Dust Bones

Зейн. Малик выжидающе смотрит на меня, указывая взглядом на висящий на стене трансформатор. Он висит на стене, в ожидании, когда я его выключу. К сожалению для кудрявого, я вынуждена передвигаться. Взяв себя в руки, в ту же секунду поднимаю пистолет и навожу оружие на трансформатор. И звучит первый выстрел. Реакция не заставляет себя ждать. Каждый в этой комнате достаёт пистолет и начинает стрельбу. Из-за недостатка света выстрелы оказываются без прицела. Я слышу плач, жалобные вскрики от боли. Моё горло ужасно жжёт и желудок неприятно сжимается. Но внезапно рядом слышится звук плескающей жидкости. Это значит, что Стайлс вступил в бой со своим самодельным химическим оружием. Я сажусь на корточки и начинаю ползти исключительно на этот звук. Искать Гарри долго не приходится, и уже через минуту я чувствую его большие тёплые руки на своей талии. Мы проползаем за бархатные шторы. Мои лодыжки разрывает жгучая боль туфлей, на которых я совершенно не могу ни бежать, ни ползти. Мы с Гарри оказались удачливы, чтобы выбраться из того большого зала, не получив ни одного ранения. Эта идея принадлежала Зейну. У Стайлса появился бы шанс увести меня, если, например, электричество вырубило. Но главным приоритетом всё же больше стояла не моя безопасность, а сохранения дела и организации отца в то время, пока он отсутствует. Но уже через пару минут мы оказываемся на улице, окутываемые тёплым вечерним ветерком. И я замечаю, что мои уши заложены так, что я не могу ничего нормально слышать. Наверное, это из-за адреналина, бушующего в моей крови. Я сразу же останавливаюсь и снимаю ужасные туфли. Боль в ногах становится такой невыносимой, что, если бы я не избавилась от них, наверное, дальше не смогла пройти и метра. Сколько же людей погибло там. Во мне таится небольшая надежда, что ни Лиам, ни Зейн не пострадали. Признаю, что я не считаю их достаточно опытными для того, чтобы выбраться. Но кудрявый не даёт мне поразмышлять над ситуацией, потому что он намерен действовать. Он тянет меня за собой, и мы уже выбегаем на дорогу. Я слышу стук своего сердцебиения в ушах и чувствую, как тело покрывается испариной. Мы подбегаем к машине, одновременно оглядываясь по сторонам в поисках нежелательных компаний. Когда я усаживаюсь на сидение, то мою ногу пронзает боль. Я быстро закатываю подол платья и непонимающе всматриваюсь в левое бедро. Прикусываю нижнюю губу, чтобы не запаниковать, потому что сгустки крови стекают по всей ноге. Но вывести меня из транса смогли только клаксоны машин, которые сигналят слишком громко. Хвала небесам, что пуля меня только оцарапала. Я снова накрываю рану тканью платья и стараюсь не обращать внимания на тупую жгучую боль. — Я видел рану, — бормочет Гарри, не отводя взгляда от дороги. Мимо нас проезжают мотоциклы и машины, которые всё время сигналят. Парень стискивает челюсть и переводит внимание на меня. — Нужно позаботиться о ней прямо сейчас. — Но я в полном порядке. Мы не должны ехать в больницу, ведь они знают, что я буду там. — Мы едем в больницу. Будь я на их месте, я бы подумал, что тебя для начала спрячут. Они не догадаются проверить в самых очевидных местах, — раздражённо объясняет он. — И от тебя мне нужно лишь спокойствие и полное доверие тому, что я делаю. Этого никогда бы не произошло, если бы я не был чёртовым подкаблучником. — Но он всё равно знал, где я. Луи рассказал мне две свои теории, — объясняю я быстро. — Первая: меня оставят в доме, о котором он был осведомлён. Вторая: меня возьмут с собой. Гарри делает резкий поворот, и я тут же хватаюсь за своё бедро, которое пронзает новая волна боли. — Рана так глубока? — кротко спрашивает Гарри. — Да, но крови почти нет, — вру я, вновь оглядываясь по сторонам. Позади я не замечаю ни одной машины, которая могла бы вызвать подозрения. Понимаю, что Гарри никак не реагирует на мои слова, поэтому решаю добавить: — Он знал, где я, понимаешь? Поэтому для меня было лучше находиться рядом с тобой, а не облегчать задачу и оставаться дома. — Я не хочу говорить об этом. Сейчас каждый из нас готов настаивать на своей позиции. Я резко сжимаю пальцы в кулак. — Ты не сказал мне, что он узнал меня. Я ровным счётом ничего не знала. — Я же, чёрт возьми, сказал, чтобы ты не поднимала этой дерьмовой темы, — срывается кудрявый. — Я это сделал для того, чтобы ты не описалась от страха ещё больше, чем было ранее. Я присматривал за тобой. И в тот же момент я понимаю, что мы приехали. С визгом машина останавливается возле больших дверей больницы. Гарри резко выходит из салона, пока я решаю остаться на месте. Когда Стайлс обходит машину, он открывает дверь с моей стороны и начинает рассматривать рану. Я понимаю, что он очень расстроен. Когда его пальцы затрагивают колено, тихо шиплю от боли. Парень переводит взгляд на меня, после того как увидел зрелище из засохшей крови и вновь открытого ранения. Он упирается рукой в машину и в свойственной манере хмурится и сжимает челюсть. Через минуту кудрявый уже ведет меня внутрь здания. Асфальт по сравнению с плиткой больницы казался намного теплее. Мы не привлекали никакого внимания. Пациенты, как обычно, копошились с медсестрами и бегали в поисках врачей. Я оглядываю помещение, замечая рядом с некоторыми больными капельницы. Хмурясь, я быстро прикрываю своё лицо волосами. Гарри заводит нас за угол, и внезапно медсестра сама нас находит. Её карие глаза, уставшие и тусклые, переводят взгляд на нас, а мешки уже достигли каких-то невероятных размеров. — Я могу вам помочь? — спрашивает эта девушка. — Да, — отвечает Стайлс. — Ей необходимо зашить ранение на левом бедре. Она потеряла довольно много крови. Она быстро кивает. — Конечно, сэр. Но перед этим, я попрошу вас пройти за мной и заполнить несколько бланков. — Но у нас нет на это времени. — Сэр, извините, но я не могу… Я сдерживаю взвизг в горле, когда Гарри внезапно вытаскивает пистолет и приставляет его между глаз девушки. Её лицо бледнеет и мрачнеет от ужаса. — Немедленно зашей её бедро, или это потребуется уже тебе, — голос парня звучит максимально строго и безжалостно. Женщина резво кивает и указывает нам рукой, чтобы мы проследовали за ней. — Пожалуйста, сюда, сэр. Я чувствую себя просто ужасно, и, когда медсестра, наконец, отворачивается, я ударяю Гарри по руке. — Ты — идиот, — шиплю я. Он смотрит на меня, и, на удивление, ухмыляется. Ямочки на его щеках проступают, и бледно-зеленые глаза вмиг становятся ярче. Кудрявый убирает пистолет в задний карман. — Смена настроения мой диагноз, — добавляет он. На этом мы прекращаем наш диалог. Мы входим в кабинет, в который провела нас девушка, я усаживаюсь на кушетку и начинаю ждать. Она быстро находит нужные инструменты, поэтому уже через пару секунд я вздрагиваю от того, как кожу на моём бедре начинают протирать спиртовой салфеткой. Медсестра бережно вставляет тонкую медицинскую нитку в специальную иглу, и наблюдать за этими уверенными и точными действиями невероятно. Гарри сидит рядом и смотрит за процессом вместе со мной. Как только медсестра отрезает остатки бинта, я чувствую мягкое прикосновение кудрявого на щеке. Он поворачивает моё лицо к себе, и наклоняется для того, чтобы подарить нежный кроткий поцелуй. — Всё хорошо, малышка? — шепчет Стайлс. Я понимаю, что если вымолвлю хоть слово о своём дискомфорте, то у медсестры появятся серьёзные проблемы, поэтому решаю просто кивнуть и выдавить улыбку. Я возвращаю взгляд на девушку, которая как раз рассматривает нас. Она явно что-то обдумывает, но я не стану расспрашивать об этом. Бедняжка сильно напугана, и трясущиеся пальцы доказательство этому. — Мне необходимо любое обезболивающее, которое вы только можете предложить, — строгим тоном произносит Гарри, когда медсестра заканчивает перевязку. — Да, конечно, я сейчас принесу. — У вас ровно минута, я засекаю. Она вылетает из кабинета словно пуля, и, когда девушка скрывается за углом, я ударяю Гарри по плечу. — Прекрати себя так вести, — бормочу я, и парень закатывает глаза. — Если ты чего-то действительно хочешь, не стоит останавливаться ни перед чем, пока ты этого не получишь. Не живут по этому правилу только неудачники, — спокойно рассуждает он. — К тому же я ненавижу ждать. — Это не даёт тебе никакого права запугивать бедную девушку. И внезапно он делает то, что приводит меня в ступор. Гарри внезапно гладит мою щеку так нежно, что я забываю обо всём. — Малышка, — шепчет кудрявый. — Воу, либо ты пьян или находишься под воздействием какого-то наркотического средства. Что из двух? — спрашиваю я, пока он покрывает мою ключицу поцелуями. — И то, и другое. Медсестра внезапно возвращается с коробкой таблеток в руках. Гарри не позволяет ей уйти, пока сам не прочитает состав на упаковке и не поймёт, что это нужное лекарство. Когда пришла пора выдвигаться, он даже не поблагодарил её, но я успела на выходе прошептать тихое: «Спасибо». Но это не оставляет никакого эффекта, так как Стайлс сильно пугает бедную девушку. Выйдя на улицу и подойдя к нашей машине, Гарри достаёт из багажника сумку. Я непонимающе смотрю на неё, как бы спрашивая: «Что в ней?», но парень не обращает на это внимания. Он лишь приказывает мне сесть в машину. Ехать с ним в одной машине уже совсем не похоже на тот раз. Кудрявый удобно располагается в автомобильном кресле, кладёт одну руку на руль, а вторую сцепляет с моей. Наши пальцы превращаются в единое целое, что вызывает на моих щеках румянец. — Куда мы направляемся? — спрашиваю я. — Думаю, нам необходимо остановиться в гостинице на пару часов до тех пор, пока я не пойму как нам снова вернуться в Италию. Там, в файлах твоего отца, должна быть какая-то зацепка. Мы с Зейном и Лиамом договорились встретиться в Италии, если нам не удастся выпытать всю нужную информацию у Грогана или Луи. Я медленно киваю, пытаясь уловить всё, что говорит парень. — Знаешь, я думаю насчёт всего, происходящего вокруг. Мне кажется, что разгадка кроется совсем близко, но, конечно, я не могу… уловить её. — Ты просто запуталась. Это связано с Луи, верно? Я не думаю, что его словам нужно слепо верить, потому что в натуре этого парня способность ввести в заблуждение тридцать девять человек из сорока. Постарайся не думать об этом, куколка. Что вселилось в этого человека? Сейчас он должен быть в ярости и крушить всё вокруг. Где же разбросанные вещи, сломанная мебель? Нет. Гарри ведет себя так, словно у него всё под контролем. Он спокоен как удав, даже когда Луи говорил такие вещи, которые должны были задеть его за живое. Кажется, он что-то знает, но сейчас я не в состояние задавать какие-либо вопросы, ведь такое нетипичное поведение кудрявого лучше для нас обоих. Через некоторое время мы останавливаемся возле здания. Гарри быстро хватает сумку с заднего сидения и выходит на улицу, не теряя времени. Я спокойно следую за ним, наблюдая, как он проходит внутрь отеля и следует к стойке регистрации. — Сэр, извините, но мы не можем предоставить Вам номер. Если вы своевременно забронировали его, тогда только назовите имя, — говорит мужчина, стоящий за стойкой. Вижу, что Гарри уже закипает и готов возразить, как я внезапно замечаю почтовые открытки. — Могу ли я взглянуть на открытки? Голубые глаза мужчины медленно перемещаются на меня. Он лениво пожимает плечами и говорит: — Да, конечно.