Dust Bones

Тишина. Когда я просыпаюсь, чувствую большую мускулистую грудь под собой. Моя ладонь спокойно лежит на теле Гарри, почти полностью покрытым татуировками. Я смотрю на кудрявого, лицо которого всё ещё напряжено. Глаза закрыты, брови нахмурены, как обычно. Думаю об этой ночи и вздыхаю, закрывая от усталости глаза. Но через пару минут вновь открываю их. Мягко провожу по очертанию ключиц парня пальцем, максимально стараясь не потревожить его сон. Он был там, когда я вскарабкивалась на то дерево. Я не отчётливо помню, как я лезла на него, но как слетела, что получила шрам, запомнила хорошо. Даже не знала, что именно Гарри нес меня, а потом получал за идиотские выходки. Боже, я хотела так много от него, но даже не догадывалась, через что он прошёл для меня. Я вела себя так эгоистично, и за это безумно стыдно. Просто было легче думать, что Стайлс такой плохой и бессердечный, и тогда я забывала, что он тоже человек. И не пыталась понять, что ему трудно, что кудрявый ненавидит показывать свои настоящие чувства. Теперь я не могу просить у него полного доверия. Да, я люблю его, но я ничего не сделала, чтобы помочь. Понимание этого до боли сжимает моё сердце. Я нежно целую его шею, затем щёки, скулы и правый висок. Прижимаюсь ближе к Гарри, кладя голову ему на плечо, и переплетаю наши ноги. Я просто хочу ощущать его рядом, и поэтому следует быть менее раздражающей. — Ты обнимаешь меня? — медленно спрашивает он. Я уже привыкла к внезапному Гарри, поэтому коротко киваю и улыбаюсь. — Я не против, малышка, — устало бормочет кудрявый. Не знаю почему, но то, как парень сказал это, заставляет меня смеяться. Его одобрение и не требовалось. Гарри звучал как строгий воспитатель в детском саду. — Чего ты смеешься? — Это всё ты, — усмехаюсь я. — Просто расслабься. — Я предполагал, что так можно отдыхать, но это не значит, что мне не нравится. Моя улыбка медленно угасает. — Что ты сказал? — Мне нравится, — говорит парень, обвиваю свою руку вокруг моей талии. Для меня это идеальный вариант. Моё сердце бешено бьётся от вожделения и любви. Не могу себя лишить удовольствия запустить лишний раз руки в его кудри и поцеловать в щёку. Его ладонь проводит длинную линию вдоль моей спины. Я стараюсь быть для него как можно более мягкой, любящей и заботливой. Думаю, это именно то, чего парню не хватало на протяжении всей жизни. — А такой вид отдыха мне очень по душе, — шепчет Стайлс в перерывах между поцелуями. Кудрявый полностью обхватывает моё тело, показывая свою власть, и я не сопротивляюсь. Медленно провожу по острой скуле парня, опускаясь к плечам, спине. Я пытаюсь насладиться этим моментом, потому что прекрасно знаю, что счастье не может длиться вечность. И внезапно он отстраняется. — Ты прекрасно знаешь, малышка, что я хочу этого не меньше тебя. Но я не могу. Сейчас есть вещи, которыми я должен заняться. Извини, милая, но ты не входишь в этот список. И я остаюсь, наблюдая за тем, как Гарри оставляет быстрый поцелуй на моих губах и удаляется в ванную комнату. Я вздыхаю, переворачиваясь на вторую половину кровати. Слышу, как он поворачивает кран, а через секунду — шум воды. И уже через пару минут кудрявый появляется в комнате с полотенцам на бёдрах. Я медленно выглядываю из-под подушки. Парень проходит к сумке, вынимая оттуда чёрную рубашку. Всё это время я продолжаю нагло пялиться на него. Меня жутко привлекает его тело и небольшие капельки воды, стекающие с волос прямо на татуировки. Стайлс быстро одевается, как всегда во всё чёрное. И, не успев отвернуться, оказываюсь застуканной, так как кудрявый внезапно разворачивается. Он проводит рукой по волосам, чтобы те быстрее высохли, и шагает в мою сторону. Гарри не пророняет ни слова, как и я. Мы смотрим друг другу в глаза. И на секунду задумываюсь о том, что в такие моменты слова излишни. Он как бы спрашивал, может ли идти. А я лишь киваю, понимая, что очень хочу сказать заветное: я люблю тебя. Слышится стук и голос Лиама за дверью. Гарри переводит взгляд с меня на источник шума. Вскоре он уходит, а я продолжаю лежать, закутавшись в простыню. *** Они собрались в кабинете папы, чтобы всё обговорить. В то время я спустилась на кухню, сделала перекус и начала заполнять пустоту вокруг себя чтением и вкусняшками. Однако это не помогает, и я ловлю себя на мысли, что желаю оказаться там вместе с ними. Хочу знать, что происходит, а не теряться в догадках. Возможно это из-за того, что я устала находиться в бесконечной путанице. Но вариант подслушать под дверью отпал сразу, потому что появляется большая вероятность, что я напортачу, и всё закончится получением шишки из-за удара об дверь. Вздыхая, поднимаюсь вверх по лестнице. На этот раз, я оказываюсь намного тише, чем я рассчитывала. Я не пойду в кабинет отца. Вместо этого направляюсь прямиком к двери рядом с ним. Восторг распирал меня на части, когда я спокойно прошла внутрь, закрыв за собой дверь. И, как я ожидала, замечаю небольшое отверстие с дверцей. Мой отец большой любитель сигар, но он просто ненавидит открывать после этого окна. Так что специально для него в стене сделали отверстие с вентиляцией, в которое должен был уходить дым. Тихонько подхожу к вентиляционному отверстию. Поначалу я слышала только какие-то отголоски, но, открыв отверстие, получила полный доступ к их разговору. Осторожно присаживаюсь рядом, внимательно прислушиваясь к тому, о чем они говорят. — Зачем? — говорил предположительно Зейн. — Он заставил тебя сделать это? — Он сказал, что она бы не смогла жить с этим, если бы узнала. Он хотел покончить с собой. — Тогда почему ты не сделал этого, если получил приказ?! — Слушай, — Гарри, кажется, в ярости. — Я рассказал вам это только для того, чтобы вы поддержали меня, а если посмеешь идти против — убью, не дрогнув. Малик усмехается. — Да это все, потому что ты как мальчишка влюбился в эту суку. Ты выбрал её вместо службы, которой клялся оставаться верным всегда. — Эй, — ворчит Лиам. — Заткнитесь, оба. Даже если он действительно заботится о ней, это не твоё дело, Зейн. — Ты только посмотри на него. Он даже не отрицает. — Зачем, если это правда? — Заткнитесь, живо! — кричит Пейн, и по тону его голоса становится ясно, что парень взбешен. — Мы в полной заднице, вспомните об этом. Я понимаю твоё разочарование, Зейн. Ты, блять, прекрасно понимаешь, что мы не можем просрать всё ради неё. У нас есть приказ. И ты, Гарри, знаешь, что случается с теми, кто ослушивается их. — Это больше не имеет значение. Я сделал всё возможное, но избежать этого уже невозможно. — Он, блять, собирается убить тебя, Гарри! — шипит Малик. — Я без тебя это знаю. — Что?! Из-за чего всё это? — выплёвывает Пейн, хотя прекрасно знает ответ. — Потому что я не мог убить её.