— Я сожгу твою душу...

      Я резко открыла глаза, подскочив на диване. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что ничего страшного не происходит. Интересно, что я ожидала увидеть?       Окончательно проснувшись, я поняла, что у меня жутко болит голова, а в теле царит непонятная слабость. С чего бы? Два бокала шампанского не могли так подпортить мне жизнь. Вспомнив, как вчера миленько посидела на улице, я заключила, что все же заболела. Да, это все объясняет.       Я медленно встала с дивана, разминая затекшую от неудобной позы спину, и направилась в ванную. Умывшись ледяной водой, я почувствовала себя лучше и удивилась, что ни насморка, ни боли в горле у меня нет. Может, все еще обойдется?       Вновь зайдя в зал, я увидела остатки своего "праздничного" стола и тут же застыла, вспомнив Новый Год и то, что было прямо перед ним. По спине поползли противные мурашки, а осознание произошедшего вдруг навалилось на меня пуховым одеялом, мешая дышать. Я вспомнила это чертово зеркало и, якобы, синее пламя, охватившее кусок свитка...       Не медля, я кинулась в родительскую спальню, чувствуя, что сердце вот-вот вырвется из груди. Подбежав к злосчастному зеркалу, я резко затормозила и осторожно осмотрела этот кусок стекла, не дотрагиваясь до него и кончиком пальца. И где моя вчерашняя смелость, хотела бы я знать!       Следующие несколько минут я лицезрела свое испуганное лохматое отражение, а потом медленно протянула руку ко гладкой поверхности. Заключив, что из Зазеркалья на меня не выпрыгнуло нечто жуткое, волосатое и, скорее всего, кусачее, я дотронулась рукой до зеркала и... ничего не почувствовала, кроме прохлады от зеркальной поверхности. Зеркало, как зеркало. Моя рука никуда не провалилась и не исчезла, и даже спустя несколько минут из него на меня глядела лишь я сама, что просто не могло не радовать. Постучав ногтем по стеклу, чтобы окончательно удостовериться в том, что оно совершенно обычное, я удовлетворенно кивнула, а потом внутри что-то противно сжалось: если зеркало нормальное, значит, это я — ненормальная?! Как можно еще объяснить мои вчерашние галлюцинации? Стало страшно. Нет, нет, нет, я же не сумасшедшая! Ведь так?..       Я вновь посмотрела на свое отражение, заключив, что выгляжу весьма помято и испуганно. Единственное, что меня обрадовало, так это то, что глаза не горели безумием, как у некоторых помешанных, и не были пусты, как у остальных психопатов. Да, совершенно обычные, мои собственные глаза. Разве что какой-то лихорадочный блеск в них... Это от испуга. Точно. От испуга.       Я повесила зеркало обратно на стену и вдруг вспомнила о шкатулке, которая до этого напрочь вылетела из головы. Вспомнив, куда я дела ее вчера, подошла к шкафу и достала оттуда резную коробочку. Может, мне все это привиделось на нервной почве или просто приснилось, и на самом деле вчера я нашла шкатулку в шкафу? Хотелось бы верить, что все же приснилось. Достала ключ из кармана, открыла шкатулку и посмотрела на потемневшее от времени деревянное дно. И все-таки, откуда вообще взялась эта шкатулка? Откуда она у мамы? Я прочитала все ее дневники от корки до корки, но точно помню, что там нет ничего, даже смутно намекающее на эту чертову шкатулку, свиток и сраное зеркало! Так, стоп. Зеркало — всего лишь сон. А шкатулка... Может, один из дурацких подарков на свадьбу? Но раз мама хранила ключ в дневнике, это что-то важное и очень личное. Может, это какая-то тайна? Тогда объясняется отсутствие каких-либо напоминаний о шкатулке. Но что такого секретного может в старой шкатулке и таком же древнем свитке? О, кстати о свитке.       Я сходила в зал и взяла оставшийся кусок свитка, после чего вернулась в родительскую спальню. Покрутив плотную бумагу в руках, я тяжело вздохнула. Просто старая бумажка, на ней даже ничего не написано, если только... Я снова осмотрела свиток. Очень и очень старый свиток. Что, если это какой-то очень древний артефакт? Археологическая находка? Тогда он, наверное, стоит целое состояние. Эта версия тоже вполне проясняет ситуацию. Но почему тогда мама ничего не рассказала нам с папой? Хотя, возможно, папа все прекрасно знал. Но почему родители не продали свиток сразу? Хранили на тяжелые времена, как заначку?       Я схватилась за голову. Слишком много вопросов и бесполезных теорий. Я все равно вряд ли что-то узнаю. Родители мертвы, а кто еще расскажет мне обо всем? Снова стало больно, как и всегда, при мыслях о своей разрушенной семье. Впрочем, мне всегда больно: я постоянно о ней думаю.       Я поспешно вскочила с кровати, тяжело дыша. Нужно срочно отвлечься. Попить, что ли, чаю? Точно. Я с горечью усмехнулась. Чай — мой вечный спаситель, чтоб его... Вновь взглянула на свиток и быстро сунула его в шкатулку, заперев на ключ. Ключ — в карман, шкатулку — в шкаф. Можно идти вливать в себя чаёк. Я отправилась на кухню.       Неожиданно раздался грохот. Я застыла прямо в коридоре и внимательно прислушалась. В эту же секунду по ногам волной прошелся холод. Я поняла, что шум идет именно из кухни. Что за нафиг?..       Крадясь вдоль стены, я подошла к приоткрытой двери. Шум стих, но сквозняк продолжал просачиваться в коридор, пробираясь под тонкий свитер и обдувая ноги слабым, но до жути холодным ветерком. Неужели, кто-то влез в квартиру? Воры? Вот черт...       Я схватила первое, что попалось под руку — это оказался мой старый зонт, и шагнула внутрь. Окно было открыто настежь, морозный ветер трепал белые занавески, и я почувствовала, что еще чуть-чуть, и я начну клацать зубами от холода. На первый взгляд, здесь было пусто. Но кто-то же открыл окно, или я все же спятила?!       И тут снова послышался грохот. Он доносился... из-за стола? Вытянув перед собой зонтик, я медленно пошла к массивному широкому столу. К сожалению, того, что находилось за ним, было невозможно разглядеть, и теперь я просто проклинала этот долбаный дизайн. От страха сердце ушло пятки, продолжая гулко биться где-то внизу.       Я дошла до угла и остановилась, набираясь смелости. Это было глупо — на меня вполне могли напасть, учитывая, что я еще и зажмурилась. Но никто на меня не напал, я открыла глаза и, втянув воздуха в легкие, с выставленным вперед зонтом сделала шаг, полностью обогнув стол. Не успела я как следует приглядеться, как вновь послышался грохот и я, не понимая, что делаю, вдруг раскрыла зонт, спрятавшись за ним. Я почувствовала удар о купол своего импровизированного оружия, а потом раздался громкий противный вопль. Я широко распахнула глаза, поняв, что звук издал... не человек.       Сделав этот нехитрый вывод, я осторожно выглянула из-за зонта и обомлела. Из щели между холодильником и плитой, прямо на меня, не мигая, смотрели два огромных желтых глаза, тускло поблескивая в темноте. Я опустила зонт и аккуратно приблизилась к "взломщику". Тут же раздалось громкое шипение вперемешку с утробным рычанием. Я остановилась, и шипение тут же прекратилось. Снова шаг вперед — снова предупреждающее урчание. Я вновь остановилась и присела на корточки: зверь замолчал, настороженно вглядываясь в меня колдовскими желтыми глазищами. Без сомнения, это был кот.       Я медленно протянула руку к нему, тихо позвав: — Кис-кис-кис... — желтоглазый заурчал еще громче и злее, чем до этого. Я тяжело вздохнула: и за что мне такое счастье? Делать мне нечего — котов чужих по собственной кухне ловить! И как он вообще сюда попал?! Или это новый метод подбрасывания ненужных кошек в дома? — Иди сюда, киса...       Зверь снова зашипел, да так громко, что я аж удивилась: как в такой тушке помещается столько злобы, и как он умудрился не лопнуть от натуги? — Ладно, не хочешь по-хорошему — будет по-плохому... — злорадно прошептала я, дотягиваясь рукой до швабры, стоящей в углу. На кота мои махинации не произвели никакого впечатления. Но стоило мне занести швабру и попытаться вытурить хвостатого из щели, как он сам изящно вылетел оттуда и вдруг вспрыгнул на стол. От удивления я опустила швабру, к явному удовольствию кота. Зверь оказался просто огромным. Длинная шерсть, чернее, чем самая черная ночь, невероятно пушистый хвост, небольшие кисточки на ушах и уже знакомые сверкающие желтые глаза. Он продолжал неотрывно смотреть на меня так, что мне стало не по себе, но уже не шипел. Хвост был распушен, а шерсть на загривке стояла дыбом; мне казалось, что он кинется на меня, но котяра вдруг сел, обвив себя впечатляющим длинным хвостом и так же, не мигая, уставился на меня. Взгляд желтых глаз завораживал, зверюга смотрел по-кошачьи пронзительно, и я вдруг поняла, что не могу сдвинуться с места.       Не знаю, сколько это длилось, но я усилием воли заставила себя отвести взгляд от желтых глаз, и странный гипноз, наконец, перестал на меня действовать. Избавляясь от остатков наваждения, я тряхнула головой и, стараясь окончательно прийти в себя, начала убирать остатки осколки разбитой кружки, которую, видимо, столкнул этот странный пришелец. Кот наблюдал за мной с вежливым интересом, сидя совершенно неподвижно, что удивляло и даже настораживало. — Не желаешь помочь? — с нервным смешком спросила я, поражаясь собственному идиотизму. Кот чуть завел одно ухо назад, словно говоря: "Ты что, совсем больная?" Я фыркнула и продолжила убираться. Действительно, какой из него помощник?       Через пару минут я вновь оглянулась на кота: он продолжал сидеть в той же позе и смотреть на меня. До чего странный... И все же, откуда он здесь? Не мог же он сам открыть окно, которое открывается только изнутри?! А может, он вчера заскочил домой вместе со мной, а я, будучи в расстройстве чувств, ничего и не заметила? Забился, бедняга, в угол и просидел там всю ночь... Но тогда какого черта окно было открыто?!       Я схватилась за голову. Опять куча вопросов и ни одного нормального ответа! Хотя чего я парюсь? Это не мой кот. Выглядит ухоженным, явно чей-то... Выпущу его на улицу, пускай к хозяину идет. Кошки всегда находят дорогу домой.       Понимая, что зверюга не пойдет за моим "кис-кис-кис", а брать его на руки было чревато, я подошла к холодильнику и достала из него палку колбасы. Отрезала небольшой кусок и помахала им перед котом. Тот даже ухом не повел; его желтые глазища продолжали смотреть на меня с вежливым пофигизмом, что медленно выводило меня из себя. Предположив, что у кошака проблемы с обонянием(и, возможно, со зрением), я рискнула и сунула колбасу ему прямо под нос. Эффект был неожиданный. Нежданный гость зашипел так, словно я хотела его отравить. От испуга я отскочила в сторону и выронила лакомство из рук. Колбаса смачно шлепнулась об пол. Чертов кот!       Я, уперев руки в бока, уставилась на главного нарушителя моего сегодняшнего спокойствия. Кажется, его спокойствие не мог нарушить и ядерный взрыв. У него даже хвост не подрагивал! — Так, пошли со мной, тебе пора уходить! — максимально строго сказала я, помахав рукой в сторону двери. Хотя что тут говорить, если на него даже колбаса не подействовала... — Кыш, я сказала! — желтоглазый предупреждающе заурчал. — Брысь! — Я протянула к нему руку, и кот тут же вскочил, выгнулся дугой, а шерсть на загривке снова встала дыбом. Итак, спокойствие нарушено, осталось как-то направить зверюгу в правильном направлении, то есть к выходу. Хм... Может, его обратно в окно запульнуть, дорога, как-никак, короче? Хотя ладно, я же не садистка.       Я взяла зонт и попыталась... направить пришельца в нужную сторону, но кот изящно изогнулся, без труда спасаясь от варварского инструмента в моих руках. Но я не была готова так легко сдаться.       Следующие минут десять я безуспешно пыталась вытурить котяру из моей квартиры, однако тот мастерски уходил от атак, при этом, словно назло, даже кончиком хвоста не пересекая периметр поля боя, то есть многострадальной кухни. Вынуждена признать, меня впечатлили ловкость и грациозность этого черного засранца, а потому, спустя пару раундов, я, запыхавшись, плюхнулась на стул, отбросив в сторону потрепанный зонтик. Противник снова вспрыгнул на стол и сел недалеко от меня, словно я и не гонялась за ним, как помешанная с зонтом на перевес. При этом зверюга сохранял поистине королевскую осанку и даже некоторую... величавость. Египетский сфинкс мог бы только позавидовать. — Ну и что мне с тобой делать? — устало спросила я, уныло оглядев последствия неудачного забега. На полу валялись осколки разбитой вазы и, кажется, еще одной кружки, уничтоженных после того, как я случайно стащила скатерть со стола, будучи, как никогда, близко к поимке желтоглазого хулигана. С другой же стороны, ближе к плите, на полу лежала перевернутая кастрюля; рядом растекалась лужа, очевидно, чего-то съедобного — у меня, оказывается, была еда?! Я с досадой вздохнула: теперь придется убирать это все... Интересно, что было в кастрюле? То ли суп, то ли каша... Я вообще не помню, чтобы что-то готовила. Желание воевать окончательно пропало. — Ладно, — я взглянула на кота, неосознанно избегая смотреть ему в глаза, — пока оставайся у меня... Но учти, — кот слегка заинтересованно дернул кончиком хвоста, — мы еще не закончили...       В эту же минуту вдруг хлопнула входная дверь, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, а после раздался какой-то шаркающий звук и довольно громкие шаги. Кто это, черт возьми? Кого еще занесло сегодня в мою квартиру? Через секунду в проеме показалась светловолосая макушка и улыбка до ушей. А, понятно. Моя соседка Юлька Грачева решила заглянуть на огонек. — Лерчик! — с ходу воскликнула она, являя миру свою низенькую пухленькую фигурку, завернутую в халатик со слонами, — Ты сегодня такая... красивая! С Днем Рождения, Лерок! И с Новым Годом! Боже, у тебя сразу два праздника, вечно забываю, что... то есть, ладно, как здорово, что ты тут, я хотела зайти пораньше, но... — дальше я не слушала. Юлька тараторила так, что звенело в ушах, я даже не стала поправлять ее, хотя меня жутко раздражало, когда меня называли Лерой, Валерией или другими производными этого имени. Мое имя — Вэлери, и никак иначе. После стольких лет знакомства, она могла бы запомнить это. Я сама не поняла, как оказалась с каким-то цветастым свертком в руках, очевидно, всученным Юлей, но вдруг она замолчала. Я удивленно посмотрела на гостью и тут же поняла, в чем дело. Бедняга увидела погром на кухне и... — Это что, мой суп?! — так вот, что было в кастрюле. Какого фига он делал в моей квартире? — Да что тут произошло?! Кто-то залез к тебе в дом? Воры? Украли что-нибудь? Много ценностей пропало? Или тебе было плохо? С тобой все в порядке? Лерчик? Может, вызвать полицию? Или лучше скорую? Лер?.. — Меня зовут Вэлери. — с расстановкой произнесла я, пресекая болтовню Юльки, — Запомни уже это наконец! И мне не было плохо, не надо скорую и полицию! Ничего у меня не украли, кроме, может быть, моего спокойствия, и единственную службу, которою ты можешь вызвать — это службу по отлову бродячих животных! — Что?.. — от удивления открыв рот, спросила Юлька, и мне захотелось кого-нибудь пнуть. Только тут моя соседка заметила Лютого Противника Порядка На Кухне, и ее глаза, без того огромные и синие, стали размером с блюдца. — А это еще кто? — кот невозмутимо смотрел на нас обеих, сохраняя самый адекватный вид на этой жилплощади. — Юля, знакомься, — скучающе начала я, — это — Засранец, — кот презрительно шикнул, дернув хвостом, — Засранец — это моя соседка, Юля. — Постой, так это твой? — еще больше удивилась Грачева, хотя ее глаза приняли свое нормальное состояние. — Нет, не мой, Юль... — покачала головой я и рассказала обо всем, что произошло, разумеется, умолчав о моих галлюцинациях и том, что было до появления этого хвостатого зверюги. Под конец я все же спросила, — Так что тут делал твой суп?       Юлька возмутилась: — Ты что, не помнишь? Я говорила тебе, что у меня сломалась плита, и попросила пока готовить на твоей, и ты, между прочим, согласилась! — я вспомнила, как дня два назад рассеянно кивала головой на каждую сказанную Юлькой фразу, и мне стало совестно: надо хоть иногда слушать, что мне говорят... — А как ты вошла? У тебя что, есть ключи от моей квартиры? — недоверчиво спросила я, чуть склонив голову набок. Юлька уперла руки в бока и надулась так, что стала похожа на увеличенный воздушный шарик. Или на очень взъерошенного воинственного воробья. — Да! Я же спрашивала тебя: можно сделать дубликат твоих ключей, и ты сказала "да"! Ты совершенно меня не слушаешь! А потом еще и удивляешься, что... — Все, все, хватит! — я схватилась за голову, но не смогла сдержать улыбки: Юлька была немного раздражающей, но злиться на нее, особенно, когда она испытывает справедливое негодование и пытается что-то доказать, у меня никогда не получалось. Тем не менее... Нафига ей копия моих ключей? — Я поняла тебя, прекрати тараторить... Лучше скажи мне, — поспешила продолжить я, пока Юлька вновь не разразилась сокрушительной тирадой, — что мне делать с этим? — я качнула головой в сторону кота, растянувшегося на столе. Его внимательные желтые глаза хладнокровно следили за нами, не пропуская ни одного движения. — Хм... — Юлька на минуту задумалась, но скорее на показ, чем по-настоящему, потому что я тут же поняла, что она предложит, — Ну, ты вполне можешь оставить его у себя. — Нет, нет и еще раз нет. — твердо ответила я, в довесок покачав головой. — Есть другие идеи? — Можно расклеить объявления... — медленно проговорила Грачева, и ее глаза задорно заблестели, — А пока ты можешь оставить его у себя.       Я хотела возразить, но Юлька была неумолима. — Я все-все сделаю! Ты пока придумай текст объявления, а я щелкну котика и быстро сгоняю в зоомагазин: куплю ему лоток, корм, миску, что там еще нужно для такого очаровашки... — все, ее уже не остановить.       Продолжая что-то говорить, Юлька достала телефон и быстро сфотографировала лежащего котяру. Кажется, он даже не успел понять, что происходит, так же, как и я. Уже через секунду Грачева вдруг метнулась вглубь кухни, подхватила кастрюлю за пузатые бока и с поразительной скоростью исчезла в темноте коридора. Громко хлопнула дверь. Я оглянулась на кота. Мне кажется, или он ошарашен не меньше меня? — Держись, Засранец, — не обращая внимания на злобное урчание желтоглазого, пробормотала я и повертела в руках подаренный сверток. — это только начало...       Разодрав обертку, я вновь не сдержала улыбки: внутри был плюшевый слон почему-то коричневого цвета... Случайно нажав тому на пузико, услышала хриплое: "Я люблю тебя." Юлька, Юлька... — Идем, кошак, — отчего-то повеселев, позвала я, — будем рекламировать твою персону. — Зверь наконец-то соизволил подняться и мягкой походкой последовал за мной. Почему-то желание выпнуть его за дверь пропало окончательно. Правда, через минуту оно вновь появилось, стоило мне только вспомнить, что творится на кухне. — Чертов кот! — прошипела я не хуже упомянутого выше и вернулась на кухню, взяв в руки веник и совок. Но кот уже исчез где-то в зале. Позже я обнаружила его на диване, растянувшегося во всю длину. Кажется, его совершенно не волновало незнакомое место, я и все остальное, что беспокоит обычных котов, оказавшихся в непривычных условиях...