Dust Bones

Я остаюсь в спальне с того момента, как Гарри отнёс меня сюда. Он приходит под дверь чуть ли не каждую секунду, чтобы проверить моё состояние. И я решаю подавать признаки жизни. Делаю это специально, кашляя или создавая шум, чтобы Гарри знал: я всё ещё здесь, и я жива. Живот предательски бурлит, требуя еды, но я игнорирую это. У меня нет аппетита, в отличие от моего организма. И я остаюсь здесь, уставившись в потолок. Иногда играю с подушками. Делаю всё, что угодно, чтобы отвлечь себя от дурных мыслей. Всё, что я делала — было ошибкой. Кажется, дядя Фрей оказался прав. В голове проскальзывают представления моей смерти. Как я лежу на земле. И не могу пошевелиться. А больше всего бесит то, что я ничего не могу с этим поделать. Хочется справиться со всем самой, быть в центре событий, а не стоять в стороне, заткнувшись в тряпочку. Всё, что остается — это лежать посреди кровати, прокручивая произошедшее в голове. И все мысли приходят к одному. Я спала со своим двоюродным братом, с которым мы не связаны кровной линией. Я влюбилась в двоюродного брата. Он просто был усыновлен моим больным дядей, чтобы обмануть моего больного отца. И теперь я тоже больна. Но внезапно слышу щелчок. Если этот звук исходил не от пистолета, тогда от чего? Внезапно стекло в другой комнате трескается, и я тут же спрыгиваю с кровати, чтобы узнать, что случилось. И замечаю Гарри, прислонившегося лбом к стене. Я подхожу ближе к нему, но не говорю ни слова. Вновь слышится дребезг стекла, и его дыхание становится ещё тяжелее. Я в ужасе прижимаю ладони к лицу, громко вздыхая для того, чтобы Стайлс услышал. Так и получается. Он быстро оборачивается, и я вижу глубокое разочарование на столь любимом для меня лице. Боль, гнев, потрёпанность делают своё дело. Странно, конечно, но сейчас кудрявый выглядит очень устрашающе. Если он не скрывает эмоций, значит, произошло что-то очень серьёзное. И в глубине души, я понимаю, что помочь ничем не смогу, но знаю, что должна хотя бы попытаться. Лицо парня на секунду смягчается, но он до сих пор не произносит ни слова. Гарри не знает, что делать. Господи, Каталина, это тот человек, который признавался тебе в любви. Но мысль о том, что он мог врать и об этом, внезапно проскальзывает в сознании. — Малышка… Это прозвище заставляет меня съёжиться, и я качаю головой. Становиться так больно. — Прекрати, — настойчиво указываю я, и, когда Гарри тянет руки ко мне, я разворачиваюсь, но он оказывается более ловким. Он хватает меня в объятия. Сильные руки плотно обхватывают моё тело, голова парня прислоняется как можно ближе ко мне, чтобы максимально слиться нашими телами воедино. — Перестань, — выдавливаю я, чувствуя ком в горле. Я грубо отталкиваю Стайлса, но он сильнее меня, поэтому не двигается ни на шаг. — Ну, перестань же… — Выслушай меня, — настаивает кудрявый. — Я не хочу ничего слышать, — через слёзы бормочу я. — Всё, что ты делал — это врал. — Я знаю. И мне чертовски стыдно за это. Милая, мне так жаль. Но я не врал, когда говорил, что люблю тебя. Горячий поток слёз только усиливается. Я ударяю его в грудь как можно больнее, но парень даже не шевелится. Он терпит это, не пытаясь остановить меня. —Я ненавижу тебя! — плачу в его лицо. — Ненавижу всю ту ложь! И не смей говорить, что это было для того, чтобы защитить меня. Ненавижу! — Я знаю, малышка. — Не смей называть меня так, — кричу я. — Потому что это не поможет. Это уже не звучит утешительно,</i>— прекрати реветь. Прекрати. Блять, я не могу это сделать. </i>— Как т-ты можешь так поступать со м-мной? Больной ублюдок. — Знаю. Я всхлипываю, поднимая на него взгляд. — Не знаю, что ещё сказать. Кажется, все мы тут больные. Папа, ты, мой дядя. Лиам и Зейн. Все вы тут… Лицо кудрявого остаётся непроницаемым. — Я знаю, поэтому я позвонил ему. Мои глаза внезапно расширяются до нереальных размеров. — Кому? — Твоему отцу. Он единственный из тех, кого я знаю, кто сможет держать тебя в безопасности. Он будет здесь с минуты на минуту. Я позвонил ему вчера вечером. Зейн и Лиам уже ушли. Остались только я и ты, — объясняет он. Я тут же качаю головой. — Что ты сказал? Почему п-папе? — спрашиваю я, заикаясь. Стайлс не отвечает, и через пару секунд я просто срываюсь на крик. — Зачем ты это сделал?! Он же убьёт тебя! — Я знаю. «Ваше время, слёзы» — говорю себе я. Не хочу плакать, но это невозможно. Несмотря на ненависть за всё то, что он сделал, я всё ещё люблю его. Я просто не могу перестать чувствовать любовь к Гарри. Когда я снова ударяю его по груди, кудрявый стискивает челюсть. — Зачем? Господи, зачем ты это делаешь?! — спрашиваю я, хотя знаю ответ. Я продолжаю кричать и бить его по груди от бессилия. — Я же люблю тебя, тупой придурок! Парень прикрывает глаза, глубоко вздыхая. — Он идёт. Я сказал ему наше местоположение, и он очень рад. Мне жаль, милая. Я заслужил это. И что мне сказать? Я никогда не была хороша в общении с такими уверенными людьми, как Гарри. — Чёрт, — плачу я. — Я не хочу, чтобы ты умирал. Стайлс прижимает меня ближе. — Прости. Я качаю головой, отказываясь верить в это. — Нет. Пожалуйста, не говори этого. Безумно раздражает его спокойствие в подобных ситуациях. Меня словно накрывает огромная волна усталости и разочарования. — Ничего не изменить. Это, в любом случае, должно было произойти. На его месте мог быть Фрей, и тогда ты была бы в огромной опасности. Каталина, ты же прекрасно это знаешь, — тихо говорит парень. — Пожалуйста, нет. — Но уже ничего не изменить. Твой отец знает, где мы, поэтому я уверен, что этот дом окружен. Помнишь, я же работал на него, — сухо бормочет Гарри, хмурясь. Господи, как ужасно чувствовать себя бесполезной, когда твоему любимому человеку грозит смерть, а ты будешь просто стоять в стороне, не имея другого выхода. — Прости. — Не смей так говорить, — настаиваю я, и Стайлс сильнее обхватывает моё тело. — Ради меня… — Тише, — шепчет он. — Все будет хорошо. Я буду в порядке. Затем Гарри наклоняется и целует меня. Глубоко и требовательно, так как он хочет запомнить наш поцелуй. И, понимая это, я плачу, не прерывая наш, скорее всего, последний контакт. Через минуту я отрываюсь, не в силах посмотреть на него. Зарываюсь лицом в плечо Стайлса, рыдая. — Ты сошёл с ума. — Я поступаю так, как лучше, — говорит моя любовь, нежно поглаживая мои волосы. — Нет, не всем будет лучше от твоих действий, — настаиваю я на своём, сильно сжимая в руках рубашку парня. Соплю, пытаясь успокоиться, потому что моё тело ужасно сотрясается от горя. — Почему ты думаешь, что это правильно? Он молчит, и через секунду во дворе слышится визг автомобиля. Взрыв, голоса людей — перемешиваются в голове. Они ломают дверь, проникая внутрь. Задыхаясь, быстро отхожу от Гарри. Спокойное лицо больше всего беспокоит меня. Парень хватает мою руку, но я вырываюсь. — Нет, я не позволю им забрать тебя, — говорю я, понимая, что ещё чуть-чуть и буду лежать на полу от переизбытка чувств. Страх, злость, разочарование — разрывают моё тело. — Хорошо, — шепчет Гарри. Он, конечно же, не верит мне, но, на удивление, не перечит. Гарри ведет меня вниз, где я вижу папу. Я широко раскрываю глаза. Отец выглядит хорошо и вполне здорово. Он отводит взгляд, начиная разглядывать потолок. Комната медленно наполняется людьми, и я крепко сжимаю руку Сталйса. Но он выпускает её. Я смотрю на отца. Его взгляд, как и мой, блуждает по комнате, но единственное, что выдаёт папу — сжатый кулак. Он тяжело вздыхает, наблюдая за Гарри. Кудрявый стоит с гордо поднятой головой и, кажется, ему действительно наплевать на то, что здесь происходит. — Каталина, пожалуйста, подойди к Марко, — говорит отец своим низким пугающим голосом. Теперь я боюсь его больше, чем когда-либо. Мои руки предательски дрожат, и я перевожу умоляющий взгляд на кудрявого. Он должен бежать или хотя бы попытаться дать отпор. Не могу поверить, что парень действительно идёт на это. Но он даже не смотрит на меня. Неподвижен, как статуя. Обнимаю себя руками, смотря, как отец вновь проводит рукой по волосам. Тот факт, что они оба спокойны, как удавы, выводит меня. — Фрей тоже здесь? Если ты пригласил и его, я бы хотел побеседовать с ним, — говорит отец. — Нет, — беспристрастно выплёвывает Гарри. Папа медленно кивает, и я чуть ли не задыхаюсь, ощущая на себе то напряжение, которое витает в воздухе. — Какая жалость. Я думал, что это он захотел организовать такое шоу. В его стиле, — хмурясь, произносит он. — Тогда я не понимаю, для чего ты позвонил мне. Захотел вернуть дочурку? Правда? — Да. — Хм, зачем тебе это? — Она будет в безопасности вдали от меня, — отвечает Стайлс, и я замираю, когда внезапно отец ударяет парня в челюсть. Голова Гарри отлетает в другую сторону, но отец быстро хватает его за челюсть. Кудрявый не реагирует, поэтому отец злобно рычит. — Но она должна быть в безопасности с тобой. Отец снова бьёт его, и я плачу. Мой парень сплевывает кровь, стараясь не терять позиции. — Я доверял тебе, — говорит он, ударяя уже в живот. Продолжает делать это до тех пор, пока Гарри не становится на колени перед ним. — Ты предал меня. Ты водил меня вокруг пальца, и я ненавижу тебя за это, сынок. Не могу поверить, что ты заставляешь меня делать это. И он вновь замахивается, одаривая Гарри смачной пощёчиной. Я задыхаюсь, наблюдая за тем, как отец бьёт его ещё и ещё до тех пор, пока кровь изо рта не льётся рекой. Гарри вскрикивает, откашливаясь, но ему всё равно. Наоборот, только забавляется, увеличивая силу удара. Но внезапно мой плач только усиливается. Папа наводит пистолет к виску Стайлса. Слышу до боли знакомый щелчок и вскрикиваю. — Остановись! — кричу, делая шаг вперед. Но он быстро отдаёт приказ своим громилам, которые справятся со мной, если я сделаю ещё хоть шаг. — Не вмешивайся, дорогая, — предупреждает папа. — Пожалуйста, не причиняй ему боль, — плачу я. — Каталина, делай, что тебе говорят. Если не можешь спокойно смотреть, закрой глаза, — огрызается он. Думай. Думай быстрее. Он в любом случае нажмёт на курок, но тебе нужно это предотвратить. — Папа, ты не можешь его убить! — кричу я, чувствуя, как лицо горит. Отец поворачивается, сердито смотря на меня. — Уведите её. Чувствую, как кто-то жёстко хватает мою руку, но я не останавливаюсь. — Но он может помочь тебе! Если хочешь отомстить, Гарри — отличный вариант, потому что он единственный, кто знает, где Фрей. Но, если ты убьёшь его, у тебя не будет гарантий, что ты когда-то найдёшь дядю. Тишина поглощает эту комнату. — И тогда Фрей вновь сделает попытку убить меня. Ты не можешь убить Гарри! Его жизнь ценна для тебя. Я знаю, он прокручивает мои слова в голове. Хвала небесам, папа опускает пистолет. — Похвально, дорогая, я даже не думал об этом. А этот кусок дерьма, оказывается, ещё может быть полезен. В своих мыслях я облегчённо вздыхаю. Отец оставит Сталйса хоть на некоторое время в покое. Сейчас он отворачивается, чтобы раздать приказы своим гориллам, не обращая никакого внимания на дочь, которую не видел уже несколько месяцев. Марко подходит ко мне, хватая за руку, но я толкаю его. — Отпусти. — Извини, но мне нужно держать тебя на расстоянии от него, — спокойно отвечает мужчина. Я вздрагиваю, вновь обращая внимания на Гарри, который еле дышит, почти захлёбываясь в собственной крови. Я начинаю чувствовать себя ужасно. Резко наступаю Марко на ногу, пользуясь возможностью подбежать к кудрявому. Он кричит, чтобы я остановилась, но мне всё равно. Я сажусь на колени рядом с моим любимым, нежно поглаживая его окровавленное лицо. Медленно вытираю пальчиками кровь с носа. Всё его лицо покрыто кровью, изо рта сочится алая жидкость, а под глазами начинают виднеться черноватые синяки. Больно видеть его таким. Любимые светло-зеленые глаза смотрят на меня. — Ну ты и сволочь, — шепчу я, хмуря брови.