕ ЕЖИКИ!? — сотрясая пыльные стены библиотеки, раздался крик Дина, яростно переводящего взгляд с одного на другого. — Что именно ты хочешь знать, Динни? Неужели ты не видишь, что ты НАМ мешаешь? — спокойно ответил Маклауд, лишь акцентируя свое внимание на слове НАМ. — Ах, это я мешаю?! Мешаю, значит? Возмущению не было никакого предела. Винчестера просто разрывало изнутри, затапливало с головой воспаленное мучительными днями самоанализа и переоценки ситуации сознание волной раздражения и какой-то поистине детской обиды. Дин крепко ухватился за запястье Кастиэля, оставляя на бледной коже яркие красные пятна цепкой хваткой, и потащил несопротивляющегося парня в сторону выхода. Они стремительно шагали по пустым учебным коридорам, вернее один из них летел вперед, а второму ничего не оставалось, как безвольной тряпочкой поспевать за ним. В голове Винчестера не было ни одной разумной идеи, что он творит сейчас и что будет делать дальше. Плевать. К черту все! Он слишком много думал и вот к чему это привело. Пусть поступки будут идти от самого сердца. Так будет лучше. Настежь распахивая входную дверь и устремляясь во двор, на свежий воздух, ребята пришли к той самой скамейке — место их первого поцелуя. — Что ты делаешь, Дин? — наконец спросил Кастиэль, нарушая повисшее молчание, но оставляя руку в захвате теплой ладони. После долгой разлуки, он отчаянно нуждался хотя бы в самом мизерном тактильном контакте с возлюбленным, но чертова гордость, ущемленная эгоистичным поступком Дина, наступала на горло и настойчиво не давала потушить сгорающие мосты. Из раза в раз, когда Винчестер отчаянно пытался все исправить и извиниться, сердце, обливаясь кровью, гулко ухало в район живота, но идти так просто на попятную не хотелось, да и уже было слишком поздно. Так поздно, что он и сам не знал, как им выбраться из этой трясины. Мимолетно заглянув в насыщенную зелень любимых глаз, Кастиэль вздрогнул, не увидев там ничего кроме гнева и... обиды? — Да, Кас, я знаю, что я осел! Я поступил с тобой как последняя свинья. И я искренне об этом сожалею, — все то, что накопилось за это время, извергалось наружу, обрушиваясь на Новака. Будто плотину прорвало, — Все эти гребаные дни я постоянно думал, как можно все исправить. Ведь без тебя я просто начинал сходить с ума! Мне нужен ты, Кастиэль! Я люблю тебя! Но неужели я для тебя так мало значу, что после первой же ссоры, ты начал заигрывать с этим похотливым самовлюбленным коротышкой? — Дин, нет! Это совсем не то, что ты думаешь! — А что же я интересно думаю? — Между мной и Кроули ничего нет...— наконец подняв голову и взглянув прямо в глаза Дину, произнес Новак, — не было, нет, и никогда не будет. — Тогда почему?! — Дин даже не замечал, что их разговор начинал переходить на повышенные тона, но это его сейчас волновало в самую последнюю очередь. — Да потому что я люблю тебя, придурок! Я места себе не находил с того момента, когда потрясение спало. А Кроули? Он просто поддержал меня в трудную минуту... Вот и все. Но ты сам не хотел признавать нас парой! Как думаешь, каково мне было?! Испугался роли всеобщего девианта*, побоялся стать для всех пустышкой с ярлычком “педика”, ловелас Дин Винчестер? — Я был просто к этому не готов! Однако теперь я понял, что это такой пустяк, из-за которого наша ссора просто бессмысленна, черт тебя побери, Кас! — Я тебе не верю... — Не веришь, значит? — в зеленых омутах мгновенно загорелся озорной огонек, и парень, рывком притянув к себе ошалелого Кастиэля, впился в его губы жадным поцелуем. Как же ему не хватало этих мягких прикосновений и волшебного аромата мяты и фруктов, исходящих от его возлюбленного. Словно изголодавшийся путник после тяжелого путешествия, он набросился на эти желанные губы, как можно ближе притягивая к себе тело брюнета. Секунды растягивались в минуты, продлевая райское наслаждение, но когда в легких начал заканчиваться воздух, с вырвавшимся разочарованным вздохом они были вынуждены прервать эту сладостную пытку. Дин коварно улыбнулся Кастиэлю, а затем, резко отпрянув от него, завопил на всю территорию университета, абсолютно не заботясь о том, что в учебное время везде царила тишина и спокойствие, которую острым клинком внезапно разрезал радостный крик: — Я ДИН ВИНЧЕСТЕР, И В ГОРЕ И В РАДОСТИ, ОБЯЗУЮСЬ ЛЮБИТЬ ЕДИНСТВЕННОГО И НЕПОВТОРИМОГО ГОЛУБОГЛАЗОГО АНГЕЛА, СПУСТИВШЕГОСЯ КО МНЕ С НЕБЕС — КАСТИЭЛЯ НОВАКА! — Господи, Дин! Заткнись, лекции же в самом разгаре! — испуганно зашипел на него Кас. Однако отрицать факт разливавшейся по телу неожиданной волны тепла он не стал, а лишь смущенно улыбнулся. — В этом вся и фишка, детка, — задорно проронил довольный собой Винчестер, вовлекая парня в очередной головокружительный поцелуй.***
— И жили они долго и счастливо, как в чертовой сказке про прекрасную принцессу, — смущенно произнесла Джо, с нескрываемым любопытством разглядывая счастливую парочку. — Джо! Джо! — одновременно бросили возмущенные Дин и Кас и сразу засмеялись, заставляя друзей улыбнуться в ответ. — Как же хорошо, что вы помирились, — радостно защебетала Анна. — Я рад, что вы простили меня, ребята, и пытаетесь принять нас такими, какие мы есть, — медленно, словно все еще опасаясь последствий, проговорил Винчестер, а затем посмотрел на возлюбленного, в который раз за этот день отмечая, что с каждым мгновением становится все более счастливым. Впервые за долгое время в голове не роились бешеным ураганом мысли, а на сердце было удивительно тепло и спокойно. — Ай, хрен с тобой, Мистер-я-не-буду-стесняться-и-заору-о-любви-к-парню-на-весь-универ, — бросила Джо, наконец улыбнувшись, — Ты хоть понимаешь, что тебя слышали абсолютно все! Теперь ведь каждая вторая собака в этой дыре обсуждает внезапную смену ориентации сердцееда и ловеласа Винчестера! — Мне плевать. Теперь меня это совсем не волнует. Главное, что Кас снова рядом со мной,— с нескрываемой нежностью сказал Дин и поцеловал Каса в щеку, от чего тот смущенно заулыбался. — Эй-эй, парни! Не увлекайтесь! Мы еще не слишком влились в ваши...игры... — Прости-прости, Джо, — засмеялся зеленоглазый, в чьих глазах нельзя было не заметить нескончаемую радость.***
Прошло несколько недель с момента поистине волшебного разрешения наболевшей проблемы. Будни текли своей неизменной чередой, увлекая за собой в неизвестное, скрытое от людских глаз, будущее. До отказа наполненные нежностью и любовью счастливые дни незаметно проходили один за другим, оставляя в памяти только светлые радостные воспоминания. Даже нудные лекции не казались такими уж плохими. В общем, жизнь постепенно налаживалась. Но как бы нам того не хотелось, вредная по своей изначальной природе судьба просто обязана сыграть с человеком злую шутку, разбивая его скоротечное счастье на мелкие осколки, наслаждаясь его душевными муками и страданиями. И тем она и опасна для счастливых, что приходит абсолютно неожиданно, без приглашения врываясь в жизнь кардинальными изменениями. И никто заведомо не знает, что уготовила для нас судьба... Утреннее настроение было превосходное. Насладившись свежей выпечкой под любимые ритмы рок-исполнителей в городском кафетерии, Дин шагал по пустому коридору университета, благополучно прогуливая пару по английскому. Парень, не жалующий вредную миссис Бригнс, приоритетом для себя незамедлительно поставил цель составить компанию скучающему в библиотеке Кастиэлю, ожидающему своей лекции по французскому. Убедив себя, что это вполне весомый аргумент не ходить на лекцию, парень рванул в убежище Новака. Однако когда он заглянул внутрь, то с удивлением не обнаружил там знакомой растрепанной макушки, вечно маячившей между стеллажами с книгами. Разочарованный вздох вырвался из груди, но Дин решил продолжить поиски Новака. Осмотрев коридоры, окутанные непробиваемой тишиной, заглянув во двор, несмотря на холодную погоду и моросящий дождик, обойдя университет по периметру и не отыскав Кастиэля, парень вымотался и не на шутку разозлился. “Где же он пропадает?! “ К своему удивлению Дин обнаружил, что за всеми своими играми в Шерлока Холмса, он вновь изрядно проголодался, поэтому Винчестер направился в столовую с целью непременно перехватить пару-тройку пирогов, раз уж там никого не должно было быть. Однако его ждал сюрприз. За одним из столиков в самом дальнем углу, сидел Кастиэль и беззаботно болтал с Кроули. Что? Кроули? Какого черта здесь происходит? Чувство голода само собой отошло на второй план, оставляя место лишь негодованию и обиде с весомой толикой ревности. Стремительно подлетев к парням, Дин натянуто улыбнулся и, не церемонясь, плюхнулся между ними. — Кастиэ-э-эль! Привет, любимый, — акцентируя внимание на последнем слове, протянул Винчестер, яростно впиваясь взглядом в Маклауда, — А что вы тут делаете? — Дин? — немного испуганно проронил Новак, опуская свои прекрасные синие глаза, — Ничего, Кроули рассказывает мне, как он удачно противостоял нападкам миссис Мюллер. Ты не поверишь, он... — Да-да-да, мне это о-очень интересно. Я думал, ты будешь в библиотеке, поэтому пошел искать, когда не обнаружил тебя на месте. — Прости. Я хотел предупредить, но Кроули сказал, что ты не рассердишься, если я ничего не скажу, ведь ты должен быть на английском... — Кроули сказал? — в груди что-то больно кольнуло прямо в сердце, но Дин старался оставаться невозмутимым, — Ты же знаешь меня куда лучше этого низкорослого самовлюбленного придурка, — не стесняясь присутствия этого самого “придурка” у себя за спиной, раздраженно выплюнул Дин. — Прости, Дин. И несмотря на купленные впоследствии пироги, щенячьи взгляды, переполненные чувством вины, настроение было испорчено. Окончательно и бесповоротно. Однако какие бы приступы истерики не закатывал Дин, захваченный пожирающей его изнутри ревностью, он из раза в раз наблюдал возле Новака этого назойливого коротышку. Причем, что бы ни говорил Кастиэль о том, какой он хороший и интересный собеседник, Дин прекрасно видел все платонические взгляды, мимолетные прикосновения, неловкие фразы в сторону его возлюбленного. Но при каждом разговоре с Новаком на эту тему, тот настойчиво твердил про светлую дружбу и обоюдный интерес к разговорам. Какой же он наивный. Очередной скучный серый день. Широко зевая, Дин поднялся со стула сразу со звонком и незамедлительно побрел к двери. Хватит с него Эйнштейна на сегодня. Закинув сумку через плечо, парень медленно шагал по однотипным рекреациям, постепенно заполняющимся студентами. Ругнув очередного громозеку, неуклюже толкающего всех подряд в радиусе метра от себя, Дин направился в сторону выхода, во внутренний дворик. После душных кабинетов ему было просто необходимо вдохнуть свежий воздух, не пропитанный негативными эмоциями учеников. По мере приближения к своей цели, народу становилось все меньше, что не могло не радовать Дина. Однако завернув за угол, Винчестер стремительно налетел на группку студентов, с энтузиазмом обсуждающих ответы на прошедшую контрольную. Мгновение спустя, он признал в ребятах Джека и Роба — одноклассников, мило беседующих с Кастиэлем и Кроули. Новак уставился на него своими большими синими глазищами, которые в этот момент выражали полное удивление. “Будто бы никогда прежде не виделись, блин”— недовольно буркнул Дин. Раздраженность мигом сменилась острым чувством ревности, адским пламенем разгоревшимся внутри, когда Кроули, оскалившись, рукой скользнул по пояснице Новака и легко приобнял его, притягивая к себе. Дину даже могло показаться, что наглец бросил в его сторону некий победоносный взгляд. Такого унижения он не потерпит. Пусть Кастиэль потом говорит что угодно, но он наваляет этому коротышке по пятое число. С яростным рыком Дин бросился на Маклауда, словно дикий хищник, заприметивший свою жертву. От неожиданного удара по лицу, Кроули пошатнулся и впечатался спиной в стену, у которой его настиг очередной удар в область скулы. Дин с наслаждением продолжал избивать бедолагу, выплескивая в этом порыве весь свой гнев и ненависть, накипевшие за прошедшие дни. Неизвестно, что бы стало с Кроули, если бы одноклассники, ставшие невольными свидетелями, не опомнились и не начали бы оттаскивать яростно вырывающегося Винчестера. Только когда Джек и Роб увели Маклауда в медпункт, Дин, оставшийся с Кастиэлем, начал успокаиваться. Убедившись, что агрессия улетучилась и парень готов к разговору, Новак хлопнул Дина по плечу, заставляя обратить на себя внимание: — Да что с тобой не так, Дин?! — Это с тобой что не так? Неужели ты не видишь, что он так и норовит затащить тебя в койку? При любом удобном случае! — Не неси бред, Винчестер! Кроули — хороший друг и собеседник. А если он не скрывает своей ориентации, в отличие от некоторых, то это уже твои трудности. А ты, как псих, набросился на него с кулаками! — То есть ты спокойно позволяешь ему себя лапать, видите ли потому, что он гей? — Я не позволяю ему себя лапать, Дин, — более спокойно ответил Кастиэль и смерил собеседника холодным взглядом, — умерь свою ревность, пожалуйста. Я имею право на круг общения с теми, с кем пожелаю. И ты мне в этом не указ. А если ты мне не веришь... — Кас! Очнись, — почти взмолился Дин, понимая, что переубедить этого барана будет ой как не просто, — Кроули — тот еще поддонок, он не самый лучший кандидат... — Хватит! Прекрати. Мне нравится с ним общаться и точка. И я буду это делать. Тебе же стоит держать свои кулаки при себе. А теперь, Дин, я пойду. Скоро начнется лекция. И Кастиэль, резко развернувшись, направился в глубины коридоров, не удостоив более Дина ни малейшим взглядом. Он вновь остался в одиночестве. Дин потер саднящие косточки кулаков, а затем со всей силой врезал и без того ноющей рукой по белоснежной стене, оставляя на ней яркую россыпь красных пятнышек. Лучше ощущать физическое неудобство, чем волну новоиспеченной душевной боли, в которой виноват только он. Ночь. Тишина. Дин сидел в своей комнате, погруженной в полумрак, и лишь маленькая настольная лампа пыталась добавить немного света в царство мрака, развернувшееся в обители Винчестера-младшего. Парень сидел за письменным столом, откинувшись на спинку офисного кресла, и неподвижно наблюдал за одной и той же точкой на потолке, видимой только ему. В голове была пугающая пустота, ни единой мысли, ни единой идеи. Ничего. Все тело болело, будто его несколько часов непрерывно били. Возможно, в этом была виновата неудобная поза, в которой просидел Дин неизвестное ему количество времени. Для него оно остановило свой непрерывный бег, обходя стороной. Он устало прикрыл зудевшие глаза и попытался заснуть. Как и ожидалось, сна не было ни в одном глазу. Он хотел было подняться со стула и выпить пару таблеток снотворного, как до его слуха долетел неосторожный шорох. За дверью его комнаты кто-то ходил, стараясь издавать как можно меньше шума. Дина обуял ужас, страх накатил липкой волной, ведь в доме он с вечера был один. Все двери и окна он запер сразу, самолично проверив все замки. Однако теперь, вслушиваясь в тишину, он отчетливо слышал шуршание одежды незнакомца и тихие, почти неразличимые шаги. Внезапно все смолкло. Широко распахнутыми глазами, Дин неотрывно смотрел на дверь своей комнаты, проклиная себя за то, что никогда до этого не запирал ее на замок. Да и не было в этом необходимости. Теперь же, таинственный пришелец мог войти в помещение в любой момент. И тут, в тишине, раздался поистине оглушающий скрежет. Кто-то старательно царапал ногтями дверную поверхность. Все тело окоченело от страха, не давая возможности двинуться с места, а из груди то и дело хотел вырваться громкий крик. Крик ужаса. Дин проснулся в своей постели от диких воплей. Он не сразу понял, что кричал сам. Пересохшее горло адски саднило, не давая продохнуть. На лбу выступила заметная испарина, небольшими капельками стекающая по скуле и падающая на подушку. Это был всего лишь сон. Очередной кошмар, каких он пережил не один десяток в детстве. Прислушавшись, Дин удовлетворенно наслаждался тишиной, царившей в пустом доме, нарушаемой лишь сопением самого Дина. Возможно ли, что именно Кастиэль сдерживал его кошмары всё последнее время? А теперь, когда его не было рядом, они вернулись. Вновь. Беспощадно лишая целительного сна.***
— Нам необходимо решить несколько классных вопросов, ребята, — разжевывая очередную конфетку, проговорил Габриэль на классном собрании, — я предлагаю куда-нибудь съездить. На идею тут же раздалось одобрительное улюлюканье, прокатившееся волной по аудитории. Они давно хотели куда-нибудь выбраться из этого пыльного городка все вместе, хоть ненадолго весело провести время. — Я принимаю это за согласие. Отлично, — Спейт громко хлопнул в ладоши и развернулся к своему столу, — тогда, если мы решили, перейдем к уроку. Сейчас я озвучу оценки, что вы получили за предыдущий тест. Порывшись у себя на столе и раздосадовано выдохнув, учитель повернулся к классу: — Вот только, кажется, я их оставил в учительской. Винчестер, сгоняй за листочками, раз ты ничего не делаешь. Хоть какая-то польза будет. Они на моем столе, найдешь. Стопку с единицами ты не пропустишь. Дин, вздрогнув от внезапного обращения, лениво поднялся из-за стола и вышел из класса. Глаза все еще слипались после бессонной ночи. А из головы не выходил странный кошмар, при одном воспоминании от которого сердце учащало свою работу, яростно отбивая дикие ритмы в грудной клетке. Как назло, сегодня в универе не появились ни Кастиэль, ни Кроули, что никак не тянуло на чудесное совпадение. Но искать парня, который не хотел, чтобы его нашли... Заглянув в учительскую и убедившись, что там никого нет, Дин смело прошел внутрь, направляясь прямо к обители Габриэля. Широкий дубовый стол, полностью заваленный всякими работами учеников вперемешку с небольшими кучками конфет и шоколадных плиток. Этот стол нельзя было перепутать ни с чьим. Немного покопавшись в содержимом, Дин все-таки отыскал нужные листочки. И действительно, оценки были тут не айс. Плевать. В глаза бросилась еще одна пачка бумаг, торчащих из-под большой плиты молочного шоколада. Дин аккуратно вытащил документы и с интересом начал их изучать, ведь в руках он держал не что иное, как личное дело Маклауда. Ничего особенного Дин так и не нашел в груде бесполезных бумажек, лишь одна запись действительно привлекла его внимание. В углу листа, мелким почерком, было что-то дописано к имени. Просмотрев документы до конца, Дин нашел такую же приписку в конце, но теперь ее уже можно было прочитать. По спине Винчестера пробежал мерзкий холодок, оставляя после себя волну мурашек. Руки нещадно затряслись, выпуская из рук лист, плавно спикировавший на пол. Он должен срочно найти Кастиэля. Тот находится в большой опасности. Не беспокоясь о реакции Габриэля, Дин пулей вылетел из кабинета, оставляя на полу сиротливо лежащий лист, на котором черным по белому было написано:“Фергюс (Роуди)** Маклауд”.
________________ *Девиант — индивид, отличающийся по своим характеристикам от основной массы ему подобных. **Кто не понял фишки, советую вновь перечитать историю детства.